Гл. 126, л. 1а-11б

Источник - http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/china.htm

ФАН СЮАНЬЛИН

ИСТОРИЯ ДИНАСТИИ ЦЗИНЬ

ЦЗИНЬ ШУ

Туфа Угу, Туфа Лилугу, Туфа Нутань

Туфа Угу — сяньбиец из земель к западу от Хуанхэ. Его предки одинакового происхождения с [предками правителей династии] Поздняя Вэй ¹.

Пигу, предок Угу в восьмом поколении, переселился вместе со своим кочевьем из района, находившегося севернее укрепленной линии, в район к западу от р. Хуанхэ. Его земли на востоке доходили до [гор] Майтянь и Цяньтунь, на западе — до Шило, на юге — до [округа] Цзяохэ, на севере — до Великой пустыни (Гоби. — В. Т.).

После смерти Пигу к власти пришел его сын Шоутянь. Следует сказать, что, когда Шоутянь находился еще в утробе, его мать, урожденная Хуе, отправившись спать, родила его под одеялом. Сяньбийцы называют одеяло туфа ², поэтому это слово стало служить родовой фамилией.

После смерти Шоутяня к власти пришел его внук Шуцзинэн. Он отличался мужеством и вынашивал многочисленные планы. В эру правления Тай-ши (265-274) Шуцзинэн убил в Ваньхудуе ³правителя области Циньчжоу Ху Ле, нанес поражение у горы Цзиньшань правителю области Лянчжоу Су Юю и приобрел все земли области Лянчжоу. [Цзиньский] император У-ди (265-290) не мог из-за него вовремя покушать. В дальнейшем Шуцзинэн потерпел поражение от Ма Луна ⁴, после чего был убит подчиненными, которые сдались [династии Цзинь].

К власти пришел младший двоюродный брат [Шуцзинэна] — [111] Увань. После смерти Уваня к власти пришел его внук Туйцзинь. После смерти Туйцзиня к власти пришел его сын Сыфуцзянь, при котором кочевье понемногу стало процветать.

Угу был сыном Сыфуцзяня. Наследовав власть, он занялся земледелием и разведением тутового дерева, установлением дружественных отношений с соседями. Когда Люй Гуан прислал посла, объявившего о назначении Угу посланцем императора, о присвоении ему звания великого военачальника, превосходящего всех в войсках (гуаньцзюнь да цзянцзюнь), о назначении его великим главнокомандующим сяньбийцев к западу от Хуанхэ и о пожаловании ему титула Гуанъу сяньхоу ⁵, Угу спросил военачальников: «Род Люй прислал издалека посла с пожалованиями и назначениями, следует ли мне принять их?» Все ответили: «У нас немало воинов, к чему подчиняться другим?».

Угу хотел последовать предложенному совету, но военачальник Шичжэньжолю сказал: «Ныне у нас еще не окрепла основа, поэтому, как подсказывает разум, следует поступать, сообразуясь с обстановкой. Люй Гуан преуспел в добрых делах и наказаниях, положение на подведомственной территории не вызывает у него беспокойства, поэтому, если он начнет с нами смертельную борьбу, мы из-за разницы в силах не сможем сопротивляться, и, хотя в дальнейшем станем раскаиваться [в необдуманных действиях], будет поздно. Лучше принять [пожалования и назначения], почтительно служить Люй Гуану и ждать, когда у него возникнут раздоры [с соседями]». После этого Угу принял назначения.

Угу выступил в карательный поход против кочевий ифу и чжэцзюэ и нанес им сильное поражение. Он послал военачальника Шииганя построить крепостицу Ляньчуань, чтобы сделать се своей столицей.

Поднявшись на большую гору у крепостицы Ляньчуань, Угу молча заплакал. Выступивший вперед Шиигань сказал: «Я слышал, что, когда правитель печалится, это позор для его слуг, а когда правитель терпит позор, слуги умирают за него. Не из-за Люй Гуана ли вы, великий князь, не радостны? Люй Гуан одряхлел от старости, его воины неоднократно терпели поражения, мы же, имея ныне многочисленную конницу, да к тому же защищенные большой рекой, можем одни напасть на 100 Люй Гуанов. Разве он заслуживает, чтобы его боялись!»

Угу ответил: «Я тоже знаю, что Люй Гуан одряхлел от старости, но мои предки с помощью добродетели привлекли к себе далеко живущих, люди с иными обычаями содрогались от их могущества, даже лулинские цихани ⁶, живущие за 10 тыс. ли, изъявили им покорность. Однако, когда я унаследовал все созданное ими, все кочевья взбунтовались, близкие стали строптивыми, далеких нет сил подчинить, поэтому я и плачу».

Военачальник Угу, Фу Хунь, сказал: «Почему бы вам, великий князь, не привести в порядок войска, не принести вместе [112] с воинами клятву и не покарать виновных за их преступления?» Последовав этому совету, Угу нанес сильное поражение всем кочевьям. После этого Люй Гуан пожаловал Угу титул Гуанъу цзюньгуна ⁷.

Затем Угу выступил в карательный поход против июньских сяньбийцев и нанес им сильное поражение. Люй Гуан снова прислал посла пожаловать Угу звание великого военачальника, карающего юг (чжэннань да цзянцзюнь), должность правителя области Ичжоу и титул левого сянь-вана.

Угу сказал послу: «В прошлом князь Люй самостоятельно предпринял карательный поход и с помощью военной силы приобрел эту область [Ичжоу], но не смог с помощью добродетели привлечь к себе далеко живущих, успокоить народ милостями. Сыновья Люя алчны и развратны, три зятя своевольны и жестоки, земли в областях и уездах пришли в запустение, народ не имеет средств к существованию, как же я могу наперекор желаниям Поднебесной принять незаконные пожалования? Разве императоры и князья правят постоянно? [Нет], идущие по неправильному пути уничтожаются, а обладающие добродетелями процветают. Я хочу, следуя воле Неба и чаяниям людей, стать главой Поднебесной!»

После этого он оставил привезенные барабаны, духовые инструменты и регалии, поблагодарил посла и отправил его обратно.

В 1-м году эры правления Лун-ань (397) Угу сам объявил себя великим главноуправляющим, великим военачальником, великим шаньюем и Сипин-ваном ⁸. Он объявил амнистию на подведомственной территории и установил эру правления Тай-чу.

Проведя смотр войскам в Гуанъу, Угу напал на [принадлежавший династии Поздняя Лян] г. Цзиньчэн и занял его. Люй Гуан приказал военачальнику Доу Гоу напасть на Угу. Сражение произошло при Цзетине ⁹, Доу Гоу потерпел сильное поражение, после чего Угу вынудил сдаться принадлежавшие Люй Гуану округа Лэду ¹⁰, Хуанхэ и Цзяохэ.

Несколько десятков тысяч цянских и хуских юрт, обитавших к югу от хребта ¹¹, присоединились к Угу.

Военачальники Люй Гуана — Ян Гуй и Ван Цицзи — вместе с несколькими тысячами дворов перешли на сторону Угу.

Угу изменил свой титул на Увэй-ван.

Через три года Угу переехал в Лэду, где пожаловал своим младшим братьям Лилугу звание великого военачальника, командующего сильной конницей (пяоци да цзянцзюнь), и титул Сипин-гуна с местопребыванием в Аньи ¹², а Нутаню — звание великого военачальника, командующего справедливыми всадниками (чжици да цзянцзюнь), и титул Гуанъу-гуна с местопребыванием в Сипине, а Ян Гуя назначил воспитателем наследника престола ¹³. Цзинь Шишэн и Ши Ляньчжэнь, талантливые личности среди варваров, Инь Сюнь и Га Фын, широко[113] известные своими добродетелями в западных областях, Ян Тун, Ян Чжэнь, Вэй Инь, Цюй Чэнмин, Го Хуан, Го Фын, Ши Хао и Лу Хао, выдающиеся гражданские и военные деятели, Лян Чан, Хань Пи, Чжан Чан и Го Шао, талантливые люди из Центральной области ¹⁴, Цзинь Шу, Сюэ Цяо, Чжао Чжэн, Ван Чжун, Чжао Чао и Су Ба, представители знатных родов в областях Цинь и Юн, заняли при дворе видные посты, а также получили в управление округа и уезды. Каждый из них занял соответствующее место в зависимости от искусства управления и способностей.

Угу неторопливо спросил у подчиненных: «Земли к западу от гор Луншань небольшие, на них существовало лишь несколько округов. В результате военных смут они оказались разделены, и на них возникло более десятка [владений]. Ганьгуй самовольно распоряжается землями к югу от Хуанхэ, Дуань Е ¹⁵, опираясь на войска, сидит в округе Чжанъе, жестокий дисец ¹⁶временно воровским образом занял Гуцзан. Опираясь на оставленное отцом и старшими братьями наследство, я думаю очистить земли Сися ¹⁷, присоединить к себе слабых и напасть на заблуждающихся. На кого же из них совершить первое нападение?»

Ян Тун, выступив вперед, сказал: «Ганьгуй относится к нашим кочевьям ¹⁸ и в конце концов обязательно изъявит покорность. Дуань Е — ученый-конфуцианец, не выделяющийся особыми талантами. Он не управляет сам, приказы самовольно отдают его влиятельные сановники. Дуань Е находится от нас за тысячу ли, и, если напасть на него, придется перевозить провиант на очень большое расстояние. К тому же он наш сосед, поддерживающий с нами дружественные отношения, и если мы, пользуясь его слабостью, заставим его вместе с нами терпеть невзгоды и переживать бедствия, совершим несправедливый поступок. Люй Гуан одряхлел, его наследник Шао еще мал и глуп, два других сына, Цзуань и Хун, хотя и обладают большими гражданскими и военными талантами, относятся друг к другу с подозрением. Если обратить против них ваше могущество, равное могуществу Неба, то, едва столкнувшись с нами, они рассыплются на куски, как раскалывается от удара черепица. Следует послать военачальника, командующего колесницами и конницей, в Хаовэй ¹⁹, а военачальника — правителя севера — в Ляньчуань. Они должны, используя слабые места противника, поочередно нападать на него со всех сторон, чтобы сбить с толку. Когда Люй Гуан устремится на помощь на запад, следует нападать на него с востока, а когда он поспешит на помощь на восток, следует нападать на него с запада, для: того чтобы [Люй] Цзуань устал от беготни, выполняя полученные приказы, а население не могло спокойно заниматься сельским хозяйством. С этого и следует начинать присоединение слабых и нападения на заблуждающихся. Не пройдет и двух лет, как мы без всяких усилий утвердимся в Гуцзане. Когда [114] Хуцзан будет взят, два других разбойника, не ожидая войны, сами изъявят покорность». Угу одобрил это предложение и стал тайно разрабатывать планы захвата соседей.

Когда Люй Цзуань вторгся в земли Дуань Е, Угу послал Лилугу на помощь последнему. Это напугало Люй Цзуаня, он сжег пшеницу и остальные хлеба в Дичи ²⁰ и Чжанъе, после чего вернулся обратно.

Угу назначил Лилугу правителем области Лянчжоу с местопребыванием в Сипине, а Нутаню поручил руководить делами как отдельных органов власти, так и всего государства.

В этом же году, будучи пьяным, Угу упал с лошади и сломал ребра, но со смехом сказал: «Я едва не доставил Люй Гуану и его сыновьям большую радость». Однако неожиданно он тяжело заболел и сказал приближенным: «Сейчас, когда трудности еще не устранены, следует определить правителя» — и с этими словами умер, пробыв на престоле правителя три года. Ему незаконно поднесли посмертный титул У-вана и храмовой титул Ле-цзу. К власти пришел его младший брат Лилугу.

Лилугу незаконно вступил на престол во 2-м году зры правления Лун-ань (398). Он объявил на подведомственной территории амнистию, распространявшуюся на всех, начиная от приговоренных к смертной казни, и снова переехал на жительство в Сипин.

Лилугу послал к Дуань Е с дружественным визитом инспектора канцелярии ²¹ Цюй Лянмина. Дуань Е спросил его: «Покойный ван, ваш правитель, заложил основы государства, открыл путь, предопределенный судьбой, и совершил великие подвиги, поэтому его следует считать великим основателем государства. У него есть сын, почему же он не вступил на престол?».

Цюй Лянмин ответил: «У него есть сын, но он раб цяна ²², таков приказ покойного вана». Дуань Е возразил: «В прошлом, когда Чэн-ван был еще мал, Чжоу-гун и Чжао-гун руководили делами ²³, а когда ханьскому императору Чжао-ди было восемь лет, Цзинь [Миди] ²⁴ и [Хо] Гуан ²⁵ помогали ему. Хотя наследник [Угу] молод и неопытен, разве два его добродетельных и мудрых дяди ²⁶ не могли поддерживать его один с правой, другой с левой стороны?»

Цюй Лянмин ответил: «Сунский [правитель] Сюань-гун уступил власть во владении [младшему брату] ²⁷, за что [летопись] «Чунь-цю» восхваляет его. Сунь Бофу передал дела [младшему брату] Чжунмоу, который создал царство У ²⁸. Кроме того, согласно системе, установленной иньским Чэнтаном, после смерти старшего брата наследует младший, и эта истина повторялась совершенномудрыми, служила общим правилом на протяжении десятков тысяч поколений ²⁹. Почему наследование власти сыном обязательно считать правильным, а переход власти от старшего брата к младшему — неправильным?» [115] Дуань Е воскликнул: «Превосходно! Как справедливы ваши слова, посол!»

Услышав о смерти Люй Гуана, Лилугу приказал военачальникам Цзинь Шу и Су Цзяо разместить 5 тыс. всадников в Мокоу в округе Чансун ³⁰.

Через год Лилугу объявил на подведомственной ему территории амнистию и изменил наименование эры правления на Цзянь-хэ. Все старшие чиновники, получавшие натуральное довольствие в размере 2 тыс. даней зерна в год, обладавшие высокими добродетелями и оказавшие благотворное влияние своими милостями, получили титулы тинхоу ³¹ и гуаньнэйхоу ³².

В связи с нападением Люй Цзуаня Лилугу приказал Нутаню отразить его. Наступавшие отборные воины Люй Цзуаня прошли через Саньдуй ³³, это вызвало тревогу в трех армиях [Нутаня]. Тогда Нутань слез с лошади и [спокойно] сел на хускую лежанку, после чего воины успокоились. Армия Нутаня вступила в сражение с войском Люй Цзуаня. Последний потерпел поражение. Порублено было более 2 тыс. воинов Люй Цзуаня.

Люй Цзуань двинулся на запад и напал на Дуань Е. Пользуясь его отсутствием, Нутань во главе 10 тыс. всадников неожиданно напал на Гуцзан. Младший брат Люй Цзуаня, Люй Вэй, защищался в южной и северной частях города. Нутань расставил вино у ворот Чжуминмынь ³⁴, приказал бить в колокола и барабаны и устроил угощение для командиров и воинов, а у ворот Цинянмынь ³⁵ провел смотр войскам. Взяв в плен более 8 тыс. дворов, он вернулся обратно.

Потерпев поражение от Яо Сина, Цифу Ганьгуй и несколько сотен его всадников бежали к Лилугу. Лилугу поселил его в [округе] Цзиньсин и соблюдал в отношении его правила поведения, предусмотренные для самого высокого гостя.

Когда Ганьгуй послал своего сына Цяня и других в качестве заложников в Сипин, [Туфа] Цзюйянь, имевший звание военачальника — правителя севера (чжэньбэй цзянцзюнь), сказал Лилугу: «Ганьгуй, собственно говоря, [правитель] зависимого от нас владения. Он необдуманно и самовольно вступил на высокий престол, а оказавшись в безвыходном положении, изъявил покорность, но сделал он это не из-за искренней преданности. Если он бежит на восток, династия Цинь непременно поведет войска для вторжения на запад, что невыгодно для нас. Следует переселить Ганьгуя и поместить его среди ифуских кочевий, чтобы отрезать ему путь к бегству». Лилугу ответил: «Сейчас, когда я стремлюсь вызвать к себе доверие и укрепить уверенность в мою справедливость с целью завоевать сердца в Поднебесной, Ганьгуй перешел на мою сторону. Если я переселю его, живущие среди четырех морей станут говорить, что на меня нельзя положиться, поскольку мне нельзя по-настоящему доверять».

Вскоре Гяньгуй действительно бежал к Яо Сину, и тогда [116] Лилугу сказал Цзюйяню: «Я не послушал тебя, а ведь Ганьгуй на самом деле поднял мятеж. Поезжай за ним». Цзюйянь преследовал Ганьгуя до Хуанхэ, но, не догнав, вернулся обратно.

Через два года после прихода Лилугу к власти в [уезде] Чаннин появился дракон, а в Суйцяне — [мифическое животное] цилинь. Все сановники убеждали Лилугу вступить на престол. В 5-м году эры правления Лун-ань (401) он незаконно объявил себя правителем земель к западу от Хуанхэ (Хэси-ван).

Военачальник Лилугу, Тоуулунь, выступив вперед, сказал: «В прошлом наши покойные правители впервые возвысились в землях Ю и Шо, они ходили с неуложенными волосами и запахивали полы одежды на левую сторону, не знали правил, согласно которым чиновники должны носить различные головные уборы, переезжали с места на место, не имея постоянного местожительства, не знали правил постройки городов и селений, но благодаря затраченным усилиям приобрели часть Поднебесной и своим могуществом потрясли чужие земли. Принятие вами великого титула поистине отвечает воле Неба и желаниям людей, но спокойная жизнь и радостный труд не передаются по наследству, а зерно и ткани, хранящиеся в амбарах и кладовых, вызывают алчность врагов. Если вы, приняв титул, поставите на первое место оружие, никогда не добьетесь успеха. Об этом свидетельствуют недавние примеры Чэнь Шэна ³⁶ и Сян Цзи ³⁷. Следует поселить цзиньцев в городах и поощрять их заниматься земледелием и разведением тутового дерева, с тем чтобы они предоставляли средства для военных и гражданских нужд. Мы же должны упражняться в искусстве ведения войны, чтобы карать непокорных. Тогда при возникновении мятежей на востоке или на западе дальновидность моего плана будет очевидна, так как он позволит держать живущих там на привязи. Если же противник окажется сильнее нас, мы переселимся на другое место и [таким образом] избежим его удара. Разве это плохо?» Лилугу одобрил предложение Тоуулуня.

Затем войска Лилугу напали на Люй Луна, нанесли ему сильное поражение и захватили в плен Ян Хуаня, правого помощника начальника государственной канцелярии. Нутань сказал Ян Хуаню: «Вы спокойно спите в государстве, которому угрожает опасность, и не думаете о выборе дерева, [на которое следует сесть] ³⁸, а в результате попадете на долгое время в тюрьму. Разве это мудрое поведение!» Ян Хуань ответил: «Я пользовался щедрыми милостями рода Люй и незаслуженно занимал пост помощника начальника государственной канцелярии. Пусть случилось бы огромное наводнение и воды потопа разлились до самого неба, все равно я хотел бы, спасая этот род, утонуть вместе с ним. Мне действительно стыдно, превратившись в слугу-изменника, предстать перед вашим мудрым правителем». — «Вы преданный слуга», — сказал Нутань и назначил Ян Хуаня на должность левого командующего войсками.

Лилугу сказал подчиненным: «У меня нет талантов править [117] и оказывать помощь народу. Я незаслуженно принял владение и самонадеянно управляю им уже три года. Я постоянно, днем и ночью, с трепетом думаю, как направить владение на правильный путь, но не смог установить справедливые законы о наказаниях, а нравы и обычаи все еще в большом упадке. Хотя я несколько раз выезжал на боевой колеснице, не смог добиться расширения владения; хотя старался выдвигать мудрых мужей, вокруг меня по-прежнему невежественные люди. Разве не из-за моего неразумия на посты назначаются бездарные военачальники? Говорите все, ничего не скрывая, я рассмотрю ваши замечания!»

Заведующий жертвоприношениями предкам ³⁹ Ши Хао ответил: «В древности правители, выступая в поход, считали главным сохранить войско, а разгром другого государства ставили на второе место. Они оказывали помощь тонущим и спасали горящих, поэтому, когда выступали в карательный поход на восток, находящиеся на западе начинали роптать [на то, что их оставляют без внимания]. Ныне же вы не ставите на первое место успокоение [покоренных], а занимаетесь только переселением дворов. Поскольку вы много раз переселяете спокойно живущих, они отходят от вас и восстают, поэтому, хотя вы и убиваете военачальников неприятеля и захватываете города, ваша территория не расширяется. При отборе чиновников и выдвижении талантливых мужей на первое место всегда ставится их умение стрелять из лука и управлять конем, а знание литературы, науки и искусства считается необязательным, но так не привлечь к себе живущих далеко, не оставить после себя вечную память. Конфуций говорил: «Без изучения правил поведения не встать на ноги» ⁴⁰, поэтому следует создавать учебные заведения, открывать уездные школы, отбирать пожилых добродетельных людей и выдающихся ученых-конфуцианцев для обучения детей знатных лиц». Лилугу одобрил это предложение. После этого он назначил Тянь Сюаньчуна и Чжао Даня на должности ученых-виночерпиев ⁴¹, чтобы они обучали детей знатных лиц.

Хотя Лилугу в этом году незаконно вступил на престол, он продолжал оставаться слугой Яо Сина. Старший брат Ян Хуа-ня, помогавший Яо Чану в создании государства, давно умер. Яо Син, услышав, что Ян Хуань широко известен добродетелями, потребовал его к себе. Лилугу устроил к востоку от города в честь Ян Хуаня прощальное угощение, во время которого сказал: «Я рассчитывал успешно завершить вместе с вами великое дело [создания государства], но обстановка разрушила мои надежды. Сейчас, когда мы расстаемся, я испытываю более глубокие чувства, чем те, которые испытывали при разлуке в древности. Однако огромный кит может передвигаться только в беспредельном море, а феникс может сушить свои крылья только на высоких дриандрах. Вы — сосуд, в котором заключены качества, позволяющие помогать велениям времени, [118] драгоценность, подобная яшме, называемой егуан (ночной свет), поэтому завязки на вашем головном уборе должны качаться в чертогах, высота которых достигает облаков (в императорском дворце. — В. Т.), а ваши высокие добродетели должны сиять в землях, где города тянутся непрерывной цепью (в пожалованном владении. — В. Т.). Небольшие земли к западу от Хуанхэ слишком малы, чтобы вы могли применить там ваши таланты и силы, искусно каждый день вносить изменения с целью создания великого прекрасного».

Ян Хуань со слезами ответил: «В прошлом я, ваш слуга, служил роду Люй, обстановка сложилась для меня неблагоприятно, но вы, Ваше Величество, простили меня, оказавшегося среди пленных, и выдвинули на высокий пост наряду со старыми, мудрыми советниками. Я всегда мечтал находиться рядом с вами, носящим одежды с вышитыми драконами и фениксами, и совершить хотя бы небольшой подвиг, но, когда передо мной уже раскрылись ворота дракона ⁴², я вынужден покинуть вас. Однако разве смогу забыть испытываемую к вам любовь, которую можно [даже] взвесить?» От этих слов Лилугу заплакал.

Лилугу послал Нутаня напасть на Мэн И, правителя округа Чансун, находившегося в принадлежавшем Люй Луну г. Сяньмэй ⁴³. Нутань взял город штурмом, захватил в плен Мэн И и, упрекая его, сказал: «Тот, кто действует, используя благоприятный момент, награждается первым, а тому, кто заблуждается и не отказывается от заблуждения, выпадают наказания. Я показал свою мощь в Юймыне, усмирил области Цинь и Лун, вы же упорно защищались в обреченном городе и не спешили выполнить приказ моего правителя. В нашем государстве действуют твердо установленные наказания, уж не хотели ли вы попробовать их сладость?»

Мэн И ответил: «Вы, мудрый гун, присоединили к своим: землям земли к западу от Хуанхэ, слава о вас распространилась в Поднебесной, гражданскими добродетелями вы успокоили живущих далеко, военной силой наказали не проявляющих уважение, что же говорить обо мне, ничтожном, посмевшем выступить против воли Неба. Я заслуживаю, чтобы моей кровью помазали жертвенный барабан. Допустим, однако, что я был бы [сначала] предан той стороне (Люй Луну. — В. Т.), а потом — этой стороне (Лилугу. — В. Т.). От рода Люй я пользовался щедрыми милостями и был поставлен защищать границы, и, если бы, когда вы, мудрый гун, пришли, я подчинился вам, боюсь, что я как виновный был бы передан в распоряжение чиновникам. Подумайте об этом, гун!»

Удовлетворенный Нутань развязал веревки, которыми был связан Мэн И, и стал относиться к нему согласно правилам поведения, предусмотренным для гостя. Переселив свыше 2 тыс. дворов из Сяньмэя и Лицяня ⁴⁴, Нутань возвратился обратно. С одобрением относясь к проявленной Мэн И [119] преданности, он назначил его на должность левого командующего войсками.

Однако Мэн И попросил: «Род Люй должен погибнуть, и совершенно очевидно, что ваша священная династия присоединит к себе земли к западу от Хуанхэ. Хотя я не смог сохранить в целости то, что мне поручили защищать, мне снова незаслуженно предлагают занять высокий пост, и это вызывает во мне беспокойство. Если вы удостоите меня милости и позволите отправиться на казнь в Гуцзан (к Люй Луну. — В. Т.), я умру, но имя мое останется». Тронутый проявленным Мэн И чувством долга, Нутань разрешил ему сделать это.

Люй Лун, на которого напал Цецзюй Мэнсунь, прислал гонца с просьбой о военной помощи. Лилугу стал обсуждать просьбу с подчиненными. Левый помощник начальника государственной канцелярии Пояньлунь сказал: «Сейчас в Гуцзане голод и разруха, дань зерна стоит десятки тысяч монет, в окрестностях не осталось зеленой травы, пищу негде достать. [В то же время] войска Мэнсуня прошли тысячи ли, и для них не успевают подвозить зерно. Пусть два разбойника уничтожают друг друга, это позволит нам воспользоваться происходящими между ними распрями. Если Мэнсунь и возьмет Гуцзан, он не сможет оборонять его, это даст нам возможность занять город. Не следует оказывать помощь».

Нутань возразил: «Пояньлунь видит одну, но не видит другую сторону дела. Хотя сейчас в Гуцзане царит разруха, он занимает все же важное стратегическое положение, так как является центром земель к западу от Хуанхэ. Нельзя позволять Мэнсуню занять его, следует скорее выступить на помощь». Лилугу, сказав: «Слова военачальника, командующего колесницами и конницей, отвечают моим намерениям», послал на помощь Нутаня во главе 10 тыс. всадников. Когда Нутань дошел до округа Чансун, оказалось, что Мэнсунь уже отступил. Нутань, переселив свыше 500 дворов из Лянцзэ и Дуаньчжуна, возвратился обратно.

Заболев и находясь в постели, Лилугу приказал: «Ныне наше внутреннее и внешнее положение вызывает огромное беспокойство, число важных государственных дел, несомненно, будет увеличиваться, приказываю военачальнику, командующему колесницами и конницей, наследовать власть, чтобы завершить стремления покойных ванов». Лилугу умер, пробыв на престоле три года. Его похоронили к юго-востоку от Сипина и незаконно поднесли посмертный титул Кан-вана. Власть наследовал младший брат Лилугу — Нутань.

В молодые годы Нутань отличался находчивостью, сообразительностью и способностями. Удивляясь ему, его отец сказал остальным сыновьям: «Нутань ясно представляет, что нужно делать, не то что вы». В связи с этим старшие братья Нутаня передали власть не своим сыновьям, а Нутаню. Находясь на престоле, Лилугу только сидел скрестив руки и спустив рукава[120] одежды, а все важные государственные и военные дела поручал Нутаню.

В 1-м году эры правления Юань-син (402) Нутань незаконно присвоил себе титул Лян-вана, переехал в Лзду и изменил наименование эры правления на Хун-чан.

Следует сказать, что в прошлом, когда Цифу Ганьгуй находился в [округе] Цзиньсин, он отправил наследного сына Чипаня заложником [к Лилугу]. В дальнейшем Чипань бежал [к отцу], но был пойман всадниками, посланными за ним в-погоню. Лилугу приказал убить Чипаня, однако Нутань сказал: «Бегство сына-слуги к своему отцу-правителю — общее неизменное правило, существующее еще с древности. В прошлом вэйский император У-ди (Цао Цао. — В. Т.) одобрил бегство Гуань Юя ⁴⁵, а циньский правитель Чжао-ван простил Цин-сяну бегство [Хуай-вана]⁴⁶. Хотя Чипань восстал против вас и бежал, его стремление быть почтительным к отцу заслуживает похвалы. Чипаня следует полностью простить, чтобы прославить ваше великодушие, глубокое, как море, и высокое, как горные пики». Чипань был прощен.

В момент описываемых событий Чипань снова бежал в [уезд] Юньгай ⁴⁷, но Нутань вернул ему его жену и детей.

Яо Син прислал посла поднести Нутаню звание военачальника, командующего колесницами и конницей, и титул Гуанъу-гуна.

Нутань обнес Лэду высокими стенами.

Яо Син послал войска во главе с военачальником Ци Нанем встретить Люй Луна в Гуцзане, в связи с этим Нутань вывел гарнизонные войска из округов Чансун и Вэйань, чтобы избежать столкновения с Ци Нанем.

Ван Шан, назначенный Яо Сином правителем области Лян-чжоу, прислал к Нутаню регистратора ⁴⁸ Цзун Чана для установления дружественных отношений. Отец Цзун Чана, [Цзун] Се, переведенный при Люй Гуане с должности правителя округа Хуанхэ на должность начальника отдела государственной канцелярии, в [прошлом] при встрече с Нутанем в округе Гуанъу, пожав его руку, сказал: «Вы обладаете необыкновенной энергией и исключительными способностями, они настолько велики, что достигают неба, вы самый выдающийся герой нашего времени. Вы непременно преодолеете существующие сейчас трудности, но, к сожалению, я стар и не увижу этого. Поручаю вам Цзун Чана, а также его старших и младших братьев».

В момент описываемых событий Нутань сказал Цзун Чану: «Я, обладающий заурядными способностями, был ошибочно лестно охарактеризован вашим уважаемым покойным отцом. Это заставляло меня все время опасаться, что я ввел в заблуждение великого человека, имеющего проникновенный взгляд. Незаслуженно унаследовав владение, я постоянно с любовью вспоминал о его сыновьях. Как говорится в «Ши-цзине»: «Если [121] они хранятся в сердце, расположенном глубоко в теле человека, разве их забудешь?» ⁴⁹. Не думал, что сегодня встречусь с вами».

Цзун Чан ответил: «Ваше человеколюбие, великий правитель, подобно человеколюбию основателя династии Вэй, и оно позволило вам сохранить память о моем покойном отце. Даже Чжу Хуэй, посетивший осиротевшую семью Чжан Каня ⁵⁰, или Шусян, обласкавший сына Жу Ци, не могли бы сделать большего».

Опьянев, они заговорили о житейских делах. Нутань сказал: «Вы похожи на [луского] сановника Цзыцзина, жаль, что я не создавал вместе с вами владение».

Поскольку Яо Син находился в расцвете сил, а Нутань тайно замышлял захватить Гуцзан, он прекратил пользоваться наименованием эры правления и отменил должности начальника государственной канцелярии, его помощников и начальников отделов, после чего отправил военного советника ⁵¹ Гуань Шана с дружественным визитом к Яо Сину. Яо Син сказал Гуань Шану: «Военачальник, командующий колесницами и конницей (звание Нутаня. — В. Т.), перешел на мою сторону, изъявил покорность и согласился служить моим заслоном. Тем не менее он самовольно набрал войска и построил высокие стены [вокруг Лэду]. Разве так поступает слуга?»

Гуань Шан ответил: «Ваны и хоу строят укрепления для собственной защиты, таково установление покойных правителей. Благодаря этому они создают спокойную жизнь людям, защищают народ и готовы к непредвиденным бедствиям. Военачальник, командующий колесницами и конницей, находится в захолустье, на далекой окраине, рядом с ним сильные враги, на юге цяны, не изъявляющие покорности, на западе своевольничающий [Цецзюй] Мэнсунь. Поэтому [предпринятые Нутанем мероприятия], по-видимому, осуществлены в целях защиты стратегически важных ворот, ведущих в ваше государство. Кто бы мог подумать, что это вдруг вызовет подозрение Вашего Величества?» Яо Син с улыбкой сказал: «Вы говорите правду».

Нутань послал военачальника Вэньчжи в карательный поход против южных цянов и западных варваров. Вэньчжи нанес им сильное поражение.

Нутань представил Яо Сину челобитную, в которой просил дать ему область Лянчжоу, но Яо Син, отказав в просьбе, дополнительно пожаловал Нутаню только должность свитского всадника, прислуживающего при дворе, и увеличил на 2 тыс. число дворов, [с которых он кормился].

После этого Нутань во главе войск напал на Цецзюй Мэнсуня и подошел к Дичи ⁵². Мэнсунь упорно оборонялся за стенами города. Тогда Нутань уничтожил всходы хлебов вплоть до Чицюаня и, возвратившись обратно, преподнес Яо Сину 3 тыс. лошадей и 30 тыс. овец. Яо Син назначил Нутаня полномочным императорским послом, главноуправляющим всеми [122]военными делами в землях справа от Хуанхэ, великим военачальником, командующим колесницами и конницей, начальником охранной стражи телохранителей, надзирающим за сюнну, и правителем области Лянчжоу. Должность свитского всадника, прислуживающего при дворе, и титул гуна были по-прежнему сохранены за Нутанем. Ему было приказано управлять Гуцзаном.

Когда Нутань во главе 30 тыс. пехотинцев и всадников прибыл в Уцзянь, Ван Шан, назначенный Яо Сином правителем области Лянчжоу, выслал навстречу ему Синь Чао, Мэн И и Пэн Миня. Ван Шан выехал [из Гуцзана] через ворота Цинянмынь, а Вэньчжи, имевший звание военачальника — правителя юга (чжэньнань цзянцзюнь), въехал в город через ворота Лянфынмынь ⁵³.

Цзун Чан, как помощник правителя области ⁵⁴, возвращался вместе с Ван Шаном в Чанъань. Нутань сказал: «Я приобрел в области Лянчжоу свыше 3 тыс. семей, которые отдали мне свои сердца, почему же только вы один покидаете меня?» Цзун Чан ответил: «То, что ныне я сопровождаю прежнего правителя области, указывает на мою преданность вам». Нутань спросил: «Отныне я буду править областью, которой управляли вы. Что нужно делать для привлечения живущих далеко и успокоения близких?»

Цзун Чан ответил: «Хотя Лянчжоу бедная область, она занимает важное стратегическое положение. Правильное управление зависит от способностей [помогающих вам] людей, т. е., фактически от вас. На Дуань И и Мэн И давно уже возлагают надежды в округе Увэй, Синь Чао и Пэн Минь — выдающиеся чиновники в областях Цинь и Лун, Пэй Минь и Ма Фу — принадлежат к знатным родам Центральной области, Чжан Чан — потомок старого рода в области Лян, [кроме них имеются] Чжан Му, Бянь Сянь, Вэнь Ци, Ян Бань, Лян Сун, Чжао Чан, У Тун и Фэй Юй. Вы должны, используя вашу необыкновенную дальновидность, обласкать их и вместе с ними, проявляя военную силу и опираясь на доверие, которым вы пользуетесь, развивать земледелие и военное дело, литературу и просвещение. Это позволит вам пройти вдоль и поперек всю Поднебесную, и разве тогда вы будете удовлетворены установлением порядка только в землях к западу от Хуанхэ?» Крайне обрадованный, Нутань подарил Цзун Чану 20 лошадей.

Затем Нутань устроил для сановников и высших военачальников большое пиршество в зале Цяньгуандянь, на котором одарил каждого золотом и лошадьми в зависимости от заслуг.

Для установления дружественных отношений Нутань отправил к Яо Сину чиновника военного отдела ⁵⁵ Ши Хао. Яо Син спросил Ши Хао: «Военачальник, командующий колесницами и конницей, без всяких усилий утвердился в области Лянчжоу и ходит в своем владении в богатых шелковых одеждах. Благодарен ли он мне [за оказанную ему милость]?» Ши Хао [123]ответил: «Военачальник, командующий колесницами и конницей, творил добрые дела в землях к западу от Хуанхэ, но мало заботился о распространении своей славы. Еще до того как он почувствовал ваше могущество, он, находясь от вас за 10 тыс. ли, сам изъявил вам покорность. Вы же, Ваше Величество, назначаете на должности чиновников в зависимости от их способностей и заслуг, и это всегда являлось неизменным правилом. Какая может быть благодарность?»

Яо Син возразил: «Если бы я не пожаловал область военачальнику, командующему колесницами и конницей, как бы он приобрел ее?» Ши Хао ответил: «В том, что в землях к западу от Хуанхэ появились тучи разбойников, виноват потерпевший крах род Люй, корни которого фактически были уничтожены военачальником, командующим колесницами и конницей, и его старшими и младшими братьями. Хотя ваша власть распространилась на отдаленные земли, в области Лянчжоу не действовали ваши законы и вам, чтобы поставить на колени Гу-цзан, пришлось совершить поход на запад, затратив на это усилия, равные объединенным усилиям Чжоу-гуна и Чжао-гуна ⁵⁶. Ци Нань, командовавший вашими войсками, превосходящими по силе противника, потерпел неудачу, выступив против округа Чжанъе ⁵⁷. Ван Шан лишь своими силами оборонял изолированный город, на который со всех сторон давили варвары ⁵⁸. Без войны, которая длилась бы десять лет и полностью истощила бы Срединное государство, вам, Ваше Величество, не удалось бы приобрести область Лянчжоу. Ныне же, предоставив на время ничего не значащий титул, вы получили большую выгоду. Отсюда ясно, что ваше удивительное решение предначертано Небом и представляет соединение мудрости и справедливости. Хотя и считается, что вы дали [Нутаню] новые назначения, но, по-видимому, это отвечает требованиям времени». Довольный словами Ши Хао, Яо Син пожаловал ему должность воеводы конной охранной стражи ⁵⁹.

Нутань устроил для чиновников пиршество в зале Сюань-дэтан, на котором, устремив взор вверх, произнес: «Древние говорили: «Строящий не живет в построенном, а живущий в построенном не строит», и это действительно так».

Выступив вперед, Мэн И сказал: «Вэнь-ван из фамилии Чжан ⁶⁰ построил стены и разбил сады, привел в порядок дворцы и храмы, надеясь накопить передаваемые по наследству ценности и создать владение для 10 тыс. поколений. Однако войска династии [Ранняя] Цинь переправились через Хуанхэ и разбили все на куски, как черепицу. Лян Си, управлявший всей областью, имел 100-тысячное войско, но его войска были разбиты в [округе] Цзюцюань, а сам он умер в Пэнцзи ⁶¹. Род Люй, могущество которого было способно сокрушить горы, правил землями Сися, но его владение рухнуло и распалось, и он, потерпев поражение, поднес Яо Сину области Цинь и Юн. Как говорил Куань Жао: «Богатство и знатность непостоянны, они [124]внезапно переходят к другим". Этот зал построен 100 лет назад, и в нем сменилось 12 правителей ⁶². Только доверие народа и следование его желаниям дают возможность длительное время наслаждаться спокойствием, только человеколюбие и справедливость позволяют вечно чувствовать себя прочно. Желательно, чтобы вы, великий правитель, старались проявлять эти качества». Нутань ответил: «Не будь вас, я не услышал бы таких правдивых речей».

Хотя Нутань получал распоряжения от Яо Сина, он пользовался колесницами, одеждой и регалиями, предназначавшимися: вану. Он назначил Цзун Чана на должности регистратора государственных кладовых и управляющего делами канцелярии.

Нутань, выехав под предлогом объезда округа Цзяохэ, неожиданно напал на цянов, живших в округах Сипин и Хуанхэ, и переселил свыше 30 тыс. дворов в округа Усин ⁶³, Паньхэ ⁶⁴, Увэй и Чансун. Нутань набрал среди варваров и китайцев свыше 50 тыс. воинов, устроил большой смотр войск в Фантине, а затем, вторгнувшись в [земли] Сися, напал на Цецзюй Мэн-суня. Мэнсунь сам возглавил свои войска. Сражение произошло при Цзюньши. Нутань был разбит Мэнсунем. После этого 20 тыс. всадников Нутаня перевезли 40 тыс. даней зерна для снабжения округа Сицзюнь. Тогда Мэнсунь напал на округ Сицзюнь и занял его главный город.

В дальнейшем Нутань сразился с Сялянь Бобо при Янъу, но был разбит Бобо, потеряв убитыми свыше десяти военачальников и их помощников. Нутань с несколькими всадниками бежал в горы Наньшань, причем едва не был схвачен гнавшимися за ним всадниками. Опасаясь, что враги нападут на него и с востока и с запада, Нутань стал переселять в Гуцзан народ, живший в пределах 300 ли от города, что вызвало ропот [среди народа] его владения, а также страх [за свою судьбу]. Вождь кочевья чугэ Чэнциэр, пользуясь возникшими в народе волнениями, возглавил подчиненных ему 300 человек и поднял против Нутаня мятеж в Бэйчэне. Вождем [восставших] он выдвинул ⁶⁵ Лян Гуя, но Лян Гуй закрыл ворота города и не откликнулся на его призыв. В течение ночи [вокруг Чэнциэра] собралось несколько тысяч человек. Дворцовый воевода обратился к собравшимся с мудрыми словами: «Поражение правителя при Янъу, по-видимому, объясняется тем, что он полагался только на численность своих войск. Он осуждает себя за это и раскаивается в допущенной ошибке, это является долгом мудрого правителя. Почему же вы последовали за этим ничтожным человеком (Чэнциэром. — В. Т.) и приняли участие в несправедливом деле? Охранная стража дворца исправит вас одного за другим, и тогда вам будет поздно раскаиваться в том, что вы поставили себя в опасное положение». Услышав это, толпа рассеялась, а Чэнциэр бежал в Яньжань ⁶⁶, но его догнал и обезглавил военачальник, командующий конными воинами дворца» Бай Лу. [125]

Семь человек, в том числе главный военный советник Лян Поу и командующий войсками, помогающий государству, Бянь Сянь, задумали поднять мятеж, но были казнены Нутанем.

В связи с тем, что Нутань потерпел поражение при Янъу, находившемся за пределами его владения, а во владении Лян Поу и Бянь Сяня задумали поднять мятеж, Яо Син отправил к нему начальника отдела государственной канцелярии Вэй Цзуна разведать возможности для вторжения [в земли Нутаня]. Нутань в беседе с Вэй Цзуном говорил о сущности союзов по вертикали и горизонтали ⁶⁷, заключавшихся шестью владениями, о военных планах, разрабатывавшихся тремя домами ⁶⁸, вспоминая отдаленные времена, говорил о падении и возвышении династий, происходивших по воле Неба, касаясь близких времен, рассказывал об успехах и поражениях отдельных лиц. Его находчивость в опоре была беспредельной, а речь — ясной и доказательной. Выйдя от Нутаня, Вэй Цзун со вздохом сказал: «Великие таланты, возвышающиеся над современниками и занимающиеся широко известными учениями, не обязательно представлены создателями доктрин в Хуа и учеными из Ся ⁶⁹. Успокаивающие волнения и ликвидирующие смуты, очищающие от зла и помогающие народу также не обязательно появляются только в стране, где существуют [книги] «Басо» и «Цзюцю» ⁷⁰. За пределами земель, в которых распространено Пятикнижие ⁷¹, а чиновники носят установленные [правилами] головные уборы, также имеются выдающиеся люди. Военачальник, командующий колесницами и конницей, [Нутань] может составлять гениальные планы, и он поистине великий человек нашего времени. Разве Ююй ⁷² и [Цзинь] Миди ⁷³ превосходят его по своим качествам?»

Вернувшись в Чанъань, Вэй Цзун сказал Яо Сину: «Хотя область Лянчжоу переживает последствия разрухи, в ней действуют законы, оказывающие благотворное влияние на народ. Нутань очень гибок и хитер, он защищен естественными преградами — горами и реками, против него нельзя строить планы». Яо Син ответил: «Даже [Сялянь] Бобо, имевший войска, представлявшие стаю слетевшихся ворон, и тот смог нанести ему поражение, разве мне, располагающему войсками всей Поднебесной, будет трудно победить его?» Вэй Цзун возразил: «Обстановка меняется, как меняется и положение, события в начале и конце свершаются по-разному, притесняющий других легко терпит поражение, на защищающегося трудно нападать. В сражении при Янъу Нутань потерпел поражение из-за того, что недооценил [Сялянь] Бобо. Сейчас же, когда вы подойдете к нему во главе крупных сил, он, несомненно, будет защищаться, стремясь сохранить то, что имеет. Я полагаю, что среди ваших сановников нет равных Нутаню, и, хотя вы явитесь к нему с крупными силами, не вижу, чтобы от этого была польза».

Не послушав совета, Яо Син послал военачальников Яо Би, Лянь Чэна и других во главе 30 тыс. пехотинцев и [126] всадников напасть на Нутаня. Кроме того, военачальнику Яо Сяню было приказано двигаться в арьергарде Яо Би и других военачальников. Затем Яо Син направил Нутаню письмо, в котором сообщил: «Я послал помощника начальника государственной канцелярии Ци Наня покарать [Сялянь] Бобо, но, опасаясь, что он может бежать на запад, приказал Яо Би и другим военачальникам перехватить его к западу от Хуанхэ». Поверив этому, Нутань не стал принимать меры предосторожности.

Когда войска Яо Би подошли к Мокоу, правитель округа Чансун Су Ба оказал упорное сопротивление, укрывшись внутри стен города. Яо Би убеждал Су Ба сдаться, но тот ответил: «В нарушение договора, скрепленного клятвой, вы напали на покорное владение, являющееся для вас заслоном, но Небо и Земля все видят, они не помогут вам. Я же предпочту стать бесприютной душой в области Лянчжоу, но никогда не сдамся». Взяв город, Яо Би обезглавил Су Ба.

Подойдя к Гуцзану, Яо Би стал лагерем в Западном парке. Жители области Лянчжоу Ван Чжун, Сун Чжун, Ван Э и другие, находящиеся в городе, хотели тайно договориться с Яо Би об оказании ему помощи, но дозорные задержали отправленного ими гонца и доставили к Нутаню, который хотел обезглавить главарей заговора. Однако военачальник передовых войск Илияньхоу сказал: «Ныне сильный враг находится у стен города, и в городе объявились коварные глупцы, поэтому, когда воины скрестили бы оружие, создалась бы опасная обстановка, грозящая тяжелыми бедами. Следует закопать всех [этих глупцов] живьем в землю, чтобы успокоить как находящихся в городе, так и вне его». Последовав предложенному совету, Нутань убил более 5 тыс. человек, а их жен и детей роздал в награду воинам.

Затем Нутань велел в округах и уездах выгнать весь крупный рогатый скот и овец в степи. Лянь Чэн распустил воинов захватывать скот. Воспользовавшись этим, Нутань приказал десяти военачальникам, в том числе Цзюйяню, имевшему звание военачальника — правителя севера (чжэньбэй цзянцзюнь), и Цзингую, имевшему звание военачальника, командующего войсками(чжэньцзюнь цзянцзюнь), во главе всадников нападать на отдельные отряды противника. Посланные нанесли врагу крупное поражение, обезглавив свыше 7 тыс. человек. Яо Би укрылся за валами. Нутань неоднократно нападал на него, но не мог добиться победы. Тогда он перегородил реку в верхнем течении, надеясь длительной осадой уморить Яо Би. Однако пошли сильные дожди, плотина рухнула, и войска Яо Би снова воспряли духом.

Яо Сянь, услышав о поражении Яо Би, поспешил на помощь, делая в день по два перехода. Сила его войск была огромна. Яо Сянь выслал пять искусных стрелков из лука, в том числе Мэн Циня, к воротам Лянфынмынь, чтобы вызвать Нутаня на бой. Стрелки не успели выпустить стрел, как военачальник, [127] командующий стрелками, вооруженными тугими луками ⁷⁴, Сун И и другие выскочили [из города] на конях и обезглавили их. Тогда Яо Сянь, возложив вину за происшедшее на Лянь Чэна, отправил гонца извиниться перед Нутанем и отвел войска обратно.

После этого Нутань незаконно вступил на престол, приняв, титул Лян-вана, объявил на подведомственной территории амнистию, изменил наименование эры правления на Цзя-пин, поставил чиновников, возвел жену, урожденную Чжэцзюэ, в достоинство правительницы, объявил своего сына Утая ⁷⁵ наследником престола, назначив его на должность управляющего делами государственной канцелярии. Левый старший чиновник Чжао Чао и правый старший чиновник Го Синь были назначены левым и правым помощниками начальника государственной канцелярии, Цзюйянь, имевший звание военачальника — правителя севера, был поставлен великим воеводой ⁷⁶ , Цзингуй, имевший звание чжэньцзюнь цзянцзюня — приставом по уголовным делам ⁷⁷, остальные получили пожалования и назначения в зависимости от заслуг.

[Нутань] послал военачальника левого крыла Куму и воеводу, ведающего лошадьми в эскортных колесницах ⁷⁸, Ху Кана напасть на Цецзюй Мэнсуня. Посланные захватили свыше 1000 дворов в [округе] Линьсун и вернулись обратно. [В ответ] крайне разгневанный Цецзюй Мэнсунь дошел во главе 5 тыс. всадников до Фантина в уезде Сяньмэй, разбил чэгайскихсяньбийцев и вернулся.

Цзюйянь снова напал на Мэнсуня, но, потерпев сильное поражение, отступил.

Нутань хотел лично, возглавив войска, напасть на Мэнсуня, но Чжао Чао и великий астролог Цзин Бао, увещевая его, сказали: «Сейчас Венера еще не появилась, а Юпитер находится на западе, поэтому следует обороняться, нельзя нападать на других. Несколько лет подряд небесные тела путают отведенные для них места, ветры дуют, а туманы опускаются в неположенное время, только совершенствованием добродетелей и порицанием себя [за допущенные ошибки] можно добиться спокойствия и радости». Нутань возразил: «В прошлые годы Мэнсунь грубо вторгался в мое владение, грабил мои пограничные земли, уничтожал мои хлеба. Я копил силы и ждал благоприятного момента, чтобы отомстить за позор, нанесенный мне при Дунмыне. Неужели сейчас, когда уже собрано огромное войско, вы хотите остановить выступление его в поход?»

Цзин Бао ответил: «Вы, Ваше Величество, не считая меня негодным человеком, приказали мне наблюдать за небесными светилами, и, если бы я, что-либо увидев, не сообщил об этом, я не выполнил бы обязанности чиновника. Небесные светила предсказывают, что предпринимаемое вами дело ни в коем случае не увенчается успехом». Нутань сказал: «Я нападу на Мэнсуня во главе 50 тыс. легковооруженных всадников. Если [128] Мэнсунь выступит против меня с конницей, численный перевес будет на моей стороне, если же он использует еще и пехотинцев, то скорость передвижения у нас окажется разной, поэтому, когда он будет спешить на помощь правому флангу, я смогу нападать на его левый фланг, а когда он будет двигаться вперед, я смогу нападать на его тылы. В общем, я не буду вступать с ним в открытое сражение, чего же вы опасаетесь?» Цзин Бао возразил: «Небесные светила не лгут, вас, несомненно, ожидают неожиданности». Разгневанный Нутань заковал Цзин Бао в кандалы и выступил в поход, сказав: «В случае успеха я убью тебя в назидание другим, а в случае неудачи пожалую тебе титулхоу и 100 дворов».

Вскоре для отражения Нутаня во главе войска выступил сам Мэнсунь. Сражение произошло при Цюнцюане. Нутань потерпел сильное поражение и один лишь прискакал назад. Мэнсунь захватил в плен Цзин Бао и, упрекая его, сказал: «Вы сведущи в [расположении] небесных светил и были назначены в том владении следить за ними. Где же ваши знания, если [Нутань] восстал против воли Неба и нарушил долг покорности?» Цзин Бао ответил: «Нельзя говорить о моем незнании: я предупреждал, но меня не послушали». Мэнсунь сказал: «В прошлом основатель династии Хань попал в трудное положение под Пинчэном, но благодаря Лоу Цзину добился успеха ⁷⁹, Юань Шао потерпел поражение при Гуаньду, но за это был убит Тянь Фын ⁸⁰. Предлагавшийся вами план действий равнозначен планам двух упомянутых мужей, но ваш правитель не смог оценить его. Вы, несомненно, заслуживаете награды, выданной Лоу Цзину, но, если я отпущу вас, боюсь, что вас постигнет беда, свалившаяся на Тянь Фына».

Цзин Бао ответил: «Хотя мой правитель не обладает талантами основателя династии Хань, он тем не менее не похож на Бэнь-чу (прозвище Юань Шао. — В. Т.). Возможно, я не получу титул хоу, но беспокоиться о беде мне не стоит». Мэнсунь освободил Цзин Бао. Когда Цзин Бао прибыл в Гуцзан, Нутань, извинившись перед ним, сказал: «Вы мой тысячелистник и панцирь черепахи, моя большая вина в том, что я не послушал вашего совета». После этого он пожаловал ему титул баоань тинхоу.

Двигаясь вперед, Мэнсунь [подошел к] Гуцзану и окружил его. Все население, напуганное прежними казнями в Восточном парке ⁸¹, в тревоге разбежалось, а [сяньбийские] кочевья, находившиеся в Децзюэ, Майтяне и Чэгае, сдались Мэнсуню. Нутань отправил к Мэнсуню гонца с просьбой заключить мир и, получив согласие, направил к нему в качестве заложников пристава по уголовным делам Цзингуя и своего сына Та. Доехав до Хукэня, Цзингуй бежал обратно. Та тоже бежал, но был схвачен посланными в погоню воинами. Мэнсунь переселил более 8 тыс. дворов Нутаня и вернулся обратно.

Военачальник, командующий правым охранным отрядом, [129] Чжэцзюэ Цичжэнь занял гору Шилюйшань ⁸² и поднял мятеж. Нутань опасался, что Мэнсунь уничтожит его, и в то же время беспокоился, что [Чжэцзюэ] Цичжэнь захватил земли к югу от хребта. Поэтому он переехал в Лэду, оставив Чэн Гунсюя, занимавшего должность великого управителя сельским хозяйством ⁸³, защищать Гуцзан. Едва Нутань успел выехать из Гуцзана, как Цзяо Чэнь, Ван Хоу и другие закрыли городские ворота, вызвали беспорядки, собрали вокруг себя более 3 тыс. семей, заняли южную часть города и укрылись там. Цзяо Чэнь выдвинул Цзяо Лана на пост великого главноуправляющего, дал ему звание великого военачальника, взлетающего к небу, как дракон (лунсян да цзянцзюнь), а себя объявил правителем области Лянчжоу, после чего сдался Мэнсуню.

Цзингуй, имевший звание военачальника, управляющего войсками (чжэньцзюнь цзянцзюнь), выступил в карательный поход против [Чжэцзюэ] Цичжэня, находившегося в горах Шилюйшань, вступил с ним в сражение, разбил его [войско] и убил его.

Мэнсунь, воодушевленный завоеванием Гуцзана, напал на Нутаня. Нутань, пользуясь отсутствием Мэнсуня [в его землях], приказал Дуань Гоу, имевшему звание военачальника — умиротворителя севера (аньбэй цзянцзюнь), и военачальнику левого крыла Юнь Ляню выступить в [округ] Паньхэ и неожиданно напасть на тылы Мэнсуня. Посланные переселили более 3 тыс. семей в [округ] Сипин.

Мэнсунь осаждал Лэду 30 дней, но так и не смог взять город. В связи с этим он послал гонца передать Нутаню: «Если вы отдадите любимого сына в заложники, я отведу войска». Нутань ответил: «Уйдете вы или нет — это зависит от силы ваших войск. Вы нарушили договор, и мы потеряли к вам доверие, о каком же заложнике может идти речь!» Разгневанный Мэнсунь начал строить дома и обрабатывать землю, рассчитывая на длительную осаду города. Все сановники стали настойчиво просить Нутаня, и он отдал своего сына Аньчжоу в заложники. После этого Мэнсунь отвел войска.

Туюйхуньский [вождь] Шулогань во главе войск напал на Нутаня. Нутань послал против него наследника престола Утая, но он был разбит Шулоганем.

Нутань снова хотел напасть на Мэнсуня. Мэн Кай, командующий войсками в Ханьчуане, увещевая его, сказал: «Мэнсунь только что присоединил Гуцзан, его злая сила довольно велика, поэтому лучше упорно обороняться и ждать удобного случая. Нельзя предпринимать опрометчивых действий». Не послушав совета, Нутань двинулся по пяти направлениям, вступил в [округа] Паньхэ и Тяотяо, в которых захватил более 5 тыс. дворов.

Военачальник Нутаня, Цюйю, сказал: «Вы, Ваше Величество, прошли с боями 1000 ли, перед вами нет организованного противника, но [в то же время] переселяемыми дворами с их [130]имуществом забиты до отказа все дороги. Необходимо ускоренным маршем вести войска назад, чтобы побыстрее пройти опасные места. Мэнсунь искусно командует войсками, его воины привыкли к войне, и, если неожиданно появятся его легковооруженные отряды, они причинят нам не только простое беспокойство. Сильный противник будет давить на нас с одной стороны, переселяемые дворы нападут с другой, а это опасно».

Воевода охранной стражи внешних ворот дворца ⁸⁴ Илиянь возразил: «Сейчас наши войска сильны, смелость командиров и воинов удвоилась, противник пеший, мы на конях, поэтому мы находимся в разном положении. При возвращении обратно ускоренным маршем неизбежно придется бросить имущество, а это будет свидетельствовать о нашей слабости, план этот нехорош». Выйдя от Нутаня, Цюйю сказал своим младшим братьям: «Мои слова оказались бесполезными, но такова воля Неба. Вот место, где я умру вместе с младшими братьями». Неожиданно опустился густой туман, подул ветер и полил дождь, под покровом которого подошло огромное войско Мэнсуня. Нутань потерпел поражение и вернулся обратно.

Продолжая наступление, Мэнсунь окружил Лэду. Нутань упорно оборонялся на стенах города, но в конце концов представил в заложники своего сына Жаньганя, после чего Мэнсунь отвел войска.

Прошло много времени. Нутань послал Гэбо, имевшего звание военачальника — умиротворителя запада (аньси цзянцзюнь), продемонстрировать военную мощь на западных границах.

Мэнсунь вторгся в [округ] Сипин, откуда переселил дворы, захватил крупный рогатый скот и лошадей, а затем вернулся обратно.

Мэн Кай, командующий войсками в Ханьчуане, представил челобитную, в которой говорил, что правитель округа Хуанхэ Вэньчжи, имевший звание военачальника — правителя юга(чжэньнань цзянцзюнь), погряз в пьянстве, отвергает увещевания и не болеет за дела управления. Нутань обратился к Илияню: «Сейчас все в области [Лянчжоу] как бы перевернуто вверх: ногами, я опираюсь только на одного Вэньчжи, что с ним делать?» Илиянь ответил: «Следует вызвать и наставить его, чтобы он изменил свое поведение и в дальнейшем занялся самосовершенствованием». Нутань вызвал Вэньчжи и, когда тот прибыл, с упреком сказал: «Мой второй старший брат [Лилугу], обладавший выдающимися талантами, преждевременно скончался, я, не имеющий способностей, наследовал власть, но не смог нести на плечах великое наследство, в результате чего довел [владение] до такой разрухи. С каким лицом я должен смотреть на моих современников! Хотя я существую, но подобен уже погибшему. Я надеялся, что ты поможешь восстановить владение, как это сделал Цзысянь, сохранивший владение Вэй, или Вэнь Чжун, воскресивший владение У ⁸⁵. Однако я [131] слышал, что ты погряз в пьянстве, забросил все дела. Я уже стар, если ты ведешь себя подобным образом, кому же поручить владение, созданное предками?» Вэньчжи поклонился до земли и принес извинения.

Житель Ханьчуаня Вэй Чжан и другие задумали убить Мэн Кая и открыть на юге дорогу Цифу Чипаню. Го Юэ, удерживая их от этого шага, сказал: «Господин Мэн великодушен, милостив к низшим, какое Мэн Кай совершил преступление, чтобы его убивать? Я предпочитаю пойти против всех и быть убитым, но не изменю господину [Мэну], чтобы остаться в живых». Затем [Го Юэ] тайно сообщил о готовящемся заговоре Мэн Каю. Последний заманил Вэй Чжана и других на пиршество, на котором убил свыше 40 человек.

Опасаясь прихода войск Чипаня, Мэн Кай срочно отправил гонца к Вэньчжи, который послал на помощь Мэн Каю военачальника Пичжэня. Услышав о подходе Пичжэня, Чипань, войска которого уже подошли к городу, отошел назад.

Мэнсунь снова напал на Лэду, но в течение 20 дней не мог взять город, после чего повернул обратно.

Вэньчжи, имевший звание военачальника — правителя юга и возглавлявший округ Хуанхэ, сдался Мэнсуню, который переселил из округа в Гуцзан свыше 5 тыс. дворов.

Мэнсунь снова напал на Нутаня. Нутань представил заложником великого воеводу Цзюйяня, после чего Мэнсунь отвел войска обратно.

Намереваясь выступить на запад против кочевья ифу, Нутань устроил совещание. Увещевая его не делать этого, Мэн Кай сказал: «Несколько лет подряд нет урожая, высшие и низшие голодают, на юге на нас давит Чипань, на севере теснит Мэнсунь, народ волнуется и не может спокойно трудиться. Даже если во время дальнего похода вы и добьетесь победы, в будущем бедствия, несомненно, усилятся. Лучше заключить с Чипанем договор о дружбе, закупить зерно для помощи бедствующим и успокоить различные кочевья. Это позволит увеличить количество военного снаряжения, накопить силы, пополнить оружие, а затем, когда наступит благоприятный момент, приступить к действиям. [Недаром] в «И-цзине» сказано: «Постоянное памятование, что оно [государство] может погибнуть, побуждает сильнее укреплять его (букв.: привязывать к крепкому тутовому дереву)» ⁸⁶. Подумайте об этом, Ваше Величество!»

Нутань ответил: «Я хочу занять земли, не задерживайте войска», а затем, обратившись к наследнику престола Утаю, сказал: «Сейчас уже много лет, как не сеют хлеба, все, как при дворе, так и вне его, обнищали, обстановка вынуждает идти на запад, чтобы покончить с царящим упадком. Мэнсунь только что ушел и не может внезапно вновь появиться. Днем и ночью меня беспокоит только Чипань. Однако его имя ничтожно, а войска малочисленны, поэтому легко и ходить в карательные [132] походы против него, и защищаться от него. Чтобы сходить туда и вернуться обратно, мне достаточно не более одного месяца, ты же тщательно защищай Лэду, не допускай его падения». Затем во главе 7 тыс. всадников Нутань неожиданно напал на кочевье ифу и нанес ему сильное поражение, захватив более 400 тыс. голов крупного рогатого скота, лошадей и овец.

Пользуясь отсутствием [Нутаня], Чипань неожиданно напал [на Лэду]. Юй Су, занимавший должность старшего канцеляриста в ставке военачальника, успокаивающего войска, сказал Утаю: «Внешний город слишком большой, в нем трудно упорно обороняться. Следует собрать людей нашего владения (туфасцев. — В. Т.) во внутреннем городе, а я вместе с другими буду отражать противника и сражаться с ним во главе цзинь-цер за его стенами. Пусть это не принесет победы, но, во всяком случае, позволит сохранить вас». Утай возразил: «Мелкий разбойник явился из маленького владения, в ближайшее время он должен уйти, к чему такое чрезмерное беспокойство!» Затем Утай, опасаясь измены цзиньцев, вызвал самых выдающихся из них, отличавшихся смелостью и способностями к разработке планов, и закрыл всех во внутреннем городе.

Мэн Кай со слезами сказал: «Чипань поступает несправедливо, и это вызывает гнев духов и людей. В случае наступления я, Мэн Кай, как и другие, думал бы лишь о милостях правителя и [ожидающих] повышениях, а в случае отступления беспокоился бы о жене и детях, поэтому разве может быть какая-то измена? Сейчас создалась критическая обстановка, каждый хочет посвятить себя борьбе с врагом, поэтому какие могут быть у вас подозрения?» Утай ответил: «Разве я не знаю вашей преданности, но я боюсь, что остальные неожиданно могут сделать то, чего я не предполагаю, поэтому хочу, чтобы вы вместе с другими успокоили их».

Через десять дней стены города были разрушены, а Фань Ни, имевший звание военачальника — умиротворителя запада (аньси цзянцзюнь), бежал из Сипина и сообщил об этом Нутаню. Нутань обратился к войскам: «Ныне Лэду взят Чипанем, все мужчины перебиты, а женщины розданы в награду воинам, поэтому, если бы вы и хотели вернуться, вам некуда идти. Однако вы можете вместе со мной, используя приобретенные у кочевья ифу богатства, захватить кочевье цихань, чтобы выкупить жен и детей, на что я и надеюсь. Если же вы признаете власть Чипаня, станете его рабами, разве у вас хватит сил смотреть на своих жен и детей в его объятиях?»

Сказав так, он повел войска на запад, но многие из его воинов бежали обратно. Нутань послал Дуань Гоу, имевшего звание военачальника — правителя севера (чжэньбэй цзянцзюнь),преследовать бежавших, но Дуань Гоу также не вернулся. После этого почти все командиры и воины разбежались, С Нутанем остались только военачальник, командующий средней армией, Гэбо, военачальник, командующий арьергардом, [133] Логун, Фань Ни, имевший звание военачальника — умиротворителя запада, и свитский всадник, прислуживающий во дворце, Инь Лилу. Нутань сказал: «В прошлом [Цецзюй] Мэнсунь и [Цифу] Чипань — оба присылали к нам заложников, и, если сейчас я признаю их власть, разве это не вызовет у всех презрительного отношения ко мне? Земли среди четырех морей обширны, но мне негде найти пристанища, какую боль это вызывает у меня! Мэнсунь пользуется славой столько же лет, сколько и я, а Чипань поддерживал со мной дружественные отношения, основанные на брачном союзе. Когда я был молод, оба ненавидели меня, и в создавшейся обстановке ни тот, ни другой не окажет помощи. Чем объединяться и умирать вместе с ними, лучше отделиться от них, это, возможно, позволит сохранить жизнь. Фань Ни, сыну моего старшего брата, доверяют родовые кочевья. [Кроме того], на севере живет мой народ численностью не менее 10 тыс. дворов. Поскольку сейчас Мэнсунь привлекает как далеких, так и близких, можно сохранить гибнущее [владение] и продолжить гибнущий [род], поэтому ты, Фань Ни, иди на запад. Гэбо и Лотун пусть идут за Фань Ни. Сам я стар, меня нигде не примут, куда бы я ни пришел, поэтому мне лучше увидеться с женой и детьми, а затем умереть». После этого Нутань покорился Чипаню, причем за ним последовал только Инь Лилу.

Нутань спросил Инь Лилу: «Бегство от опасности и стремление к спокойствию — постоянное стремление людей. Все мои родственники разошлись, почему только вы один остались со мной?» Инь Лилу ответил: «Моя престарелая мать находится дома, и это действительно волнует мое сердце размером всего лишь в квадратный цунь. Однако преданность [правителю] и сыновняя почтительность [к родителям] несовместимы. Я не могу выехать на запад к Цецзюй [Мэнсуню] слезно просить а помощи, как это сделал преданный Шэнь Баосюй ⁸⁷, или выехать на восток к правителю [Западной] Цинь растрогать его, повторяя честный поступок Чжань Маосуя, мой долг держать под уздцы вашего коня и служить Вашему Величеству. Хотелось бы только осуществлять ваши великие планы и вникать в суть ваших указов».

Нутань со вздохом сказал: «Узнать человека, несомненно, не легко, но и людям узнать меня тоже трудно. Все сановники и родственники оставили меня и ушли, лишь вы один от начала до конца оставались постоянны и не теряли этого качества, как не теряют листву вечнозеленые растения даже в самое холодное время года».

Когда Нутань подъезжал к окрестностям Сипина, Чипань выслал навстречу ему посла и принял Нутаня как самого почетного гостя.

Следует сказать, что в прошлом после падения Лэду все города сдались Чипаню. Не сдавался лишь один военачальник Нутаня, Юй Сяньчжэн, упорно оборонявшийся в г. Хаовэй. [133]Чипань крикнул ему: «Лэду уже пал, но ваши жена и дети живы. Как мне известно, обороняется только один ваш город, зачем вы это делаете?» Юй Сяньчжэн ответил: «Лян-ван (титул Иутаня. — В. Т.) удостоил меня большой милости, поручив служить заслоном владения. Хотя я знаю, что Лэду пал, а мои жена и дети попали в плен, что тот, кто первым изъявит покорность, получает награду и последним подлежит казни, однако я не знаю, жив или мертв мой правитель, поэтому и не смею покориться вам. Жена и дети — это не столь важно, разве упоминание о них может тронуть меня! В прошлом Ло Сянь ожидал смерти, но цзиньский император Вэнь-ди прославил его ⁸⁸. Вэнь Пин явился позднее других, но вэйский император У-ди его не порицал ⁸⁹. Мне стыдно стремиться к кратковременному почету и забывать важные, возложенные на меня обязанности. Да и как вы, великий ван, использовали бы меня на службе, [если бы я изменил своему правителю]?»

После этого Чипань послал Юй Сяньчжэну письмо, написанное лично Утаем, но Юй Сяньчжэн ответил [Утаю]: «Вы, будучи помощником правителя, не смогли до конца выполнить долг и стоите сейчас со связанными за спиной руками перед чужим человеком. Вы бросили отца, изменили правителю, нанесли ущерб владению, которое должно было существовать десятки тысяч поколений. Я человек долга и разве могу поступить, как вы?» Вскоре, услышав, что Нутань прибыл в земли к югу от Хуанхэ, Юй Сяньчжэн сдался.

Чипань дал Нутаню звание великого военачальника, командующего сильной конницей (пяоци да цзянцзюнь), и пожаловал титул Цзонань-гуна. По прошествии более года Чипань отравил Нутаня. Приближенные уговаривали Нутаня принять противоядие, но он, ответив: «Я болен, разве мою болезнь следует лечить?» — вскоре умер. В это время ему был 51 год, из которых 13 лет он пробыл на престоле. Ему незаконно поднесли посмертный титул Цзин-вана.

В дальнейшем Утай также был убит Чипанем. Младшие сыновья Нутаня, Баочжоу, Леюй и Поцян, сын Цзюйяня, Фулун, внук Лилугу, Фучжоу, и внук Угу, Чэнбо, бежали к Цецзюй Мэнсуню, а затем по прошествии длительного времени перешли на сторону династии Северная Вэй. Император Северной Вэй пожаловал Баочжоу титул Чжанъе-вана, Фулуну — титул Цзю-цюань-гуна, Поцяну — титул Сипин-гуна, Фучжоу — титул Юн-пин-гуна и Чэнбо — титул Чансун-гуна.

Угу незаконно вступил на престол в 1-м году эры правления Лун-ань (397), установленной [цзиньским] императором Ань-ди. Всего до Нутаня сменилось три поколения, правившие 19 лет. В 10-м году эры правления И-си (414) [династия Южная Лян] была уничтожена.