Гл. 127, л. 1а-8б

Источник - http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/china.htm

ФАН СЮАНЬЛИН

ИСТОРИЯ ДИНАСТИИ ЦЗИНЬ

ЦЗИНЬ ШУ

Мужун Дэ

Мужун Дэ, по прозвищу Сюаньмин,— младший сын Мужун Хуана. Мать Мужун Дэ, урожденная Гунсунь, видела во сне, что солнце вошло в ее пупок. Во время дневного сна она родила Мужун Дэ.

В возрасте 18 лет Мужун Дэ имел рост 8 чи 2 цуня, обладал величественной наружностью, на лбу у него было два возвышения в форме солнца и луны ¹. Он читал много книг, отличался честностью и осторожностью, многочисленными талантами, владел многими видами искусств. Когда престол незаконно занял Мужун Цзюнь, Мужун Дэ был возведен в титул Лян-гуна. [Мужун Дэ] занимал должность правителя области Ючжоу и носил звание военачальника левого охранного отряда. Мужун Вэй, унаследовав престол, возвел его в титул Фаньян-вана, и он постепенно дослужился до должности правителя округа Вэй-цзюнь с дополнительным предоставлением должности свитского всадника, прислуживающего во дворце.

Когда военачальник Фу Цзяня, Фу Шуан ², занимавший земли Шэнь, неожиданно поднял против Фу Цзяня восстание, а военачальник Фу Лю собрал в Фухане войска, чтобы поддержать его, Мужун Дэ убеждал Мужун Вэйя воспользоваться возникшими раздорами и наказать Фу Цзяня. Слова Мужун Дэ были взволнованными, а знающие люди говорили, что в них — дальновидный расчет, но Мужун Вэй так и не воспользовался сделанным предложением.

Мужун Чуй, старший брат Мужун Дэ, очень ценил Мужун Дэ за мужество, а поэтому обсуждал с ним все крупные планы, связанные с военными и государственными делами, причем Мужун Дэ всегда говорил крайне убедительно. [Как-то] Мужун Чуй сказал ему: «Твои душевные качества и знания быстро растут, ты уже не прежний уский А-мэн» ³.

В сражении в Фантоу Мужун Дэ, имевший звание военачальника, карающего юг (чжэннань цзянцзюнь.— В. Т.), вместе с Мужун Чуйем нанес поражение войскам династии Цзинь. Когда Мужун Чуй бежал к Фу Цзяню, Мужун Дэ за связь с ним был отстранен от должности. В дальнейшем, после того как Мужун Вэй потерпел поражение, Мужун Дэ переехал в Чанъань, где Фу Цзянь назначил его правителем округа[220] Чжанъе, а через несколько лет, освободив от должности, вызвал обратно к себе. Когда Фу Цзянь напал на династию Цзинь и подошел с войсками к Янцзы, он дал Мужун Дэ звание фыньвэй цзянцзюня (военачальник, проявивший величие.— В. Т.).

После того как Фу Цзянь потерпел поражение, он лишился наложницы, урожденной Чжан, которую Мужун Вэй [нашел и] хотел доставить к нему под охраной. Мужун Дэ со строгим выражением лица сказал Мужун Вэйю: «В прошлом чуский правитель Чжуан-гун уничтожил владение Чэнь и, прислушавшись к увещеваниям шамана, устранил Ся-цзи ⁴. Эта женщина (т. е. наложница Чжан.— В. Т.), приносящая несчастье, вводила в заблуждение правителя. К военным делам женщин нельзя подпускать близко, и поражение войск династии Цинь произошло именно из-за этого. Следует, закрыв глаза, пройти мимо. К чему еще охранять ее!» Мужун Вэй не принял совета, и тогда Мужун Дэ быстро ускакал от него.

Возвратившись обратно в Синъян, Мужун Дэ сказал Мужун Вэйю: «[Не забывайте, что] в прошлом Гоу-цзяню ⁵ пришлось искать приют на горе Куайцзи, но в конце концов он приобрел владение У. Совершенномудрые приступают к действиям, когда наступает благоприятное время, и в каждом деле добиваются успеха. Ныне Небо, по-видимому, прекратило ниспосылать на нас беды, поэтому оно довело циньские войска до поражения. Следует воспользоваться слабостью [династии Ранняя] Цинь для восстановления нашего алтаря для жертвоприношений духам Земли и злаков».

Мужун Вэй не принял совета, после чего Мужун Дэ вместе с Мужун Чуйем выехал в Е. Когда Мужун Чуй объявил себя Янь-ваном, он назначил Мужун Дэ великим военачальником, командующим колесницами и конницей, и снова возвел в титул Фаньян-вана. Далее он находился в столице, ведал вопросами, связанными с ее охраной, и принимал участие в решении политических дел. По прошествии длительного времени Мужун Дэ был переведен на должность блюстителя нравов.

В это время Мужун Юн занимал Чанцзы, имея 100-тысячное войско. Мужун Чуй стал обсуждать вопрос о его наказании, но все сановники выражали сомнение [в целесообразности этого шага]. Тогда, выступив вперед, Мужун Дэ сказал: «Завещания, оставленные нашими тремя предками ⁶, творившими добро, все еще звучат в ушах. Поэтому когда Вы, Наш Повелитель, взлетели вверх, подобно дракону, мы, не сговариваясь, собрались вокруг Вас, что объясняется Вашей мудростью и военной доблестью и в то же время связано со старой любовью к предкам, а мужи, живущие на землях бывших царств Янь и Чжао, все с радостью хотят стать слугами династии Янь. Ныне Мужун Юн незаконно присвоил высокий титул, он подстрекает китайцев и жунов, в результате чего много глупцов своевольничает, не переставая бороться за Поднебесную. Следует в первую очередь уничтожить Мужун Юна, чтобы народ слушался [221] одного правителя. В прошлом, когда [император] Гуан-у поспешил на подавление мятежа Су Мао ⁷, он не обратил внимания на усталость чиновников. Разве он был лишен человеколюбия?! Нет, этого требовали обстоятельства! В трактатах о военном искусстве говорится: если противник в безвыходном положении, следует воспользоваться этим. Как же Вы, Наш Повелитель, можете ничего не предпринимать!»

Мужун Чуй с улыбкой сказал своим сторонникам: «Предложение блюстителя нравов совпадает с моими намерениями, а когда два человека единодушны, их усилия могут разрезать металл. Я уже принял решение». После этого он последовал совету Мужун Дэ. Перед смертью Мужун Чуй повелел наследнику престола Мужун Бао поручить управление городом Е Мужун Дэ.

Вступивший на престол Мужун Бао назначил Мужун Дэ полномочным императорским послом, главноуправляющим всеми военными делами в областях Цзи, Янь, Цин, Сюй, Цзин и Юй, особо выдвинутым великим военачальником, командующим колесницами и конницей, пастырем области Цзичжоу и приставом для южных маней с местопребыванием в [городе] Е. Управление наместника было упразднено, и Мужун Дэ управлял землями Нанься (южная часть Китая.— В. Т.) как главноуправляющий. Когда [северо]вэйский военачальник Тоба Чжан напал на [город] Е, Мужун Дэ послал Мужун Цина, имевшего титул Наньань-вана, и других, которые, напав ночью на Тоба Чжана, нанесли ему поражение. Вэйские войска отступили, расположившись в Синьчэне.

Мужун Цин и другие просили разрешения напасть на Вэй, но выступивший вперед помощник правителя области Хань Чжо сказал: «Жившие в древности сначала определяли победу в Храме предков, а затем нападали на других, вступая с ними в войну. Ныне существуют четыре причины, не позволяющие нападать на Вэй, и три причины, из-за которых Янь не следует выступать в поход. Вэйские войска глубоко вторглись в чужие земли, и им выгодно сражение в открытом поле. Вот первая причина, из-за которой на них нельзя нападать. Глубоко вторгнувшись в чужие земли и приблизившись к предместьям столицы, вэйцы расположили войска в смертельно опасных для нас местах. Вот вторая причина, из-за которой на них нельзя нападать. Если мы разобьем их передовые отряды, отряды, находящиеся сзади, по-прежнему будут сильны. Вот третья причина, из-за которой на них нельзя нападать. Численность вэйских войск большая, наших же — маленькая. Вот четвертая причина, из-за которой на них нельзя нападать. Правительственные войска (т. е. войска династии Янь.— В. Т.), естественно, сражаются за свою землю ⁸. Вот первая причина, по которой не следует выступать в поход. Если мы выступим в поход, но не добьемся победы, то трудно будет сохранить дух войск. Вот вторая причина, по которой не следует выступать в поход. [222] Стены и рвы вокруг наших городов не приведены в порядок, и если подойдет противник, то окажется, что мы не готовы к его отражению. Вот третья причина, по которой не следует выступать в поход. Во всех перечисленных случаях военные теоретики избегают действий. Лучше окружить себя глубокими рвами и высокими валами и спокойно, сидя за ними, ждать, когда противник устанет. Тогда ему придется подвозить провиант за тысячи ли, поскольку в полях нечего грабить. Пройдет длительное время, и все три его армии останутся без снабжения, а если они предпримут нападение, воины уже будут усталыми. Усталость войск вызовет раздоры, и если мы, тщательно вникнув в суть происходящего, воспользуемся ими, то сможем одержать победу». Мужун Дэ воскликнул: «Слова помощника правителя области Хань Чжо подобны планам [Чжан] Ляна ⁹ и [Чэнь] Пина ¹⁰!», после чего приказал Мужун Цину отвести войска назад.

[Династия Северная] Вэй снова послала во главе всадников Хэлай Лу, носившего титул Ляоси-гуна, который совместно с Тоба Чжаном осадил Е. Мужун Дэ отправил военного советника Лю Цзао просить помощи у Яо Сина и, пользуясь случаем, узнать о старших братьях своей матери. Поскольку войска Яо Сина не приходили, всех охватил большой страх. Тогда Мужун Дэ лично угостил воинов, проявив к ним большую ласку. В результате все люди, растроганные его милостью, были готовы с радостью отдать за него жизнь. В это время между Тоба Чжаном и Хэлай Лу вспыхнули раздоры, и они бежали вместе с войсками. Дин Цзянь, один из командиров Тоба Чжана, явился во главе своего отряда, чтобы сдаться Мужун Дэ, и сообщил, что войска Тоба Чжана устали и их можно разбить. Мужун Дэ послал вдогонку за Тоба Чжаном военачальников, которые нанесли поражение его войскам. После этого народ окреп духом.

В момент описываемых событий вэйские войска вступили в [округ] Чжуншань, в связи с чем Мужун Бао бежал в Цзи, а Мужун Сян присвоил себе высокий титул. В это время от Яо Сина вернулся Лю Цзао. Гао Лу, великий астролог Яо Сина, послал вместе с ним своего племянника Ван Цзинхуая, который привез императорскую яшмовую печать и предсказание с таинственным текстом, в котором говорилось: «Обладающий добродетелями будет процветать, лишенный добродетелей — погибнет. Добродетельный получит мандат Неба на управление и мягкое снова станет твердым». Кроме того, в народе распевалась песенка:

Сильный ветер, захвативший огромное пространство,

вздымает тучи пыли,

Крестьяне и воины неожиданно поднялись.

Земли среди четырех морей бурлят,

как вода в кипящем котле.

Округ Чжуншань рухнул.

Только обладающий добродетелями будет иметь

трех высших чиновников ¹¹. [223]

В связи с этим сановники Мужун Дэ, исходя из того, что Мужун Сян незаконно присвоил высокий титул в округе Чжуншань, что в области Цзичжоу находятся сильные вэйские войска, а жив или погиб Мужун Бао, неизвестно, убеждали Мужун Дэ принять высокий титул, но он не соглашался. В эта время из Лунчэна в Е прибежал Мужун Да, который сообщил, что Мужун Бао жив, после чего сановники прекратили дальнейшее обсуждение поднятого вопроса. Вскоре Мужун Бао назначил Мужун Дэ своим главным помощником, пастырем области Цзинчжоу, и Мужун Дэ получил на основании указа право управлять землями Нанься (южная часть Китая.— В. Т.).

Мужун Линь, сын старшего брата Мужун Хэ, прибежал в Е из города Итай и сказал: «После падения [столицы] Чжуншань, вэйские войска, пользуясь одержанной победой, непременно нападут на Е. В [городе] Е давно накоплены запасы зерна, однако город большой, и его трудно будет оборонять. К тому же население напугано, и с ним нельзя воевать. Пока еще не пришли вэйские войска, следует переправиться во главе воинов на южный берег реки, направиться к Мужун Дэ, носящему титул Луян-вана, обосноваться в Хуатайе, собрать там войска и продовольствие и ждать удобного случая для действий. Это самый лучший план. Хотя династия Вэй захватила округ Чжуншань, обстановка не позволит ей долго оставаться там. Она только угонит народ в полон и вернется обратно. Люди не захотят переселяться, а это, естественно, приведет к мятежам, вслед за чем мы, проявляя свое могущество, выступим им на помощь. Династия Вэй окажется под ударами как внутренних, так и внешних врагов, а у мужей, с любовью вспоминающих прошлое, появится опора. Проявив щедрые милости и вызвав к себе доверие, мы соберем вокруг себя остатки народа и одним ударом снова приобретем округ Чжуншань». До этого Мужун Хэ также убеждал Мужун Дэ переселиться на юг, а поэтому он согласился с советом Мужун Линя.

Во 2-м году эры правления Лун-ань (398 г.) Мужун Дэ во главе 40 тысяч дворов и 27 тысяч повозок выехал из Е в Хуатай. Поднявшийся ветер потопил лодки, причем вот-вот должны были подойти вэйские войска. Поскольку воинов охватил страх, Мужун Дэ хотел отступить, чтобы укрыться в Лияне. Однако к вечеру плывший по реке лед смерзся, и в эту же ночь Мужун Дэ переправился через реку. Утром, когда подошли вэйские войска, лед снова разошелся. Все произошло словно по воле духов, в связи с чем Мужун Дэ изменил название переправы у Лияна на переправу по Небесному мосту.

Когда Мужун Дэ прибыл в Хуатай, около созвездий Стрельца и Скорпиона появилась звезда Цзинсин ¹², а в реке Чжаншуй нашли кусок белой яшмы, похожий по форме на императорскую печать. В связи с этими событиями, согласно прецеденту в эру правления Янь-юань, Мужун Дэ установил 1-й год [224] своего правления, объявил на подведомственной территории большую амнистию, распространявшуюся на всех, включая и приговоренных к смертной казни, и назначил чиновников. Были назначены: Мужун Линь — начальником общественных работ и начальником государственной канцелярии; Мужун Фа — военачальником средней армии; Муюй Ба — левым помощником начальника государственной канцелярии; Дин Тун — правым помощником начальника государственной канцелярии. Остальные получили пожалования и назначения в зависимости от заслуг.

Следует сказать, что в прошлом в округе Хэцзянь появился единорог ¹³ и Мужун Линь нашел, что это для него доброе предзнаменование. В момент описываемых событий он тайно задумал поднять мятеж, но это обнаружилось, и Мужун Дэ приказал ему покончить жизнь самоубийством.

Летом этого года вэйский военачальник Хэлай Лу во главе народа примкнул к Мужун Дэ.

В момент описываемых событий Мужун Бао бежал из Лунчэна на юг и прибыл в город Лиян, откуда послал к Мужун Чжуну начальника дворцовых камергеров Чжао Сы с просьбой встретить его. В прошлом Мужун Чжун первый убеждал Мужун Дэ принять высокий титул, поэтому сейчас, услышав о просьбе Мужун Бао, проникся к нему неприязнью. Он схватил Чжао Сы, посадил его в тюрьму и отправил к Мужун Дэ срочного гонца сообщить о происшедшем.

Мужун Дэ сказал подчиненным: «В прошлом вы, исходя из интересов алтаря для жертвоприношений духам Земли и злаков, убеждали меня взять на себя управление государством, и я, поскольку наследовавший престол император бежал, а у народа и духов не было правителя, временно согласился с вашим предложением, чтобы удовлетворить чаяния людей. Ныне Небо прекратило ниспосылать на нас беды, наследующий престол император вернулся, поэтому я должен приготовить колесницу, чтобы встретить его, почтительно извиниться за совершенные преступления, находясь перед воротами его походной ставки, а затем одеть на себя квадратный платок отшельника, покинуть службу и поселиться на покое дома. Как вы на это смотрите?»

Служитель-камергер Чжан Хуа, выступив вперед, сказал: «Во время борьбы, в ходе которой один отнимает у другого, возвышаются только смелые. В периоды, когда заключаются союзы по вертикали и горизонтали ¹⁴, разве трус может принести какую-либо пользу?! Вы, Наш Повелитель, проявив человеколюбие, характерное для простой женщины, и отказавшись от владения, которое дарует Вам Небо, сразу же лишитесь могущества и власти, и нет гарантии, что сохраните голову на плечах. Разве можно уступать власть?!»

Мужун Дэ ответил: «Правило древних гласит: мятежник захватывает, а покорный хранит имеющееся недостаточно хорошо, поэтому сейчас, на полдороге, я испытываю колебания и, [225] пребывая в печали, не могу принять решения». Муюй Ху попросил разрешить ему срочно съездить к Мужун Бао для выяснения действительного положения, и Мужун Дэ, роняя слезы, послал его к нему. После этого Муюй Ху во главе нескольких сот удальцов выехал вслед за Чжао Сы на север, замыслив убить Мужун Бао.

Следует сказать, что после того, как Мужун Бао послал Чжао Сы [к Мужун Чжуну], он, узнав, что Мужун Дэ вступил на престол, испугался и бежал на север. Прибывший Муюй Ху никого не встретил, захватил Чжао Сы и вернулся с ним обратно.

Поскольку Чжао Сы хорошо знал древние предания, Мужун Дэ хотел назначить его на службу, но он ответил: «В прошлом Цао-гун весьма ценил Гуань Юйя, но тот не забыл милостей покойного правителя. Несмотря на низкое служебное положение и чрезвычайно тяжелое физическое наказание, я, Чжао Сы ¹⁵, пользовался необыкновенной любовью императора [Мужун Бао] — а ведь даже у собак и лошадей есть сердце, так что же говорить о человеке! Прошу вернуть меня обратно к императору, чтобы я хоть в малой степени выполнил свой долг».

Мужун Дэ настойчиво оставлял Чжао Сы у себя, и тогда последний в гневе воскликнул: «Когда дом Чжоу пришел в упадок, владения Цзинь и Чжэн помогали ему с двух сторон ¹⁶. Когда при династии Хань вспыхнул мятеж, поднятый семью владениями, он был усмирен только благодаря Лян-вану ¹⁷. Вы, Ваше Сиятельство, если говорить о родственных связях, доводитесь [Мужун Бао] дядей, а если говорить о служебном положении, то являетесь высшим сановником государства, однако, несмотря на это, не смогли возглавить владетельных князей, чтобы помочь дому императора, а даже, наоборот, считаете за счастье крушение основы и поступаете подобно [Сыма] Луню, носившему титул Чжао-вана ¹⁸. Хотя я, Чжао Сы, не смог повторить поступок Шэнь Баосюйя, выплакавшего помощь у владения Цинь, тем не менее преклоняюсь перед Цзюньбинем ¹⁹, который предпочел смерть жизни при Ван Мане».

Разгневанный Мужун Дэ обезглавил Чжао Сы.

Люй Цюсянь, цзиньский правитель округа Наньян, и Дэн Цифан, носивший звание ниншо цзянцзюня (военачальник — замиритель севера.— В. Т.), напали [на Южную Лян] во главе 20-тысячного войска и подошли к городу Гуаньчэн ²⁰. Для их отражения Мужун Дэ выслал военачальника средней армии Мужун Фа и военачальника, утешающего войска, Мужун Хэ. Императорские (т. е. цзиньские.— В. Т.) войска потерпели поражение. Мужун Дэ, разгневавшись на Мужун Фа за то, что он не преследовал цзиньские войска, обезглавил его фуцзюнь сыма (командир, утешающий войска.— В. Т.) Цзинь Гуйя.

Следует сказать, что после того как Фу Дэн был уничтожен Яо Сином, его младший брат, Фу Гуан, явился к Мужун Дэ и сдался ему. Мужун Дэ пожаловал Фу Гуану звание гуаньцзюнь [226] цзянцзюня (военачальник, превосходящий всех в войсках.— В. Т.) и поселил в крепостице Цихопу. Случилось так, что планета Марс задержалась в созвездии Дунцзин, поэтому некоторые стали говорить, что династия Цинь должна снова возвыситься. В связи с этим в момент описываемых событий, Фу Гуан присвоил себе титул Цинь-вана и нанес поражение Мужун Чжуну, военачальнику Мужун Дэ.

В это время Мужун Дэ только что основал столицу в городе Хуатай, который находился между владениями династий Цзинь и [Северная] Вэй. На принадлежавших ему землях не было и десяти городов, а численность народа не превышала нескольких десятков тысяч человек. После поражения Мужун Чжуна большинство неустойчивых, склонных к мятежам людей перешло на сторону Фу Гуана. Тогда Мужун Дэ оставил Мужун Хэ защищать Хуатай, а сам, выступив во главе войск, дабы покарать Фу Гуана, обезглавил его.

Следует сказать, что в прошлом, когда Мужун Бао прибыл к городу Лиян, старший чиновник Мужун Хэ, Ли Бянь, уговаривал его захватить Мужун Бао, но Мужун Хэ не согласился. Ли Бянь, опасаясь, что его замысел будет раскрыт, привел цзиньские войска, которые подошли к городу Гуаньчэн. Он надеялся поднять в тылу мятеж, когда Мужун Дэ, возглавив войска, лично выступит в поход. В поход Мужун Дэ не выступил, поэтому Ли Бянь почувствовал себя в еще большей опасности. Когда Мужун Дэ отправился против Фу Гуана, Ли Бянь снова стал уговаривать Мужун Хэ поднять мятеж, но последний не согласился. Тогда разгневанный Ли Бянь убил Мужун Хэ и, возглавив людей города Хуатай, перешел на сторону [Северной] Вэй.

В это время семьи всех командиров и воинов [Мужун Дэ] находились в Хуатайе, и, когда Мужун Дэ хотел напасть на город, Хань Фань сказал: «Вэйские войска уже вошли в город и захватили наше государство. Все перевернулось; положение, когда они являлись пришельцами, а мы — хозяевами, в корне изменилось. Поскольку чувства людей, испытываемые к нам, вызывают опасения, нельзя начинать войну. Лучше сначала занять какое-нибудь место, создать для себя в землях Гуаньчжун базу, а затем копить силы для выступления в дальнейшем. Это лучший план». Мужун Дэ отказался от штурма города.

Военачальник правого охранного отряда Мужун Юнь убил Ли Бяня и во главе семей командиров и воинов, насчитывавших более 20 тысяч человек, вышел из Хуатайя. Это весьма обрадовало всех воинов в трех армиях [Мужун Дэ], которые поздравляли друг друга.

Мужун Дэ начал обсуждать вопрос, куда перенести столицу и, советуясь с народом, сказал: «Хотя мятеж Фу Гуана усмирен, однако военачальник, успокаивающий войска, [Мужун Хэ], потерял защищавшееся им место. Если мы двинемся [227] вперед — перед нами сильный противник, если отступим назад — нам не на кого опереться. Что же делать?»

Выступивший вперед Чжан Хуа сказал: «Пэнчэн ²¹ защищен горами и реками. Это — старая столица Чу. Земли вокруг города защищены естественными преградами и густо заселены. На Пэнчэн можно напасть и занять его, сделав своей базой».

[Вместе с тем] Мужун Чжун, Муюй Ху, Фын Чэн и Хань Чжо настойчиво убеждали [Мужун Дэ] напасть на Хуатай, но Пань Цун сказал: «Хуатай — город, в котором сходятся дороги со всех сторон: это не место для пребывания императора ²². К тому же на севере от него — великая династия Вэй, а на западе — сильная династия Цинь. К этим двум династиям нельзя относиться спокойно, возлежа на высоких подушках. Вокруг Пэнчэна — обширные земли с редким населением. Там равнина, лишенная естественных преград. Этот город — старый оплот династии Цзинь, и он, несомненно, окажет сопротивление нашим войскам. К тому же город расположен близко от рек Янцзы и Хуайшуй, вокруг него прокопано много каналов, по которым проходят водные пути. Осенью и летом из-за продолжительных дождей происходят наводнения, когда тысячи ли превращаются в озера. В сражениях на воде мы не искусны, в то время как жители уских земель сильны в них. Пусть даже мы овладеем этими землями, это не принесет нам длительного спокойствия. В то же время область Цинчжоу, на которой в прошлом располагалось владение Ци, отличается плодородными землями, которые называют Дунцинь. Они занимают 2 тысячи квадратных ли, и на них проживает свыше 100 тысяч дворов. С четырех сторон они укреплены естественными преградами и прилегают к морю, приносящему богатства. Эти земли можно назвать владением, за захват которого стоит прибегнуть к [военной] силе. Выдающиеся личности в Саньци ²³ уже давно ожидают прихода государя, и кто из них не мечтает обрести мудрого правителя и не выражает желания совершить хотя бы небольшой подвиг для возведения его на престол! Там есть город Гуаньгу, построенный Цао И ²⁴, окруженный естественными преградами в виде гор и рек и вполне достойный стать столицей правителя. Сначала вперед следует послать красноречивого человека, [способного] убедить [перейти на нашу сторону], а затем двинуть сильные войска. В прошлом Пилюй Хунь отплатил неблагодарностью за оказанную ему милость ²⁵, и он должен, изменив поведение, подчиниться нашему влиянию. Если же он, продолжая заблуждаться, не изъявит покорности, то подойдут крупные войска, и тогда он, естественно, рассыплется на куски, как черепица от удара. После занятия этих земель мы закроем заставы и начнем готовить смелых воинов, ожидая удобного момента для действий. Это будет напоминать действия двух династий Хань, которые овладели сначала землями Гуаньчжун и округом Хэнэй» ²⁶. Мужун Дэ колебался и не принимал окончательного решения. [228]

Шраман (буддийский монах.— В. Т.) Лан-гун давно занимался предсказаниями по природным явлениям, поэтому Мужун Дэ отправил к нему чиновника спросить, куда следует направиться. Лан-гун ответил: «Почтительно рассмотрев три предложения, считаю, что предложение начальника государственной канцелярии Пань Цуна можно назвать планом, способствующим возвышению государства. В начале этого года около созвездий Куй (Весы.— В. Т.) и Лоу (Овен.— В. Т.) появилась хвостатая комета, которая затем подмела своим хвостом созвездия Сюй (Плечо Водолея.— В. Т.) и Вэй (Пегас.— В. Т.). А ведь земли [бывшего владения] Ци находятся под созвездиями Сюй и Вэй, [и то, что хвост кометы подмел эти созвездия], — явление, указывающее на удаление старого и распространение нового ²⁷. Следует прежде всего установить порядок в землях [бывшего владения] Лу, объехать и успокоить округ Ланъе и ждать окончания сезона осенних ветров, после чего повернуть на север в земли [бывшего владения] Ци. Таков путь, указанный Небом». [Услышав ответ], Мужун Дэ весьма обрадовался и двинул войска на юг.

Все уезды в северной части области Яньчжоу сдались Мужун Дэ, и он, чтобы успокоить их, назначил правителей. Мужун Дэ навещал престарелых, его войска не занимались грабежами, поэтому успокоенное население вместе с крупным рогатым скотом и вином встречало его на дорогах.

Мужун Дэ отправил гонца вразумить Пилюй Хуня, правителя округа Цицзюнь, а когда Пилюй Хунь отказался подчиниться, послал Мужун Чжуна во главе 20 тысяч пехотинцев и всадников напасть на него.

Двигаясь вперед, Мужун Дэ занял округ Ланъе, после чего к нему примкнуло свыше 100 тысяч человек в областях Сюй и Янь. Когда из округа Ланъе он двинулся на север, его встретило более 40 тысяч человек. Мужун Дэ напал на город Цзюйчэн ²⁸. Командовавший обороной начальник Жэнь Ань бросил город и бежал. [Мужун Дэ] назначил Пань Цуна управлять городом Цзюйчэн.

Мужун Чжун разослал по всем округам, входившим в область Цинчжоу, срочный указ, в котором говорилось: «Процветание и упадок происходят в установленное время, и примеры подобных изменений изложены в древних классических книгах. В годину бедствий открывается дорога для мудрых, а когда дела идут успешно, это совпадает с предсказаниями гадательных книг. Именно поэтому, когда над династией Чжоу нависла опасность, взлетел, подобно дракону, правитель Сюань-ван ²⁹, а когда династии Хань угрожала гибель, вознесся, подобно фениксу, император Гуан-у. Это объясняется тем, что наступили великие сроки, предопределенные судьбой, когда император и правитель должны были возродить пришедшее в упадок.

Начиная с эры правления Юн-кан (396-398), когда у нас возникли многочисленные бедствия, крупные разбойники [229] ускользнули из сетей закона, Хуася (Китай.— В. Т.) распался, черноволосый народ рассеялся. Пилюй Вэй, отец бунтовщика-разбойника Пилюй Хуня, в прошлом совместно с Дуань Канем поднял беспорядки в Цзычуане ³⁰, но великий распорядитель выступил в карательный поход на восток и истребил злодеев. Пилюй Хунь был взят под наше покровительство и удостоился милостей, позволивших ему сохранить жизнь, как сохраняется яйцо под крылом наседки, однако лишенный чувства благодарности — в противоположность даже собакам и лошадям, которые помнят того, кто их кормит,— он пошел по пути злодея-отца, навлекшего на себя беду. Воровски захватив земли Дунцинь, он присоединился к далеко расположенным землям У и Юэ, [потом] стал обирать черноволосый народ и отправлять собранные подати в земли, находящиеся на юге у берега моря. Когда для императора настало определенное судьбой время, а Небо повторно выразило свою великую волю, Пилюй Хунь, похвалялся [силой] в своем округе Инцю ³¹, создал временные препятствия планам императора. Поэтому император, возглавляющий семь областей с войском свыше 200 тысяч человек, выехал к горе Дайцзун ³², желая выразить порицание землям [бывших владений] Ци и Лу.

В прошлом Хань Синь, занимавший пост помощника военачальника, напал на владение Ци, но он карал, а не воевал ³³. Гэн Янь ³⁴, командуя вспомогательными войсками, выступил в карательный поход против [Чжан] Бу и добился победы менее чем за один месяц. Тем более для войск императора вымести разбойника, укрывшегося в одном из уголков земли, так же легко, как рухнувшей горе раздавить яйцо, причем трудно сравнивать [возможности Хань Синя и Гэн Яня] с возможностями императора. Несмотря на отсутствие талантов, я незаслуженно удостоился чести идти в авангарде. Я командую огромными войсками, насчитывающими 120 тысяч воинов, причем все они — либо отборные ухуаньские всадники, либо удальцы из района Саньхэ. Если они взмахнут мечами — блеск мечей поспорит с блеском вечерней зари, а если тряхнут копьями — свет от копий будет соперничать со светом осенней луны. Если с таким оружием нападать на города — какой город не будет взят! Если с такими воинами воевать — какой враг не будет усмирен! В прошлом Доу Жун ³⁵ вместе с землями к западу от Хуанхэ изъявил покорность династии Хань, поэтому почести распространились и на его потомков. Вместе с тем Пэн Чун ³⁶поднял, как вор, мятеж в округе Юйян и был убит своим рабом. В более близкое время своевольничал Цао И и в результате попал в плен [к династии] Поздняя Чжао. Дуань Кань нарушил законы и был уничтожен прежней династией [Янь]. Разве эти примеры из древности и настоящего времени не показывают, что приносит счастье или несчастье, что приводит к естественным успехам или поражениям?! Если Пилюй Хунь, который сначала заблуждался, уразумеет свои заблуждения, его ожидают [230] почет и любовь императора. Если же он посмеет оказать сопротивление императорским войскам, то будет разбит и уничтожен без остатка. Кто из храбрецов в землях Цзися ³⁷ или благородных мужей в землях к северу от горы Дайцзун сможет обезглавить Пилюй Хуня и доставить его голову мне, тот будет награжден как оказавший помощь императору, а кто отойдет в сторону и не использует благоприятного случая для действий, тот погибнет вместе со злодеем».

Пилюй Хунь, услышав о подходе войск Мужун Дэ, переселился во главе 8 тысяч семей в Гуаньгу. Все округа, получившие указ Мужун Чжуна сдались Мужун Дэ. Напуганный Пилюй Хунь вместе с женой и детьми бежал к [династии Северная] Вэй. Мужун Дэ послал преследовать Пилюй Хуня Лю Гана, командира воинов, стреляющих по звуку, который догнал Пилюй Хуня и обезглавил его в Цзюйчэне.

Чжан Ин, служивший Пилюй Хуню в должности военного советника, постоянно составлял для него указы, в которых допускал много непочтительных выражений. В момент описываемых событий он был взят в плен Мужун Дэ, который стал за это упрекать Чжан Ина. Не изменившись в лице, Чжан Ин не спеша ответил: «Я был при Пилюй Хуне таким же слугой, каким Куй Тун — при Хань Сине ³⁸. Куй Тун встретился с основателем династии Хань и удостоился прощения, а мне при встрече с Вашей Светлостью, угрожает казнь. Таким образом, если сравнить меня с человеком, жившим в древности, то оказывается, что я лишен счастья. Но я поистине с радостью пойду на казнь, которой [в свое время] был подвергнут Фанфын ³⁹, боюсь только, что Вы не сможете, подобно Яо и Шуню, распространить благотворное влияние на земли среди четырех морей».

Вначале Мужун Дэ с одобрением отнесся к словам Чжан Ина, но затем все же убил его. Потом Мужун Дэ вступил в Гуаньгу.

В четвертом году эры правления Лун-ань (400 г.) Мужун Дэ незаконно вступил на императорский престол в южных предместьях [Гуанъгу], объявил большую амнистию, изменил наименование эры правления на Цзянь-пин, соорудил к югу от дворца походный храм и послал чиновника поднести в нем бамбуковую дощечку с письменами, в которой докладывалось об успешном завершении начатого дела.

[Мужун Дэ] повысил Мужун Чжуна в должность блюстителя нравов, Муюй Ба — начальника общественных работ, Фын Фу — левого помощника начальника государственной канцелярии, а Муюй Ху — в должность правого помощника начальника государственной канцелярии; послал начальника счетно-финансового ведомства Фын Кая и начальника отдела дворцового секретариата Фын Чэна ознакомиться с нравами и обычаями населения; устроил для командиров и воинов большое угощение в своем местопребывании.

[Мужун Дэ] объявил свою жену, урожденную Дуань, [231] императрицей. Учредил школу для занятий, отобрав для обучения 200 сыновей и младших братьев высших сановников и членов семей чиновников 2-го ранга ⁴⁰.

Мужун Дэ устроил для чиновников пиршество, на котором, опьянев, со смехом спросил: «Хотя я не обладаю достаточными способностями, тем не менее, уважая себя, сижу лицом к югу и принимаю на аудиенциях владетельных князей. Занимая высокое положение, я не проявляю высокомерия, находясь на престоле, до самого вечера пребываю в тревоге. С кем из правителей древности меня можно сравнить?»

Цзюй Чжун, занимавший должность правителя области Цинчжоу, сказал: «Вы мудрый правитель, приведший государство к возрождению, Вас можно сравнить с Шао-каном ⁴¹ и [позднеханьским императором] Гуан-у». Мужун Дэ пожаловал Цзюй Чжуну тысячу кусков ткани. Цзюй Чжун, считая пожалование слишком большим, стал отказываться принять его, но Мужун Дэ сказал: «Вы подшутили надо мной, а разве я не могу подшутить над Вами! Вы, приукрашивая меня, сказали неправду, поэтому и я ложно пообещал наградить Вас. Если награда обещана ложно, к чему от нее отказываться?!» Выступивший вперед Хань Фань сказал: «Я слышал, что Сын Неба не шутит, а преданный слуга не дает несуразных ответов. В состоявшейся сейчас беседе правитель и слуга обманывали друг друга, поэтому можно сказать, что как правитель, так и его слуга допустили промах». Обрадованный Мужун Дэ пожаловал Хань Фаню 50 кусков шелка. После этого все наперебой стали произносить прекрасные речи, а честные мужи заполнили дворец.

Мать и старший брат Мужун Дэ находились в прошлом в Чанъани, поэтому он послал в Чанъань Ду Хуна, уроженца уезда Пинъюань, узнать, живы они или нет. Ду Хун попросил: «Если, приехав в Чанъань, я не найду вдовствующей императрицы, мне придется сразу же выехать на запад в округ Чжанъе ⁴², но я готов ради Вас пожертвовать жизнью. Моему отцу Ду Сюну более 60 лет, но он не процветает и не пользуется почетом. Прошу, пусть родной для меня уезд выплачивает ему жалованье, чтобы я мог проявить заботу о родителях». Выступивший вперед Чжан Хуа сказал: «Ду Хун, не успев выехать, уже добивается жалованья, а это указывает на то, что ему свойственно чувство большого корыстолюбия. Его нельзя посылать». Мужун Дэ возразил: «Я дам богатства, заслуживающие презрения, но приобрету человека, не боящегося смерти, что весьма ценно. К тому же, разве можно быть скупым, если речь идет о ближайших родственниках? Ду Хун будет искать для меня моих родственников и добивается за это жалованья для своего отца. Хотя с внешней стороны это похоже на то, что он стремится к выгоде, по сути же дела, он проявляет преданность в отношении меня и сыновнее почтение в отношении отца». Затем Мужун Дэ назначил Ду Сюна начальником уезда Пинъюань. Когда Ду Хун прибыл в округ [232] Чжанъе, он был убит разбойниками. Услышав об этом, Мужун Дэ скорбел о его гибели и щедро помог его жене и детям.

На следующий год (402 г.) Мужун Дэ выехал в город Цичэн. Поднявшись на стену города Инцю, он увидел вдали могилу Янь Ина ⁴³ и, взглянув на приближенных, сказал: «Согласно правилам поведения, дафу не хоронят вблизи городских стен. Пин-чжун — один из древних мудрецов, в совершенстве знавший правила поведения. Однако при жизни он жил недалеко от рыночной площади, а после смерти погребен вблизи городской стены. Неужели так сделано умышленно?»

Янь Мо, сюцай ⁴⁴ из области Цинчжоу, ответил: «Конфуций восхвалял моего покойного предка Пин-чжуна ⁴⁵, и, если говорить о его мудрости, конечно, он был мудрым. Разве Пин-чжун не знал, что он может иметь дом с более высокими балками и пользоваться большими почестями?! Однако, по-видимому, из-за того, что управление владением начинается с ворот собственного дома, он проявлял бережливость, чтобы исправить современников, и жил в плохом, тесном месте. Разве после его смерти выбирали место для его похорон?! То, что Пин-чжун лежит недалеко от городских ворот, указывает на его желание, чтобы его стремления, которых он придерживался в течение всей жизни, были поняты другими». После этого Мужун Дэ в сопровождении Янь Мо прибыл в храм Янцзин-вана в Ханьчэне, устроил для лиц преклонного возраста пиршество на берегу пруда Шэньчи, поднялся на севере на гору Шэшоушань ⁴⁶, на которой, глядя на восток в сторону трех владений и бросая взгляды на гору Нюшань, со вздохом произнес: «Начиная с древности не было никого, кто бы не умирал», выразив этим грусть при мысли о неизбежном конце. Затем он стал расспрашивать Янь Мо о преданиях, связанных с горами и реками, вершинами и холмами, с мудрыми и образованными людьми в Ци. Янь Мо отвечал на все подробно и ясно, делая рисунки на земле, которые составили [в конце концов] карту. Отозвавшись с большой похвалой о Янь Мо, Мужун Дэ пожаловал ему должность чиновника государственной канцелярии.

Мужун Дэ поставил на горе Шаншань печи для выплавки металла и назначил для озера Учанцзэ соляных чиновников, чтобы увеличить средства, необходимые для войск и государства.

Из Чанъаня прибыл старый чиновник Мужун Дэ, Чжао Жун, который первый доставил плохие вести о матери Мужун Дэ и старшем брате. Мужун Дэ настолько горько стенал, что стал харкать кровью, а затем, заболев, слег в постель. Пользуясь этим, пристав по уголовным делам Мужун Да задумал поднять мятеж. Он приказал Хуан Цю, чиновнику своего управления ⁴⁷, возглавив воинов, напасть на главные ворота дворца, причем Хуан Цю был поддержан Хоу Чимэйем, командиром дворцовых воинов, открывшим ворота. Камергер дворца Сунь Цзинь, поддерживая Мужун Дэ, помог ему перелезть через [233] стену, после чего Мужун Дэ укрылся в доме Сунь Цзиня. Дуань Хун и другие, услышав о мятеже во дворце, привели войска, расположив их у четырех дворцовых ворот. Это позволило Мужун Дэ войти во дворец, где он убил Хоу Чимэйя и других. Напуганный Мужун Да бежал к династии [Северная] Вэй.

Мужун Фа сразился с [севере] вэйскими войсками в долине Бяоюйгу в округе Цзибэй, причем [севере]вэйские войска потерпели поражение.

Хань Чжо, начальник государственной канцелярии Мужун Дэ, представил доклад, в котором говорил: «Два разбойника [династии Цзинь и Цинь] бежали от казни, поэтому позор, выпавший на долю нашего государства, еще не смыт. Сейчас земли к западу от заставы ⁴⁸ служат убежищем для шакалов и волков, а заселенная юэсцами область Янчжоу ⁴⁹ покрыта зарослями леса, в котором укрылись сивухи и совы. Наши алтари для жертвоприношений духам Земли и злаков в трех столицах повержены и лежат в развалинах, кладбища четырех предков заросли сорняками, и никто не следит за ними. Разве для мужей высоких правил не настал день, когда они должны гневно вздохнуть?! Разве для непоколебимых поборников долга не пришло время, когда они должны пренебречь своей жизнью?! [К сожалению], наш императорский дом переживает многочисленные затруднения и не в состоянии проявить величие, в результате чего длинные змеи до сих пор не уничтожены, а большие свиньи пользуются временным отдыхом⁵⁰. Народ, охваченный благородным гневом, часто говорит, что установившееся короткое спокойствие не может продолжаться долго, однодневный покой не избавит от печалей, которые возникнут в течение года.

Вы, Наш Повелитель, возродили великое дело, и Ваша первая задача, следуя законам Неба, увеличивать пороки неразумных правителей, [чтобы затем покарать их] ⁵¹. Проявляя сострадание к переселенным бездомным, лишившимся земли, Вы надолго освободили их от несения повинностей и в то же время из чувства жалости дали отдых плечам простого народа, [Вы] стремитесь сохранить в отношении [народа] старые правила, чтобы не вызывать волнений. Однако таким путем можно обеспечить спокойствие только в Инцю, но трудно бороться с династией Цинь и землями юэсцев (т. е. с династией Цзинь.— В. Т.). Ныне появилось много злодеев, узурпирующих власть и поднимающих мятежи, причем у них поистине много сторонников. Занимая земли, окружающие нас с трех сторон, они ищут удобные лазейки для нападения на наше государство. Нам крайне необходимо учесть существующую обстановку и серьезно обсудить, что может принести победу или поражение, заняться обучением воинов, готовить оружие, развивать земледелие и копить запасы зерна. С одной стороны, это даст средства, чтобы смыть выпавший на нашу долю позор и покарать разбойников, а с другой — обеспечит прочную защиту наших гор[234] и рек. Однако народ, уставший от преступлений династий Цинь и Цзинь, массами уходит под покровительство [сильных домов], после чего либо 100 семей объединяются в один двор, либо на 1000 тягловых составляется один список. Подобно мышам, нашедшим приют в городском храме, они не боятся что их выкурят, открыто уклоняются от уплаты налогов и несения повинностей, дерзко становятся либо разбойниками, либо смутьянами, подрывают добрые нравы и нарушают основные правила, что не допускается законом. Поскольку же нет приказа о проверке, их никак нельзя наказать. Следует выяснить действительное положение, выявить бездомных и привести в порядок имеющиеся на них подворные списки, чтобы, во-первых, показать мудрость Вашей священной династии в управлении живыми существами, во-вторых, увеличить средства для военных и государственных нужд, а также для снабжения воинов. Если мои предложения заслуживают чести быть принятыми, то надеюсь, что они помогут государству; и хотя бы мне грозило [за сделанные предложения] наказание, постигшее Шан Яна ⁵², или беда, свалившаяся на Юэ Ваня, я не буду отказываться от них».

Приняв сделанные предложения, Мужун Дэ послал военачальника, командующего колесницами и конницей, Мужун Чжэня во главе 30 тысяч всадников принять строгие меры по охране границ, чтобы воспрепятствовать бегству населения, а Хань Чжо пожаловал звание полномочного императорского посла и должности свитского всадника, прислуживающего во дворце, и начальника походной государственной канцелярии, приказав объехать округа и уезды для выяснения фактического положения. Было выявлено 58 тысяч дворов, нашедших покровительство у сильных домов. Хань Чжо проявлял справедливость и честность, поэтому люди, жившие в полях, не волновались.

Мужун Дэ собрал большое количество учащихся и лично присутствовал на экзаменах. Через некоторое время он устроил пиршество, поднялся на возвышение, устремил взор вдаль и, взглянув на начальника государственной канцелярии Лу Суя, сказал: «Во [владениях] Ци и Лу, несомненно, было много благородных мужей. В прошлом, в период наивысшего расцвета этих владений, такие люди, как Цзе, Шэнь, Ба-шэн, Шунь-юй, Цзоу и Тянь, пользуясь покровительством своих отцов, сооружали у своих домов [прекрасные] карнизы, посещали берета прозрачных прудов, мчались на колесницах с красными колесами, носили на поясе длинные мечи, без всяких затруднений произносили мужественные речи, говоря, [например], что белая лошадь — это не лошадь, свободно толковали о всевозможных предметах. Не успеешь пошевелить пальцем, как у них было готово стихотворение о красотах окружающей природы, едва успеешь кивнуть головой, как у них уже готовы рифмы на соседние холмы и бугры. Настало наше время, а их заброшенные могилы поросли бурьяном, все прошло, как рассеивается пар [235] или исчезает туман, и разве не такая же участь постигла произнесенные ими вечные слова, которые должны были существовать тысячелетия?!»

Лу Суй ответил: «У-ван насыпал холм над могилой Биганя ⁵³, основатель династии Хань принес жертвы на могиле Синьлин-цзюня ⁵⁴, а это доказывает, что оба правителя помнили о мудрецах и всегда с любовью думали о прошлом. Вы, Наш Повелитель, превосходите добротой двух упомянутых правителей, Ваши милости распространяются до глубины земли и, если они знают о ваших чувствах, разве не выразят Вам свою благодарность!»

В прошлом лукавый разбойник Ван Ши собрал шайку в округе Тайшань, присвоил себе титул императора Тай-пина, объявил своего отца высочайшим отцом императора, дал старшему брату звание чжэндун цзянцзюня (военачальник, карающий восток.— В. Т.) и младшему брату — звание чжэнси цзянцзюня (военачальник, карающий запад.— В. Т.). Выступивший в карательный поход Мужун Чжэнь поймал Ван Ши, который был затем обезглавлен на рыночной площади в столице. Перед казнью кто-то спросил Ван Ши, где сейчас его отец и братья. Ван Ши ответил: «Высочайший отец императора, покрытый дорожной пылью, находится на чужбине, а военачальник, карающий восток, и военачальник, карающий запад, погибли от рук мятежных воинов. Только мы одни остались живы, но не имеем никакой опоры». Жена Ван Ши гневно воскликнула: «Из-за подобных речей ты и дошел до нынешнего положения. Почему же [даже перед смертью] ты опять говоришь безумные слова?» Ван Ши ответил: «Императрица, разве начиная с древности, вплоть до настоящего времени существовали нерушимые владения и негибнущие государства!» Палач ударил Ван Ши рукоятью меча, но он, устремив взгляд вверх, сказал: «Если нам суждено почить, мы почим», так и не отказавшись от титула императора. Услышав об этом, Мужун Дэ снисходительно усмехнулся.

В это время Хуань Сюань ⁵⁵ задумал поднять мятеж, захватить власть и перебить всех, кто откажется примкнуть к нему. В связи с этим правитель области Цзичжоу Лю Гуй, правитель округа Сянчэн Сыма Сючжи, военачальник, карающий варваров (чжэнлу цзянцзюнь.— В. Т.), Лю Цзинсюань, советник правителя округа Гуанлин Гао Ячжи и начальник уезда Цзянду Чжан Дань, не чувствуя себя в безопасности, бежали к Мужун Дэ.

После этого начальник отдела дворцового секретариата Хань Фань представил Мужун Дэ доклад, в котором говорил: «Путь к престолу императоров и правителей всегда состоит в приобретении управления [Поднебесной] и обладании [землями среди четырех морей] ⁵⁶. Бывает, что наступает благоприятное время, но нет подходящего человека, и тогда случается, что не удается оказать помощь, затрагивающую всех. Бывает также, что [236] имеется подходящий человек, но не наступило благоприятное время, и тогда мудрые и смелые намерения не могут быть осуществлены. Успешно приобрести управление государством можно только при наличии подходящего человека и наступления благоприятного времени.

С тех пор как в государстве Цзинь возникли внутренние неурядицы, к настоящему времени прошло семь лет. Поднявший мятеж и захвативший власть Хуань Сюань своей жестокостью превзошел Дун Чжо, что вызвало гнев духов и ропот людей. Из-за совершенных преступлений над ним уже нависла гибель. Не представится более благоприятного случая, которым можно было бы воспользоваться, чем сейчас. Если Вы, Наш Повелитель, проявив свойственные Вам мудрость и могущество, а также присущие Вам военные и гражданские таланты, пошлете [в поход] охваченных воодушевлением воинов и используете случай, позволяющий говорить о стремлении подавить беспорядки, народ откликнется на Ваш призыв, как эхо откликается на звук, и последует за Вами, как тень следует за движущимся телом. Нет ничего легче, что могло бы сравниться с этим походом.

К тому же к северу и югу от Янцзы и Хуайшуй почти не осталось людей; военных лошадей у государства и населения не более нескольких сот голов, по-видимому, так же крайне слабы и средства обороны. Если послать [в поход] 10 тысяч пехотинцев и всадников и ударить по врагу, подобно удару грома, и они, глубоко вторгнувшись в земли противника, пройдут в район между двумя реками, население, завидев их знамена, несомненно, склонится перед нами, как трава [под порывом ветра], заполнит дороги сосудами с вином [для угощения].

Приобретя земли площадью в несколько тысяч ли и народ — в количестве свыше 100 тысяч душ, мы сможем на западе присоединить к себе сильную династию Цинь, а на севере отразить великую династию Вэй. Если Вы хотите увеличить территорию и расширить границы своего государства, обеспечить спокойствие алтарю для жертвоприношений духам Земли и злаков, то не упускайте наступившего времени. Опоздаете использовать представившийся благоприятный случай и упустите момент, появятся другие выдающиеся люди, которые уничтожат Хуань Сюаня и, установив новую власть, распространят ее влияние. Когда далекие и близкие успокоятся и у людей исчезнут надежды на перемены, тогда не только станет трудно вырезать Цзянье, но даже придется отказаться от мысли приобрести земли к северу от Янцзы. Упустите благоприятный момент, возникнут бедствия, а за ними, несомненно, придут печали. Не возьмете то, что дарит Небо, будете раскаиваться. Прошу, Наш Повелитель, ознакомиться с докладом».

Мужун Дэ сказал: «С тех пор как в недалеком прошлом над нами навис злой рок, основные принципы управления временно ослабели, что позволило лукавым мятежникам поднять [237] смуту в Срединном государстве, а наша старая столица пришла в запустение и поросла бурьяном. Каждый раз, когда я пытаюсь выяснить причины несчастливой судьбы, меня охватывает гнев и возмущение. В прошлом Шао-кан⁵⁷, имея всего лишь 500 воинов, восстановил династию Ся и стал приносить жертвы предкам наравне с жертвами Небу. Я же владею тремя районами, входившими в состав владения Ци ⁵⁸, опираюсь на народ, живущий в пяти областях, который обучаю военному делу и наставляю в правилах поведения и уступчивости. Высшие и низшие знают, что такое долг, и каждый с воодушевлением мечтает выполнить его. Давно уже я привожу в порядок оружие и выжидаю удобного случая [для действий]. Однако я хочу вначале установить порядок на Центральной равнине, вымести и уничтожить бежавших негодяев, а затем широко распространить неиспорченные нравы, упорядочить девять видов повинностей ⁵⁹, напоить лошадей в Янцзы, вывесить флаги на склонах Лунфань ⁶⁰. Это намерение до сих пор не осуществлено, поэтому пока я держу копья спрятанными. Что касается затронутого сейчас вопроса, то пусть сановники подробно обсудят его». Все нашли, что Хуань Сюань только что добился осуществления своих целей, в связи с чем против него нельзя строить планы, в результате все застопорилось.

После этого к западу от города были проведены военные учения, в которых приняли участие 370 тысяч пехотинцев, 17 тысяч колесниц и 53 тысячи одетых в железные латы всадников. Все окрестные горы и низины заполонили флаги и знамена, а от звуков гонгов и барабанов содрогались небо и земля.

Поднявшись на возвышение посмотреть издали на войска, Мужун Дэ, взглянув на Лю Гуйя и Гао Ячжи, сказал: «В прошлом Ци Кэ ⁶¹ разгневался на владение Ци, а Цзы-сюй был озлоблен на владение Чу, причем в конце концов оба осуществили свои непоколебимые стремления и оставили свои имена в истории на тысячелетия. Если вы беззаветно посвятили себя правому делу, то должны поступать так, чтобы вам не пришлось стыдиться живших в прошлом». Совершив земные поклоны, Гао Ячжи и другие ответили: «Нам посчастливилось пользоваться милостями Вашей Светлости, покрывающими всех, как покрывает все Небо, удостоиться Ваших благодеяний, великих, как благодеяния творческих сил природы. Мы живем и умрем, существуем и погибнем в период Вашего мудрого правления и, хотя бы нам пришлось отдать за Вас десять тысяч раз свои жизни, разве мы сможем отплатить за Ваши милости?!»

Вскоре, услышав о поражении Хуань Сюаня, Мужун Дэ назначил Мужун Чжэня командующим передовыми войсками, а Мужун Чжуна — великим главноуправляющим, дав им 20 тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников. Однако, когда в назначенный срок войска должны были выступить в поход, Мужун Дэ заболел и слег в постель, в связи с чем войска были распущены. [238]

Следует сказать, что в прошлом Мужун Дэ хотел встретить в Чанъани Мужун Чао — сына своего старшего брата, но тот прибыл только теперь. Ночью Мужун Дэ увидел во сне своего отца [Мужун Хуана], который сказал ему: «Коль скоро у тебя нет сына, почему ты не торопишься объявить наследником престола Мужун Чао. Не сделаешь этого, у порочных людей возникнут дурные помыслы». Проснувшись, Мужун Дэ сказал жене: «Я получил высочайшее повеление от духа покойного императора, и если судить по увиденному во сне, то я должен умереть», после чего издал бумагу о назначении Мужун Чао наследником императорского престола, объявил на подведомственной территории большую амнистию и пожаловал сыновьям, наследникам своих отцов, титулы на два ранга выше, чем они имели.

В этом же месяце, на 1-м году эры правления И-си (405 г.), Мужун Дэ скончался в возрасте 70 лет. В ту же ночь было сделано свыше десяти гробов, которые вынесли через четверо городских ворот и тайно зарыли в горных долинах, так что местонахождение его трупа осталось неизвестным. Мужун Дэ находился на престоле пять лет. Он незаконно носит посмертный титул императора Сянь-у.

Комментарии

1. Солнце и луна — символы правителя и его жены. Как говорится в Ли-цзи: «Сын Неба в отношении жены подобен солнцу в отношении луны» [26, гл. 61, с. 2390].

2. В других текстах Фу Шуан назван Фу Сяо.

3. Уский А-мэн — имеется в виду сановник Люй Мэн, служивший Сунь Цюаню (182-252), правителю царства У. Мэн — его имя, а — префикс ласкательных и почтительных имен существительных. Отличимся как талантливый военачальник в борьбе с Цао Цао, а затем по совету Сунь Цюаня занялся самообразованием. Упорная учеба принесла быстрые плоды. Рассказывается, например, что, когда сановник Лу Су, направляясь к месту должности, заехал по пути к Люй Мэну, он был изумлен его знаниями и, похлопав его по спине, сказал: «Я говорил, что Вы способны только разрабатывать военные планы, но сейчас Вы обладаете огромной ученостью и знаниями. Вы уже не прежний уский А-мэн» [55, У-шу, гл. 9, л. 17б].

4. Ся-цзи — жена Юй-шу, сына чэньского княжича Гун-цзы Ся. Юй-шу умер в молодом возрасте, после чего Ся-цзи предалась разврату. Однажды чэньский правитель Лин-гун пировал в ее доме вместе с сановниками Кун Нином и И Синфу. Во время пира Лин-гун в шутку сказал И Синфу: «Ся Чжэншу (сын Ся-цзи.— В. Т.) похож на тебя», на что И Синфу ответил: «Он похож также и на Вас». Намек на связь Лин-гуна с его матерью разгневал Ся Чжэншу, поэтому, когда Лин-гун вышел из его дома, он застрелил его из лука. Сановники Кун Нин и И Синфу бежали в Чу, а Ся Чжэншу объявил себя правителем владения Чэнь [52, гл. 22, с. 902].

Чуский правитель Чжуан-гун выступил во главе чжухоу в поход против Ся Чжэншу как незаконно захватившего власть, занял владение Чэнь и убил Ся Чжэншу [52, гл. 22, с. 903].

5. Гоу-цзянь — см. о нем коммент. 57 к гл. 108.

6. Три предка — имеются в виду Мужун Гуй, Мужун Хуан и Мужун Цзюнь.

7. В 29 г. н. э. мятежник Дун Сянь послал военачальника Су Мао на помощь Пан Мэну, осадившему г. Таочэн. Услышав об этом, император Гуан-у, бросив обозы, устремился во главе легковооруженных всадников на помощь, двигаясь и днем и ночью. Когда он прибыл в уездный г. Канфу, кто-то сказал ему, что чиновники устали и следовало бы остановиться на ночлег. Не послушав совета, император прошел еще 10 ли и остановился на ночлег в г. Жэньчэне, отстоявшем от Таочэна на 60 ли. Отсюда он послал гонца вызвать войска У Ханя и других военачальников, находившихся в окр. Дунцзюнь.

В это время Пан Мэн активно штурмовал Таочэн, но защитники города, услышав о прибытии императора, усилили оборону. Безуспешный штурм города продолжался свыше 20 дней, и войска Пан Мэна устали. Когда подошел с войсками У Хань, император двинулся на помощь Таочэну и в упорном бою нанес Пан Мэну сильное поражение [38, гл. 41, с. 1330].

8. Правительственные войска, естественно, сражаются за свою землю, т. е. за свою землю войска будут сражаться, но если их отправить в поход, они лишатся боевого духа и могут быть разбиты.

9. Чжан Лян (?-168 г. до н. э.) происходил из аристократического рода во владении Хань; верный соратник Лю Бана, основателя династии Хань, спасший ему жизнь при Хунмыне. Будучи главным советником Лю Бана, Чжан Лян сыграл большую роль в становлении и укреплении династии Хань.

10. В 200 г. до н. э. ханьский император Гао-ди во время похода против сюнну попал в окружение на горе Байдэн. Согласно Хань-шу, Гао-ди удалось выйти из окружения благодаря удивительному плану, предложенному Чэнь Пином, но «когда Гао-ди вышел из окружения, о плане Чэнь Пина, который был секретным, современники не смогли узнать» [15, гл. 40, л. 17а].

Китайский комментатор Ин Шао (140-206), на которого ссылается Ху Саньсин, полагает, что Чэнь Пин посоветовал императору, чтобы он приказал художнику нарисовать портрет красавицы и отправить его к яньчжи (жена шаньюйя) с запиской: «У Хань есть такая красавица; и ныне император, оказавшись в затруднительном положении, намерен поднести ее шаньюйю». Яньчжи, испугавшись, что шаньюй может охладеть к ней, уговорила его снять осаду. Однако Ху Саньсин, высказывая собственное мнение, отмечает, что в плане Чэнь Пина было нечто роняющее достоинство страны и поэтому он остался в тайне [38, гл. 11, с. 378].

Очень похожей версии придерживается Шэнь Циньхань, ссылаясь на оду «Снятие осады в Пинчэне с помощью деревянной женщины», написанную Се Гуаньханем. В оде рассказывается о том, что после семи дней вынужденной голодовки Гао-ди по совету Чэнь Пина приказал резчику вырезать фигуру красавицы, которая была затем послана яньчжи. «По-видимому,— с иронией замечает Ван Сяньцянь,— в этом и состоял весь хитрый план» [18, т. 8, с. 5313].

Распространенная в китайской литературе версия о загадочном плане Чэнь Пина достаточно убедительно говорит об унижении, пережитом ханьским императором, попавшим в окружение врагов, к которым китайцы всегда относились как к «варварам». Возможно, чтобы прикрыть военное бессилие, и возникла эта версия, позволявшая китайцам заявлять о тактическом превосходстве Гао-ди над его врагами.

11. При династии Хань тремя высшими чиновниками назывались начальник государственной канцелярии, главный цензор и чиновник для поручений.

12. Звезда Цзинсин символизирует появление мудрого правителя, Сыма Цянь пишет о ней: «При чистом небе видна звезда Цзинсин. Звезда Цзинсин символизирует добродетель. Она не имеет постоянной формы и обычно появляется во владениях, в которых соблюдается высшая справедливость». В имеющемся примечании говорится: «По форме звезда Цзинсин похожа на полумесяц, появляется в последний и первый дни луны и помогает луне сиять более ярко. Ее появление означает, что правитель людей проявляет добродетели и [звезда Цзинсин] поздравляет мудрого» [39, гл. 27, л. 33а].

13. Единорог — линь — мифическое животное; изображалось с телом оленя, покрытым разномастной шерстью, хвостом быка, ногами лошади, с круглыми копытами и одним рогом. Считалось, что единорог появляется лишь тогда, когда страной управляет добрый правитель.

14. См. примеч. 63 к гл. 126.

15. Чжао Сы был подвергнут кастрации.

16. Правление чжоуского Ю-вана (782-771 гг. до н. э.) ознаменовалось мощными ударами кочевников, которые впервые в истории Китая, открыто вмешавшись в его дела, выступили как бы на законном основании, а не как алчные грабители.

Дело в том, что Ю-ван, увлекшись наложницей Бао-сы, отстранил главную жену, дочь правителя владения Шэнь, и лишил ее сына, И-цзю, права наследовать престол. Это вызвало протесты правителя владения Шэнь, который во имя справедливости призвал на помощь цюаньжунов, напал совместно с ними на чжоуского Ю-вана у горы Лишань, убил его и возвел на престол под именем Пин-вана сына своей дочери. Воспользовавшись благоприятным случаем, цюаньчжуны захватили земли в районе оз. Цзяоху, поселились между реками Цзин и Вэй и оттуда стали нападать на Срединное государство.

На помощь Пин-вану против оказавшихся столь коварными недавних союзников пришел циньский Сян-гун. Несмотря на поддержку, в 770 г. до н. э. Пин-вану все же пришлось переместить столицу на восток в Лои. В переезде ему помогали цзиньский правитель Вэнь-хоу и чжэнский правитель У-гун. Именно в связи с этим чжоуский сановник Фу Чэнь говорил: «Переехав на восток, наш дом Чжоу опирался на владения Чжэн и Цзинь» [21, гл. 2, с. 15], а чжэнский сановник Шу-чжань отметил: «Наш покойный правитель У-гун и цзиньский правитель Вэнь-хоу, объединив усилия и помыслы, являлись ближайшими помощниками дома Чжоу и помогали Пин-вану» [21, гл. 10, с. 125].

17. Вступив на престол, ханьский император Сяо-цзин (157-141 гг. до н.э.) продолжал политику своих предшественников по усилению центральной власти. По совету сановника Чао Цо он отобрал значительную часть земель у владений Чжао, Чу и Цзянси, намереваясь сделать то же и в отношении наиболее сильного владения У.

Во главе владения У стоял Лю Би, младший брат покойного императора Сяо-вэня. Владение У занимало территорию совр. пров. Чжэцзян и большую часть пров. Цзянсу. Добыча значительного количества соли и меди сделала его самым богатым среди других владений. Лю Би, который не смог вступить на престол после смерти брата, собирал вокруг себя всех недовольных центральным правительством, готовясь поднять мятеж. Ему удалось привлечь на свою сторону правителя владения Чжао — Лю Суйя, правителя владения Чу — Лю У, правителя владения Цзяодун — Лю Сюнцзюйя, правителя владения Цзянси — Лю Ана, правителя владения Цзинань — Лю Бигуана и правителя владения Цзычуань — Лю Сяня. В 156 г. до н. э. Лю Би поднял против императора Цзин-ди мятеж, известный в истории под названием «мятеж семи владений». Одновременно он приказал правителю владения Чжао установить связи с сюнну и уговорить последних напасть на Хань с севера.

Мятеж окончился неудачей, а сам Лю Би был убит. Основную роль в подавлении мятежа сыграл Лян-ван, младший сын вдовствующей императрицы Доу.

18. Сыма Лунь — двоюродный дед цзиньского императора Хуай-ди (290-306); являлся главным помощником императора. В это время власть при дворе находилась в руках императрицы Цзя. Ее неразумные действия, приведшие к убийству многих сановников, в том числе и наследника престола Сыма Юйя, вызвали смуту, известную под названием «смута восьми князей». В этой обстановке Сыма Лунь объявил себя императором, но против него выступили другие представители императорского дома. Началась междоусобная война, продолжавшаяся с 291 по 306 г., т. е. 16 лет. Она подорвала экономические основы династия Цзинь и значительно поколебала ее авторитет.

19. Цзюньбинь — прозвище Гун Шэна, крупного ученого, преданно служившего династии Хань. При императоре Ай-ди (7-1 гг. до н. э.) занимал должность дворцового советника, но после узурпации власти Ван Маном покинул службу и поселился в деревне. Ван Ман вызвал Гун Шэна, предлагая пост сановника, но он ответил отказом, ссылаясь на болезнь. Своему последователю, Гао Хуайю, Гун Шэн сказал: «Я пользовался щедрыми милостями дома Хань, но ничем не отплатил за них. Сейчас я уже стар, вот-вот уйду в землю, как же я встречусь с бывшим господином, если буду служить двум фамилиям?!» Через 14 дней, отказавшись принимать пищу, Гун Шэн умер [15, гл. 72, л. 18б—23б].

20. Город Гуаньчэн в начале династии Чжоу был пожалован Гуань-шу. Находился на месте совр. уездного г. Чжэнсянь в пров. Хэнань [30, с. 742].

21. Пэнчэн — уездный город, находившийся на месте совр. уездного г. Туншань в пров. Цзянсу [30, с. 345]. В 206 г. до н. э. «Сян Юй объявил себя князем-гегемоном Западного Чу и стал управлять девятью областями в землях Чу и Л ян со столицей в Пэнчэне» [39, гл. 7, л. 21а].

22. В Хуатайе находилась переправа через Хуанхэ. Этой переправой пользовались династия Северная Вэй, посланцы которой спускались по р. Циншуй, и династия Цинь, использовавшая р. Вэйшуй, причем как Циншуй, так и Вэйшуй впадали в Хуанхэ, через которую они переправлялись у Хуатайя.

23. Саньци — букв. «три Ци». По объяснению Янь Шигу, под Саньци имеются в виду три владения — Ци, Цзибэй и Цзяодун [15, гл. 33, л. 4а]. Эти владения были созданы Сян Юйем после победы над династией Цинь, о чем Сыма Цянь рассказывает: «Тянь Ши, носивший титул Цин-ван, получил новый титул Цзяодун-ван, [правителя владения Цзяодун]. Циский военачальник Тянь Ду за то, что вместе с чускими войсками оказывал помощь владению Чжао и, последовав [за Сян Юйем], вступил с ним в пределы застав, был пожалован титулом Ци-вана, [правителя владения Ци], со столицей в Линьцзы. Тянь Ань был внуком Тянь Цзяня, правителя владения Ци, уничтоженного Цинь. Когда Сян Юй переправился через Хуанхэ, чтобы помочь владению Чжао, Тянь Ань занял несколько городов к северу от р. Цзишуй и перешел во главе войск на сторону Сян Юйя, поэтому ему был дан титул Цзибэй-вана, [правителя владения Цзибэй], со столицей в Бояне» [39, гл. 7, л. 20а, л. 20б].

24. Цао И. В 309 г. Лю Юань, основатель династии Ранняя Чжао (304-329), пожаловал Цао И звание аньдун цзянцзюня (военачальник — умиротворитель Востока) и приказал выступить на восток для умиротворения обл. Цинчжоу. В результате успешных действий Цао И занял обл. Цинчжоу и сумел увеличить количество своих войск, численность которых превысила 100 тысяч воинов. Поскольку Цао И представлял реальную силу, Ши Лэ, готовясь к выступлению против раннечжаоского императора Лю Цуна, установил с ним тайные контакты.

В 317 г. Цао И получил от Ши Лэ звание великого военачальника, должность правителя обл. Цинчжоу и титул Ланъе-гуна. Тем не менее в 323 г. Ши Ху, военачальник Ши Лэ, напал на Цао И и осадил его в построенном им г. Гуаньгу. После непродолжительной осады Цао И сдался. Его отправили в Сянго, столицу династии Поздняя Чжао, где он был убит.

25. В 394 г. Мужун Нун разбил войска Пилюй Хуня, правителя окр. Цицзюнь, после чего Пилюй Хунь признал себя слугой династии Янь и был оставлен на прежней должности, но ничем не выразил своей благодарности.

26. Император Гао-цзу, основатель династии Ранняя Хань, в борьбе с Сян. Юйем за власть в Поднебесной опирался на земли Гуаньчжун, а Гуан-у, первый император Поздней Хань,— на окр. Хэнэй. Эти земли служили для них базой и сыграли главную роль в одержанных победах. Об их значении говорил чиновник Цао Цао, Сюнь Юй: «В прошлом император Гао-цзу, удерживал земли Гуаньчжун, а император Гуан-у занимал округ Хэнэй. Оба пускали здесь корни и укрепляли основу, чтобы управлять Поднебесной. При наступлении это позволяло побеждать врагов, а при отступлении — держать прочную оборону, поэтому, хотя иногда они оказывались в трудном положении и терпели поражения, в конце концов преуспели в великом деле. Вы, военачальник (т. е. Цао Цао.— В. Т.), приступили к делу в области Яньчжоу и смогли успокоить земли к востоку от гор (общее название земель, лежавших к востоку от гор во владении Цинь.— В. Т.). Это поистине важные земли в Поднебесной, которые подобны для Вас землям Гуаньчжун и округу Хэнэй. Если Вы сначала не укрепите основу, на что будете опираться?!» [44, гл. 70, л. 26а—26б].

27. Согласно Цзинь-шу, под созвездиями Куй (Весы), Лоу (Овен) и Вэй (Северный Венец) располагалось бывшее владение Лу, на землях которого в дальнейшем была создана обл. Сюйчжоу. Под созвездиями Сюй (Плечо Водолея) и Вэй находилось бывшее владение Ци, на территории которого была создана обл. Цинчжоу [42, гл. 11, л. 19б].

28. Цзюйчэн — уездный город, лежавший в 180 ли к юго-западу от совр. уездного г. Чжучэн в пров. Шаньдун [30, с. 816].

29. В 841 г. до н. э. население Чжоу восстало против жестокого правителя Ли-вана и изгнало его в Чжи. Управление государством перешло в руки его двух первых советников — Чжао-гуна и Чжоу-гуна. Когда в 827 г. до н. э. Ли-ван умер, они возвели на престол его сына, правившего под титулом Сюань-вана. «После того как Сюань-ван занял престол, оба первых советника продолжали помогать ему, совершенствовали управление, беря за образец методы Вэнь-вана, У-вана, Чэн-вана и Кан-вана, и владетельные князья вновь стали почитать дом Чжоу своим главой. На 12-м году правления Сюань-вана (815 г. до н. э.) луский У-гун явился ко двору» [30, гл. 4, л. 24а]. Упоминание о приезде луского У-гуна, правителя крупного владения, означает призвание власти чжоуского Сюань-вана на востоке.

30. Цзычуань — уезд, главный город которого находился в 220 ли к востоку от совр. главного города пров. Шаньдун [30, с. 582].

31. Округ Инцю — главный город этого округа находился в 50 ли к югу от совр. уездного г. Чанлэ в пров. Шаньдун [30, с. 643].

32. Дайцзун — восточный пик знаменитой горы Тайшань в пров. Шаньдун.

33. В 205 г. до н. э. Хань Синь, сторонник Лю Бана, основателя династии Хань, обратился за советом к плененному им бывшему советнику правителя владения Чжао, Ли Цзоцзюйю, носившему титул Гуанъу-цзюня: «Я хочу напасть на севере на владение Янь, а на востоке выступить в поход против владения Ци. Что нужно делать, чтобы добиться успеха?» Поблагодарив за обращение, Гуанъу-цзюнь отказался дать совет, сказав: «Я слышал, что военачальник, потерпевший поражение, не может рассуждать о смелости, а сановник погибшего владения не может надеяться сохранить жизнь. Сейчас я — Ваш потерпевший поражение пленник. Достоин ли я того, чтобы со мной обсуждали великие дела?!»

Хань Синь возразил: «Я слышал, что когда Байли Си находился во владении Юй, владение Юй погибло, а когда он был в Цинь, владение Цинь стало гегемоном. Это не означает, что в Юй он был глупым, а в Цинь стал мудрым,— все зависело от того, как его использовали на службе, прислушивались ли к его советам или нет. Поистине, если бы Чэнъань-цзюнь (титул Чэнь Юйя, командующего войсками владения Чжао.— В. Т.) прислушался к Вашим планам, я, Хань Синь, был бы уже пленником. Однако, поскольку он не использовал Ваших советов, я получил возможность прислуживать Вам». Хань Синь продолжал настойчиво упрашивать, говоря: «Я от всей души приму Ваши планы, не отказывайтесь [дать совет]!»

Тогда Гуанъу-цзюнь сказал: «Я слышал, что “мудрый, обдумывая тысячу дел, непременно в одном допускает просчет, а глупый, обдумывая тысячу дел, непременно в одном принимает правильное решение". Поэтому и говорят: “Мудрый выбирает из речей безумцев нужное". Боюсь, что мой план едва ли заслуживает Вашего внимания, но я хочу выразить Вам свою преданность.

У Чэнъань-цзюня был план, который позволял одержать в 100 сражениях 100 побед, но он неожиданно отверг этот план, и в результате его армия потерпела поражение при Хаочэне, а сам он погиб на реке Чишуй. Ныне Вы перешли на западный берег Хуанхэ, взяли в плен правителя владения Вэй, захватили Ся Юэ в Яньюйе, одним ударом овладели проходом Цзинсин, менее чем за одно утро разгромили 200-тысячную армию владения Чжао и убили Чэнъань-цзюня. Ваша слава прогремела в землях между четырьмя морями, а Ваше могущество потрясло Поднебесную. Среди крестьян не найти никого, кто бы не прекратил вспашку земли и не отложил соху, не одел лучшие одежды и не стремился вкуснее покушать, со страхом ожидая Ваших приказаний. Это Ваша сильная сторона.

Однако народ изнемог от работы, воины устали, и тех и других трудно использовать. Вы же хотите поднять усталых воинов и расположить их под крепкими стенами городов владения Янь. Вы хотите воевать, но боюсь, что если война затянется надолго, у Вас не хватит сил занять города, создавшаяся обстановка покажет Вашу слабость, с течением времени у Вас истощится продовольствие, а слабое владение Янь не подчиниться Вам, в то время как владение Ци, которое, несомненно, даст отпор на границах, усилится. Если поддерживающие друг друга владения Янь и Ци не подчинятся Вам, это будет означать, что вопрос, кто сильнее — Лю Бан или Сян Юй, останется неразрешенным. Это Ваша слабая сторона. Полагаю по своему неразумию, что в этом также и ошибка Вашего плана [нападения на Янь и Ци]. Именно поэтому искусные командующие войсками при наличии слабых сторон не нападают на имеющих преимущества, а совершают нападения на имеющих слабые стороны при наличии преимуществ».

«Если это так, что же делать?» — спросил Хань Синь.

Гуанъу-цзюнь ответил: «Считаю, что сейчас дли Вас самое лучшее — снять латы и дать отдых воинам, управлять владением Чжао, проявляя ласковое отношение к оставшимся в нем сиротам. В течение дня Вы можете собрать крупный рогатый скот и вино в пределах 100 ли в окружности, чтобы угостить состоящих на службе чиновников и напоить воинов. После этого сначала отправьте на север в направлении Янь войска, а затем пошлите красноречивого человека с письмом на дощечке длиною в 8 цуней и расскажите, в чем Ваше преимущество перед Янь. Тогда владение Янь, несомненно, не посмеет не изъявить покорности. Когда Янь изъявит покорность, отправьте гонца на восток сообщить об этом Ци, и тогда владение Ци, следуя за владением Янь, непременно подчинится Вам. Даже если в Ци найдутся мудрецы, они не найдут для Ци другого выхода. Таким образом, появился возможность подумать о делах всей Поднебесной. В военном деле бывает, что сначала делаются заявления, а затем достигаются реальные результаты, и именно это я и имею в виду».

Воскликнув «Прекрасно!», Хань Синь принял план Гуанъу-цзюня и отправил гонца в Янь, причем владение Янь сразу же изъявило покорность. «После этого Хань Синь послал гонца доложить об этом Хань-вану (титул Лю Бана.— В. Т.) и просил назначить Чжан Эра правителем владения Чжао, чтобы он управлял своим владением. Ответив согласием, Хань-ван объявил Чжан Эра правителем владения Чжао» [39, гл. 92, л. 8а—9б].

Через некоторое время Хань-ван [Лю Бан] бежал во владение Чжао, где, набрав воинов, приказал Хань Синю напасть на Ци.

«Хань Синь повел войска на восток, но не успел пройти город Пинъюань, как услышал, что Хань-ван послал Ли Ицзи, который уже склонил правителя Ци к покорности. Хань Синь хотел остановиться, но уроженец Фаньяна Куй Тун, отличавшийся красноречием, сказал: “Вы получили указ напасть на Ци, и в то же время Хань-ван отправил гонца внести раскол в ряды противника и убедить Ци изъявить покорность. Разве от него был какой-нибудь указ, предписывающий остановиться? Как вы можете отказываться от дальнейшего похода? К тому же господин Ли — всего лишь красноречивый болтун, но в то же время, сидя на повозке и распустив язык длиною в 3 цуня, он заставил сдаться свыше 70 циских городов, а Вы, командуя войсками численностью в несколько десятков тысяч воинов, более чем за год заняли во владении Чжао только около 50 городов. Таким образом, будучи в течение ряда лет военачальником, Вы добились меньших заслуг, чем один глупец-конфуцианец!"

Найдя слова Куй Туна правильными, Хань Синь, последовав его совету, переправился через Хуайхэ.

Циский правитель, послушав увещевания господина Ли, оставил его у себя, устроил в его честь пир и распустил войска, выставленные для защиты против Хань-вана. Воспользовавшись этим, Хань Синь неожиданно напал на циские войска у города Лися и подошел к Линьцзы. Циский правитель Тянь Гуан, решив, что Ли Ицзи его предал, сварил его живым, а сам бежал в Гаоми, откуда послал гонца в Чу за помощью. Хань Синь овладел Линьцзы и, двинувшись на восток, преследовал Тянь Гуана до Гаоми. Чу выслало на помощь Ци войска, распустив слух, что численность их достигает 200 тысяч воинов, во главе с военачальником Лун-цзюй.

Циский правитель Тянь Гуан и Лун-цзюй соединили свои войска для борьбы с Хань Синем, но еще до начала сражения кто-то сказал Лун-цзюйю: “Ханьские войска воюют далеко от родных мест и будут сражаться до последнего человека, поэтому их ударной силе нельзя противостоять. Вместе с тем владения Ци и Чу воюют на своей земле, поэтому воины могут легко разбежаться. Лучше всего, укрывшись за высокими валами и глубокими рвами, приказать правителю владения Ци разослать близких чиновников по утерянным городам. Утерянные города, услышав, что их правитель жив, а чуские войска пришли к нему на помощь, непременно поднимут восстание против Хань-вана. Ханьские войска находятся в чужих землях на расстоянии 2 тысяч ли от родных мест, и если все циские города восстанут против них, они нигде не смогут достать продовольствия, а тогда можно будет без сражения заставить их сдаться".

Лун-цзюй возразил: “Я давно знаю, что представляет собой Хань Синь как человек — с ним легко справиться. К тому же мы пришли на помощь Ци, и если принудим Хань Синя сдаться без сражения, какая в этом будет моя заслуга?! Если же мы вступим в сражение и одержим победу, то приобретем половину циских земель. К чему останавливаться?! После этого Лун-цзюй решил дать бой, расположив войска на противоположном берегу реки Вэйшуй, напротив войск Хань Синя.

Ночью Хань Синь приказал воинам сделать более 10 тысяч мешков, наполнить их песком и перегородить реку выше по течению, а затем, переправив половину войск, напал на Лун-цзюйя. [Через некоторое время], притворившись разбитым, Хань Синь отошел назад.

Обрадованный Лун-цзюй, воскликнув: “Я давно зная, что Хань Синь трус!", бросился преследовать Хань Синя, начав переправу через реку. Хань Синь приказал разобрать сооруженную из мешков плотину, из-за чего уровень воды в реке резко поднялся. Больше половины воинов Лун-цзюйя не успели переправиться через реку, воспользовавшись чем, Хань Синь стремительно напал на переправившихся и убил Лун-цзюйя. Находившиеся на восточном берегу реки воины Лун-цзюйя разбежались. Бежал и циский правитель Тянь Гуан. Хань Синь преследовал бегущих до города Чэньян и взял в плен всех чуских воинов.

На 4-м году правления династии Хань (203 г. до н. э.) владение Ци полностью сдалось» [39, гл. 92, л. 10а—11б].

34. Гэн Янь (2-58 гг. н. э.) — современник и сподвижник позднеханьского императора Гуан-у, прославившийся как талантливый военачальник. Участвовал в разгроме повстанческих отрядов, известных под названием тунма (медные лошади), чимэй (краснобровые), цинду (черные телята). Усмирил за свою жизнь 46 округов, вырезал 300 городов, никогда не сталкиваясь с неудачей.

Чжан Бу, по прозвищу Вэнь-гун,— уроженец уезда Буци в окр. Ланъе. После гибели Ван Мана, собрав вокруг себя несколько тысяч человек, захватил окр. Ланъе. Император Гэн-ши назначил правителя окр. Ланъе, но Чжан Бу, оказав вооруженное сопротивление, не пустил его в округ. Родственник императора Лю Юн, желая привлечь Чжан Бу на свою сторону, самовольно пожаловал ему звание фухань да цзянцзюня (великий военачальник, помогающий династии Хань), титул Чжунцзе-хоу, должность управляющего областями Цин и Сюй и предоставил право карать непокорных. В 27 г. император Гуан-у отправил к Чжан Бу дворцового советника Фу Луна назначить его на должность правителя окр. Дунлай. Узнав об этом, Лю Юн поспешил возвести Чжан Бу в титул Ци-вана (правитель владения Ци). Соблазнившись этим, Чжан Бу убил Фу Луна и, поскольку в это время императору Гуан-у было не до него, быстро захватил 12 округов, расположенных на землях бывшего владения Ци.

В 29 г. император Гуан-у приказал Гэн Яню покарать Чжан Бу. «Услышав об этом, Чжан Бу приказал великому военачальнику Фэй И расположиться с войсками в Лися, помимо чего выделил войска, разместившиеся в Чжуэ, и создал в местности Чжунчэн в округе Тайшань несколько десятков укрепленных лагерей для отражения Гэн Яня.

Переправившись через Хуанхэ, Гэн Янь сначала напал на Чжуэ. Приступив к штурму города рано утром, он захватил его, когда солнце еще не достигло зенита. Гэн Янь умышленно снял в одном углу войска, осаждавшие город, чтобы защитники города могли бежать в Чжунчэн. Когда находившиеся в Чжунчэне воины услышали о падении Чжуэ, их охватил страх, они побросали лагеря и бежали.

Фэй И приказал своему младшему брату Фэй Ганю оборонять Цзюйли. Двинув войска вперед, Гэн Янь прежде всего, желая запугать Цзюйли, велел рубить деревья, распустив слух, что деревья предназначаются для завала рвов и что в течение нескольких дней город будет взят. Услышав, что Гэн Янь собирается штурмовать Цзюйли, Фэй И стал думать, не прийти ли городу на помощь. Тогда Гэн Янь строго приказал войскам срочно делать штурмовые орудия, объявив воинам, что через три дня они должны приложить все силы для штурма Цзюйли. Одновременно он незаметно ослабил охрану пленных, чтобы они могли бежать. Бежавшие из плена сообщили Фэй И о дате штурма, назначенного Гэн Янем. Действительно, в день штурма Фэй И явился во главе более 30 тысяч воинов на помощь городу.

Обрадованный Гэн Янь сказал военачальникам: “Я делал штурмовые орудия, потому что хотел заманить сюда Фэй И. Сейчас он явился как раз для того, что ищет".

Выделив 3 тысячи воинов для наблюдения за Цзюйли, Гэн Янь во главе отборных воинов поднялся на холм и, используя господствующую высоту, вступил в сражение, в ходе которого нанес Фэй И сильное поражение, при этом Фэй И был обезглавлен на поле боя. Затем Гэн Янь собрал отрубленные головы врагов и показал их защитникам города, что весьма напугало их. Фэй Гань со всеми войсками бежал к Чжан Бу. Гэн Янь собрал имевшиеся в городе запасы и приказал воинам нападать на отказывающихся сдаться. Всего было усмирено свыше 40 лагерей, после чего в округе Цзинань установилось спокойствие.

В это время Чжан Бу, находившийся в Цзюй, приказал своему младшему брату Чжан Ланю оборонять Сиань во главе 20 тысяч отборных воинов, а правителям различных округов, имевших в общей сложности более 10 тысяч воинов, защищать Линьцзы, причем оба города отстояли один от другого на 40 ли. Гэн Янь вошел с войсками в Хуачжун, находящийся между Сианем и Линьцзы. Гэн Янь видел, что Сиань — небольшой город, но он обнесен прочными стенами, и что Чжан Лань располагает отборными воинами, в то время как Линьцзы — город большой, однако на него легко напасть. Тем не менее он приказал командирам собраться и через пять дней напасть на Сиань.

Услышав об этом, Чжан Лань и днем и ночью тщательно обороняя стены города. В полночь, когда наступил день штурма, Гэн Янь приказал военачальникам накормить воинов, а на рассвете подойти к стенам Линьцзы. Командующий войсками Сюнь Лян и другие стали оспаривать это приказание, считая, что следует скорее напасть на Сиань. Гэн Янь ответил: “Неправильно. В Сиане, услышав, что я хочу напасть на город, днем и ночью принимают меры предосторожности. В Линьцзы, если мы подойдем к городу, когда противник не ожидает этого, несомненно, возникнет паника, и если мы нападем на него, то обязательно возьмем в течение дня. После взятия Линьцзы Сиань окажется изолированным, а Чжан Лань — отрезанным от Чжан Б у, и он, несомненно, снова бежит. Произойдет так, как говорят: “Напав на один город, заняли два". Если же мы сначала нападем на Сиань и не сможем быстро взять его, то придется держать войска у прочных стен, что приведет к большим потерям убитыми и ранеными. Пусть даже мы сможем взять город, Чжан Лань бежит с войсками в Линьцзы и, соединившись с находящимися там войсками, выяснит наше положение. Мы глубоко вторглись в неприятельские земли, из тыла нам не подвозится продовольствие, поэтому по прошествии от 10 дней до месяца мы без сражения окажемся в трудном положении. Я не вижу пользы от ваших слов".

После этого Гэн Янь напал на Линьцзы, взял его за полдня и вошел в центральную часть города. Услышав об этом, напуганный Чжан Лань бежал во главе войск в Цзюй.

Гэн Янь запретил воинам заниматься грабежами вокруг Цзюй и, дабы разгневать Чжан Бу, объявил, что захватит его, когда он явится. Услышав об этом, Чжан Бу, громко рассмеявшись, воскликнул: “Ю Лай и Да Тун имели войска, насчитывавшие свыше 100 тысяч воинов, но я подошел к их лагерям и разбил их. Сейчас у Гэн Яня, старшего сына Гэн Куана, меньше воинов, чем у меня, к тому же они утомлены. Разве он может внушить страх?!", после чего вместе со своими тремя младшими братьями — Чжан Ланем, Чжан Хуном и Чжан Шоу — и войсками Чжун И, бывшего в прошлом, главарем шайки у Да Туна, заявив о наличии у него 200-тысячной армии, подошел к Линьцзы с восточной стороны, собираясь напасть на Гэн Яня.

Гэн Янь выступил на берега реки Цзышуй, где встретился с Чжун И. Ударные конные отряды хотели напасть на Чжун И, но Гэн Янь, опасаясь, что из-за неудачи передового отряда Чжан Бу не посмеет наступать, решил показать свою слабость, чтобы поднять дух Чжан Бу, а поэтому отступил во внутренний город, расположив в нем свои войска. Дух Чжан Бу действительно возрос, и он напал на лагерь Гэн Яня, вступив в бой с Лю Синем и другими военачальниками. Гэн Янь поднялся на разрушенную террасу во дворце правителя, чтобы наблюдать за боем, и когда увидел, что Лю Синь скрестил с противником оружие, во главе отборных воинов ударил с фланга на позиции Чжан Бу, находившиеся у восточных стен Линьцзы, и нанес ему сильное поражение... К вечеру бой прекратился, но на следующий день утром Гэн Янь снова вывел воинов из города.

В это время император находился в Лу. Услышав, что Чжан Бу напал на Гэн Яня, он лично выступил к нему на помощь. Еще до прихода императора Чэнь Цзюнь сказал Гэн Яню: “Войска цзюйского разбойника многочисленны, поэтому пока следует закрыться в лагере и дать отдых воинам, ожидая прибытия императора". Гэн Янь ответил: “Вот-вот должна прибыть колесница императора, поэтому я должен забить рогатый скот и процедить вино, чтобы, встретить прибывающих с ним чиновников. Вы же хотите оставить государю разбойника, которого уже ожидает плен", после чего вывел войска на большое сражение. В сражении, продолжавшемся с утра до вечера, Гэн Янь снова нанес Чжан Бу крупное поражение. Противник потерял неисчислимое количество убитыми и ранеными, а рвы вокруг города были заполнены трупами. Зная, что Чжан Бу оказался в трудном положении и будет отступать, Гэн Янь заранее расположил на флангах засады, и действительно, когда наступило время для сна, Чжан Бу стал отходить. Спрятанные в засадах воины ударили на него с флангов и преследовали до реки Цзюймэйшуй. На протяжении 80-90 ли земля усеялась трупами убитых и было захвачено свыше 2 тысяч обозных повозок. Чжан Бу вернулся в Цзюй, а его братья разошлись вместе с войсками.

Через несколько дней в Линьцзы прибыл император, он устроил большое угощение, чтобы выразить благодарность войскам и чиновникам за их труды. Обратившись к Гэн Яню, император сказал: “В прошлом Хань Синь разбил циские войска у города Лися и заложил этим основы государства.. Ныне Вы напали на город Чжуэ, сделав первый шаг в этом направлении. Вы оба действовали в западных землях [бывшего владения] Ци, и ваши подвиги можно сравнивать. В то же время Хань Синь неожиданно напал на уже изъявившего покорность, а Вы одолели сильного врага, поэтому Ваш подвиг трудно приравнять к подвигу Хань Синя. Кроме того, Тянь Хэн сварил живым господина Ли, а когда Тянь Хэн сдался, император Гао-ди приказал начальнику приказа охранной стражи (имеется в виду Ли Шан, младший брат г-на Ли.— В. Т.) не мстить ему. В прошлом Чжан Бу также убил Фу Луна, и, если Чжан Бу явится с изъявлением покорности, я должен буду приказать великому блюстителю нравов (эту должность занимал Фу Чжань, отец Фу Луна.— В. Т.) отказаться от мщения. Таким образом, и эти два события — весьма похожи одно на другое. В прошлом Вы, находясь в Наньяне, предложили великий план [усмирения земель Ци]. Я всегда считал его поверхностным и трудноисполнимым, но Вы, проявив волю, в конце концов, осуществили его".

Гэн Янь стал преследовать Чжан Бу, который бежал в Пиншоу, но затем с обнаженным плечом, неся топор и плаху, явился к воротам лагеря Гэн Яня. Гэн Янь переправил Чжан Бу в ставку императора, а сам с войсками вступил в Пиншоу. Выставив знамена и барабаны 10 округов, Гэн Янь приказал воинам Чжан Бу стать под знамя своего округа, причем набралось более 100 тысяч воинов и свыше 7 тысяч повозок. Все они были распущены и отосланы в родные деревни.

Гэн Янь во главе войск прибыл в Чэнъян, где принудил к сдаче остатки войск Чжан Бу, после чего все земли Ци были успокоены и он с победой вернулся в столицу» [44, гл. 19, л. 7б—12а].

35. Доу Жун (16 г. до н. э. — 62 г. н. э.), по прозвищу Чжоу-гун,— уроженец уезда Пинлин. Служил Ван Ману в звании военачальника, но затем перешел на сторону императора Гэн-ши, который назначил его сначала на должность правителя окр. Цзюйлу, а в дальнейшем перевел на должность главного воеводы зависимых владений в окр. Чжанъе. После поражения Гэн-ши Лян Тун, правитель окр. Цзюцюэнь, и другие выдвинули Доу Жуна на пост великого военачальника пяти округов к западу от Хуанхэ, но через некоторое время он изъявил покорность вновь вступившему на престол императору Гуан-у [44, гл. 53].

36. Пэн Чун занимал должность начальника окр. Юйян. Оказывал энергичное содействие в установлении династии Поздняя Хань, но, не получив ожидаемого повышения по службе, в 27 г. поднял восстание и отправил к сюнну гонца с просьбой о помощи. На помощь были высланы 8 тыс. всадников. Эта поддержка позволила Пэн Чуну занять земли в районе совр. Пекина и объявить себя Янь-ваном. В 28 г. Пэн Чун и его союзники-сюнну были разбиты правительственными войсками под командованием Гэн Яня. Вскоре Пэн Чун был обезглавлен своим рабом [44, гл. 12, л. 15а—15б; гл. 19, л. 7а).

37. Земли Цзися находились к северу от совр. уездного г. Линьцзы в пров. Шаньдун [30, с. 731].

38. Куй Тун — соратник Хань Синя. После того как в 196 г. до н. э. Хань Синь был казнен за попытку поднять мятеж, ханьский император Гао-цзу вызвал Куй Туна. Когда Куй Тун прибыл, император спросил его: «Не ты ли учил Хуайинь-хоу (титул Хань Синя.— В. Т.) поднять мятеж?» «Да, я, Ваш слуга, настойчиво учил его [поднять мятеж],— ответил Куй Тун.— Однако этот глупец не воспользовался моими советами, поэтому сам виноват, что оказался уничтоженным вместе со своими родственниками в трех поколениях. Если бы он воспользовался моими советами, разве Вы, Ваше Сиятельство, смогли бы истребить его род?!».

«Зажарьте его!» — гневно закричал император.

«Увы! — запричитал Куй Тун.— Зажарить меня — какое несправедливое наказание!» «Почему несправедливое? — спросил император.— Ведь ты учил Хань Синя поднять мятеж!» Куй Тун ответил: «Когда власть династии Цинь рухнула., в землях к востоку от гор вспыхнули большие беспорядки, там одновременно поднялись представители разных фамилий, появились многочисленные, как слетевшиеся в стаю вороны, смельчаки. После того как династия Цинь лишилась престола, все в Поднебесной стали бороться за него, и первыми добились успеха обладающие более высокими способностями и большим проворством. Как говорят, “Псы разбойника То лают на Яо не потому, что Яо не человеколюбив, а потому, что псы всегда лают на всех, кроме своего хозяина". В свое время, я, Ваш слуга, знал только Хань Синя и не знал Вас, Ваше Сиятельство. К тому же в то время в Поднебесной было много лиц, державших в руках остро отточенное оружие, которые хотели сделать то же, что сделали Вы, но не обладали достаточной силой. Разве их можно всех зажарить?!»

Гао-цзу приказал: «Освободить его!», простив Куй Туну его вину [39, гл. 92, л. 19а—19б].

39. Фанфын — правитель владения Ванман. В Го юй рассказывается, что Конфуций якобы сказал: «Я, Цю, слышал, что в прошлом, когда Юй собирал всех духов на горе Куайцзи, Фанфын явился позже других, за что Юй убил его и выставил труп для всеобщего обозрения» [21; гл. 5, с. 72].

40. В империи Цзинь существовала система деления чиновничества на девять рангов, заимствованная от династии Вэй. Главным считался 1-й ранг, а низшим — последний, 9-й. По-видимому, эта система была заимствована Мужун Дэ.

См. также коммент. 84 к гл. 106.

41. Период правления правителей династии Ся — Тай-кана, Чжун-кана, Сяна и Шао-кана — по свидетельству чжоуских сочинений, был наполнен острой борьбой за власть и столкновениями племен. Вкратце хроника этого периода такова. После того как Хоу-и возвел на престол Чжун-кана, вновь нарушив порядок престолонаследия, он был убит своим приближенным Хань Чжо, захватившим власть в стране. В этой борьбе погиб и Чжун-кан. Его сын, Сян, бежал, но был настигнут и убит сыном Хань Чжо. Жена Сяна успела бежать в дом своей матери, Ю-жэн, и родить сына, Шао-кана. Позднее, объединив сородичей, Шао-кан сумел расправиться с Хань Чжо и вступить на престол. Возврат власти к Шао-кану после ряда смутных лет в древней истории называют «возрождением Шао-кана». Цзюй Чжун сравнил Мужун Дэ с Шао-каном, желая сказать, что он, как и Шао-кан, возродил государство.

42. Фу Цзянь, правитель династии Ранняя Цинь, пожаловал Мужун Дэ должность правителя окр. Чжанъе, поэтому его старший брат Мужун На также переехал в окр. Чжанъе.

43. Янь Ин — крупный политический деятель владения Ци в эпоху Чунь-цю. Носил посмертное имя Пин и прозвище Чжун, в связи с чем Сыма Цянь называет его Янь Пин-чжуном. Служил циским правителям Лин-гуну (582- 564 гг. до н. э.), Чжуан-гуну (554-548 гг. до н. э.) и Цзин-гуну (548-490 гг. до н. э.), прославившись экономностью и трудолюбием. За большие заслуги в возвышении владения Ци его ставят в один ряд с Гуань Чжуном [39, гл. 62, л. 3а—4б].

44. Сюцай (букв. «прекрасный талант») — первоначально так называли лиц, обладавших необыкновенными дарованиями. Начиная с династии Хань сюцай становится названием первой ученой степени, присваивавшейся после прохождения установленных экзаменов.

45. В Лунь юйе находим: «Учитель сказал: “Янь Пин-чжун искусно поддерживал дружбу с людьми и по прошествии длительного времени относился к ним с уважением"» [29, гл. 6, с. 101].

46. Шэшоушань — название горы, находившейся к юго-западу от совр. уездного г. Тайань в пров. Шаньдун. На этой горе, как указывается в Хань-шу, чжоуский Чэн-ван приносил жертвы Земле [15, гл. 25а, л. 5б].

47. Имеется в виду ставка военачальника, или гражданское управление, — ямынь. Иероглиф я — «зуб», «зубчатый» — вошел в рассматриваемый термин в связи с существовавшим в Китае обычаем, по которому военачальники выставляли у входа в ставку флаги, края которых были вырезаны зубцами. Эти флаги получили названия яци — «зубчатые флаги». Поэтому и ворота, ведущие в ставку военачальника, стали называть ямынь — «зубчатые ворота», т. е. ворота, у которых стоят зубчатые флаги. Постепенно выражение «зубчатые ворота» распространилось сначала на всю ставку военачальника, а затем и на гражданские учреждения, и оно стало обозначать присутственное место вообще [47, с. 413].

48. Под землями к западу от заставы (гуаньси) имеются в виду основные земли династии Цинь, лежавшие к западу от заставы Ханьгугуань. В момент описываемых событий они принадлежали династии Цинь, правителей которых Хань Чжо сравнивает с шакалами и волками, т. е. со злыми, алчными людьми.

49. Область Янчжоу — одна из девяти областей, на которые легендарный император Юй разделил Китай. Высказываются мнения, что в область входили полностью нынешние провинции Цзянси, Чжэцзян, Фуцзянь, южные районы провинций Цзянсу, Аньхой, Хэнань, восточная часть пров. Хубэй. и северная часть пров. Гуандун. Поскольку эти земли были заселены юэскими племенами, они названы в текстеЯнъюэ, т. е. заселенная юэсцами обл. Янчжоу. В описываемый момент эти земли принадлежали династии Цзинь.

50. Длинные змеи и большие свиньи, будучи прожорливыми, служат символами алчных людей, под которыми в данном случае имеются в виду правители династий Цзинь и Цинь.

51. Следуя законам Неба, увеличивать пороки неразумных правителей, [чтобы затем покарать их]. Так переведены всего лишь два иероглифа: цзунь — «следовать в соответствии, сообразно», и ян — «кормить», «растить».. Иероглифы цзунь ян взяты из гимна дома Чжоу «Шао», в Ши-цзине [32, гл. 19-4), с. 1818]. Комментаторская литература сообщает, что это гимн основателю династии Чжоу У-вану. Для рассматриваемых иероглифов имеются разнообразные толкования, но мы использовали имеющийся в Цзо-чжуане [52, гл. 23, с. 926].

52. Шан Ян (?-338 г. до н. э.) — государственный деятель и реформатор древнего Китая Гунсунь Ян, известный в истории под именем Шан Яна, возникшего по названию обл. Шан, пожалованной ему циньским правителем Сяо-гуном (362-338 гг. до н. э.). Вначале служил правителю владения Вэй, но в 361 г. до н. э. перешел на службу к циньскому правителю Сяо-гуну.

Реформы, предложенные Шан Яном и частично осуществленные в Цинь, предусматривали подворную организацию населения, разукрупнение больших семей, награждение за военные заслуги, поощрение землепашества и ткачества, обработку пустующих земель, ограничение прав купцов, усиление государственного аппарата и т. д. Все это привело к росту производительных сил, укреплению органов власти и армии и в конечном счете к превращению Цинь в одно из передовых и сильных государств периода Чжань-го.

Реформы Шан Яна вызвали резкое противодействие среди представителей аристократии, которые после смерти Сяо-гуна подвергли его жестокой казни — он был разорван на куски колесницами.

53. Бигань по одним предположениям — брат иньского императора Чжоу-синя, сын императора Ди-и, по другим — младший брат Ди-и. Находясь при порочном правителе Чжоу-сине, Бигань, сказав: «Тот, кто является слугой правителя, должен бороться, не страшась смерти», стал настойчиво увещевать Чжоу-синя отказаться от пороков. Разгневанный Чжоу-синь, воскликнув: «Я слышал, что в сердце мудреца, есть семь отверстий», разрезал грудь Биганя, чтобы посмотреть его сердце [39, гл. 3, л. 12б].

У-ван, основатель династии Чжоу, уничтожив династию Инь, насыпал над, могилой Биганя холм в знак уважения к его мудрости [39, гл. 3, л. 13а].

54. Синьлин-цзюнь — титул У-цзи, младшего сына Чжао-вана (296-277 гг. до н. э.), правителя владения Вэй.

В 249 г. до н. э. циньские войска под командованием Мэн Ао напали на владение Чжао. Пинъюань-цзюнь, первый советник правителя владения Чжао, женатый на сестре Синьлин-цзюня, обратился к владению Вэй с просьбой о помощи. На помощь была выслана 100-тысячная армия во главе с военачальником Цзинь Би. Испугавшись силы циньских войск, Цзинь Би действовал нерешительно, и тогда Синьлин-цзюнь, взяв на себя командование войсками, вынудил циньцев отступить.

В ответ циньцы напали на владение Вэй, но вернувшийся обратно Синьлин-цзюнь, возглавив объединенные войска пяти владений, нанес им сильное поражение и заставил отойти к заставе Ханьгугуань. Прибегнув к дипломатии, циньцы оклеветали Синьлин-цзюня перед правителем владения Вэй, который отдалил его от себя. Огорченный Синьлин-цзюнь под предлогом болезни перестал появляться во дворце, предался пьянству и умер.

Ханьский император Гао-цзу в молодости много слышал о мудрости Синьлин-цзюня, а вступив на престол, каждый раз проезжая через Далян, приносил ему жертвы. На 12-м году правления Гао-цзу выделил для присмотра за могилой Синьлин-цзюня пять семей и приказал им в соответствии с сезонами года четыре раза в год совершать жертвоприношения [39, гл. 77].

55. Хуань Сюань, прозвище Цзин-дао, — сановник при династии Цзинь. В конце эры правления Тай-юань (376-396) был назначен правителем окр. Исин, но, считая это назначение низким, покинул должность и уехал в бывшие чуские земли. Здесь он быстро выдвинулся и цзиньский император послал против него войска. Нанеся им поражение, Хуань Сюань вступил в столицу, а через некоторое время низложил цзиньского императора Ань-ди и занял его место. Неразумные действия Хуань Сюаня вызвали общее возмущение. Борьбу с ним возглавил Лю Юй, будущий основатель династии Сун (420-478). Хуань Сюань потерпел поражение и был казнен [42, гл. 90, л. 1a—14а].

56. Управление [Поднебесной] и обладание [землями среди четырех морей]. Значение иероглифов цзинълюэ объясняется в тексте Цзо-чжуаня, в котором сказано: «Тяньцзы цзинълюэ» [52, гл. 44, с. 1767], причем, согласно имеющемуся комментарию, иероглиф цзин соответствует цзинъин — «управлять», а люэ — «владеть» «обладать», и, таким образом, вся фраза означает: «Сын Неба управляет [Поднебесной] и владеет землями среди четырех морей».

57. Шао-кан — см. о нем примеч. 41 к этой гл.

58. Три владения, входившие в состав владения «три Ци»,— Саньци — см. коммент. 23 к этой гл.

59. Девять видов повинностей — цзю фу. Согласно системе, изложенной в Чжоу-ли, в центре Китай лежало владение Сына Неба, вокруг которого располагалось девять поясов, носивших общее название цзю цзи — «девять [видов] владений» [49, гл. 29, с. 1047, 1048], или цзю фу — «земли, несущие девять [видов] повинностей» [49, гл. 33, с. 1193].

Владение Сына Неба представляло собой квадрат с длиной сторон в 1000 ли, которое не входило в число девяти видов владений. Эти земли носили название ван цзи — «владение вана», или го цзи — «владение государства». Далее тянулись девять поясов, шириной в 500 ли каждый.

Пояса носили следующие названия: 1) хоу-фу — [земли, несущие] сторожевые повинности, или хоу-цзи — сторожевые владения. Сторожевые повинности состояли в проверке всех приходящих в центральную зону и в слежке за ворами и грабителями; 2) дянь-фу — [земли, несущие] повинности по обработке полей, или дянь-цзи — владения, занимающиеся обработкой полей. Повинности по обработке полей состояли в возделывании земли и внесении налогов в пользу вана; 3) нань-фу — [земли, несущие] повинности, связанные с выполнением обязанностей, возлагаемых ваном, или нань-цзи — владения, выполняющие обязанности, возлагаемые ваном; 4) цай-фу — [земли, несущие] повинности по сбору и представлению редких вещей, или цай-цзи — владения, собирающие и представляющие вану редкие вещи; 5) вэй-фу — [земли, несущие] повинности по защите вана, или вэй-цзи — владения, защищающие вана; 6) мань-фу — [земли, несущие] повинности по обузданию варваров, или мань-цзи — владения, обуздывающие варваров; 7) и-фу — [земли, несущие] повинности варваров, или и-цзи — владения варваров; 8) чжэнь-фу — [земли, несущие] повинности, требующие защиты, или чжэнь-цзи — владения, требующие защиты. Эти земли были расположены далеко от центрального владения Сына Неба, поэтому последнему для осуществления своих прав приходилось прибегать к вооруженной силе; 9) фань-фу — [земли, несущие] повинности по созданию заслона, или фань-цзи — владения, служащие заслоном.

По-видимому, говоря об упорядочении девяти видов повинностей, Мужун Дэ имеет в виду упорядочение налоговой системы.

60. Лунфань — одно из названий горы Луншань в пров. Шэньси.

61. Ци Кэ — цзиньский сановник, известный под посмертным титулом Ци Сянь-цзы; был жестоко оскорблен при дворе правителя владения Ци. Сыма Цянь приводит две версии, относящиеся к этому эпизоду. Согласно первой: «На 8-м году правления [цзиньского] Цзин-гуна (599 г. до н. э.) Ци Кэ был отправлен послом во владение Ци. Мать циского правителя Цзин-гуна, смотревшая на Ци Кэ с высоты постройки, засмеялась. Она засмеялась потому, что Ци Кэ был горбатым, [находившийся рядом с ним] луский посол — хромым, а вэйский посол — косоглазым, причем цисцы, подобрав людей с такими же физическими недостатками, велели им сопровождать прибывших гостей. Это разгневало Ци Кэ, поэтому, когда, возвращаясь обратно, он прибыл на берега реки Хуанхэ, то сказал: “Если не отомщу владению Ци, пусть дух реки Хуанхэ будет свидетелем!"» [39, гл. Зв, л. 33а—33б].

Согласно второй версии: «Весной на 6-м году правления [циского] Цзин-гуна (593 г. до н. э.) владение Цзинь прислало во владение Ци в качестве посла Ци Кэ. Правитель владения Ци поставил за занавеской свою жену, и она смотрела на него. Когда Ци Кэ поднимался по ступенькам, жена засмеялась, [глядя на него]. [Рассерженный] Ци Кэ воскликнул: “Если это останется без отмщения, не переправлюсь второй раз через Хуанхэ!"» [39, гл. 32, л. 16а].

Вернувшись обратно, Ци Кэ стал настаивать на нападении на владение Ци. В 590 г. до н. э. между цзиньскими и цискими войсками произошло сражение у горы Мицзи, в ходе которого цисцы были разбиты.

62. Цзы-сюй — см. коммент. 51 к гл. 108.