12 марта 1925 г. в Пекине умер великий китайский революционер доктор Сунь Ят-сен. На другой день созданная им Национально-революционная армия одержала решающую победу над противником, и это была лучшая дань его памяти. Эта победа стала кульминационным моментом первого Восточного похода. После нее войска Гуанчжоуского правительства неудержимо двинулись вперед. [178]
В первом Восточном походе приняло участие сравнительно немного соединений и полков. Казалось бы, обмен информацией между командирами должен быть не только ежедневным, но и ежечасным. В действительности было не так. Небольшая группа войск затерялась на огромной территории. Из-за скудных средств связи командиры не располагали своевременной информацией о боевой обстановке.
После взятия Шаньтоу советники полков школы Вампу Васильев, Полло, Никулин и я решили, что поход по существу уже закончен и мы можем на денек оставить свои части и осмотреть город. С разрешения В. А. Степанова мы отправились в небольшой уютный портовый городок, осмотрели его и, остановившись ночевать в гостинице, с удовольствием растянулись на нормальных постелях. Мы предвкушали приятную возможность сесть утром за «штатский» стол и позавтракать яичницей с колбасой. Но вдруг в гостиницу явился Шалфеев (Воробьев) и сообщил, что нас срочно вызывает к себе на станцию главный советник.
Мы поспешили. По перрону нервно прохаживался, поджидая нас, Василий Андреевич Степанов.
— Наконец-то, — сказал он не очень приветливо. — Идемте к начальству.
В своем вагоне Василий Константинович, мрачно взглянув на нас, жестом пригласил садиться и сказал:
— Наш поход еще в разгаре. Мы не достигли решающего перевеса и не можем позволить себе оставлять части для прогулок. В дальнейшем, — обратился В. К. Блюхер к В. А. Степанову, — всякие отлучки на любое время должны допускаться только с моего разрешения.
Поезд тронулся на Чаочжоу.
— Пока мы едем до вашей станции, я сориентирую вас в обстановке и укажу ближайшие задачи, — продолжал Блюхер. — От местных жителей и из захваченных документов нам стало известно, что 4 марта генерал Линь Ху сосредоточил свои силы в районе Синнин и выступает на помощь войскам генерала Хун Шао-линя в направлении на Хайфын. Передовой отряд его, до 2 тыс. человек, замечен в 15 км севернее Хэбо. 5 марта получены дополнительные, хотя еще не проверенные сведения. Главные силы противника (6–7 тыс. человек) [179] пришли уже в Аньлюсюй с задачей продолжать движение на Хэбо. Войска генерала Хун Шао-линя, как мы узнали, отходят двумя группами: одна — на Дапу и Сункоуюй, другая — на восток от Чаочжоу.
— Наши войска, — уточнил В. К. Блюхер, — расположены так: 2-я пехотная дивизия с 16-м отдельным полком и штаб генерала Сюй Чун-чжи — в Шаньтоу, 7-я бригада — в Чаочжоу; полки школы Вампу, как вам известно, — в Цзэяне; 1-я бригада и бригада У Те-чэна — в районе Хайфына.
Генералы, особенно Чан Кай-ши, не поверили сведениям о противнике: они считали движение войск Линь Ху на Хэбо и Хайфын всего лишь демонстрацией. По их предположениям главный удар Линь Ху должен нанести с севера на Танкэнсюй — Цзэян.
Однако 10 марта окончательно выяснилось, что войска Линь Ху двигаются на Хэбо, а не на Танкэнсюй и передовые части его находятся уже в районе Малу. Только после этого генерал Сюй Чун-чжи принял мое предложение разбить противника в районе Хэбо. Для этого предназначались полки школы Вампу, 7-я и 1-я бригады и бригада У Те-чэна. 2-я дивизия должна была перейти из Шаньтоу в Чаочжоу и использоваться в зависимости от обстановки для наступления на север или северо-запад. До подхода 7-й бригады полкам школы Вампу было приказано перейти к обороне в районе Цзэяна, а затем вместе с 7-й бригадой наступать на Хэбо.
— 11 марта, — продолжал Блюхер, — были получены противоречивые сведения: одна версия — противник двинулся на Уцзинфу и Танкэнсюй; вторая, более поздняя, подтверждала ранее имевшиеся данные о том, что главные силы противника сосредоточились в Хэбо. Но даже после того как окончательно выяснилось, что противник находится в Хэбо, и было принято решение атаковать его на этом направлении, Чан Кай-ши по-прежнему продолжал настаивать на своей предвзятой идее. Он поэтому пытался сорвать выполнение нашей рекомендации и предлагал мне и Степанову послать на Хэбо только полки школы Вампу или только 7-ю бригаду.
Генерал Сюй Чун-чжи, вначале согласившийся с моим планом, под влиянием Чан Кай-ши стал колебаться. [180] Вместо того чтобы направить на Хэбо все силы, он решил оставить в Цзэяне один полк 7-й бригады, две роты из частей школы Вампу и вообще оттягивал выступление войск из Цзэяна. Сюй Чун-чжи говорил, что он ожидает поступления каких-то новых данных.
Мне стоило большого труда убедить Сюй Чун-чжи и Чан Кай-ши вовремя двинуть на Хэбо все намеченные директивой войска.
— Поторопитесь к себе в части и не увлекайтесь прогулками! — улыбнулся Василий Константинович, сменяя гнев на милость, и крепко пожал нам руки на прощанье.
12 марта полки школы Вампу выступили через Фунин на Мяньху; два полка 7-й бригады из Цзэяна шли северным берегом р. Наньци. Главнокомандующего так и не удалось переубедить: один полк из состава бригады вместе с двумя ротами полков школы Вампу все же были оставлены в Цзэяне.
В 13 часов генерал Хэ Ин-цинь получил от местного жителя сведения о том, что противник якобы из Хэбо ушел на Танкэнсюй. Вслед за этим от встречных жителей были получены другие сведения: противник сегодня утром выступил нам навстречу двумя колоннами по 3 тыс. солдат каждая. Первая идет на Мяньху, вторая — вдоль южного берега р. Наньци на Лихусюй. Никакого движения противника на северо-восток эти жители не заметили.
Около 15 часов эти данные были переданы В. К. Блюхеру, который порекомендовал генералам Сюй Чун-чжи и Чан Кай-ши нанести противнику 13 марта главный удар правым флангом: 7-й бригадой и 1-м полком школы Вампу с целью отбросить его на юг. 2-й полк школы Вампу частью своих сил должен был оказывать поддержку 1-му полку, а остальными наступать на южную группу противника.
12 марта наши войска заночевали в следующих пунктах: 7-я бригада — на северном берегу р. Наньци западнее Цзэяна; 1-й полк школы Вамлу — в Мяньху (один батальон на левом берегу р. Наньци), 2-й полк — юго-восточнее Мяньху; 2-я дивизия — в Чаочжоу (схема 10). От бригад, двигавшихся с запада на Хэбо, сведений не поступало, предполагали, что они находятся в полупереходе от этого пункта. [181]
1-й полк должен был выступить из Мяньху на Малу 13 марта в 6 часов утра. Но генерал Хэ Ин-цинь задержал выступление, заявив, что ожидает какого-то распоряжения Чан Кай-ши. Был ли это очередной трюк Чан Кай-ши, не желавшего спешить (пусть основную тяжесть боя примет на себя 7-я отдельная бригада!), или ему все еще казалось, что войска Линь Ху наступают не с запада, а с севера, — осталось неизвестным. Наконец под нашим давлением полк все же выступил на Малу.
Командир полка, его штаб и мы, советники, обычно шли в голове колонны. На этот раз, чтобы не оттягивать выступление, мы посоветовали генералу Хэ Ин-циню приказать 1-му батальону, не ожидая нас, выступать в авангарде. Мы предполагали нагнать 1-й батальон в месте разветвления рек, к западу от деревни Шаньху.
По обыкновению командир батальона не выслал разведку и не организовал надежное охранение, ориентируясь лишь по расспросам местных крестьян, которые сообщили ему, что противник ушел на Танкэнсюй. Те же сведения получены были позднее и нами в первой попавшейся деревне.
В результате в 9-м часу утра авангардный батальон неожиданно попал под огонь противника у подножья горы, обозначенной литерой «Д» (схема 11), и развернулся для боя. По-видимому, накануне противник умышленно распространил слух о своем уходе на Танкэнсюй. Командир 1-го батальона принял эти «данные» на веру и проявил полную беспечность. Одним из первых в этом бою он был ранен и выбыл из строя. Завязав бой, мы поднялись на небольшую высоту «А» и попытались сориентироваться в обстановке, расспрашивая о характере местности работавшего в поле крестьянина. К счастью, местность знал он хорошо и, как мы потом убедились, ориентировал нас правильно.
Перед нами амфитеатром раскинулись горы.
С высотки хорошо было видно, как развертывались части противника. Казалось, перед нашим полком находится не более 2 тыс. человек, т. е. только одна из групп противника, вторая, по-видимому, действует против 2-го полка.
Поэтому мы с Никулиным, руководствуясь планом [182] В. К. Блюхера бить противника правым флангом, предложили генералу Хэ Ин-циню еще до подхода 7-й бригады атаковать левый фланг противника на высоте «Б», оттянуть его силы на себя и тем самым дать возможность 7-й бригаде нанести удар во фланг и в тыл. Мы не знали точно, где находится 7-я бригада, но рассчитывали, что, заслышав стрельбу, она поспешит на помощь, а 2-й полк, как было согласовано, вышлет свой батальон для прикрытия левого фланга нашего полка.
На этот раз у Хэ Ин-циня значительно раньше, чем обычно, прошел припадок; приняв наше предложение, он приказал 1-му батальону наступать в направлении разветвления рек, что севернее горы «Д»; 3-му батальону, охватывая левый фланг противника, наступать на восточные склоны высоты «Б». Пешая разведка была направлена в стык между батальонами. Штаб полка оставался на вершине «А». Там же мы расположили[183] орудие, которое должно было поддерживать атаку 3-го батальона.
Поскольку мы не обнаружили слева от себя обещанного батальона 2-го полка, то обезопасили фланг, выдвинув уступом учебную команду полка.
2-й батальон оставался в резерве. В нужный момент мы думали использовать его как второй эшелон для наращивания удара на правом фланге. Мы уже собирались отдать командиру 2-го батальона необходимые распоряжения, как противник с горы «Д» атаковал левый фланг 1-го батальона и несколько потеснил его. Батальон быстро оправился от удара и крепко вцепился в небольшую высотку. Одновременно мы заметили значительные силы противника, развертывающиеся по высотам «Г», «Д» и «Ж», особенно против нашего левого фланга. Как выяснилось позднее, это были подходившие к полю боя солдаты 1-й дивизии противника.
Перешедший в наступление наш 3-й батальон был остановлен свежими войсками противника на горе «Б».
От пленных мы узнали, что против нас развернулась бригада противника, имевшая на флангах по отдельному полку, а во втором эшелоне 1-ю дивизию — всего до 5 тыс. солдат. С учетом численности 2-го корпуса, о котором мы узнали позднее, противник располагал 9 тыс. солдат. К 11 часам наше орудие замолчало, израсходовав все снаряды.
Южнее горы «Д» перешли в наступление в обход нашего левого фланга новые крупные силы противника.
Наконец были получены сведения о приближении 7-й бригады, командир которой сообщил нам, что он перейдет в наступление севернее вершины «Б» во фланг и тыл противника.
Обещанный батальон 2-го полка все не появлялся. И где этот полк находился, мы не знали. Предполагая, что нас обходит 1-я пехотная дивизия и учитывая подход нашей 7-й бригады, мы решили использовать 2-й батальон для контратаки. Таким образом мы рассчитывали отбросить врага и намертво закрепить свой левый фланг. Командиру батальона было приказано произвести контратаку двумя ротами.
2-й батальон атаковал противника во фланг, смял и начал преследование, но у небольшого перелеска был неожиданно остановлен фланговым ударом подкреплений [184] противника. Двигавшаяся уступом за левым флангом рота в свою очередь нанесла удар во фланг обходящему противнику и заставила его перейти к обороне.
Не помню, завтракали мы или нет, но помощник командира полка по хозяйственной части решил воспользоваться остановкой и приготовить для нас обед. Китайская походная пища — рис варится в котлах очень быстро, но его нужно немедленно раздавать, иначе он стынет, а при подогревании сохнет. Помощник командира в самый разгар боя настаивал: «Чи-фань, чи фань!» (кушать!). А тут, на его несчастье, неприятель в третий раз начал обходить нас слева. По приказу генерала Хэ Ин-циня учебная команда решительно перешла в контратаку во фланг противника и заставила его несколько отойти, удлиняя свой фронт.
Были исчерпаны все наши резервы, кроме одного отделения учебной команды. Обстановка обостряется: 7-я бригада все еще где-то на подходе, а противник торопливо спускает с высоты 4-ю колонну глубоко в обход нашего левого фланга. Оставалось только одно — бросить в бой последний наш резерв. И вот совершенно неожиданно своим движением и огнем одно отделение заставило противника прекратить обход и ограничиться только удлинением своего фланга.
В 3-м часу 7-я бригада перешла в атаку (схема № 12). Одновременно двинулись вперед 3-й, а затем и 1-й батальоны. Вскоре высота «Б» была очищена, и противник начал отход. Только тогда, к радости помощника командира полка, мы сели за еду.
Вдруг со стороны высоты «Б» послышался орудийный выстрел; затем второй. Хэ Ин-цинь только раскрыл рот, чтобы палочками препроводить туда рис, как я взял его за рукав и указал на возвышенность «Б». Солдаты 7-й бригады беспорядочно отступали. Вместо того чтобы остановиться на какой-либо позиции и ответить огнем, пулеметчики со станковыми пулеметами тоже побежали.
Выяснилось, что командир бригады противника бросил в контратаку все, вплоть до личной охраны. 7-я бригада, которую за поспешность при бегстве под Тамсуем мы прозвали «кавалерийской», увлекла за собой и наш 3-й батальон. К чести солдат этого батальона, [185] переправившись через реку, они остановились. Но брешь между 3-м и 1-м батальонами получилась очень большой и туда устремился противник. Он вплотную подошел к высотке «А», т. е. к нашему штабу и командному пункту полка.
Комендантская команда, штаб, командир, советники и даже помощник командира полка по хозяйственной части, так и не накормивший нас обедом, заняли оборону на высотке «А» и остановили противника.
Что же происходило тем временем на участке 2-го полка?
13 марта утром 2-й полк курсантов задержался с выступлением на 3 часа. Советник В. А. Степанов указал Чан Кай-ши на это опоздание, генерал злобно крикнул что-то в ответ. Степанов не расслышал. И только через несколько дней он узнал, что этим выкриком Чан Кайши приказал позвать к нему командира 2-го полка. Командир был в нескольких километрах впереди, и все же его вызвали. На это ушло еще более часа, лишь в 9-м часу полк двинулся вдоль р. Наньци на Лихусюй.
Около 10 часов командир 2-го полка и советник Полло услышали ружейную стрельбу. На расстоянии 4–5 км от них вел бой 1-й полк. Стрельба с перерывами продолжалась до 11 часов 30 минут, но командир 2-го полка не поспешил на выстрелы, как предусматривалось в приказе, и даже не выслал батальон для обеспечения нашего левого фланга. За 2 км до Лихусюй 2-й батальон, шедший в авангарде, услышал несколько случайных ружейных выстрелов. Не разобравшись в обстановке, командир батальона приготовился к бою: рассыпал две роты в цепь, а командир полка поспешил направить 3-й батальон за реку для обеспечения правого фланга. Противника поблизости, разумеется, не оказалось, и после получасовой бессмысленной толкотни полк продолжал движение на Лихусюй.
Около 10 часов Чан Кай-ши получил донесение от командира 2-го полка о том, что противника в Лихусюй нет, что он еще 12-го ушел на Малу.
Это донесение снова вернуло Чан Кай-ши к предвзятой идее — противник не на западе, а на севере, и он предложил В. А. Степанову повернуть 1-й полк школы Вампу и 7-ю бригаду на север на Уцзинфу. В. А. Степанов [186] посоветовал подождать донесений от командиров этих частей.
Около 11 часов штаб Чан Кай-ши прибыл в Мяньху, в это же время было получено донесение командира 1-го полка, который сообщал, что в 9 часов утра противник, численностью приблизительно 2 тыс. солдат, обнаружен на высотах к северу от Лихусюй и полк готовится его атаковать.
В. А. Степанов рекомендовал немедленно приказать командиру 2-го полка переправиться в районе Лихусюй через реку, ударить противнику в тыл и тем самым оказать поддержку 1-му полку. Чан Кай-ши как будто бы согласился и послал такое распоряжение. Только через десять лет, работая во второй раз в Китае, я узнал от бывшего командира 2-го полка, что он получил тогда приказ Чан Кай-ши не наступать, как настаивал В. А. Степанов, а только обозначать движение на север.
Наконец в 14 часов полк выступил. Через полчаса впереди на горах были замечены большие группы солдат противника.
Командир полка и советник приняли решение атаковать неприятеля с фронта силами 2-го батальона, а 3-й батальон с двумя приданными ему пулеметами расположить на левом фланге (схема 12).
Заняв исходное положение в 2 км от противника, командир 2-го батальона направил 4-ю роту для лобовой атаки, 5-ю — для охвата с правого фланга, а 6-ю оставил в резерве за правым флангом.
4-я рота, поддержанная огнем пулеметов, без выстрелов решительно перешла в наступление. Противник, не проявлявший никакой активности во время развертывания батальона, неожиданно встретил роту сильным ружейным огнем с дистанции примерно в тысячу метров. Это не замедлило движения 4-й роты, она сблизилась с противником на 500–600 м и заставила его очистить высоту.
2-й батальон преследовал отступавших на расстоянии около 2 км. К 18 часам бой закончился. Всю тяжесть его вынес на себе 2-й батальон под командованием энергичного Лю, будущего героя штурма Вэйчжоу во время второго Восточного похода.
Ночью на командный пункт 1-го полка на высоте «А» прибыли В. К. Блюхер, В. А. Степанов и Чан Кайши. [187] Пока командир полка и командиры батальонов докладывали обстановку, Чан Кай-ши, закутанный в свою кавказскую бурку, издавал громкие вздохи.
Затем он обратился ко мне с вопросом: «Уйдет ли противник?». Он явно боялся услышать отрицательный ответ, как будто от моего желания зависело, чтобы противник за ночь отошел подальше.
— Если не уйдет, будет пленен. Для этого 7-я бригада и 2-й пехотный полк должны рано утром перейти в энергичное наступление на фланги и тыл скованного 1-м полком противника, — ответил я.
— И я пришел к тому же выводу, — подтвердил В. К. Блюхер.
Получив согласие Чан Кай-ши на наш план, главный советник сразу уехал, чтобы через генерала Сюй Чун-чжи отдать необходимые распоряжения.
Чан Кай-ши оставался еще некоторое время с нами, уточняя потери через командиров батальонов. Последние, [188] не зная истинного положения, сильно преувеличили число убитых и раненых.
За ночь мы произвели необходимую перегруппировку и стали ожидать начала атаки 7-й бригады и 2-го полка. На высоте «Б» заметно было какое-то движение: противник не ушел. Но почему же не начинают бой наши соседи на флангах? Посоветовавшись, мы решили вновь первыми завязать бой и приказали командиру орудия открыть огонь по высоте «Б».
С первым же нашим выстрелом на высоте раздались сигналы труб и мы увидели поднятые... гоминьдановские флаги. Все объяснялось просто. Утомленные боем подразделения 1-го полка не вели разведки и в темноте не заметили отхода противника. Позорно бежавшая накануне 7-я бригада, узнав от местных жителей об отходе вражеских войск, еще до рассвета выслала свои подразделения на поле вчерашнего боя для сбора трофеев.
Позднее нами было захвачено донесение Линь Ху от командира одной из бригад, участвовавших в сражении под Мяньху. Донесение было написано из Аньлюсюя и датировано 16 марта. Из него мы подробно узнали о действиях противника и поняли, что нанесли ему огромный урон.
О беспримерную храбрость, выдержку и стойкость солдат, унтер-офицеров, офицеров, командиров взводов, рот, политических работников 1-го полка разбился в семь-восемь раз численно превосходивший противник. Революционная идея восторжествовала над милитаристской реакцией.
В этом бою было предпринято все, что возможно, для обеспечения успеха похода и окончательного разгрома армии генерала Линь Ху. По планам В. К. Блюхера вовремя были сосредоточены в районе Хайфына три бригады и надежно обеспечен тыл наших войск. 13 марта также по рекомендации главного советника была подготовлена ловушка для войск противника. Если бы Чан Кай-ши не задержал продвижение 2-го полка, западня эта захлопнулась бы намертво.
Командующий войсками противника Лю Чжи-лю должен был благодарить Чан Кай-ши за «золотой мост», который, как мы увидим в дальнейшем, этот вояка не раз еще предоставит неприятелю.
Чан Кай-ши неизменно останавливался со штабом [189] далеко в тылу и ни разу за всю кампанию боем непосредственно не руководил, зато нередко своим вмешательством прекращал бой во вред операции.
Чтобы закончить полностью описание боев под Мяньху, мы коротко остановимся на действиях 1-й бригады Чэнь Мин-шу и бригады У Те-чэна (схема 10).
10 марта бригада У Те-чэна расположилась в Хайфыне, 1-я бригада — в Гунпинсине. Общая численность солдат в этих частях — 3 тыс. человек.
В 13 часов 11 марта командиры бригад получили сообщение от генерала Сюй Чун-чжи о том, что противник подходит к Фунину, и приказание к исходу дня 13 марта быть в Хэтяне. Утром 13 марта бригады подошли к Хэтяню (У Те-чэна — справа, 1-я — слева) и атаковали город, который занимал 2-й полк 2-го корпуса генерала Лю Чжи-лю.
Противник был застигнут врасплох, солдаты без сопротивления разбежались, оставив 103 пленных, в том числе командира полка и двух командиров батальонов.
13 марта в 18 часов на совещании с участием командиров бригад и советника Зильберта было принято решение с утра 14-го атаковать Хэбо. Однако ночью противник без боя оставил город. Из Хэбо отдельный полк, двигавшийся в голове бригады У Те-чэна, был отправлен для преследования отступающих на север. В 5–6 км он натолкнулся на отряд противника в 600 человек и вступил в бой. Вместо помощи отдельному полку командиры бригад занялись совещаниями, спорами и время было упущено: войска Линь Ху окольными дорогами ушли на север.
В целом же действия двух бригад в тылу противника оказали большую помощь войскам, сражавшимся под Мяньху.
