1 ноября
В Москве заключено перемирие между СССР и Болгарией.
27 октября японцы начали новое мощное наступление. Задачи очевидны: захват железной дороги, уничтожение баз воздушного флота генерала Ченнолта, недопущение соединения союзных сил в прибрежных районах Китая, подрыв власти центрального правительства.
Чан Кай-ши назначил американского генерал-майора Ведемейера начальником своего штаба. Генерал-майор Ведемейер командовал войсками в Бирме.
Главнокомандующий японской экспедиционной армией в Китае — генерал Хата. Его штаб в Нанкине.
У японцев в Китае три фронта:
Северный фронт. Штаб в Бэйпине. Командует фронтом генерал Окабэ.
Южный фронт. Штаб в Кантоне, Командует фронтом генерал-лейтенант Сакаи.
Центральный фронт. Штаб в Нанкине. Командует фронтом по совместительству генерал Хата.
Штаб Квантунской армии в Синьцзине. Главнокомандующий армией — генерал Ямада.
Квантунская армия имеет в своем составе два штаба фронта и пять армий. [365]
* * *
Чан Кай-ши принял решение послать в Москву специальную миссию. Ею будет руководить Цзян Цзин-го — сын главы государства.
Чан — изощренный и опасный политикан. Он отлично понимает, что решение дальневосточной проблемы зависит не только от Чунцина, Яньани и Вашингтона, и делает вполне логичный ход...
Выбор молодого Цзян Цзин-го — не только дань родственным чувствам. Еще в 1924 году, когда Гоминьдан сотрудничал с КПК, сын Чан Кай-ши выехал для учебы в Советский Союз. В Москве он последовательно окончил среднюю школу и Военную академию им. Фрунзе.
12 апреля 1927 года в Шанхае Чан Кай-ши совершил контрреволюционный переворот.
Переворот ознаменовал окончательный отход Гоминьдана от принципов Сунь Ят-сена и привел к длительной борьбе между Гоминьданом и КПК.
В том же 1927 году Цзян Цзин-го осудил контрреволюционные действия отца и порвал с ним.
В 1937 году гражданская война завершилась созданием единого антияпонского фронта (события в Сиани). Цзян Цзин-го вступил в переписку с отцом.
В своем ответе сыну Чан Кай-ши написал, что не стоит сейчас вдаваться в анализ событий, приведших к семейной распре; теперь существенно другое — это решение вернуться на родину, а что до будущего — гадать не будем, поживем и увидим; молодости свойственна своя детская болезнь — фантазия...
Чан Кай-ши оказался прав. Его сын постепенно изменил своим политическим идеалам и стал верным помощником отца.
Чан Кай-ши, приняв решение о миссии молодого Цзян Цзин-го в Москву, прежде всего учитывал знание сыном советской среды. Надо полагать, Цзян Цзин-го имеет на руках убедительные факты по части состояния дел в едином сопротивлении японскому агрессору...
3 ноября
С полей убрано все: гречиха, гаолян, чумиза. Убрано до единого колоска. Во всех крестьянских двориках энергичная молотьба. Ветер разносит труху. Урожай неплохой.
Утром иней разукрасил кустарник, скалы, куцую травку. Недели через две-три можно ждать первый снег. [366]
И в Москве к этому времени выпадет снег, загуляют метели...
Продвижение японцев не удается задержать. Вчера захвачены город Гуйсянь и несколько крупных населенных пунктов.
* * *
Известие о специальной миссии сына Чан Кай-ши всполошило председателя ЦК КПК и послужило причиной нескольких встреч со мной.
Я еще раз убедился, сколь гостеприимным может быть этот человек, если ты ему необходим. Вообще Мао держит себя со мной, будто у него нет от меня секретов, будто мы с ним единомышленники и старые боевые товарищи. Уже давно отброшены все условности, и Цзян Цин ведет себя просто и непринужденно. Частенько при мне Мао обсуждает неотложные дела, порой даже советуясь. Не раз я был участником дружеских вечеринок.
Однако я твердо знаю, что после вмешательства Москвы в ванминовское дело и ряда других обстоятельств Мао видит во мне если не врага, то серьезную помеху. Вся его тактика в том, чтобы моими же устами вводить в заблуждение Москву. Вот в этом смысле для него я даже ценен и удобен...
По просьбе Мао Цзэ-дуна я отправил телеграмму в Москву.
В этом послании председатель ЦК КПК сообщает, что боеспособность 8-й НРА и Новой 4-й НРА значительно возросла. На счету этих армий теперь больше успешных боевых операций. Сейчас идет переброска части войск, а также политических, партийных и военных специалистов в Хунань, Чжэцзян и Хэнань.
Председатель ЦК КПК сообщает об усилении военной и пропагандистско-агитационной работы в промышленно-экономических и других важных центрах, а также на главнейших коммуникационных направлениях тылов японских фашистов. Наступающая зимняя пора будет использована для активной полевой выучки и подготовки регулярных частей 8-й НРА, Новой 4-й НРА, отрядов народного ополчения и самообороны. Таким образом, будут укреплены базы и нанесен ущерб японцам. Мощь и авторитет Коммунистической партии непрерывно и победно возрастают. Политика партии остается неизменной. Она заключается в укреплении, совершенствовании, расширении своих сил и, кроме того, в продолжении политического сотрудничества с Гоминьданом. За последние месяцы численность 8-й НРА [367] и Новой 4-й НРА резко возросла. Ее общая численность на базах и в японских тылах теперь составляет около 570 тысяч бойцов, а не 470 тысяч. В народном ополчении сейчас два миллиона двести тысяч человек, а не два миллиона, как прежде.
Затем председатель ЦК КПК пишет о реакционности, гнилости, обреченности Гоминьдана, что, однако, не повлияет на политику Коммунистической партии, которая весь период антияпонского сопротивления была и будет неизменной.
Мао Цзэ-дун сетует на то, что все попытки договориться с Чан Кай-ши потерпели неудачу. Вооруженные силы Гоминьдана терпят поражение и не хотят сражаться с японскими захватчиками. Личный посланец президента США Рузвельта генерал Хэрли одобряет политику КПК и поддерживает все ее предложения. Такого же взгляда придерживается и иностранная пресса, представители которой в основном уже посетили Яньань и отзываются исключительно доброжелательно о политике КПК и состоянии дел в Особом районе. Цель специальной миссии Цзян Цзин-го — прощупать отношение СССР к Особому району. Ведь недаром Чан Кай-ши направляет того из своих сыновей, который получил образование в СССР...
Я сопроводил телеграмму своим мнением.
Во-первых, цифры надуманные. Действительная численность вооруженных сил КПК гораздо меньше. Завышать численность личного состава армий и ополчения руководству КПК сейчас выгодно.
Во-вторых, Мао Цзэ-дун опасается быть уличенным в неискренности. Чан Кай-ши располагает данными о фактическом отношении руководства КПК к единому антияпонскому фронту.
В-третьих, миссия Цзян Цзин-го вообще может вскрыть ряд неблагоприятных моментов в политике руководства КПК. Мао Цзэ-дун стремится заранее выгородить себя.
4 ноября
Японское наступление успешно развивается в направлении Гуйлинь — Лючжоу вдоль реки Сицзян. Силы японцев оцениваются в 350 тысяч штыков.
В середине нынешнего года Е Цзянь-ин прочитал доклад перед группой иностранных и китайских корреспондентов. В октябре в результате обработки этого доклада вышла из печати брошюра «Общий обзор автияпонских [368] демократических баз Китая» (издательство «Освобождение», город Яньань, 1944 год).
Я заканчиваю перевод книги. Вот список антияпонских демократических баз в Китае (Освобожденные районы):
I. Особый Пограничный район Шэньси — Ганьсу — Нинся.
II. Северный Китай:
1. Пограничный район Шаньси — Чахар — Хэбэй.
2. Пограничный район Хэбэй — Жэхэ — Ляонин.
3. Шаньдунская база.
4. Пограничный район Шаньси — Хэбэй — Шаньдун — Хэнань.
5. Западная Хэнань.
6. Шаньси — Хэнань.
7. Шаньси — Суйюаньская база.
III. Центральный Китай:
1. Северная Цзянсу,
2. Центральная Цзянсу.
3. Южная Цзянсу.
4. Пограничный район Хубэй — Хэнань — Аньхой.
5. Хуайбэй (к северу от реки Хуай в провинции Аньхой).
6. Пограничный район Аньхой — Цзянси.
7. Восточная Чжэцзян.
8. Пограничный район Цзянсу — Чжэцзян.
IV. Южный Китай:
1. Пограничный район Чжэцзян — Цзянси.
2. Пограничный район Хунань — Хубэй.
3. Остров Хайнань.
4. Дунцзянский район (бассейн реки Дунцзян, около Кантона).
* * *
По воздушному мосту Яньань — Чунцин довольно резвое движение. В Яньани едва поспевают принимать гостей. Что ни день над долиной заходят на посадку «дугласы»... В этот раз пожаловали Дэвис — политический советник штаба Ведемейера и некто Уайт.
Переговоры с американцами Мао стремится представить передо мной как попытку если не одурачить Вашингтон, то уж во всяком случае пошантажировать Чан Кай-ши. В таком духе он комментирует все предложения КПК и союзников, которые становятся мне известны.
Джон Дэвис не стал терять времени. Он уже имел встречи с Бо Гу, Е Цзянь-ином, Чжоу Энь-лаем, Чжу Дэ [369] и рядом других ответственных китайских товарищей. Весьма деятелен и Баррет, которого всюду принимают как дорогого и желанного гостя.
В руководстве КПК новую волну активности со стороны американской группы наблюдателей связывают с событиями в Чунцине. Чан Кай-ши отказывается больше уступать давлению союзников и занял по отношению к Яньани бескомпромиссную позицию. Главное действующее лицо союзников — генерал Стилуэлл отозван в США. Баррета интересовало, как отзовутся эти события на политике КПК.
Из бесед политического советника штаба Ведемейера выясняется и следующее.
США беспокоит возможность развития связей Особого района с СССР. Особенно беспокоит перерастание этих связей в тесный экономический и политический союз.
Если в итоге второй мировой войны «Советский Союз ограничит свое господство» (так сказал Дэвис и китайские товарищи это преспокойно выслушали) только северными широтами Тихого океана, то для США в этом ничего страшного нет. Вся загвоздка в том, что Советский Союз может вырваться из этих пределов и вырваться именно через Особый район. США больше всего тревожит перспектива распространения влияния Советского Союза на весь азиатский континент (насколько я знаю, никто из китайских товарищей не стал опровергать и этой версии Дэвиса).
США готовы сотрудничать с Особым районом, но боятся, что Советский Союз просто воспользуется плодами политики США по укреплению экономики и вооруженных сил КПК.
Дэвис всячески давал понять, что других причин для ограничения союза США с Особым районом нет, а если и есть, то несущественные.
Дэвис объяснил, что у американцев цели всегда одинаковые — это торговать. И их совершенно не волнует, с кем торговать после войны. Пусть будет только Особый район или две самостоятельные части Китая. В данной ситуации важно другое: независимость Особого района, как экономической и политической структуры, от Советского Союза. Только при полной государственной самостоятельности Особого района США смогут быть партнером КПК и не будут опасаться за последствия сближения.
Дэвис заявил без обиняков, что выражает не свое личное мнение, а вполне определенные взгляды американского [370] руководства, хотя сие по вполне понятным причинам нигде официально не зафиксировано.
В этих переговорах вскрылись новые для меня обстоятельства. Американцы не сомневаются в допустимости прочного альянса с Мао Цзэ-дуном. Их даже не тревожит Компартия как ведущая сила Особого района, а возможно, и будущего Китая. Им крайне важно, чтобы КПК была «самостоятельной, независимой от Москвы». Это уже предполагает определенные националистические аспекты в политике КПК. Словом, «социализм националистический» в Особом районе или в Китае устраивает Вашингтон. Это уже откровенное признание националистических тенденций в политике верхушки КПК.
Однако обстоятельства гораздо сложнее, чем это полагают Дэвис или Мао. Есть Компартия, считаться с которой Мао вынужден, несмотря ни на что, есть сила объективных исторических обстоятельств...
В действиях американцев проглядывает желание вбить клин между КПК и ВКП(б), между Советским Союзом и Особым районом. Характерно, что здесь подобным желаниям не дают отпора. Идет торговля. И все дело в цене...
Полковник Баррет и советник Дэвис передали военному командованию КПК свой проект десантной операции. Эта операция планируется в районе Ляньюньчаня (так в рукописи. — Ред.).
Проект многословен и бестолков. Намечены десанты морские и воздушные. В ходе операции американцы снабдят войска КПК боеприпасами и вооружением на 50 тысяч бойцов. Часть оружия и боеприпасов будет сброшена с воздуха. За другой частью войскам КПК необходимо явиться к месту высадки американского десанта.
Баррет и Дэвис торопят китайских товарищей с ответом. Им важно знать, в какой мере войска КПК готовы принять участие в осуществлении данной операции. Проект отрабатывается на совместных встречах американских и китайских представителей, в обстановке глубокой секретности.
Во всех этих обстоятельствах Мао отчетливо улавливает счастливую возможность для рывка к власти. Окончание мировой войны, общенародный подъем, заинтересованность американцев, неудачи Чан Кай-ши — все складывается как нельзя более удачно. Я еще никогда не видел его таким возбужденно-радостным...
Трагедии своего народа он переживает легко, если они не сказываются отрицательно на его личных планах. [371]
Надо признать, что пьют у Мао на вечеринках более чем изрядно. Не всякий дюжий человек выстоит...
Джон Дэвис — второй секретарь посольства США в Чунцине. У меня складывается впечатление, что он опытнее Сервиса и глубже в понимании существа проблем.
Он очень энергичен. Блестяще владеет китайским языком.
Это худощавый человек с продолговатым лицом и немного широковатым разрезом рта. Шатен.
5 ноября
Сводка Информбюро: «В течение 4 ноября в Восточной Пруссии, севернее и южнее города Гольдап, наши войска успешно отбили атаки пехоты и танков противника...
Войска 2-го Украинского фронта 4 ноября штурмом овладели на территории Венгрии городом и крупным железнодорожным узлом Сольнок, важным опорным пунктом обороны противника на реке Тисса...
На других участках фронта — поиски разведчиков и в ряде пунктов бои местного значения...»
Дональд Нельсон снова навестит Китай в качестве личного представителя Рузвельта. Нельсона будут сопровождать видные экономисты и промышленники...
В Яньань вместе с Дэвисом прилетел Уайт. Может быть, это Теодор Уайт — дальневосточный обозреватель крупнейших американских журналов?
Очерки Т. Уайта всегда отличались знанием чунцинской политической кухни.
Если тот самый Уайт, то я перевожу сейчас один из его обзоров.
Уайт пишет о мифах, созданных в представлении американца или европейца о Китае.
Один из мифов создали моряки и туристы, которые не совали носа дальше портовых притонов Гонконга или Кантона. Эти люди считают, что «китайцы — скоты, и самое правильное — всегда держать их под дулами орудий канонерок». Такие «знатоки Китая» говорят: «Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и спасибо за это господу богу».
Другой миф — это миф мадам Чан Кай-ши. Она всех уверяет, что китайцы вежливы, утонченны и т. д. И в Китае вообще нет ничего дурного. Нет в том числе раскола, коррупции, голода. Моральный дух народа очень высок.
И, наконец, точка зрения Особого района. Согласно этой точке зрения, чунцинское правительство — это банда, которая фашизируется. Никакой демократии нет и не [372] будет, все это фикция. В Чунцине все прогнило, и армия не хочет воевать с японцами.
Но эта точка зрения — правда не до конца...
Далее Уайт пишет о трех самых значительных силах Китая.
1. Чан Кай-ши и Гоминьдан. Чан Кай-ши стремится примирить национальные традиции с Западом, искренне стремится объединить Китай.
2. Феодалы-милитаристы, господство которых зиждется на забитом, бесправном крестьянстве.
3. Коммунисты, влияние которых еще не столь значительно, как влияние Гоминьдана. Коммунисты считают, что Китай отстал, его необходимо перестроить, тогда он станет могучей державой. В этом их программа совпадает с гоминьдановской. Однако коммунисты задают вопрос: «А кто должен поднять Китай на эти великие дела?» И отвечают: «Крестьянство и рабочий класс!»
Коммунисты не исключают своего сотрудничества с Гоминьданом в рамках коалиционного правительства...
* * *
Из брошюры «Общий обзор антияпонских демократических баз Китая»:
«...В Китае (сообщает предисловие) три основных театра военных действий в тылу противника, руководимых КПК: в Северном, Центральном и Южном Китае.
В Северном Китае военные действия ведутся 8-й НРА, в Центральном — Новой 4-й НРА, и в Южном — партизанскими отрядами, возглавляемыми коммунистами.
Для ведения длительной антияпонской войны на огромной территории, захваченной оккупантами, созданы демократические антияпонские базы в районах военных действий...
На территории этих баз — 86 миллионов жителей... По размеру базы занимают одну восьмую часть площади всего Китая.
Весной текущего года на всех фронтах мы развернули активные и крупные по масштабу действия, сковав пять шестых всех японских и марионеточных войск в Китае...
В итоге беспрерывных побед текущего года боевая мощь наших частей стала еще выше...
По данным штаба 8-й НРА, ее части за каждый год семилетней войны в среднем провели 29 боев в день...
Мы истребили 50% всех японских войск, брошенных на порабощение Китая... [373]
Мы с еще большими усилиями станем продолжать победоносную войну в тылу противника, чтобы эффективно взаимодействовать с нашими союзниками и окончательно стереть с лица земли японский фашизм...»
* * *
О каких литературных достоинствах корреспонденции можно говорить, если важно любой ценой охватить суть событий, успеть запечатлеть их на бумаге и потом, срочно обработав, передать в Москву!
И я сваливаю фразы неотделанными, неотесанными в бесконечные строки своих корреспонденции.
7 ноября
А вот и сам Хэрли! Прилетел без извещения, неожиданно.
Председатель ЦК КПК на своем допотопном санитарном автомобиле спешно отправился на аэродром.
Хэрли ждал его возле самолета.
Назад ехали вместе. Дребезжа на ухабах, в облаках пыли, автомобиль прокатил мимо меня...
* * *
Хэрли без проволочек приступил к переговорам. Уже вечером с ним заседали Мао Цзэ-дун, Чжу Дэ, Чжоу Энь-лай и Е Цзянь-ин, специалирующиеся на переговорах с американцами. Переводчиком у Патрика Хэрли руководитель «союзнической миссии наблюдателей».
Хэрли вручил Мао Цзэ-дуну перечень вопросов, которые надлежит обсудить (и свои предложения по решению каждого из них). Руководство КПК изучит этот проект и завтра выскажет свое мнение.
Генерал Хэрли сообщил, что в Китай его командировал президент Рузвельт с согласия главы центрального правительства. «Однако моя цель, — заявил посланец Белого дома, — не имеет ничего общего с налаживанием отношений между Соединенными Штатами и Компартией Китая. И этой темы мы не будем касаться в переговорах. Сейчас первостепенную роль для успешного завершения мировой войны имеет единство Китая, а значит урегулирование спорных вопросов между двумя крупнейшими политическими группировками: Компартией и Гоминьданом».
Ближе к полуночи руководство КПК устроило пышный банкет в честь двадцать седьмой годовщины Великой Октябрьской [374] революции. Хэрли был почетным и дорогим гостем. Фактически это был прием в его честь...
8 ноября
Переговоры Хэрли с руководством КПК.
Генерал-майор Патрик Хэрли — бывший военный министр США, адвокат-миллионер из Оклахомы.
Вчера на банкете, очевидно для придания себе веса, заметил вроде бы ненароком, что ему в свое время предлагали пост посла в России... Хэрли присутствовал на Тегеранской конференции. Он один из доверенных сотрудников Рузвельта.
Внешне Хэрли добродушен, порывист и нетерпелив, ростом, наверное, чуть пониже 180 см. Он худощав, у него густые волосы с проседью. Выхоленный, самоуверенный с несколько эксцентричными манерами...
По-моему, самый несчастный человек в Яньани — это шофер допотопного автомобиля Мао Цзэ-дуна. Председатель ЦК КПК очень ценит эту возможность встречать гостей на автомобиле.
Сколько шофер возится с этой коляской — одному богу известно, но она очень нужна для престижа Мао. Да и трудно представить, как он поскачет верхом на лошадке...
* * *
Из брошюры «Общий обзор антияпонских демократических баз Китая»:
«...В августе 1941 года один из главарей японского империализма Окамура... стал вести «круговое окружение»...
Если даже враг овладевает хотя бы одной деревушкой, одним населенным пунктом, одной речкой, клочком земли, фунтом зерна, то это ему достается дорогой ценой...
...Мы придерживаемся курса на тесное сочетание различных форм борьбы. Особо следует отметить следующие виды сочетаний: главные войсковые силы с ополченцами, внутренняя линия обороны с внешней, антикарательные акции... Сочетание всех этих форм и приемов борьбы стало мощной «тотальной войной» против японцев, что и гарантировало нашу победу. (О какой победе речь, когда японцы захватывают все новые и новые провинции Китая!)
Китайскому народу в оккупированных районах нет житья от зверств японской военщины. (А как же с тайной торговлей между различными службами 8-й НРА и японскими тылами в 1942 году?..) [375]
КПК, 8-я армия и демократические власти действительно сражаются за счастье и благо народа. Народные массы воочию убедились в необходимости борьбы с японскими захватчиками. Они осознали необходимость пути, указанного КПК...»
В брошюре 33 листа и несколько крупных, хорошо выполненных карт.
10 ноября
Рузвельт избран президентом Соединенных Штатов.
За Рузвельта подано свыше 24 миллионов голосов, а за профашиста и антисоветчика Дьюи — свыше 21 миллиона!..
Приемник на всех языках мира рассказывает о бегстве фашистов из Германии тайными маршрутами через нейтральные государства...
Мао Цзэ-дун подарил мне экземпляр книги Чан Кай-ши «Судьба Китая». При этом он назвал автора труднопереводимым бранным словом.
Мао Цзэ-дун раздраженно сказал мне, что Чан Кай-ши не по силам исказить историческое прошлое Китая.
«Старый паршивец!» — сказал Мао Цзэ-дун о Чан Кай-ши и раздраженно заметил: «Это Ван Мин проповедовал, что Чан Кай-ши — лидер сопротивления китайцев!»
Любопытно нынешнее толкование председателем ЦК КПК чжэнфына и внутрипартийной борьбы 41–43 годов («московская группа», «догматики», антисоветизм, антикоминтерновские акции).
«Ван Мин — это отщепенец, это отколовшийся от марксизма-ленинизма коммунист...»
«Критикой и разоблачениями мы активно повели борьбу с засорением партийной среды карьеристами и чужеродными элементами, мелкобуржуазным хламом, отступлением от партийной линии. Ради успешной борьбы с японскими захватчиками и агрессивностью Чан Кай-ши мы перестроили свои ряды. Мы повели непримиримую борьбу против капитулянтской идеологии уступок реакционному Гоминьдану. Эти люди (интернационалисты, «догматики») верили Гоминьдану (и ни слова о едином антияпонском фронте, жизненной необходимости совместного отпора захватчикам!). Мы дали им по рукам. Мы прямо сказали партии, что нельзя бояться расширения Освобожденных районов за счет территорий, занятых японцами (все извращается, передергивается, подгоняется под «теорию»!). [376]
Мы ведем борьбу против единоличного руководства войной Гоминьданом».
Очевидно, все эти вопросы всплыли в связи с подготовкой очередного партийного съезда.
* * *
Вчера был рассмотрен проект соглашения между Компартией и Гоминьданом.
По настоянию генерала Хэрли соглашению будет придан характер официального договора между Компартией и Гоминьданом. Посредничество взял на себя Патрик Хэрли.
Договор предполагается скрепить подписями Мао Цзэ-дуна и Чан Кай-ши.
Договор предусматривает объединение всех антияпонских партий и политических организаций, в том числе и непартийных.
Это правительство должно гарантировать право свободного, открытого существования всем патриотическим антияпонским силам, а также Компартии и Гоминьдану.
Согласно договору, Военный совет будет преобразован в Объединенный совет. В этом Объединенном совете будут представители всех крупных антияпонских вооруженных группировок. Совет обязан строго соблюдать пропорциональность распределения поступаемого от союзников оружия и боеприпасов между антияпонскими вооруженными группировками.
Объединенное национальное правительство Китая, сформированное главным образом из представителей Компартии и Гоминьдана, свою высшую цель будет видеть в сплочении всех патриотических сил страны (прежде всего — вооруженных) для разгрома японских захватчиков. После победы это правительство должно приступить к строительству своей страны на основе принципов доктора Сунь Ят-сена.
Все патриотические антияпонские вооруженные группировки должны беспрекословно выполнять распоряжения Объединенного национального правительства.
Высшим исполнительным военным органом станет Объединенный военный совет, приказы которого будут обязательны для всех антияпонских вооруженных сил.
Третьей подписью под договором предполагается подпись генерала Хэрли в качестве представителя президента Соединенных Штатов. [377]
В ночь с девятого на десятое в Яньани был созван Центральный Комитет, который на своем заседании утвердил проект соглашения между Коммунистической партией и Гоминьданом. Этот документ скрепили подписями генерал Хэрли и председатель ЦК КПК.
Вечером десятого Патрик Хэрли отбыл в Чунцин. Вместе с посланцем президента Рузвельта вылетели полковник Баррет и член политбюро ЦК КПК Чжоу Энь-лай...
11 ноября
Председатель ЦК КПК очень доволен встречей с генералом Хэрли. Мао Цзэ-дун пригласил меня, чтобы проинформировать об итогах переговоров. Он был в приподнятом настроении, много шутил.
Мао Цзэ-дун попросил передать в Москву ряд телеграмм. Он не может не понимать, что я достаточно наслышан о переговорах руководства КПК с личным представителем президента США. Он спешит предупредить мои корреспонденции в Москву...
* * *
Ань Цзы-вэнь — бывший личный секретарь Мао Цзэ-дуна. Сейчас в Южной Шэньси. Это характерно — бывшие сотрудники председателя ЦК КПК потом занимают крупные военные и политические должности в армии.
Ван Фэн — один из командиров войск безопасности. Принимал участие в чжэнфынных мероприятиях.
Ван Хэ-шоу специализируется по вопросам национальной политики КПК. К нему явно благоволят люди из аппарата Чжоу Энь-лая.
12 ноября
Наряду с разведывательной деятельностью в Особом районе «союзническая миссия наблюдателей» предпринимает шаги, направленные к ослаблению связи КПК с Москвой. Американцы, очевидно, с самого начала своей игры в Яньани не питали иллюзий — оружие коммунистам они давать опасались. Их устраивал и устраивает Чан Кай-ши. Но руководители КПК выдали себя с головой. Они позабыли обо всем, даже о маскировке своих нечистоплотных действий, — лишь бы заполучить военное снаряжение.
Смысл миссии Хэрли не только в том, чтобы побудить Особый район к активным действиям против японцев, но и вбить клин между руководством КПК и Москвой.
Однако руководители КПК сумели «обойти» личного [378] представителя президента США и включили в проект договора собственные пункты, которые Чан Кай-ши наверняка откажется принять.
Патрик Хэрли, будучи человеком чрезмерно самоуверенным, толком не разумея противоречия между Гоминьданом и КПК, опираясь на свои огромные полномочия, поставил подписи под четырьмя экземплярами проекта договора. Один остался в Яньани, другие поехали к Чан Кай-ши и Рузвельту, а четвертый, думается, Хэрли приберег себе на память... Скверный сувенир для Хэрли и американской дипломатии.
13 ноября
В Освобожденных районах Китая по отношению к крестьянству Компартия проводит политику снижения арендной платы и сокращения ростовщического процента (помещики стремятся жить на ренту).
В 1931–1934 годах, по мнению председателя ЦК КПК, в деревне партия проводила левацкую политику: помещикам земли не давать, кулакам распределять плохую.
Мао Цзэ-дун говорит, что сейчас в крестьянском вопросе партия не может осуществлять всей суммы реформ, но настанет время, и каждый пахарь будет иметь свое поле.
14 ноября
Утром десятого ноября генерал Хэрли личным письмом довел до сведения председателя ЦК КПК свое глубокое удовлетворение результатами переговоров.
Хэрли выразил надежду, что блистательный дух сотрудничества, который характеризовал переговоры, также будет крепнуть после победы над Японией и послужит на благо мира и демократического будущего Китая. В этом видит благородную цель своей миссии посланец президента США.
Он благодарит Мао Цзэ-дуна за блистательное сотрудничество. Итогом честного руководства председателя ЦК КПК стал проект соглашения между КПК и ГМД. Этот проект является прежде всего плодом личного участия Мао Цзэ-дуна и закреплен конкретным решением Компартии.
Посланец президента благодарит Мао Цзэ-дуна за доверие. Оно очень тронуло генерала, который просит верить ему в том, что он отлично осознает, сколько искреннего чувства и ума было при этом приложено Мао Цзэ-дуном. Решена многотруднейшая проблема. Проект соглашения[379] между КПК и ГМД будет незамедлительно передан председателю Чан Кай-ши.
Посланец президента выражает признательность за мудрое письмо, которое написал президенту Соединенных Штатов председатель ЦК КПК и которое вручено ему (Хэрли) для передачи лично президенту Рузвельту.
Генерал пишет о том, что работа председателя ЦК КПК содействует делу единого демократического Китая и победоносного завершения войны.
В своем письме президенту США Мао Цзэ-дун пишет о традиционной дружбе между обоими народами. Эта дружба имеет глубокие исторические корни.
Председатель ЦК КПК желает здоровья президенту и выражает самую глубокую надежду, что после победоносного завершения войны две великие нации (китайская и американская) всегда будут плечом к плечу шагать вперед в строительстве мира во всем мире. Этот путь совместного строительства нового мира возможен при желании президента Соединенных Штатов.
Председатель ЦК КПК сообщает, что с почестями принял посланца президента. Три дня вместе с генералом Хэрли они решали важные вопросы. Это вопрос единого сопротивления всего китайского народа агрессору, вопрос политического объединения антияпонских сил в рамках национального правительства и вопросы демократизации Китая.
Председатель ЦК КПК пишет, что Компартия всегда стремилась к прочному соглашению с председателем Чан Кай-ши. Такое соглашение выразило бы надежды китайского народа, послужило бы его счастью, его коренным интересам.
Визит генерала Хэрли отвечал нашим чаяниям. Мы получили неожиданную возможность добиться своих целей. В итоге трехдневных переговоров принят проект соглашения. Смысл и направленность этого проекта отражают цели, за которые Компартия Китая вела упорную борьбу. Эта борьба длится уже восьмой год. База этой борьбы — единый антияпонский фронт.
Центральный Комитет нашей партии единодушно одобрил этот договор.
Далее Мао Цзэ-дун пишет, что он благодарен генералу Хэрли за симпатию к китайской нации и вообще чрезвычайно рад генералу Хэрли и его выдающимся способностям. [380]
Компартия всеми силами будет бороться за осуществление принципов договора. Центральный Комитет партии уполномочил меня (Мао Цзэ-дуна) подписать соглашение между КПК и ГМД. Договор подписан в присутствии вашего представителя.
Мао Цзэ-дун сообщает, что по его просьбе генерал Хэрли обещал передать экземпляр данного договора президенту США.
Мао Цзэ-дун приносит благодарность президенту Соединенных Штатов за помощь в антияпонской борьбе, за поддержку в объединении страны и за его искреннюю заботу о демократии. Это — благодарность от имени китайского народа, Коммунистической партии и ее вооруженных сил.
Письмо было написано по предложению генерала Харли, который заверил председателя ЦК КПК, что лично передаст его президенту Рузвельту.
15 ноября
Исполняющий обязанности государственного секретаря США Стеттиниус заявил, что американский посол в Китае Кларенс Гаусс отозван, но новый еще не назван президентом. Пока Гаусс в Чунцине.
Умер глава марионеточного нанкинского правительства Ван Цзин-вэй. И вовремя — иначе не миновать бы ему суда китайского народа.
Патрику Джэю Хэрли шестьдесят один год. По образованию юрист, доктор права. Ветеран первой мировой войны, которую закончил в чине полковника. Был тяжело ранен в битве на Марне. В 1943 году личный представитель Рузвельта на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Индии и Китае. Сейчас генерал-майор, личный представитель президента США в Китае...
Мао ленив. Диван, кресло — вот его отдых. Его слабость — вкусно поесть. Ест он много. Фрукты, орехи поставляют специально и лучшего качества.
От полуночных вечеринок Мао в последнее время воздерживается. Мао сузил круг гостей. Несколько избранных — вот все застольное общество.
Цзян Цин отличается самостоятельностью, быстро ориентируясь в незнакомых вопросах. Любознательна, властолюбива, но умело это скрывает. Свои интересы ставит выше всех прочих.
Мао Цзэ-дун полностью под ее влиянием. Даже непродолжительное отсутствие жены Мао переносит болезненно. Орлов рассказывал, что без Цзян Цин он капризничает, [381] порой отказывается измерять температуру и принимать лекарства.
Цзян Цин ловко и неназойливо подталкивает своего мужа к решению самых различных вопросов и отнюдь не семейных...
16 ноября
Если председатель ЦК КПК пускается в свои неправедные дела, меня он использует в качестве ширмы. Я должен передавать его телеграммы в Москву.
Мао Цзэ-дун отдает себе отчет в том, что Особый район еще не настолько самостоятельная политическая и военная сила, чтобы пренебрегать поддержкой Советского Союза. Поэтому Мао Цзэ-дун торопится информировать Москву, так сказать, «из первых рук». Такой образ действий имеет и другой смысл. После телеграммы председателя ЦК КПК мне, дескать, будет неловко выступать с какими-то иными суждениями.
В дополнение к переданным телеграммам председатель ЦК КПК попросил меня передать в Москву и благодарственное послание генерала Хэрли...
После истории с рецептом, вмешательства Москвы Мао Цзэ-дун всегда настороже со мной, хотя и тщательно это скрывает. Ведь я свидетель, практически единственный свидетель, который вне его воли и власти. Мао «нейтрализует» меня показным доверием, приглашениями на интимные вечера (Мао, его жена, я и часто больше никого).
18 ноября
Немцы упорно бомбардируют Южную Англию самолетами-снарядами.
Несколько дней назад англичане потопили немецкий линкор «Тирпиц»...
Американцы с начала войны потеряли 33 подводные лодки.
Японцы стремительно продвигаются вдоль железной дороги, к западу от Гуйлиня, к провинции Гуйчжоу. Они уже где-то возле Лючэна и Синьчэна. Китайское командование эвакуировало крупную военно-воздушную базу в Лючжоу (провинция Гуанси). Американцы привлекли все свои транспортные средства для спасения ценного оборудования.
В Чунцин прилетел Дональд Нельсон.
Белый дом посетил китайский министр финансов Кун Сян-си. [382]
Рузвельт сообщил о выборе им посла Соединенных Штатов в Китае, но имя его назвать пока отказался.
США пустили в ход все политические, дипломатические и военные ресурсы для быстрейшего решения дальневосточной проблемы в своих интересах...
Американцы обещают с вводом «линии жизни» («дороги Стилуэлла») резко увеличить поставки грузовиков, артиллерии, боеприпасов и прочего оружия и снаряжения по ленд-лизу. На восьмом году войны в Китае ощущается нехватка даже простейшего вооружения.
* * *
Коммунистическая партия Китая — далеко не массовая партия для более чем полумиллиардного населения. Гнилость гоминьдановского режима — это еще не сила Компартии, скорее благоприятный фактор, который необходимо широко использовать для создания и сплочения новых организаций партии. Этот фактор чрезвычайно выгоден для качественного и количественного укрепления КПК.
Нынешняя политика руководства КПК преднамеренно не замечает этих благоприятных условий и направлена на обострение отношений с Гоминьданом. Такая политика затрудняет пропагандистско-организационную работу в стране в интересах Компартии, усиливает позиции оккупантов, предателей и способствует ухудшению экономического положения страны. В основе эта политика опять-таки предполагает помощь СССР...
Что удивительнее всего — у КПК нет четкой и последовательной программы действий, кроме постоянного стремления ее руководства к захвату власти в стране. Обстановка требует прежде всего тщательной, кропотливой работы для завоевания большинства рабочего класса и всего населения Китая, а также развития политического сознания рабочего класса. Пока Коммунистическая партия Китая явно уступает в численности и влиянии Гоминьдану и представляет собой партию с выраженно незрелой и путчистской программой.
В верхушке КПК постоянно тлеет авантюристическое стремление к гражданской войне без учета объективных обстоятельств, а революционная работа и программа действий подменяются рискованной игрой судьбами революции. «Разменной монетой» в этой игре уже стали жизни сотен тысяч коммунистов Китая. [383]
19 ноября
Конечно, Мао Цзэ-дуна раздражает необходимость отношений с Москвой. Он готов порвать все свои связи с нами, если бы только... И вот эти «если» удерживают его, заставляют притворяться, маневрировать. Все интернациональное, что воплощал собой Коминтерн и что способствовало развитию социалистического движения в Китае, для Мао только путы или тактические условности. Теперь это воплощает собой Москва.
Но эти проклятые «если»! Вдруг ГМД ввяжется в вооруженный конфликт с КПК? Если вдруг гражданская война? (А КПК к ней не готова. Нет оружия...)
И сколько же таких «если»! Практически разрешение большинства «если» зависит от отношения Советского Союза. Это Мао Цзэ-дун понимает и потому, опираясь на поддержку Москвы, исподтишка грязнит политику ВКП(б). Он опасается, что такой вынужденный контакт будет воспитывать в партии и народе симпатию к СССР.
На поведение Мао Цзэ-дуна оказывает заметное влияние сама природа коммунистического движения. Коммунисты свято верят в дело освобождения своей родины от фашистских захватчиков, верят в ее социалистическое будущее и в общем-то понимают, что классовую агрессивность Чан Кай-ши сдерживает политика СССР. Председателю ЦК КПК приходится с этим считаться. В ряде моментов он бессилен изменить характер процессов. Но зато как он к ним приспосабливается!..
* * *
На вечеринках, устраиваемых американцами, большим успехом пользуются виски, брэнди, ром, джин... и, конечно, танцы!
В моей памяти о яньаньской командировке обязательно останется... патефон! Толчея на вечеринках, хриплые гортанные выкрики, подвывание заезженных пластинок, шарканье ног, разгоряченные потные лица...
20 ноября
Подтасовкой цифр председатель ЦК КПК преследует весьма важные цели. [384]
Коммунистическая партия опирается на значительную военную силу, существующую и в виде народного ополчения. Совсем недавно численность ополчения определялась в два миллиона человек. Сейчас в документах она произвольно увеличена на двести тысяч человек. Эта новая цифра в 2200 тысяч человек передана и в Москву и американцам (на наш счет Мао тоже не стесняется). Ложь подсовывается с определенной целью — убедить как Москву, так и американцев, что вооруженная мощь КПК и ГМД практически не разнится. Данное цифровое соотношение не выражает действительной политической ситуации, ведет к неправильной оценке расстановки сил.
Знаю совершенно определенно, что и цифра в 2 миллиона человек тоже неверная. Совсем недавно в обращении гуляла цифра куда меньше! Да и по доверительной оценке Е Цзянь-ина она ни в коем случае не может превышать одного миллиона человек. Но и начальник штаба 8-й НРА тоже сознательно преувеличивает. Кстати, в духе преувеличения действуют буквально все ответственные военные и партийные работники. Тут правды не добьешься. С благословения Мао ложь становится тактикой...
В военных планах союзников морские десанты занимают центральное место. Соответственно и руководство КПК внесло поправки в свои планы. Теперь эти планы основываются на тесном взаимодействии с операциями американцев и предполагают районами боевых действий морское побережье.
В развитие своей тактики надуманных цифр Мао Цзэ-дун официально сообщил в Москву новую численность регулярных войск КПК — якобы 558 747 бойцов. Но сюда входит и численность крупных партизанских отрядов. Таким образом, регулярных войск в действительности гораздо меньше. В лучшем случае, они составляют 50% от общего числа бойцов.
Насколько я убедился, точного количества своих бойцов не ведает и само руководство. В данном случае руководство КПК проявило разницу в подходе к нам и союзникам. Американцам была выдана цифра в 630 тысяч бойцов.
Совместные операции американцев и войск КПК, по предположению Мао Цзэ-дуна, возможны где-то будущей весной.
По всем этим вопросам Мао ограничился со мной коротким разговором. Он стоял около стола и проворно выводил [385] столбцы иероглифов. Во рту тлела сигарета. Он тихо и как-то расслабленно объяснял мне существо телеграммы, отправляемой в Москву. Ему важно, чтобы между нами не было разногласий. Ложь он старательно подкреплял рассуждениями об общенародном подъеме.
Мао был бледен, рассеян, дышал громко и натужно. Потом, провожая меня к двери и глядя на чистое звездное небо, вдруг сказал, что любит ясные морозные ночи.
Он поморщился на чей-то громкий голос, помолчал и сказал: «Мы здесь уже почти десять лет...»
21 ноября
Под давлением американцев и в результате военных поражений гоминьдановский режим «модернизируется».
Военный министр — пятидесятипятилетний Хо Ин-цин смещен и вместо него назначен генерал Чжэнь Чэн. Но Хо Ин-цин сохранил должность начальника генерального штаба.
Ю Хун-чунь назначен новым министром финансов. Произведены и другие замены...
Массовый уход жителей из провинции Гуанси. В районе Лючжоу — Гуйлинь бои. Поезда переполнены беженцами. Люди срываются под колеса, замерзают, гибнут от недоедания...
Японцы развивают наступление...
Гуйлинь разрушен.
23 ноября
Несмотря на беззастенчивую рекламу своей «непримиримой борьбы с японским фашизмом», фактическое отношение к этой борьбе руководства Компартии неизменно.
Об этом свидетельствует последняя инструкция председателя ЦК КПК командующим соединений.
Мао Цзэ-дун объявил, что первостепенная задача — это лишить войска Чан Кай-ши возможности продвижения к морскому побережью. «Главное для войск КПК — это блокировать районы наших будущих совместных операций с союзниками. Не позволить войскам Чан Кай-ши в преследовании японцев освобождать территории».
Мао Цзэ-дун строго распорядился ни в коем случае не вести против японцев крупные операции, в боевых действиях по-прежнему ограничиваться только мелкими стычками.
О данной инструкции председателя ЦК КПК мне рассказал Чжу Дэ. [386]
* * *
Вот и пришла стужа. Дни глухие, черные, но морозно в основном ночами.
Ночи здесь такие непроглядные, что однажды в дождь я вынужден был с Андреем Яковлевичем проделать часть пути на четвереньках. Тропа в скользких каменьях узкая, заплывшая жирным лёссом. Мы пробирались в каких-то десятках сантиметров от пропасти. И ни огонька, ни лунного проблеска — стена воды.
И смех и грех, а другого выхода не было. Ливень застал в пути. Насилу выбрались...
25 ноября
Советские войска сражаются в Чехословакии, Венгрии, Германии...
Де Голль заявил, что Рейн — граница безопасности, необходимой для Франции, Бельгии, Голландии и отчасти Англии.
Союзники заняли Страсбург.
Американцы с базы на Сайпане бомбардируют Токио. В городе огромные пожары...
Японское наступление приняло характер военной катастрофы для Китая. Гуйлинь оставлен. База ВВС США в Лючжоу — крупнейшая американская база в Восточном Китае — взорвана. Уничтожено ценнейшее оборудование на многие десятки миллионов долларов. С падением военно-воздушных баз в Гуйлини и Лючжоу открыта дорога к последним авиационным базам союзников в Чэнду, Чунцине, Гуйяне. Эскадрильи Ченнолта отчаянно атакуют штурмовые колонны японцев...
Руководители КПК заключают договоры ради обмана, даже не пытаясь их выполнять.
Мао Цзэ-дун всячески препятствует Гоминьдану продвигаться на запад, чтобы самому заполучить вооружение и боеприпасы под видом помощи операциям американцев.
Войска КПК, получив оружие, начнут действовать по собственным планам. Станут захватывать крупные города, стратегические центры с одновременным наращиванием сопротивления Чан Кай-ши. «Хлопоты» по изгнанию оккупантов из Китая Мао Цзэ-дун предоставляет союзникам, а в будущем, возможно, и Советскому Союзу. Сам же предпочитает драться с Чан Кай-ши за личную власть над страной.
Руководители КПК будут осуществлять свой план, даже если вариант с десантными операциями американцев [387] по тем или иным причинам не выгорит. При этом они намерены опираться на свои силы и предполагаемую помощь Советского Союза, которую никогда не исключают.
В окружении Мао Цзэ-дуна нет каких-либо разговоров о Северном Китае. Это — цитадель КПК, и все они считают его своей собственностью. Если провалятся планы по захвату страны, Мао Цзэ-дун намерен строить в Северном Китае собственное, самостоятельное и независимое государство. За него Мао будет сражаться до последнего бойца.
На случай провала «американских» и прочих вариантов лидеры КПК «держат про запас» Советский Союз. Они уповают на поддержку «братской Коммунистической партии». Мао Цзэ-дун прямо намекает, что поддержка неизбежна, так как положение в этих районах небезразлично для Советского Союза.
* * *
Кажется, нет уже ни возможности, ни сил уплотнять рабочий день. Однако приходится. Я почти не сплю...
Нынче глянул в свое небьющееся металлическое зеркальце — в сорок лет выгляжу на все пятьдесят. Глаза воспалены, лицо в морщинах, виски седые...
* * *
Что такое милитаристские клики для Китая — можно убедиться на примере Юйлиньской группировки милитаристов. Этой группировкой контролируется территория, официально именуемая Шэньси — Шаньси — Суйюаньским пограничным районом. Штаб группировки в Юйлини.
Командующий районом Дэн Бао-шань, заместители — Дун Чжао и Гао Шуан-чэн. Начальник штаба — Чжао И-цин. В составе группировки 22-я и 67-я армии.
22-й армией командует Гао Шуан-чэн. Ему подчиняются 86-я пехотная дивизия (8098 военнослужащих), 6-я кавалерийская дивизия (3509 сабель), два охранных полка и два временных полка.
67-й армией командует Хэ Вэнь-цзинь. Штаб армии в Таолимыни (150 км северо-западнее Юйлиня). Армия состоит из 26-й пехотной дивизии (4921 военнослужащий), 7-й кавалерийской дивизии (3394 сабли). Армия сформирована в августе 1943 года после монгольского мятежа в Икэчжаомыни. Армия чисто чанкайшистская. Ее задача: держать в повиновении и милитаристские части и следить за монгольским населением.[388]
Формально подчиненные центральному правительству, милитаристские части фактически являются бандитскими военными организациями. Боевая подготовка этих частей крайне низкая. Вооружение старое. В армиях мордобой и телесные наказания. С населения взимаются грабительские поборы. В этом районе, богатом шерстью, кожами, мехами, ужасающая нищета и открытый бандитизм.
Главарь Юйлиньской группировки — милитарист Дэн Бао-шань, уроженец Ганьсу. Дэн Бао-шань — опиекурильщик, болезненно честолюбив, мечтает о власти и недолюбливает Чан Кай-ши, которому хоть и номинально, но все же подчинен, чем и ограничивается его участие в едином антияпонском сопротивлении. В своем районе он бог и царь. Несмотря на разбойное прошлое и настоящее, здесь, на северо-западе Китая, достаточно популярен и даже слывет за прогрессивного деятеля!
Мао играет на его слабостях. Дэн Бао-шань оказывает ему различные услуги в обмен на право самому бесконтрольно хозяйничать в своей вотчине. Чан Кай-ши знает о его связях с Особым районом, но вынужден с ним считаться (за услуги Дэн Бао-шань взимает с коммунистов постоянную таксу в три миллиона местных долларов плюс обработанный опиум). К японцам относится безразлично, но с ними не связан, за что и слывет «прогрессивным деятелем» (впрочем, трудно сказать определенно — за это или за оплачиваемые Мао Цзэ-дуном услуги).
В частях Дэн Бао-шаня — опиекурение, азартные игры, сводничество, торговля и разбой.
Гао Шуан-чэн начал карьеру парикмахером и профессиональным шулером в притонах, был бандитом и наемным солдатом, а сейчас командует армией. Его единственные заботы — обогащаться и удерживать в повиновении армию. Вся армия трудится в прямом и переносном смысле на него: грабит крестьян-монголов, спекулирует, ворует. Супруга Гао Шуан-чэна — особа крутого нрава. Обожает деньги, опиум и заправляет «организованным армейским грабежом». Чан Кай-ши сложно с таким кадровым составом (наследием старого феодально-милитаристского Китая) воевать против японцев.
Отпрыск Гао Шуан-чэна — полковник, «синерубашечник», сторонник Чан Кай-ши, старается оттеснить отца и прибрать власть в армии.
Гао Шуан-чэн боится Чан Кай-ши. С коммунистами враждует, но в последние годы избегает столкновений. [389]
Хэ Вэнь-цзинь — глаза и уши Чан Кай-ши в этом районе и его единственная более или менее надежная опора. Выпускник академии Вампу, член ГМД, «синерубашечник». Впрочем, за деньги эта «надежная опора», пожалуй, согласится на что угодно...
В таких условиях становится ясным, почему 309 китайских дивизий подавляются 20 японскими. Разложение, корыстолюбие, раздоры, тщеславие и предательство подтачивают страну.
