China Brief Vol. XI, Issue 2 January 28, 2011
Перестановки в высшем руководстве продолжают процесс «профессионализации» китайских вооруженных сил
L.C.Russell Hsiao
В ходе последних перестановок в руководящем составе Народно-освободительной армии Китая (НОАК) всё больше ключевых постов передаётся более молодым и профессионально лучше подготовленным военным. Эти изменения, произведённые в четырех Главных управлениях, больших военных округах и родах войск, были утверждены Министерством национальной обороны 23 января (Chongqing Evening News, 24 января; Wen Wei Po [Hong Kong], 24 января). Эти события отражают более широкую тенденцию к повышению профессионализма китайских вооруженных сил, способного повысить компетентность, систематизировать служебное продвижение в военном руководстве и, что, вероятно, важнее всего, укрепить авторитет в вооруженных силах.
Четверо высокопоставленных офицеров получили более высокие посты в ряде главных управлений НОАК. Эти офицеры являются выходцами из руководящих структур крупнейших военных округов, различных армейских управлений и академий. Китайские СМИ отметили тот факт, что многие из военных руководителей этого нового класса родились в 50-60-х годах и обладают не только богатым полевым опытом, но и прочной научно-исследовательской и образовательной базой (Wen Wei Po, 24 января, Global Times, 25 января).
Пятидесятилетний Liu Guozhi был назначен новым заместителем начальника Главного управления боевого оснащения (ГУБО). Газета «Chongqing Evening News» характеризует Liu как «редкого молодого лидера уровня командующего крупным военным округом». Гонконгская газета «Wen Wei Po» назвала Liu ведущим экспертом в области ядерных технологий, являвшимся в 2009 г. членом Академии наук КНР. На своем посту Liu сменил 62-летнего Han Yanlin, который был назначен заместителем начальника Комитета ГУБО по науке и технологиям(Global Times, 25 января).
Пятидесятишестилетний генерал-лейтенант Wei Fenghe, ранее занимавший пост начальника штаба 2-го артиллерийского корпуса (ВАК) НОАК или Ракетных войск стратегического назначения, – сейчас самый молодой заместитель начальника Генерального штаба НОАК (Global Times, 25 января).
Шестидесятилетний Liu Yuan, сын бывшего лидера КНР Liu Shaoqi, стал политическим комиссаром Главного управления тыла (ГУТ) НОАК. В 80-е гг. Liu чиновником деревенского масштаба в провинции Henan, затем работал в Штабе вооруженной полиции, а в последнее время перед своим последним повышением – в Военной академии НОАК (Global Times, 25 января). Liu сменил 60-летнего Sun Dafa. Сообщалось, что Liu Yuan находится в дружеских отношениях с заместителем Председателя Центрального военного совета (ЦВС) КНР Xi Jinping’ом, что породило слухи о том, что нынешнее повышение предваряет введение Лю в состав ЦВС, которое может состояться на 18 Съезде Коммунистической партии Китая (КПК) (United Daily News [Taiwan], 25 января).
Шестидесятиоднолетний Liu Xiaorong, бывший заместитель политического комиссара Lanzhou’ского военного округа, сменил 60-летнего Sun Sijing на посту заместителя политического комиссара ГУТ и секретаря Комиссии КПК по контролю за дисциплиной (Chongqing Evening News, 24 января).
Последний раунд кадровых перестановок также включает перемещение более 20 высокопоставленных офицеров из руководства крупных военных округов и родов войск. Судя по табелю новых назначений, опубликованному газетой Chongqing Evening News и полученному из официальных военных источников, эти перестановки были сделаны ещё ещё в декабре прошлого года, и вместе с ними были введены новые должности уровня заместителя начальника в руководствах Nanjing’ского и Guangzhou’ского военных округов, а также ВМС и 2-го артиллерийского корпуса (United Daily News, 25 января).
Более того, произошли изменения и в высшем руководстве ВМС, 2-го артиллерийского подразделения и Народной вооруженной полиции (НВП). На флоте бывший начальник Штаба ВМС Su Shiliang был повышен до заместителя командующего ВМС НОАК, при этом число заместителей командующего было увеличено с четырех до пяти. Командующий Восточным флотом Du Jingchen был повышен до начальника штаба ВМС; одновременно произошла смена командующих Восточным и Южным флотами (Chongqing Evening News, 24 января).
В итоге можно сделать вывод, что эти кадровые перестановки являются отражением продолжающегося процесса повышения профессионального уровня
(«профессионализации») высшего командного состава КНР и технократических изменений, происходящих во всей политической и военной системах Китая под руководством Hu Jintao. Они также находятся в ключе хорошо известного изречения Deng Xiaoping’а о том, что источником кадровых назначений на высшие посты в Партии должны стать «пять озер и четыре моря», другими словами, руководители военных ведомств должны подбираться изо всех уголков страны. Последний раунд кадровых перестановок также имеет большое значение в преддверии 18-го съезда КПК, который состоится в 2012 году. С политической и военной точек зрения особый интерес вызывает тот факт, что Председатель Hu проталкивает эти изменения в военном руководстве именно сейчас. Хотя это может оказаться «плановой перестановкой военных руководителей на важных постах, проводящейся пред каждым всекитайским съездом» с целью усиления контроля Партии над вооруженными силами (Global Times, 25 января), на фоне обострения напряженности в китайско-американских отношениях последних лет нынешние кадровые изменения могут также оказаться попыткой Hu сдержать воинственно настроенные силы внутри НОАК.
L.C. Russell Hsiao – редактор журнала «China Brief», издающегося Фондом Джеймстауна.
|
Таблица: Кадровые перемещения в военных округах и подразделениях
|
|||
|
Имя
|
Звание
|
Должность сегодня
|
Прошлая должность
|
|
Su Shiliang
|
Контр-адмирал
|
Замкомандующего (ВМФ)
|
Начальник штаба (ВМФ)
|
|
Wu Guohua
|
Генерал-майор
|
Замкомандующего (ВАК)
|
Начальник ведомства генерального штаба
|
|
Lu Fuen
|
Генерал-майор
|
Начальник штаба (ВАК)
|
Командующий базой (ВАК)
|
|
Wang Changhe
|
Генерал-майор
|
Замкомиссара политического управления. (НВП)
|
Комиссар политиче-ского управления (НВП. Лесной отдел)
|
|
Zhu Yimin
|
Генерал-
лейтенант
|
Комиссар политического управ-ления. Shenyang’ский военный округ
|
Начальник политотдела Nanjing’ского военного круга
|
|
Wang Xiaojun
|
Генерал-майор
|
Замкомандующего. Shenyang’ский военный округ
|
Начальник Guangzhou'ского военного круга (ГУТ)
|
|
Zhang Baoshu
|
Генерал-
лейтенант
|
Замкомандующего. Пекинский военный округ
|
Начальник штаба. Пекинский военный округ
|
|
Wang Ning
|
Генерал-майор
|
Начальник штаба. Пекинский военный округ
|
Командующий группо-вой армией. Nanjing’ский военный округ
|
|
Gui Changjun
|
Генерал-майор
|
Начальник политического бюро. Пекинский военный округ
|
Комиссар политиче-ского управления. Групповая армия Chengdu’ский военный округ
|
|
Zhang Guodong
|
Генерал-
лейтенант
|
Замкомиссара политического управления. Lanzhou’ский воен-ный округ
|
Начальник политиче-ского бюро. Lanzhou’ский военный округ.
|
|
Miau Hua
|
Генерал-майор
|
Начальник политического бюро. Lanzhou’ский военный округ
|
Комиссар политиче-ского управления. Групповая армия. Nanjing’ский военный округ
|
|
Qin Weijang
|
Генерал-майор
|
Замкомандующего. Nanjing’ский военный округ
|
Командующий группо-вой армией Пекинского военного округа
|
|
Wu Gang
|
Генерал-майор
|
Замкомиссара по политического управления. Nanjing’ский воен-ный округ
|
Комиссар политиче-ского управления части Групповая армия Пекинский военный округ
|
|
Wu Changhai
|
Генерал-майор
|
Начальник политического бюро. Nanjing’ский военный округ
|
Комиссар политиче-ского управления. Групповая армия. Shenguang’ский военный округ (ГУТ)
|
|
Xing Shucheng
|
Генерал-майор
|
Командующий. Guangzhou’ский военный округ
|
Командующий. Воен-ный округ провинции Jilin
|
|
Источник: Chongqing Evening News, 24 января (Центральное телевидение. «Военные новости». Jiefangjun Bao и официальные армейские газеты)
|
|||
Государственный визит Hu обнажает просчёты в китайской внешней политике
Willy Lam
Когда стало ясно, что государственный визит президента Hu в США не оправдывает надежд на ожидаемые результаты, в частности, на более быстрое повышение курса китайской «народной валюты» («женьминби»), обе стороны, чтобы минимизировать последствия неудач, постигших их в результате просчётов и недопонимания, активизировали механизмы валютного обмена на более высоком уровне. Совместное заявление, вышедшее по итогам встречи Hu и Обамы, охарактеризовало китайско-американские двусторонние отношения как “партнёрство на основе взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества». Хотя эта формулировке не достаёт той помпезности, которая звучит в описании отношений между Пекином с другими странами («всепогодное стратегическое партнёрство»), новая терминология, по мнению китайских дипломатов – это всё же, хотя и не на много, более высокая оценка китайско-американских связей, чем прежняя («положительные, всеобъемлющие отношения сотрудничества») (Xinhua News Agency, 20 января ; Wall Street Journal, 20 января). И тем не менее, как Пекин, так и Вашингтон ещё не сделали всего, чтобы их двусторонние обмены шли стабильно ровным курсом. Одной из не самых простых задач, стоящих перед Hu, является необходимость сдерживать проявления воинственно настроенных китайских генералов, чьё слово приобретает всё больший вес в решении дипломатических и военных воросов.
Какая-то доля «взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества», как представляется, проявилась в торжественных обещаниях, сделанных лидерами двух самых мощных мировых держав. Шестидесятивосьмилетний Hu не стал долго распространяться о той, возможно, единственной интересующей американцев проблеме, какую представляет собой оценка стоимости китайской валюты «женьминби». Китайская сторона лишь указала на то, что Пекин будет «продолжать работать над реформами в обменном курсе «женьминби», поощряя её гибкость». На совместной с американским президентом пресс-конференции Hu ушёл от обсуждения этой проблемы, как только президент Обама пожаловался на то, что «женьминби» оценивается по более низкой стоимости, чем следует, и обменный курс необходимо продолжать корректировать» (Reuters, 10 января; Xinhua News Agency, 19 января). В то же время сопровождающий Hu министр торговли Chen Deming отметил, что стоимость «женьминби» повысилась на 3,7% с середины прошлого года, когда Пекин прекратил 21-месячную виртуальную поддержку фиксированной стоимости доллара. Китайская делегация потратила 4,5 миллиарда долларов на закупку товаров и услуг. И это несмотря на то, что некоторые из товаров (в частности, самолёты «Боинги», закупленные на сумму 1,9 миллиарда долларов) уже побывали в эксплуатации. Кроме того, Hu пообещал улучшить положение американских фирм, работающих в Китае. Так, Пекин согласился больше не считать наличие инновационной технологии поводом для предоставления льгот китайским фирмам, стремящимся к большей технологичности своих производств, и критерием при рассмотрении заявок на подписание снабженческих контрактов (Washington Post, 10 января; AFP, 21 января).
В ответ администрация Обамы туманно пообещала расширить поставку в Китай высокотехнологичной продукции и производственных секретов. «Мы хотим продавать вам всё это», сказал Президент США китайской делегации. Как и в прошлых диалогах по экономическим вопросам, Белый дом снова повторил, что он подумает о том, чтобы предоставить Китаю «статус полноправной рыночной экономики». Но конкретные сроки указаны не были. В совместном заявлении говорится, что Вашингтон впервые идёт на поддержку усилий Китая со временем добиться включения «женьминби» в корзину специальных прав заимствования. СПЗ (валюта, применяющаяся в расчётах МВФ), считается потенциальной альтернативой доллару в качестве международной. Вряд ли это, однако, произойдёт в обозримом будущем (Christian Science Monitor, 19 января; Bloomberg, 20 января).
По-видимому, из-за желания обеих сторон продемонстрировать, что китайско-американские отношения, по словам Hu, – это «не игра в холодную войну, в которой никто не выиграет», китайский и американский президенты приложили все усилия, чтобы только не давать друг другу актуальных обязательств. По вопросу о правах человека Hu впервые заявил, что «Китай признаёт, а также уважает универсальный характер прав человека». Далее он также признал, что «Китаю ещё не мало предстоит сделать в области защиты прав человека». Одновременно Hu пояснил, что универсальность прав необходимо «привести в соответствие» с внутренними условиями Китая. Интересно отметить, что его замечания по этой щепетильной теме остались не донесёнными до ушей китайцев. В совместное заявлении была повторена и давно известная позиция Пекина о том, что «не должно вмешиваться во внутренние дела какой бы то ни было страны» (CNN.com, 22 января; Wall Street Journal, 23 января). Китайская сторона промолчала, когда Белый дом и члены Конгресса подняли вопрос о тюремном заключении Нобелевского лауреата Liu Xiabo. Жена Liu, Liu Xia, находится под домашним арестом, а десятки диссидентов, участвовавших вместе с Liu в кампании политической либерализации «Хартии 08», подвергаются ежедневному полицейскому досмотру или преследованию (Los Angeles Times, 20 января; Washington Post, 19 января).
По неловкому вопросу о геополитических разногласиях оба руководства также продемонстрировали добрую волю и отсутствие истинного согласия. Это следует из всё ещё проявляющихся различий в подходе к подавлению очагов напряжённости в азиатско-тихоокеанском регионе. Как говорится в совместном заявлении, Вашингтон «приветствует сильный, процветающий и преуспевающий Китай, который играет всё большую роль в мировых делах», а «Китай приветствует Соединённые Штаты, как страну азиатско-тихоокеанского сообщества, которая содействует миру, стабильности и процветанию региона». Однако в стиле руководства Hu не заметно никаких признаков особой терпимости к вашингтонскому предложению «вернуться в Азию». Пекин не изменил своего мнения и по тому поводу, что недавнее укрепление военных связей Вашингтона со странами Азии, такими как Япония, Южная Корея и Австралия, по сути, только спровоцировало Китай к недовольству анти-китайской политикой сдерживания, проводимой Америкой. Так, например, официальная «Global Times» указывает, что «политическая элита США… полагает, что американское правительство должно принять конкретные меры для сдерживания Китая в его стремлении стать ещё одной державой, способной противостоять американской гегемонии». Wu Xinbo, известный эксперт по международным вопросам Fudan’ского университета, по-видимому, процитировал официальную точку зрения, когда заявил, что меры по обороне, предпринятые Соединёнными Штатами в прошлом году с участием Индии, Вьетнама и Индонезии, свелись к «новым попыткам контролировать и сдерживать китайские претензии» (Cas.fudan.edu, 8 января; Global Times, 11 ноября, 2010 г.).
Характерным для большинства остающихся проблем в двусторонних связях является взаимное недоверие со стороны представителей военных отраслей. И это несмотря на то, что в совместном заявлении Hu-Обамы была выражена готовность «крепить дальнейшее понимание и расширять взаимный интерес [в военной области], а также развивать здоровые, стабильные и надёжные отношения между армиями [наших] стран». Перед самой поездкой Hu министру обороны США Роберту Гэйтсу удалось восстановить взаимный обмен высокопоставленными военными лицами с Китаем: он сам осуществил давно откладываемый визит в Пекин. Р.Гэйтс и принимающие его официальные лица поклялись, что будут возобновлены регулярные контакты между старшими офицерами обеих стран. Например, начальник генерального штаба НОАК генерал Chen Bingde должен посетить Соединённые Штаты в середине этого года. Но НОАК отказалась дать точное время проведения переговоров, предполагающих установление конфиденциальных отношений по ряду вопросов – начиная с вопросов по ядерной политике и кончая вопросами, относящимися к ведению войны с использованием компьютерных и информационных технологий («кибер-войны»). В преддверии встречи министра Гэйтса с президентом Hu ВВС НОАК раскрыли прототип самолёта Jian-20 типа «Стелт», китайский ответ на американский F-22. Как сказал награждённый многократный орденоносец боевой лётчик Xu Yongling, показ Jian-20 во время визита Гэйтса «подемонстрировал свободу действия [характерную для] стратегии великой державы» (Ming Pao [Hong Kong], 11 января; Washington Post, 11 января; Global Times, 14 января).
До и во время визита Hu в США офицеры и комментаторы вовсю критиковали Америку. Например, генерал-майор Yao Yunzhu писал в «China Daily», что Америка виновата в отсутствии улучшения связей между военными ведомствами. «США с беспокойством следят за экономическим и политическим влиянием Китая и его растущей военной мощью, а НОАК адресуются бесконечные эмбарго, санкции и призывы к прозрачности. Всё это не даёт Китаю воспринимать своего американского визави как друга, которому можно доверять», – сказал старший научный сотрудник Китайской академии военных наук. Эксперт Университета национальной обороны Yang Yi указывает, что «хотя Китай и США экономически зависят друг от друга, их отношения в военной сфере представляют собой всё же безвыигрышный вариант». «Не думаю, что из-за опасений, которые ощущает Америка, нам следует расстаться со своими стратегическими планами и позволить Америке мешать нашему прогрессу [в военной области]», – заметил генерал-майор. «Нужно делать то, что необходимо делать». Как сказал популярный военный комментатор Peng Guangqian, «США не изменяет своей гегемонистской логике». «Последние данные, приходящие из США, показывают, что Вашингтон позиционирует Китай в качестве основного стратегического соперника, который в перспективе пойдёт на противопоставление американским [национальным] интересам своих», – сказал генерал-майор Peng. Эти и другие представители НОАК также настаивают спешить с разработкой вооружений, в том числе самолётов-снарядов и авианосцев (China Daily, 19 января; Global Times Net, 29 декабря, 2010 г.; Ta Kung Pao [Hong Kong] 17 декабря 2010 г.).
Вряд ли является случайным, что заместитель начальника Генерального штаба НОАК, отвечающий за состояние внешней разведки Ma Xiaotian на прошлой неделе выступил со статьёй в партийном журнале «Study Times», в которой подчёркивал, что Китаю насущно необходимо «взять инициативу в свои руки в условиях жестокого глобального соперничества». Генерал Ma вспомнил известный внешнеполитический тезис, автором которого был покойный патриарх Deng Xiaoping («Не спеши, не проявляй инициативу, но добивайся своей цели [как только обстоятельства это позволят]»), но он не соединил его с идеей сдержанности. Вмето этого высокопоставленный армейский служащий специально подчеркнул необходимость не отступать в «период стратегических возможностей». «Стремиться к достижениям означает создавать благоприятные условия для продолжения и закрепления нашего периода стратегических возможностей», сказал он (Xinhua News Agency, 17 января; China.com.cn, 18 января). Учитывая увеличивающееся число консультаций между Пекином и Вашингтоном, вероятно, обеим странам легче было бы придти к «взаимному уважению и взаимовыгодному сотрудничеству» в областях экономики и торговли. Но раздражающие разногласия между Китаем и Америкой по военным и геополитическим вопросам, которые только усиливаются в свете агрессивных тенденций, проявляемых генералами, могут свести на нет попытки наладить китайско-американские связи.
Willy Wo-Lap Lam – доктор философии, Старший научный сотрудник Фонда Джеймстауна. Занимал высокие редакторские должности в международных СМИ, в частности в Asiaцeek Newsmagazine, South China Morning Post и the Asia-Pacific Headquarters of CNN. Автор пяти книг , посвящённых Китаю, в том числе недавно вышедшей книги «Chinese Politics in the Hu Jintao Era: New leaders, New Challenges.” Lam является адьюнкт-профессором кафедры китайских исследований при Международном Акитском университете (г. Акита, Япония) и при Университете Китая (Гонконг).
Новая страница в отношениях: возобновившаяся продажа российского вооружения Китаю.
Stephen Blank
В последние годы появились видимые признаки роста напряжённости между Китаем и Россией в области продаж вооружения. Однако в ноябре 2010 года Москва и Пекин заявили о продажах крупных пакетов вооружения, что можно рассматривать как новую страницу в их отношениях в этой области. Основной причиной напряжённости являлась практика китайской оборонной промышленности копировать российскую военную технику, используя при этом местные трудовые ресурсы, и перепродавать продукцию на рынках третьих стран, тем самым соперничая с Москвой. На переговорах Китай давно уже требует от России, чтобы та продавала ему свои передовые технологии оборонного и наступательного характера, на что Москва идёт неохотно ни в области систем вооружения, ни в области компонентов этих систем [1]. Кроме того, Россия также боится, что Китай в конечном итоге обратит эти передовые технологии и системы против неё же или против её азиатских друзей. Так, в 2006 году она отказалась продавать некоторые космические технологии Китаю (Radio Free Europe/Radio Liberty Newsline, 27 декабря 2006 г). Но вот объёмы продаж вооружения восстанавливаются и, по-видимому, это связано с новым поворотом в китайско-российских отношениях, развивающихся в пользу Китая. С 23 по 25 января прошёл пятый раунд китайско-российских переговоров, и «Рособоронэкспорт», российский государственный посредник по экспорту-импорту продукции военного назначения, объявил, что в Китае он видит своего главного азиатского партнёра (Interfax, 19 января). Этот поворот в китайско-российских связях, по-видимому, продиктованный интересами высших правительственных кругов обеих стран, перевесил российские сомнения по поводу развития китайской военной мощи.
Обеспокоенность России китайской конкуренцией на азиатских, африканских и латино-американских рынках вооружений, а также тем фактом, что китайские самолёты-истребители J-11B и J-15 являются «клонами» российских самолётов-истребителей CУ-27 и СУ-33 соответственно – известна и растиражирована. В сочетании с растущей внутренней мощью Китая эти факторы способствовали резкому снижению объёма военных закупок Китаем, в частности, закупок авиационного и военно-морского вооружения («Оружие России», 29 сентября 2010 г.; Wall Street Journal, 6 декабря 2010 г.). Но, независимо от того, росла внутренняя мощь Китая или нет, вряд ли Россия была довольна китайской практикой копирования образцов её оружия, тем более что Пекин, как было видно, и не стремился к прекращению этой практики. Следовательно, у обеих сторон были причины для сокращения объёмов военных закупок и продаж. В 2009-2010 гг. Китай вообще не делал заказов в России а, по наблюдениям зарубежных аналитиков, в ноябре на авиационной выставке в Zhuhai продемонстрировал свою самую большую экспозицию самолётов, предлагаемых для продажи за рубеж и созданных главным образом на основе российских технологий с использованием двигателя предположительно китайского производства («Оружие России», 29 сентября 2010 г.; Wall Street Journal, 6 декабря
2010 г.).
Китайский посол в России Li Huei, по крайней мере, публично, связывает сокращение объёмов покупок вооружения с ростом производственных мощностей внутри страны и заявляет, что, хотя двустороннее сотрудничество в действительности вступает в более высокую фазу, Россия всё ещё занимается реализацией прошлых контрактов, а также транспортировкой авиационного, морского вооружения и систем ПВО в Китай (Interfax, 17 ноября 2010 г.). Другими словами, Li отказался публично комментировать обвинения в пиратстве в области интеллектуальной собственности. И действительно, ещё в начале этого года Россия посылала в Китай оборонительные зенитно-ракетные комплексы S-300 (Global Security Newswire, 2 апреля 2010, Reuters, 2 апреля 2010 г.). То есть до начала работы Межправительственной комиссии по сотрудничеству в области оборонной технологии ни с той, ни с другой стороны ни о каких уступках публично не заявлялось. Российские производители, подобные компании «Сухой», открыто говорили о необходимости намекнуть Китаю о неправомочности клонировании им их систем [2]. Также российские и французские эксперты с равной степенью откровенности говорили о своей озабоченности по поводу того, что китайские ракеты класса «корабль–корабль» сбивают им цены на рынках третьих стран [3]. И, наконец, как Россия, так и Китай соперничают как можно в более быстром проталкивании каждый своих самолётов-истребителей пятого поколения (Jane’s Defence Weekly, 9 декабря).
Тем не менее, последующие события показывают, что у русских были и другие причины для возобновления поставки военной техники и технологий в Китай, хотя и не в тех же темпах, что и раньше. Во-первых, эти причины раскрыты в публикациях прессы, сообщающих об изменении китайских интересов. Хотя Китаю всё ещё нужны
ЛА-носители средств поражения (и он всё ещё их покупает), он начинает проявлять всё больший интерес к двигателям и технологиям, используемым для содержания того воздушного флота, который он уже приобрёл, законно или пиратским способом, у России. Россия явно не против продаж Китаю этих двигателей и, следовательно, не против монополизации ситуации, очевидно полагая, что тогда она станет постоянным поставщиком Китаю российских ЛА-носителей средств поражения, и этим укрепит своё преимущественное положение на китайском рынке вооружений (Interfax-AVN Online, 17 ноября 2010 г.). Во-вторых, российские продавцы вооружения обнаружили, что единственный путь к обсуждению вопросов о нелицензионном копировании их продукции – это установить официальные отношения с Китаем через агентства, наподобие Межправительственной комиссии. В рамках этих отношений русские уже не смогут просто взять и перестать продавать оружие Китаю, если в их интересах – не выпускать Китай из-под своего влияния (Interfax-AVN Online, 17 ноября 2010 г.).
В-третьих, российские правительство и министерство обороны поставили перед собой амбициозные задачи по расширению в течение следующего десятилетия объёмов продаж вооружения во всём мире с тем, чтобы финансово поддержать реформы в российской армии. Только в 2010 году Москва, по имеющимся сообщениям, продала рекордный объём вооружения на 10 миллиардов долларов (RIA Novosti, 14 декабря 2010 г.). В то же время российские аналитики выражают опасение, что объёмы продаж вооружения могут сократиться из-за того, что рынки, которые Россия открыла в надежде компенсировать снизившийся объём продаж Китаю, а именно рынки Алжира, Вьетнама, Сирии и Венесуэлы, не смогут противопоставить свой потенциал китайскому рынку («Труд», 29 октября 2010 г.). Так что, хотя Китай, возможно, и находится далеко не на первом месте среди покупателей российского вооружения, Пекин готов воспользоваться теми возможностями, которые может дать ему Россия, главным образом, системами авиационного оборудования и двигателями [4]. В-четвёртых, даже если учесть, что перемены в российской военной политике (например, Тихоокеанский флот предполагается сделать главным российским флотом) проводятся под влиянием угроз со стороны Китая, Москве нельзя выпускать из поля зрения военную политику Китая, и лучше это делать, сохраняя завершённые контракты о продаже вооружения [5].
Со своей стороны Китай вошёл в открытое соперничество, если не в конфронтацию, с Соединёнными Штатами из-за проблем в юго-восточной Азии, продажи военного оборудования Тайваню, стоимости своей валюты и шестисторонних переговоров с Кореей. Пекин видит прогресс, достигаемый политикой «перезагрузки», у США и России и как будто стремится к укреплению своих связей с Москвой, а также к решению таких давно назревших вопросов, как пиратство и отсутствие покупок вооружения. Китай также чётко ощущает необходимость продолжать приобретать зарубежные системы для тех областей, где ему ещё только предстоит создать адекватную базу своего собственного производства (OSC Analysis, FBIS SOV, 3 декабря 2010 г.). В результате, на последнем совещании Межправительственной комиссии в ноябре 2010 года обе стороны подписали протокол о возобновлении продаж запасных частей, авиационных двигателей, систем морских и авиационных средств поражения и разработок оборонной продукции в интересах китайской стороны. Обе стороны также создали рабочие группы для контроля за выполнением задач, поставленных в двустороннем соглашении 2008 года по интеллектуальному пиратству (что, однако, не явилось стимулом для Китая прекратить «клонирование» российских систем) [6]. По словам Михаила Дмитриева, директора Российской федеральной службы по военному и техническому сотрудничеству, это соглашение «показывает полную картину процесса выполнения пунктов контрактов и защищает от несанкционированного использования нашей интеллектуальной собственности», хотя Китай, продолжает он, никогда не передавал эту собственность в руки какой-либо из третьих стран [7].
По сообщениям прессы, Китай заинтересован в закупке как минимум 100 авиационных двигателей 117-S (новой версии двигателя Al-31F, предназначенного для истребителя СУ-35), зенитного реактивного снаряда S-400, не менее чем 100 двигателей RD-93, двигателей Al-31F и Al-31FN для имеющихся на вооружении у Китая истребителей СУ-27, СУ-30 и их собственного J-10 (не слишком тщательно выполненной копии израильского истребителя «Lavi»). Россия предложила Китаю военно-транспортные самолёты – новые «Илюшин»-476, вертолёты MИ-171Е, истребитель CУ-35 и радиолокационную станцию «Ирбис-е». Тем временем «Рособоронэкспорт», российский официальный продавец вооружения, надеется достичь соглашения с Китаем, на основе которого китайские компании получат лицензии на производство российского вооружения, и которое защитит российскую интеллектуальную собственность (Ведомости On line, 23 ноября 2010 г., Interfax-AVN Online, 16 ноября 2010 г., Interfax-AVB Online (на английском), 18 ноября 2010, ITAR–TASS, 16 ноября 2010, Interfax, 15 ноября 2010 г., RIA Novosti, 16 ноября 2010 г.). Другими словами, Москва согласилась снова предоставить Китаю некоторые из своих наиболее высокотехнологичных систем, несмотря на собственные опасения в связи с этим. Однако вряд ли создание таких механизмов контроля за использованием российской интеллектуальной собственности, сможет заставить Китай отказаться от своей давней и всё расширяющейся практики копирования российских систем и продаж их за рубежом после организации их выпуска силами местных производителей. От таких изменений (цель которых – просто угодить России) могут пострадать слишком крупные интересы и давно устоявшаяся практика, хотя и возможно, что в первое время будут проведены кое-какие изменения чисто косметического порядка. В любом случае у Пекина есть альтернативы России. Например, Китай уже экспортирует танки, оснащённые двигателями украинского производства, Украина собирается принять участие в модернизации китайских самолётов Y-5, и это, возможно, ещё не всё (ITAR-TASS, 23 ноября 2010 г.).
Такие тенденции предполагают, что Китай остаётся до какой-то степени зависимым от Российских поставок передовых вооружений и оборонных технологий, особенно авиационных двигателей. Этим, возможно, объясняется также, почему российские аналитики не впадают в преждевременную панику по поводу обнаружения у Китая истребителя-невидимки J-20 пятого поколения. По-видимому, они полагают, что, несмотря на шум, поднятый в связи с этим саморазоблачением, Китай ещё долго будет отставать от России и от США в области авиационных технологий, даже если он попытается соперничать с Россией, начав продавать этот самолёт (RIA Novosti, 29 декабря 2010 г.). Необходимо заметить также, что у Пентагона также есть сомнения по поводу технологического новаторства J-20 (Bloomberg, 26 января). В то же время Китаю также необходимо удостовериться в том, что Россия не сблизится с Вашингтоном в большей степени, чем с Пекином. С другой стороны, и Москва хочет быть уверенной в том, что китайско-американское сближение не произойдёт за её счёт, ведь, что ещё важнее, у неё до сих пор нет средств наблюдения за тем, как Китай поступает с купленным у неё военным оборудованием. Несмотря на успехи Москвы в продажах вооружения малым странам, таким как Алжир и Вьетнам, на мировом рынке, Москве всё ещё необходимо быть способной продавать вооружение Китаю в больших объёмах. Более того, у своих границ ей хочется видеть дружественный Китай, даже при том растущем уровне тревоги, который в России вызывает рост его экономической и военной мощи.
Напряжение с обеих сторон, связанное с торговлей вооружением, и геополитическое напряжение, возникающее между усиливающимся Китаем и слабеющей Россией, продолжаются. Тем не менее, пока что обе стороны, по-видимому, находятся в ситуации взаимного компромисса. Внимательный анализ условий этой ситуации, однако, показывает, что Россия не в состоянии реально контролировать Китай и нуждается в сотрудничестве с Китаем больше, чем Китай в сотрудничестве с Россией. Такой крутой поворот в отношениях показывает растущую способность Китая склонить Россию к сотрудничеству даже за счёт интересов последней. Напряжение может усилиться, если Россия попытается выйти из-под китайского влияния. Если в настоящее время и возможно согласие между этими странами, то успокаиваться по поводу его долголетия и безоблачности вряд ли стоит.
Stephen Blank, д-р философии, профессор Института стратегических исследований, военного колледжа армии США в Карлайл-Бэррэкс (Пенсильвания). Мнения, выраженные автором, не отражают взгляды ни Министерства обороны, ни Правительства США.
Сноски:
Андрей Хазбиев. «Китай замахивается на святое». Москва, Эксперт, (на русском), 24 мая 2004 г. Open Source Center, Foreign Broadcast information Sevice, Central Eurasia, May 24, 2004.
Андрей Чан, «Генеральный директор компании «Сухой» имеет вопросы к Китаю». “Toronto, Kanwa Intelligence Review on line in English, 20-30 ноября 2010 г. FBIS SOV, 20 ноября 2010 г.
Андрей Чан, «Китайские ракеты класса «корабль-корабль» на Ближнем Востоке», Toronto, Kanwa Asian Defense Review Online, in English, 1 октября 2010 г. FBIS SOV, 25 октября 2010 г.
Андрей Чан, «Китай отходит на третье место среди крупнейших экспортных рынков российского вооружения», “Toronto, Kanwa Intelligence Review, On line in English, 20-30 ноября 2010 г. FBIS SOV, 21 ноября 2010 г. «Перспектива для российского вооружения на китайском рынке в течение следующих 20 лет», “Toronto, Kanwa Intelligence Review On line, in English, 20-30 сентября 2010 г. FBIS SOV, 21 ноября 2010 г.
«Реформа флота – главная угроза на Дальнем Востоке», http://topwar.ru/2646-reforma-flota-glavnaya-ugroza-na-dalnem-vostoke.html, 10 декабря 2010 г.
«Итоги совещания межправительственного комитета: у России и Китая есть хорошие перспективы для сотрудничества в областях военно-морского оборудования и систем воздушной обороны», www.navalshow.ru/eng/news/id/401, 10 ноября 2010 г.
«Межправительственные комитеты; у России и Китая хорошие перспективы в области военного сотрудничества», http://www.rusnavy.comn/news/newsofday/index.php?ELEMENT_ID=10740, 10 ноября 2010 г.
Боевая подготовка Народно-освободительной армии Китая в 2011 году: к достижению большей операционной совместимости
David D. Chen
Директива 2011 года о боевой подготовке была выпущена ведомством Генерального штаба (ВГШ) Народно-освободительной армии Китая (НОАК) совсем недавно, 14 января. Новые указания представляет собой дорожную карту на учебный год для китайских военнослужащих и содержат важные ориентиры для установления приоритетов в планировании боевых действий и в готовности предвидеть угрозу нападения (Xinhua News Agency, 14 января). В самом общем виде представляется, что военное обучение в НОАК в следующем году продолжится в режиме эксперимента и модификации силовых структур для достижения долгосрочных целей подготовленности китайских вооружённых сил (НОАК, Народная вооружённая полиция и милиия) с поддержкой их гражданскими структурами и успешного проведения совместных операций по сдерживанию, ведению боевых действий и решению нетрадиционных задач по обеспечению безопасности на большей территории и в сложных условиях электромагнитного излучения. Поскольку в этих указаниях ВГШ нет ни особых нововведений, ни особых отличий по сравнению с ранее действующими рекомендациями, то предполагается, что в следующем году акцент должен делаться на усиление и стандартизацию реформ, проводимых в области боевой выучки в течение предыдущих десяти лет.
Год 2011 также был годом окончания 11 пятилетки и начала 12 пятилетки. Каждый новый пятилетний план даёт возможность китайскому руководству пересмотреть набор руководящих принципов военной подготовки на новый пятилетний срок. Более того, скоро ожидается выход нового официального правительственного отчёта («Белой книги»), который снова придётся пристально изучать в поисках указаний на новшества, вводимые в будущую программу подготовки НОАК.
Итоги 2010 года
В конце 2010 года военная пресса расхваливала как успехи, продемонстрированные военнослужащими во время боевых учений, так и самую реформу структуры обучения. Во многих отношениях для НОАК это был рекордный год: хорошие результаты были показаны как в боевой подготовке, так и в трансрегиональных совместных групповых учениях. Этот год также показал, что разумный акцент делался на содержание и исполнительную чёткость определённых аспектов обучения и практики как в техническом (xitong), так и в общем военно-оперативном (tixi) отношении. Важность этих аспектов подчёркивалась повышенным вниманием к некоторым операционным концепциям, таким как «конфронтация систем» (tixi duikang), заставившим некоторых военных посчитать «операции, ведущиеся на основе принципа конфронтации систем» ведущей формой ведения боевых действий в современном мире, оттеснив ранее занимающий это же лидирующее положение «лозунга дня» принцип «интегрированных совместных операций». По всей годовой программе обучения красной нитью проходит идея участия в радиоэлектронной войне с более жёсткими условиями «комплексной электромагнитной обстановки», чем те, которые предполагались раньше.
Трансрегиональные учения
С октября по начало ноября 2010 года в военных округах (ВО) Shenyang, Lanzhou и Chengdu проводилась тройка учебных манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010А, B и С (SHIMING XINGDONG-2010). Эти три вида манёвров продемонстрировали заметный прогресс в обучении трансрегиональным перемещениям, по сравнению с 2006 годом, когда при выполнении первого из этих манёвров механизированная пехотная бригада Shenyang’ского ВО перемещалась на территорию Пекинского ВО для участия в учениях на Zhurihe’ской базе совместных тактических учений (СТУ) (betong zhanshu xunlian jidi), расположенной во Внутренней Монголии.
Во время проведения манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010 А групповая армия Пекинского ВО направилась на Taonan’скую базу СТУ для проведения учений в Shenyang’ском ВО. В течение всех учений наземные войска сопровождал военно-воздушные полк Пекинского ВО, который провёл за это время около 70 вылетов (Xinhua News Agency, 18 января). По сравнению с учениями 2006 года, во время которых совершался аналогичный марш, но в обратном направлении, нынешние учения продемонстрировали более высокие показатели, как количественные, так и качественные, говорящие о том, что перед нами не просто механизированная пехотная бригада, а отборные силы групповой армии. В трёх видах учебных операций в рамках манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ», по официальным данным, было задействовано около 30 тысяч человек личного состава (Xinhua News Agency, 9 октября 2010 года). Проведение манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010 B и «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010 С также потребовали дислокации наземных подразделений к базам СТУ, развёрнутым в других ВР. Их перемещение выполнялось пешим порядком, по железной дороге и воздухом. Характер учений в рамках манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ» явно основывается на тех же оперативных задачах, что и учения «ВПЕРЁД»-2009 (KUAYUE-2009), в которых многофункциональные размерами с дивизию подразделения из ВО Lanshou, Jinan, Guangshou и Shenyang перемещались на базы СТУ других военных округов, чтобы выполнить экзаменационные боевые упражнения, в составе различных видов войск.
В 2010 году были проведены и несколько международных совместных учений, в том числе и анти-террористские учения «МИРНАЯ МИССИЯ»-2010 (HEPING SHIMING-2010) в Казахстане с участием истребителей J-10. Другие совместные учения по подавлению очагов терроризма: «ДРУЖБА»-2010 (YOUYI -2010), в Ningxia с участием пакистанских сил, и «СОТРУДНИЧЕСТВО»-2010 (HEZUO-2010) с участием сингапурских сил, также проводились в 2010 году. Было проведено и два китайско-тайских совместных антитеррористических учения с привлечением подразделений морской пехоты и сил спецназначения с той и с другой сторон. За пределами азиатской территории НОАК проводила учения совместно с румынскими военными (учения проводились в горной местности), перуанскими военными (в рамках учений «АНГЕЛ МИРА»-2010 (HEPING TIANSHI-2010) отрабатывались приёмы по спасению человеческих жизней) и с турецкими силами в двух масштабных операциях с развёртыванием на дальнем расстоянии истребителей CУ-27 (См. «Sino-Turkish Strategic Partnerhsip: Implications of Anatolian Eagle 2010», China Brief, 14 января). Международные операции, такие как конвоирование военно-морскими силами НОАК торговых судов в Аденском заливе и несение дежурства при санитарном судне во время учений «ЦЕЛЬ-ГАРМОНИЯ»-2010 (HEXIE SHIMING-2010), по-видимому, будут играть на руку китайскому расширению областей приложения своих военных активов там, где подавление очагов напряжённости не потребует применение жёстких военных средств.
На территории же самого Китая в 2011 году мы имеем основания ожидать проведение большего количества трансрегиональных учебных манёвров, а, учитывая тенденцию к усложнению и увеличению числа задач в составе их программ, можно рассчитывать и на большую диверсификацию самих участников. В последние два года акцент в учениях делался на согласованные действия воздушных и наземных сил. В 2011 году можно ожидать более активное участие военно-морского флота или сил морской авиации, народной вооружённой полиции, милиции и гражданских служб. В связи с тем, что НОАК придаёт статус официальной структуры новой «системе совместного материально-технического обеспечения», базирующейся частично и на возможностях гражданских служб, мы в праве ожидать большую поддержку проведению учений со стороны местных руководящих ведомств. В директиве 2011 года к известным из более ранних директив функциям НОАК добавляются задачи по усилению, пополнению и увеличению, в частности, по «продолжению организации «трансбазовых» учений (с использованием территории разных баз разных ВО), по усилению руководства и поддержки проведения учений и по повышению качества и результативности трансбазовых учебных операций» (Jiefangjun Bao, 14 января). Предлагается готовиться и к более амбициозной задаче, а именно: чтобы два подразделения, дислоцирующиеся в двух разных ВО, выполняли совместную операцию против третьей «стороны синих», в отличие от прошлой практики, при которой подразделение, прибывшее на территорию не своего ВО, выполняло задания непосредственно на глазах подразделения, для которого территория этого ВО является местом постоянной дислокации. В этом видится переход от «транс-окружных» учений к настоящим, координированным «меж-окружным» учениям и основа для достижения операционной совместимости подразделений самой НОАК.
Системы подготовки
По многим параметрам «транс-окружная» операция в рамках учений 2006 года с участием Shenyang’ской механизированной пехотной бригады, была для своего времени испытанием новосозданной инфраструктуры для ведения учений на базах СТУ, а в равной степени и испытанием боевых качеств участвовавших в учениях подразделений.
Так как базы СТУ начали создаваться во всех ВО с 80-х гг., уже в 2006 году уже шла разработка и развёртывание многочисленных новых систем обучения с объединением разных родов войск и моделирующих поля сражений, лазерное излучение, регулирование и мониторинг проводимых операций, а также двух систем, разработанных академическими силами: «Система оценки учебной деятельности подразделения» (budui yanxi pinggu xitong) и «Интегрированная система сбора данных» (zonghe shuoju caiji xitong) (Zhanyou Bao, 3 августа 2006). Эти системы задумывались как необходимые компоненты перехода от структуры системы оценок нестрогих и необъективных к оценкам, основанным на систематизации и опирающимся на факты. Предоставляя свои территории для проведения контрольных обучающих упражнений, базы СТУ стали естественным полигоном для реформ как в системе обучения, так и в системе выставления оценок, особенно после появления таких учебных институтов, как директораты, и структур, поддерживающих директораты [2]. Стремление к разработке необходимых методов обучения и эффективного оценивания в течение нескольких последних лет не находило своего выхода.
В 2010 году появилось несколько новых систем в арсенале средств, используемых для боевой подготовки. Подразделения, участвовавшие в манёврах «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010, во время выполнения соответствующих операций постоянно направлялись «Комплексной системой определения степени боевой готовности» (yitibua zhibui pingtai), структурой, потенциально вышедшей из более ранних систем управления боевыми действиями (Xinhua News Agency, 18 января). Эта новая и улучшенная система была также внедрена в новую систему оценивания, которая получила наименование «Системы оценки и мониторинга военных действий в реальном времени» (Zhanchang shishi jiance pingu xitong), что позволило директорату дать оценку разным методам ведения атаки авиацией (Xinhua News Agency, 23 октября 2010 г.). Начальник отдела общевойсковой подготовки пекинского ВО одобрил создание новой системы на основе базы Zhurihe, «первой комплексной системы с применением электромагнитного излучения, … и первой базы, которой было суждено совершить исторический прыжок от обычного места организации обучения к учебному полигону, предоставляющему сложные условия электромагнитного излучения» (Zhonggua Xinwen She, 31 декабря 2010 г.). Одобрения эта система, конечно, заслуживает, но если её введение именуется «историческим», то это приводит к вопросам о том, насколько же комплексными были условия применения электромагнитного излучения на этой учебной базе раньше. Но даже если этот вопрос оставить в стороне, то всё равно становится ясным, что НОАК продолжает делать акцент на проведении учений в условиях всё более широкого применения электронной техники и эта идея не сходит со страниц армейских отчётов и газет, превратившись в своего рода символ современного ведения войны.
Скорее всего, 2001 год продемонстрирует дальнейшую эволюцию разнообразных методов обучения и систем, которые НОАК сейчас использует при выполнении своих учебных задач. Приближение учебных условий на базе Zhunhe, передовой по оснащению базе СТУ в распоряжении НОАК, к реальным жёстким условиям электронной войны, скорее всего и окажется тем путём, которым пойдёт совершенствование остальных баз СТУ в Китае. Начальник Отдела общевойсковой подготовки при Генеральном штабе указывает точно на это же, говоря, что в 2011 году НОАК «приступит к строительству крупномасштабных базовых систем (tixt), расширит базовый потенциал для проведения крупномасштабных учений и создаст набор внешних факторов боевого характера, уделив особое внимание электронным технологиям с электромагнитным излучением» (Jiefangjun Bao, 14 января). Так как НОАК входит в период подведения итогов применения методов обучения за последние несколько лет, мы можем ожидать появления публикаций большего числа методических правил и пособий от ведомства Генерального штаба, а также дополнительных методических разъяснений от каждой из служб и каждого из командных пунктов каждого военного округа. Одной из задач по совершенствованию операционной совместимости подразделений, которую будут решать центральное руководство и военные академики, будет работа по согласованию и стандартизации систем учебных баз по всем ВО с целью обеспечения логичности и высокого качества оценочных норм и методов обучения на всех уровнях НОАК.
Конфронтация систем
Главным результатом учений, проведённых в 2010 году, и что, конечно, необходимо учесть при проведении реформ в области боевой выучки – это идея «конфликта систем» (tixi duikang) как ведущего принципа современной войны. Не сомневаемся, что этот принцип будет ярко представлен в будущих учениях. Начальник одела общевойсковой подготовки даёт ему такую оценку:
Суть этой революции [в армии] заключается в том, что боевая подготовка должна формировать войсковой потенциал, позволяющий проводить операции систем (tixi zuozhan), и на основе информационных систем добиваться интеграции (ronghe) разных операционных сил, операционных единиц и операционных элементов согласно операционным требованиям информационного превосходства (xinxi zhudao), конфронтации систем (tixi duikang) и совместного успеха (lianhe zhisheng)(Jiefangjun Bao, 2 ноября 2010 г.).
Особое подчёркивание понятий «конфронтация систем» и «операции систем» в армейской прессе за последние год-два говорит о важной эволюции в концептуализации реформы, идущей ныне в области военной подготовки. Часто переводимый как «система систем», фраза tixi на самом деле означает систематизированную архитектуру операций, которые в данный момент реально способны инкорпорировать конкретные технические «системы» (xitong), такие как системы вооружений, также относятся к организационным структурам, командным моделям и другим, менее внятным трансформациям последних нескольких лет. В 2010 году продолжающееся всеохватывающее развитие модели обучения дало важные результаты. На протяжении выполнения одной фазы манёвров «ВЫПОЛНЕНИЕ БОЕВОЙ ЗАДАЧИ»-2010 «Отдел комплексного определения степени боевой готовности» руководил «Формированием совместной кампании военно-воздушных сил» (lukong lianhe zhanyi juntuan). Это означает, что операции, проводимые на основе полной конфронтации систем (tixi duikang) становятся нормой в совместных военных учениях» (Jiefanghun Bao, 2 ноября 2010 г.). Принцип специализированных совместных эшелонов, лежащий в основе таких понятий как «Формирование совместной кампании» (lianhe zhanyi juntuan) и «Совместный тактический корпус» (lianhe zhanyi bingtuan), был выведен из нескольких операций (кампаний), проведённых в Jinan’ском ВО ещё в 2004 году. В реализации принципа «Формирование совместной кампании» участвуют силы уровня групповой армии и уровня, соответствующего сложности операции (кампании), а реализация принципа «Совместный тактический корпус» требует сочетания тактических групп, таких как наземные дивизии и бригады, воздушные дивизии и военно-морские флотилии. В то же время будет продолжаться работа и по совершенствованию операций, проводимых на уровне объединённых родов войск, с модульными силами в составе развивающейся структуры «интегрированного батальона» (becheng ying). Распространение таких институциональных инноваций на других ВО входит в состав нынешнего всеобъемлющего трансформирования структуры НОАК. По мере того как ГШ прилагает усилия для закрепления реформ нескольких прошлых лет, 2011 год может внести большую ясность в то, что будет пониматься под «системой» НОАК, когда военные комментаторы будут говорить о «конфронтации систем».
Заключение
В 2011 году, продолжая делать акцент на обучение личного состава проведению операции и держать в боевой готовности новое оборудование, поступающее на вооружение, НОАК будет продолжать разрабатывать модели совместных и объединённых боевых и командных учений. Методические руководства, своевременно выпускаемые Отделом общевойсковой подготовки, призывают НОАК продолжать «обновлять модели для обучения в «информатизированных» условиях и формировать системы обучения (tixi) в «информатизированных» условиях» (Jiefangjun Bao, 14 января). Значит, следующие разработки грамотного использования универсальных подразделений в групповых учениях появятся в 2011 году. Эти реформы могут даже повлечь пересмотр и изменение «Основ военной подготовки и её анализ» (ОВПА), обнародованных в 2009 году. На 2011 год Генеральный штаб планирует провести масштабную конференцию на тему «Все-армейская углублённая реформа системы учебной подготовки», считая, что двулетний период является достаточным периодом для регулярной смены «ОВПА» (Jiefangjun Bao, 14 января). Накануне начала новой пятилетки, накануне выхода новой «Белой книги» (доклада военного ведомства), накануне появления новой редакции «ОВПА» и в условиях продолжающейся тенденции к экспериментированию в многочисленных важных областях, связанных как с боевым потенциалом армии, так и с нетрадиционными видами обеспечения безопасности, 2011 год кажется многообещающим годом как для НОАК, так и для заинтересованных лиц.
Дэйвид Д. Чен (David D.Chen) – аналитик при консалтинговой фирме CENTRA Technologym Inc. Мнения, отражённые в статье, принадлежат лично автору. Он также является членом редакционного совета международного реферируемого журнала «Space Policy» и редактором журнала China Security. Является магистром Школы международных отношений и Тихоокеанских исследований при университете Калифорнии, Сан Диего, и бакалавром колледжа Помоны. Свободно говорит на китайском языке (мандаринском наречии), учился в Nanjing’ском университете (Китай) и в Taipei’е (Тайвань).
Примечания:
Это – личные мнения самого автора. Выражаю благодарность Денису Бласко за советы и руководство. Обнаруженные ошибки и описки – на совести автора.
Li Lin и Zhang Fu (под ред.) «Command Organs Work Guide» (Beijing: National Defense University Press) 2001:173.
Снежный дракон перемещается в бассейн Северного Ледовитого океана
K.Joseph Spears
В теплеющей и изменяющейся Арктике Китай начинает активизировать свою деятельность вокруг бассейна Северного Ледовитого океана. Интересы и политические цели, которые Китай преследует в бассейне Северного Ледовитого океана, пока ещё не ясны, но Пекин уже повышает свою активность и голос как участник международных дискуссий, посвящённых этому региону. Выступая в этой роли, Китай активно стремится развивать отношения с северными государствами и принимать участие в международных организациях по вопросам Арктики, таких как Арктический Совет. Регион богат природными ресурсами. По данным Геологической службы США в нём содержится 25% мировых неоткрытых ресурсов углеводорода, 9% мировых угольных запасов, и это помимо других экономически важных минералов. В настоящее время открытой информации, раскрывающей политические интересы Китая в этом регионе, как и публичных заявлений от китайских официальных лиц относительно его, очень мало. Настоящая статья – это попытка показать, что делает Китай в Арктике.
За последние годы на борту крупнейшего в мире безатомного исследовательского ледокола «Xue Long» («Снежный дракон») Китай привозил в Арктику четыре арктических исследовательских экспедиций. Всего же с 1984 года Китаем было организовано 26 крупных экспедиций для проведения исследований как в Арктике, так и Антарктике. Летом прошлого года исследовательское судно подошло к 88 градусу северной широты, что находится всего в 120 морских милях от Северного Полюса. На судовом вертолёте китайские исследователи с четвёртой научной экспедиции отправились на Северный Полюс для проведения там исследований, и в пятницу 20 августа 2010 года в 15 час. 38 мин (0738 по Гринвичу) высадились на Северном Полюсе (China Daily, 21 августа 2010 г.). Это была ещё одна победа Китая в глазах международной общественности, научным результатом которой явилось близкое знакомство с переменами, происходящими в Арктике, а именно с ежегодным сокращением толщины морского льда. Ещё несколько лет тому назад это было бы неосуществимо, даже с помощью исследовательского ледокола, из-за тяжёлой ледовой обстановки и толщины многолетнего льда, традиционного и давнего препятствия для всех судов, за исключением самых крупных в мире атомных ледоколов, курсирующих под российским флагом.
Ряд расчётов показывает, что летние сезоны периода с 2013 по 2060 гг. будут свободны ото льда. На конференции, посвящённой Арктике и состоявшейся в январе в г. Тромсо (Норвегия), американский контр-адмирал Дэйв Титли (Dave Titley) заявил: «Вполне реально, что где-то в период с 2035 по 2040 гг. значительная акватория Северного Ледовитого океана не будет скована льдом в течение приблизительно месяца» (Financial Times, 25 января). «Не скована льдом» не означает «полностью свободна ото льда», так как в отдельных водах будет появляться всё больше обломков льда и айсбергов. Ещё несколько лет назад, многолетний лёд в Северном Ледовитом океане, толщиной свыше 30 футов с хребтами, образованными силами внутреннего давления, был бы непреодолимым барьером для таких лёгких ледоколов, как «Снежный дракон», на которых бы не удалось добраться так далеко на север в условиях Северного Ледовитого океана. Ныне же в теплеющей Арктике многолетний лёд подтаивает и разрушается. Исследователи обнаруживают, что многолетний лёд оказывается внедрённым в ледяной слой первого года, который и покрывает Северный Ледовитый океан зимой. Этот более тонкий слой льда провоцирует более активную деятельность волн и ветра, которые в свою очередь содействуют сокращению массы многолетнего морского льда.Температура воды на глубине Северного Ледовитого океана, как представляется, также повышается. Учёные не уверены в причине арктического потепления, но открытые воды вбирают в себя больше солнечной энергии и, по-видимому, этим создают положительный контур обратной связи. Последние исследования показали, что увеличение объёмов отработавших газов в выбросах судов, курсирующих в Арктике, содействует увеличению объёма сажи в атмосфере и сокращению морского льда, так как сажа впитывает на 17 % больше солнечной энергии.
Пятого марта 2010 года официальная служба «Новостей Китая» (China News Service) передала комментарий, сделанный контр-адмиралом Yin Zhuo по поводу Арктики на третьей сессии 11-й Китайской народной политико-консультативной конференции (КНПКК), в котором он призвал китайским лидерам не отставать в области исследования Северного Ледовитого океана. Как заявил адмирал Zhin, «Согласно Конвенции ООН о законе о море» (КООНЗМ), Северный Полюс и окружающее его морское пространство – это общее достояние всех жителей Земли, а не собственность какой-либо одной страны.» Далее, продолжал он: «Китай должен безусловно участвовать в арктических исследования, так как в нём проживает одна пятая всего населения Земли». Далее он подверг критике стремление тех стран, которые борются за свой суверенитет над регионом и этим провоцируют другие страны (China News Service, 5 марта 2010 г.). Это – новое конкретное заявление по Арктике или только одна часть более крупного стратегического внешнеполитического подхода Китая, которая относится к бассейну Северного Ледовитого океана, к международному законодательству и к закону о море? Или это простое повторение рассуждений, касающихся нынешних взглядов Китая на Арктику или на океанские роблемы вообще?
Многие комментаторы восприняли заявление адмирала Zhin’а в качестве новой директивы, согласно которой Китай переходит к более активным действиям, потенциально более агрессивной позиции и к защите собственного подхода при решении вопросов, касающихся Арктики. За последние годы военная экспансия Китая и, в частности, его военно-морская экспансия активизировалась, и эта новая позиция Китая нуждается в законодательной поддержке тех операций, которые он проводит в море. Это возвращает нас к недавним инцидентам с суднами США в китайской двухсотмильной экономической зоне. «Конвенция о море» предоставляет иностранным судам, в том числе и военным, право беспрепятственно заходить в прибрежную экономическую зону китайских вод. Профессор международного права капитан 1-го ранга Джеймс Краска (James Kraska) в ряде статей сформулировал понятие «законоплавание» («lawfare»), в котором Китай видит путь к легализации своих стратегических интересов на уровне обращения к международному законодательству.
В марте 2010 года авторитетный Европейский консультативный комитет выпустил доклад «Китай готовится к встрече со свободной ото льда Арктикой», составленный Линдой Джэйкобсон (Linda Jakobson). Л.Джэйкобсон, специалист по вопросам Китая, сотрудница международного института по изучению проблем мира в Стокгольме (SIPRI) провела многочисленные интервью с официальными лицами и академиками Китая и по их результатам составила 16-страничный отчёт. В отчёте излагается китайская позиция, из которой можно сделать некоторые выводы относительно ныне проводимой Китаем политики в Арктике. Это очень полезный и рекомендуемый к прочтению документ для тех, кто интересуется арктическими намерениями Китая и его внешней политикой в этом теплеющем регионе. В отчёте SIPRI, в частности, говорится: «Китайские официальные лица также стали задумываться над тем, проведение какой политики помогло бы Китаю получить выгоду от экологии Арктики, свободной ото льда… Вопреки своей явно слабой позиции, Китай, видимо, всё же будет претендовать на роль одного из авторов политических границ и законодательных основ, позволяющих проводить ту или иную деятельность в будущей Арктике» [1].
Отчёт называет позицию Китая «слабой», потому что Китай не является прибрежным государством, так как не имеет границ с арктическим побережьем, а также суверенных прав на континентальный шельф Северного Ледовитого океана. Далее в отчёте сказано:
«До сегодняшнего дня Китай придерживался принципа «подождём-увидим» в отношении событий, происходящих вокруг Арктики, понимая, что его собственная активная подготовительная суета, территориально крупной державы с растущим статусом одного из мировых лидеров, может вызвать тревогу у других стран. … Однако за последние годы китайские официальные лица и исследователи стали интересоваться торговыми, политическими и военными возможностями, которые Арктика способна предоставить Китаю в свободные ото льда сезоны…Китайские специалисты, отвечающие за принятие решений, однако, стоят за проведение более осторожной политики в отношении Арктики из-за боязни растревожить страны арктического региона и спровоцировать их ответные действия» [2].
Интересно, что комментарии адмирала Zhin’а прозвучали всего лишь пару дней после выхода отчёта SIPRI. Является ли это сигналом того, что Китай стремится прояснить свою позицию по акваториям тех вод, которые не подпадают под юрисдикцию прибрежных арктических стран? Вызывают некоторое беспокойство и российские притязания на подводные хребты Ломоносова и Менделеева, которые пересекают дно Северного Ледовитого океана, потому что в случае признания этих притязаний легитимными, Китай и остальной мир окажутся в проигрыше с тем участком дна, который именуется «дыркой от бублика» и о котором речь пойдёт ниже.
В одном из своих ранних выступлений 2009 года, в Норвегии, Заместитель министра иностранных дел Китая Hu Zhengyue сказал: «У Китая нет стратегических планов в отношении Арктики». Из отчёта же SIPRI следует, что у Китая есть отработанная повестка дня в отношении Арктики. Далее Hu сообщает: «Прежде чем приступать к определению периметров участков внешнего континентального шельфа, государства Арктики должны, с целью обеспечить баланс интересов прибрежных стран и всего международного сообщества, не только упорядочить отношения между собою, но также и определиться с границей между внешним континентальным шельфом и той подводной частью океана, которая находится под международной юрисдикцией и принадлежит всему человечеству». [3]
В №11 издания «China Papers», выпущенном в июне 2010 года Канадским международным советом (КМС), была опубликована статья «Китай и Арктика: Угроза Канаде или сотрудничество в перспективе». В этой статье профессор Фредерик Лассер (Frederic Lasserre) рассматривает недавно проявившиеся интересы Китая к арктическому региону и даёт добротный анализ современного их состояния. Профессор Лассер взглянул на китайские интересы в Арктики через призму их корней, лежащих в научных, экономических, морских и геополитических целях, преследуемых Пекином. Анализ сделан с позиций канадских перспектив, но описывает китайские действия в более широком контексте и являет собой очень полезный документ.
Что всё это значит и какое всё это имеет отношение к «дырке от бублика» в Северном Ледовитом океане? «Дырка от бублика» – это участок, находящийся вне юрисдикции суверенитета арктических прибрежных государств. Это полностью замкнутый участок открытого моря. Пять прибрежных стран распространяют право своего суверенитета на 200-мильную прибрежную зону Северного Ледовитого океана. Согласно «Конвенции о законе о море» (Статья 76) эти же пять стран могут претендовать на неживые ресурсы (углеводороды) континентального шельфа за пределами 200 морских миль и дальше до внешней границы в пределах 350 морских миль. Далее континентальный шельф опускается на глубину континентальных осадков, что подтверждено научными исследованиями и, в частности, геоморфологическими данными, собранными в этом регионе. Прибрежные страны подают свои притязания на участки шельфа в Комиссию ООН по границам континентального шельфа (КГКШ) в Северном Ледовитом океане. Предполагается, что, если все притязания в том виде, в каком они представлены, будут признаны правомерными, то под контролем прибрежных государств окажется 88% площади дна.
За пределами же 200-мильной зоны воды Северного Ледовитого океана считаются открытыми (Конвенция о законе о море. Часть XI). Живые и неживые ресурсы этой части океана считаются общим достоянием человечества. Таковы установки международного права. Комментарии адмирала Zin’а, прочитанные в контексте заявления министра Hu, дают понять, что есть нечто большее, что необходимо учитывать в конкретных обстоятельствах Северного Ледовитого океана, когда речь заходит о «дырке от бублика». И это то, что Китай на этот раз внятно не озвучивает.
Статья 234 «Конвенции о законе о море» (как правило, чаще именуемая примечанием, касающимся вод, покрытых льдом) позволяет прибрежным государствам предпринимать определённые шаги для сохранения морской экологии. Но в этой же статье нет никаких конкретных отсылок к каким-либо специальным условиям или соображениям в отношении открытых вод Северного Ледовитого океана. Это представляет собой новую концепцию, которую Китай и выставляет в качестве предмета для обсуждений на будущих переговорах. Вызывают некоторое беспокойство и российские притязания на подводные хребты Ломоносова и Менделеева, которые пересекают дно Северного Ледовитого океана, потому что в случае признания этих притязаний легитимными, Китай и остальной мир окажутся в проигрыше с тем участком дна, который именуется «дыркой от бублика» и о котором речь шла выше.
Арктический Совет – это межправительственный форум высокого уровня, рассматривающий проблемы, стоящие перед арктическими правительствами и малыми народами, проживающими на побережье. Государства, входящие в Арктический Совет, это – Канада, Исландия, Россия, Дания, Соединённые Штаты, Норвегия, Финляндия и Швеция. Арктический Совет даёт разрешение ряду обозревателей посетить свои заседания и сам чуть не выступил в роли обозревателя в 2008 году. С тех пор в роли ad hoc обозревателей выступают Китай, Корея, Япония и Италия. Полноправное членство закреплено за странами арктического побережья и представителями коренного этноса Арктики. Арктический Совет не занимается вопросами безопасности, и его решения не являются обязательными к исполнению для сторон; он стремится лишь к тому, чтобы проблемы Арктики решались в духе сотрудничества. Арктический Совет стремится к укреплению «сотрудничества, духа согласия и взаимодействия среди стран арктического побережья». Европейский Союз также стремится получить статус обозревателя. Европейский Союз хочет создать Договор по Арктике, наподобие Договору по Антарктике, и в 2008 году выступил с разработкой собственной доктриной относительно Арктики.
Статья КМС и отчёт SIPRI дают на сегодня лучшее представление о китайских намерениях относительно Арктики. Из них ясно, что Китай имеет планы и рассчитывает воспользоваться существующими режимами, чтобы протолкнуть свои интересы на многосторонних и двусторонних переговорах. Недавно Китай имел двусторонние контакты с Норвегией и Канадой. У Китая есть своя научно-исследовательская станция в Ни-Алесунде, на островах Свалбарда к северу от Норвегии.
Значит ли это, что в настоящий момент у Китая более про-активный подход к проблемам Северного Ледовитого океана? Сейчас ещё рано отвечать на этот вопрос. Ясно, что оба источника, будучи опубликованы в 2010 году, хорошо освещают позицию Китая в Арктике, известную по открытым источникам. Представляется, что Конвенция о законе о море должна интерпретироваться в более широкой перспективе потребностей человека. Будущие анализы покажут это яснее. Тем не менее, в китайской позиции усматриваются и некоторые непоследовательности. Как пишет Линда Джэйкобсон: «Есть некоторая нелогичность в заявлениях китайских официальных лиц: С одной стороны, заявляется, что приарктические государства должны учитывать интересы всего человечества, так как все страны имеют право на участки Арктики. Но эти же заявления противоречат китайским же давним принципам распространения суверенитета на внутренние дела других стран. На основе официальных заявлений, сделанных китайским правительством, а также опубликованных китайскими учёными результатов исследований Арктики, Китай очевидно, будет продолжать настойчиво, хотя и неявно и не разглашая своих истинных целей, продвигаться к реализации идеи, согласно которой Арктика и её богатства [дух] станут доступными для всех».
В заключение, необходимо сказать, что в связи с потеплением в Арктике и отсутствием ясно выражаемой стратегии и намерений Китая в отношении арктического бассейна, трудно предсказать долгосрочные цели, которые преследует Китай в Арктическом регионе. Как следует из вышесказанного, представляется ясным, что, с учётом активизации своей деятельности и расширения своих интересов, Китай движется вперёд, устанавливая новые связи и предлагая свою кандидатуру навстречу тем шансам, которые представляются ему в Арктике в этом веке. Возможности для Китая в этом регионе просто громадны. Китай готовится увековечить своё присутствие в бассейне Северного Ледовитого океана. Снежный дракон чувствует себя уютно в этом бассейне, он учится хорошо плавать в теплеющих водах Арктики. Другим странам придётся учитывать его присутствие рядом с собой в недалёком будущем.
K.Joseph Spears имеет учёную степень по биологии, экономике и праву и является директором Морской группы Залива Хорсшу Бей. Он является соавтором «Отчёта Совета по Арктике за 2009 год по морскому судоходству».
Примечания:
Linda Jakobson, “China Prepars For an Ice-free Arctic,” SIPRI Institute (Stockholm International Peace Research Institute), SIPRI Insights on Peace and Security no. 2010/2, 2010: 9.
Там же
Там же
