header left
header left mirrored

Маньчжуры

Тунгусо-маньчжурские народы КНР — маньчжуры, сибо, эвенки, орочены и хэчжэ (нанайцы) — расселены преимущественно на северо-востоке страны. Их общая численность около 2.5 млн человек, и они являются важным составным элементом населения Северо- Восточного Китая (Маньчжурии). Подавляющее большинство из них маньчжуры, говорящие теперь по-китайски, общее число остальных народов едва превышает 30 тыс. человек. Небольшая часгАЬ народов этой группы расселена в других районах КНР — в автономном районе Внутренняя Монголия, Синьцзян-Уйгурском автономном районе, в провинциях Хэбэй, Шаньси, Шаньдун, Ганьсу и др. Все они связаны общим происхождением и историческим прошлым, а иногда общностью культуры, форм хозяйства и быта. Говорят они на более или менее близких языках тунгусо-маньчжурской группы алтайской языковой семьи.

МАНЬЧЖУРЫ

Численность маньчжуров, по данным переписи 1953 г., составила 2 419 тыс. чел. Самоназвание их — манъчжу, манъчжу нялма, цижэнъ последнее означает в переводе с китайского «знаменные люди»). Расселены маньчжуры главным образом в Южной Маньчжурии, в коренных районах своего обитания (около 2100 тыс. чел.).

Остальные маньчжуры живут в различных частях КНР: в провинции Хэбэй — 286 тыс. чел., в Автономном районе Внутренняя Монголия — 14 тыс. чел., в провинции Шаньдун — 6200, Хубэй — 3300, Сычуань — 2200, Гуандун — 1500, Ганьсу — 1300 человек и т. д.

Этногенез и история

Происхождение и древнейший период истории маньчжуров, сибо, хэчжэ и части эвенков пока еще недостаточно выяснены. В то же время уже установлено, что маньчжуры в основном являются потомками древнего населения территории, ныне составляющей северо-восток КНР. В пх этногенезе, кроме племен сушэнь, илоу, воцзюй, уцзи, мохэ и др., упоминаемых в китайских летописях, участвовали в разное время еще соседние племена — монгольские, тюркские и др. На это указывает ряд черт маньчжурского языка и культуры, связывающих их с монголами, тюрками, корейцами и китайцами.



Некоторые этнографы считают племена сушэнь, упоминаемые в китайских летописях с XII по III в. до н. э., палеоазиатами, которые позже были поглощены пришельцами, являвшимися предками тунгусо-маньчжуров, коренными обитателями южной половины Прибайкалья в каменном и бронзовом веках. Распространяясь по всей прилегающей лесной зоне во II—I тысячелетиях до н. э., они начали продвигаться на территорию Маньчжурии незадолго до начала нашей эры и окончательно утвердились здесь в III—IV вв. н. э., ассимилировав или вытеснив более древнее население. К этому населению можно отнести илоу, которые уже в III в. н. э. знали железо и занимались земледелием, и родственных им по языку воцзюй ж позднейших уцзи. В конце VII в. этнические группы из разгромленного китайцами государства Когурё (668 г.) влились в состав племен мохэ, обитавших севернее, и содействовали образованию раннефеодального государства Бохай (713—927). Отсюда и близость культур, и преемственность исторических судеб между мохэ и бохайцами, с одной стороны, и когурёсцами — с другой.

Бохайцы сыграли крупную роль в культурной истории средневекового Дальнего Востока. С уничтожением бохайского царства киданями культурная жизнь в крае замерла. В начале XII в. Агуда, вождь чжурчжэней, родственных мохэ и бохайцам, разбил киданей и создал в 1115 г. могущественную империю Амбань Альчун (дословно «великая золотая», по-китайски Да Цзинь), включавшую часть территория Монголии и Северного Китая. К XIII в. эта империя приобрела важное политическое значение для Восточной Азии, но вскоре была уничтожена монголами. Чжурчжэни номинально зависели от монголов, а позднее от китайской династии Мин и делились на враждовавшие между собой родо-племенные группы. История формирования собственно маньчжуров начинается с объединения этих групп.

Процесс сложения маньчжурской народности получил особенно широкое развитие при правителе Нурхаци (1559—1626), объединившем 66 родов, и его преемнике Абахае (1628—1643). В основном он закончился в начале XVII в., когда в 1616 г. было создано военно-феодальное государство и впервые появилось общее для всего края и народа наименование «Маньчжу» (по-китайски манъчжоу—«полная область»). Одновременно шло утверждение и распространение маньчжурского литературного языка. Общественный строй маньчжуров того времени можно характеризовать как патриархально-феодальный, так как родо-племенные отношения еще сохраняли большое значение. Все маньчжуры считались военным сословием и до революции 1911 г. состояли в войсках, состоявших из 8 знамен (гуса). Первые 4 гуса, имевшие военные и административные функции, были созданы в 1606 г. и назывались по цвету знамен — желтому, белому, красному и синему. В 1615 г. прибавилось еще 4 гуса со знаменами тех же цветов, но с каймой. В каждый гуса входило 5 полков (чжаланъ), состоявших из 5 рот (пиру) каждый.

В середине XVII в. маньчжуры завоевали весь Китай, создав последнюю в истории Китая династию Цин. Значительная часть знаменных войск (вместе с семьями) была выведена из Маньчжурии и поставлена гарнизонами в крупных городах Китая. Они несли охранную службу и находились на государственном содержании. С этого времени началась китаи- зация маньчжуров, а также заселение их родины китайцами. С XVIII в. резко прогрессирует использование китайского языка, и в настоящее время большинство маньчжур говорит по-китайски. Сейчас маньчжурская речь сохраняется лишь в некоторых селах провинции Хэйлунцзян. Старшее поколение и в других частях Китая помнит родной язык, хотя обычно на нем не говорит. Следует отметить, что в китайский язык, на котором говорят маньчжуры, вошел ряд маньчжурских слов, которые также вошли и в родной язык китайского населения Маньчжурии.

При гоминьдановском режиме маньчжуры часто скрывали свою национальную принадлежность, выдавая себя за китайцев.

Основные занятия

В сельском хозяйстве занято около 80% всех маньчжуров. Хозяйство, в недавнем прошлом единоличное, теперь ведется на коллективной основе. Маньчжуры издавна занимаются земледелием, высевая преимущественно яровые хлеба. Озимые посевы встречаются только в провинциях Ляонин и Хэбэй. Преобладают зерновые культуры: пшеница, гаолян (сорго), чумиза (итальянское просо), обыкновенное просо, кукуруза, суходольный рис,„ гречиха, ячмень, овес. Большое место занимают бобовые. Из масличных, помимо сои, выращивают арахис (только в южной половине края), кунжут, периллу и подсолнечник. Из технических культур распространены конопля, канатник, табак, лен, клещевина, а на юге и хлопчатник^ имеются посевы сахарной свеклы. Большое значение имеют овощные- культуры, особенно вблизи городов, иногда бахчевые. С начала XX в. заметно распространился картофель. Особенно разнообразен состав всех культур в провинции Ляонин, где развито также садоводство. Скотоводство имеет подсобный характер. В основном разводят только тягловый скот (лошади, быки и коровы). Кормят его сечкой из чумизной соломы, обычно с добавлением зерна гаоляна. В большом количестве разводят свиней скороспелой черной породы. Занятие свиноводством характерно» для предков маньчжуров с глубокой древности.

До последних лет пашню обрабатывали простейшими земледельческими орудиями, сходными с китайскими, деревянным плугом (анъчжа) различных размеров с чугунным лемехом (халханъ), деревянной бороной (нарга) с железными или деревянными зубьями, сапкой (сачику) и крюком-мотыгой (шолонго сачику). Каменным катком (тохороку) прикатывали землю после посева. Урожай убирали серпом (хадуфунъ) с коротким, прямым лезвием на длинной, деревянной рукоятке. Особенно* характерны для маньчжуров деревянный сдвоенный плуг для двустрочного посева пшеницы, маркёр — бороздник и некоторые типы мотыг, не^ встречающиеся в Северном Китае. Молотят с помощью животных, которые ходят по кругу по развязанным снопам, волоча за собой тяжелые, каменные молотильные катки. Иногда молотили цепами (духу). Зерно провеивают, подбрасывая на ветру деревянными лопатами (улдэфунъ)у реже деревянной веялкой китайского типа. Многие из этих орудий теперь уходят в прошлое. Деревянные плуги почти везде заменены современными железными, на полях появились тракторы и другая сельскохозяйственная техника.

До свержения цицской монархии в 1911 г. формирование рабочего^ класса у маньчжуров, по существу, только еще начиналось. Количество рабочих было незначительно даже с учетом тех, что работали в арсеналах Пекина, Шэньяна и Цзилиня. Лишение маньчжуров их былых привилегий и изменение социальных условий в результате революции' ускорило процесс становления рабочего класса. С 1920-х годов значительная часть маньчжуров, живущих в городах, работает в различных промышленных и кустарных предприятиях. Промышленность в районах с маньчжурским населением была развита слабо, за исключением Шэньяна, Аныпаня и Бэньси. В последние годы в ряде других городов построены новые заводы, фабрики и другие предприятия, в связи с чем заметно выросло число рабочих-маньчжуров. В этих центрах формируются кадры молодого маньчжурского рабочего класса. Так, в городе Баотоу, одном из важнейших пунктов строительства промышленных объектов первой пятилетки КНР, весной 1958 г. среди 4 тыс. рабочих из нацменьшинств значительную часть составляли маньчжуры. Наибольшее количество рабочих-маньчжуров занято на Аныпаньском металлургическом комбинате и промышленных предприятих Шэньяна.

Немалое значение в хозяйственной жизни крестьян горно-таежных районов имеют подсобные лесные промыслы: заготовка и вывоз леса и дров, выжиг древесного угля, сбор дикого винограда, орехов, древесных грибов, дикорастущих лекарственных и пищевых растений, меда диких пчел и т. д. Охота теперь играет незначительную роль, являясь подспорьем в зимнее время. Добываются главным образом колонок, солонгой, белка, заяц. Изредка для охоты на мелких животных я птиц (фазан, утка, заяц и др.) держат ловчих соколов, сохраняя древнюю традицию. Встречаются некоторые домашние производства: плетение циновок, выделка веревок, а также обработка травы, подстилаемой зимой в обувь, и др. Распространено плетение корзин, бадеек для воды и защитных рабочих шлемов из ивняка. Местами практиковалось сезонное занятие извозом (зимой). Кустарная промышленность процветала в мелких городах, где значительную часть маньчжурского населения еще недавно составляли мелкие ремесленники и кустари. Больше всего были распространены ремесла: оружейное, ювелирное, кожевенно-шорное, кузнечное, деревообделочное, столярное, плотничное, сапожное и др. Широкую известность получило изготовление искусственных цветов. В Гирине славились кустарные мастерские деревянных изделий. Довольно значительная часть маньчжуров горожан занята в различных кустарно-ремесленных предприятиях и теперь.

Поселения и жилища

Поселения маньчжуров в районах их коренного обитания расположены по берегам рек или у подножия гор и холмов, причем часть домов иногда поднимается по склонам. Река или рельеф местности обычно определяем форму селения. Большая часть старых поселений находится в местах, защищенных от господствующих северо-западных ветров. Некоторые поселения расположены вдоль старинных трактов, где маньчжуры несли почтовую и военную службу. В равнинном районе, образующем треугольник между городами Шуанчэн, Харбин, Учан, большинство маньчжурских деревень (носящих названия по цвету знамен) находится на равном расстоянии одна от другой. Такое необычное размещение вызвано тем, что они были специально созданы в начале XIX в. для маньчжуров, переселенных сюда из Пекина, Шэньяна и их окрестностей. Эти селения имеют в плане форму вытянутого прямоугольника, ориентированного по странам света. Селения обносились высокими и массивными глинобитными стенами с башнями по углам и двумя или четырьмя воротами. Многие селения окружены деревьями. Размер маньчжурских селений очень различен. Число семей в них колеблется от 20—30 до нескольких сотен. В небольших городах маньчжурские кварталы частично- сохранили традиционное своеобразие до наших дней благодаря резным деревянным воротам и калиткам усадеб, дощатым заборам и пр.

Дома маньчжуров одноэтажные, каркасно-столбовой конструкции,, обычно рассчитаны на одну семью. Дом в плане представляет вытянутый прямоугольник, ориентированный по странам света. Посредине усадьбы ставят один главный дом (амба бао), по возможности один или два флигеля. Посредине фасада главного дома (продольная стена), обращенного на юг или юг-юго-восток, находится дверь, приходящаяся точна против ворот (дука) усадьбы. Между домом и воротами находится дощатая стенка-экран (инбы) с деревянным шестом-вехой (сомо) посредине, с «тарелкой» для жертвоприношения духам у верхнего, заостренного конца и куском ткани. Подобные вехи можно было видеть во многих маньчжурских дворах по долине Муданьцзяна еще в 1930-х годах. Длина главного дома в 2.5 раза превышает ширину. Обычно дом имеет две комнаты с кухней, расположенной между западной и восточной комнатами.

Иногда это центральное помещение отводят под прихожую, куда выходят топки обогреваемых лежанок, а кухню размещают в северной части восточной комнаты, или разделяют это помещение на прихожую и кухню (в северной его половине).

Перед главным домом с западной стороны ставят флигель (моса бао—«мельничный дом» или варги бао — «западный дом»), состоящий из помещения для размола зерна, курятника, а иногда и жилья. Против него находится другая подобная постройка (такто бао — «амбарный дом» или дэрги бао — «восточный дом»), северную часть ее также часто используют под жилье. Фасады этих зданий и окна соответственно обращены на восток и на запад. В углах двора ставили конюшню, свинарник, загородку для свиней, навесы для сельскохозяйственного инвентаря, топлива и т. д. Овощи хранили в закрытой яме.

По краям площадки, подготовленной для постройки, вкапывают опорные столбы для крыши, иногда подкладывая под них камни. Толстые стены (фу) возводят прямо на земле или на неглубоком фундаменте из камня или кирпича на глине или извести. Равные промежутки между столбами каркаса заполняют наиболее доступным материалом, в лесных районах — жердями, а чаще горизонтально положенными длинными пучками травы, предварительно скрутив их в жгуты (лаха) 1 и пропитав раствором глины. Стены также кладут из кусков дерна, сырцового или обожженного серого кирпича, штукатурят снаружи и изнутри смесью глины с рубленой соломой. Возводя тонкие перегородки и наружные фронтонные стенки, между столбами забивают горизонтально ряд жердей и на них вешают вертикально пропитанные глиной жгуты травы. Крыша (оио) сплошная, двухскатная, поднятая под углом 40°. Сверху опорных столбов для крыши кладут длинные продольные балки. На боковые поперечные балки ставят вертикально короткие стойки, на которых и держится коньковый брус (икири мулу, тайбу). Наклонные слеги из жердей размещают на равном расстоянии. Их верхние концы упираются в коньковый брус, а нижние выходят за продольные балки, образуя свес крыши. К слегам крепят обрешетку из жердочек, а промежутки закрывают стеблями гаоляна или прутьями, иногда подкладывая циновки. Сверху промазывают слоем глины с рубленой соломой и тщательно покрывают соломой. В зависимости от вида растения кровля (элбэку) держится от 7 до 15 лет и перекрывается по мере необходимости частями или целиком. Кровлю увенчивает конек (тэнъ), сплетенный из травы. В таежных районах встречается тесовая кровля, а на юге Маньчжурии и в городах — из серой черепицы. Скаты крыши выступают над поперечными стенами и обшиваются с боков «ветроотбойными» досками (эдунъ файтаку), а свесы выдаются за продольные стены так, что в летний полдень солнце не попадает в широкие и большие (более половины высоты стены) окна (чжулэрги фа), разделенные только столбами каркаса. Узкие простенки имеются лишь по бокам. По одному большому окну устраивают в западной и восточной стенах. Окна состоят из двух рядов горизонтальных решетчатых рам. Среднюю или нижнюю часть рамы застекляют, остальное заклеивают бумагой с наружной стороны.

Входят в дом всегда через кухню или прихожую. Дверь (учэ) деревянная, одностворчатая, реже двустворчатая, верхняя половина ее решетчатая, заклеивается бумагой и служит также окном. Внутри, слева от входа, находится печь (чжулэрги чжунъ). Дым и горячий воздух из печи сразу же поступают под лежанку (наганъ, наханъ—«кан»), которая примыкает к ней, находясь за перегородкой в жилой комнате. Лежанки тянутся вдоль всех стен, достигая 3—3.3 м в длину (по южной или северной стене) и до 2 м в ширину (глубину), образуя в плане букву «П», и занимают в жилой комнате большую часть площади, оставляя посредине комнаты немного места для столика, узких скамеек или табуретов. Сооружают их из сырцового или обожженного кирпича и сверху промазывают глиной. На лежанки кладут циновки или рогожки. Дым из печи проходит по горизонтальным дымовым каналам (наганъ и ирунъ), нагревая лежанку, и попадает в выводной канал, а затем выходит из здания через лежащий на земле дымоход и вытягивается наружу при помощи высокой трубы (хуланъ). Толстая у основания, она сужается кверху и стоит на расстоянии до 1 м от дома, поднимаясь чуть выше свеса крыши, что улучшает тягу. Лежанки, размещенные вдоль северной и западной стены этой же комнаты, отапливаются от другой печи (в северо-западном углу кухни) и имеют отдельный выводной канал* выходящий в ту же трубу. Во второй жилой комнате (восточной) сооружают такие же лежанки (в том числе и вдоль восточной стены), а снаружи ставят вторую трубу. Лежанки называют по занимаемому ими месту (северная, восточная и т. д.). Стены изнутри не красят, но довольно часто оклеивают, сплошь или частично, кусками обоев или газетами. Украшают стены наклеивая лубочные картины, плакаты и традиционные новогодние благопожелания, написанные на узких и длинных полосах красной бумаги по-маньчжурски и по-китайски. Потолок (ебихэнъ) чаще отсутствует, делают его в виде решетки из жердей и тонких стеблей гаоляна или тростника, заклеивая снизу бумагой или обоями. Полы, покрытые смесью глины с рубленой соломой и плотно утрамбованные, ничем не застилают. Кирпичные и деревянные полы в прошлом делались лишь в городах и в зажиточных домах. Меблировка дома из-за наличия кана скудна и не отличается от китайской.

Типичной чертой городской (реже сельской) маньчжурской усадьбы является глухая деревянная ограда (ясэ) выше человеческого роста, ^столбы которой украшены наборными или резными навершиями.

Утварь и пища

Посуда для приготовления пищи обычно металлическая, а для подачи к столу — керамическая и фаянсовая. Жидкую пищу варят в чугунном чашеобразном котле (сэлэ мучэнь), вмазываемом в печь. Жарят в небольшом полусферическом железном котле с одной ручкой, похожем на сковороду. Воду кипятят в котле, а также в медном или жестяном чайнике (фуебурэ тампинъ). Встречаются медные и железные «суповары» (типа самовара). В кухне хранят некоторые хозяйственные вещи и мелкий земледельческий инвентарь. Возле печи находится деревянная полка с обычным набором глиняных или фаянсовых мисок и чашек разного размера, палочек для еды (сабка) и ложек, фарфоровых или жестяных, в последние годы и пластмассовых. Воду и зерно держат в больших глиняных корчагах. Зерновые припасы хранили в больших деревянных ларях.

Пища состоит из крупяных, бобовых и овощных блюд. На крупу (бэлэ) идут обычные и клейкие сорта чумизы и обыкновенного проса, сорго, кукурузы и риса. Из крупы варят (в воде или на пару) каши, чаще густые или рассыпчатые (ол~ хонъ буда), которые и являются основной пищей. Дополнением к ним служат различные овощные блюда или закуски. Летом их готовят из свежих овощей, а зимой из соленых, квашеных и сушеных. Кушанья готовят на растительном масле. Любимый вид мяса — свинина. Молоко (сунъ) и молочные продукты известны давно, но сейчас их почти не употребляют. Праздничный стол разнообразен и обилен. В целом различий в пище с китайцами нет. Напитки те же (зеленый чай, водка, вино). Еще в XIX в. делали и другие напитки: из молока — водку (арчжанъ) и кумыс (аяры), а из диких растений — квасы.

Одежда

Одежда у маньчжуров распашная, в настоящее время такая же, как у китайцев, так как последние чю временем восприняли почти все элементы маньчжурской одежды. Традиционную мужскую одежду больше сохраняют крестьяне. Она состоит из широких, глухих штанов (факури), матерчатого кушака (уме- сун), куртки (аджигэ нэй гахари) и головного убора. При выходе из дома она дополняется безрукавкой (дэхэлэ) или халатом (гахари). Всю одежду шьют из фабричной хлопчатобумажной ткани, в прошлом шили из домотканной.

Женская одежда в основном сходна по покрою с мужской. Состоит она из кофты и доходящих до щиколотки штанов, которые носят навыпуск или подобно мужчинам прибинтовывают обмотками. То и другое шьют из синей или цветной бумажной ткани. Женщины старшего возраста предпочитают одежду спокойных и темных цветов, молодые — ярких расцветок, чаще с цветочным рисунком. Длинный халат (ципао) стал теперь любимой одеждой и у китаянок. Иногда поверх него надевают безрукавку или .широкую кофту-курму (курумэ). Зимний халат того же покроя, но подбивается ватой подобно зимним штанам и кофте. Праздничная одежда маньчжуров, состоявшая из широкого прямого халата и курмы, еще недавно отличалась большой красочностью и вы- .шивками. В последние годы и среди женщин распространились покуп

ные платья, пальто и шубы европейских фасонов, особенно в городах. Каждая женщина, особенно в деревне, умеет шить одежду и изготовлять матерчатую обувь.

На ногах обычно носят легкие туфли (сабо, сабу) с матерчатым верхом и про- стежной подошвой, подобные китайским. Самодельные или покупные кустарной работы туфли носят с высокими носками (чжурсу фомочи), сшитыми из бумажной ткани. Теперь их чаще заменяют фабричными носками. С наступлением морозов надевают покупные кожаные поршни (ула) амурского типа. Изготовляют ула из одного куска дубленной дымом свиной кожи, реже коровьей. Подошву с боков и на носках загибают кверху и пришивают сборами к короткому язычку. Задник прямой, довольно твердый, со сшитым разрезом. Под пятку для прочности подбивают две железные бляшки. Улы не достигают лодыжки и закрепляются на ногах конопляной веревкой, продетой сквозь пришитые к верхним краям поршней ременные петли. Для утепления в улы вкладывают пучок обработанной для мягкости деревянным молотком осоки особого вида (фойо орхо) и оборачивают ею всю ступню. Этот вид обуви у маньчжуров заимствовало китайское население всего Северного Китая. До 1920-х годов носили сапоги (гулъха), по типу близкие монгольским гутулам, на толстой подошве, с матерчатыми голенищами. Иногда носят короткие меховые унты с мягкой кожаной подошвой. В недавнем прошлом маньчжурки носили расшитую цветочным орнаментом из ярких шелковых ниток характерную матерчатую обувь двух типов: с очень толстой, косо срезанной спереди и сзади подошвой и совершенно необычного вида, с очень высоким и расширенным внизу каблуком белого цвета, расположенным под серединой подошвы туфли (га одирхэй).

Головные уборы такие же, как и у китайцев, и только местами старики носят зимние капорообразные шапки тунгусского типа, с назатыльником, доходящим до плеч.

Традиционное бритье мужчинами передней части головы и заплетание оставляемых на затылке волос в косы, обязательные в прошлом, сейчас единичное явление. Прическа детей и взрослых теперь одинакова •с китайской. Пожилые женщины все еще носят традиционную прическу, резко отличную от китайской. Волосы собирают вверх и свертывают на темени в характерный высокий узел (шошонъ), в праздники украшаемый искусственными цветами. Сложная, своеобразная прическа, с тонкой и широкой пластинкой, обтянутой черным шелком (в виде «рачьего хвоста») и украшенной цветами, с 1930-х годов стала быстро исчезать и встречается редко. Из украшений распространены серьги и серебряные ручные браслеты. В праздники нередко красят губы, брови и румянят щеки.

Родовая организация

У маньчжуров в силу конкретных условий их исторического развития дольше сохранялись следы родовой организации. Маньчжуры в прошлом разделялись на три группы: фэ манъчжу — старые (исконные) маньчжуры, ичэ манъчжу — новые маньчжуры и монго-манъчжу — монголо-маньч- журы. Это деление возникло во времена основания маньчжурской империи, когда к ядру маньчжурского народа, возглавляемому Нурхаци, позднее были присоединены другие роды тунгусо-маньчжурского (вместе с палеоазиатским пластом), монгольского, корейского и китайского происхождения. Предания самих маньчжуров говорят о том, что их родина — район хребта Чанбайшань.

У маньчжуров и сейчас сохраняются остатки родовых делений. Большинство знает название своего рода, а многие семьи хранят родовые книги и списки членов рода. Именно родовая организация помогла маньчжурам сохранить национальное самосознание и некоторые особенности самобытной культуры и не раствориться в массе окружающих их теперь китайцев, хотя большинство маньчжуров и восприняло китайский язык. Род объединяет группу лиц, происходящих от одного мужского предка, признающих свое кровное родство, общих родовых духов и исполняющих ряд запретов, основным из которых является запрещение брака между членами рода, т. е. экзогамия. В обязанность членов рода входило личное знание всех его членов и их родства (для чего велись специальные родовые книги и листы), контроль над браками, вопросами общественной и личной нравственности.

Каждый род (хала) имеет свое собственное название. В прошлом члены рода вероятно жили на какой-то ограниченной территории *чтобы отсутствие связей не мешало нормальному ходу родовых дел. Роды постепенно разрослись в такие крупные единицы, что экзогамные и религиозные обычаи, а также общественные функции практически не могли контролироваться родом. Со времени объединительных войн, которые вел Нурхаци, и особенно с завоеванием Китая членов одного рода можно было встретить в различных районах огромной страны. Это приводило к нарушению традиционных связей и обязанностей членов рода. Для сохранения системы в новых условиях пришлось видоизменить родовую организацию, создав новые родственные группы, которые восприняли все функции древних хала. Такой новой экзогамной единицей явился мокунъ (мукунъ). Этот термин в XIX в. стал наиболее распространенным и понятным для маньчжуров, но его не употребляли в отрыве от термина хала. Каждый хала состоял из одного или многих мокунь, что зависело от численности рода. Если число членов рода сокращалось, то несколько мокунь могли слиться в одну экзогамную единицу, в один мокунь.

Семейный быт

Семья моногамная, малая. Глава семьи — отетт Дети подчиняются отцу, а в его отсутствие — матер. Существует система усыновления мальчиков. Многоженство и конк>- бинат прежде отмечались лишь у правящей верхушки да небольшой части богатых горожан и крупных помещиков. Большая патриархальная семья почти везде отошла в прошлое. Еще недавно дочери не имели права наследовать имущество.

В деревне мужской и женский труд разделяется довольно строго. На мужчинах лежат основные полевые, огородные и строительные работы, уход за рабочим скотом, сбор топлива. Женщины выполняют все работы по дому, часть работ на огороде, обрушивают и мелют зерно, готовят пищу, ухаживают за детьми, шьют одежду и матерчатую обувь, обрабатывают и заготавливают на зиму продукты, собирают дикорастущую зелень и коренья, ухаживают за свиньями и домашней птицей, иногда запасают топливо. В хозяйственной жизни семьи женщина играет большую роль, неся на своих плечах главную тяжесть работ в домашнем хозяйстве. Раньше только у бедняков женщины участвовали в полевых работах. Имея теперь равные права с мужчинами, маньчжурки активно участвуют в общественной жизни. В крестьянском хозяйстве мальчиков 9—10 лет уже привлекают к подсобным работам, а 12—13 лет — и к обычным полевым работам. Девочки с 12—13 лет выполняли все женские работы по дому.

Рождение мальчика считается радостным событием и отмечается угощением. Женщина, родившая сына, пользуется уважением семьи тг родственников. Соседи также поздравляют роженицу. Ребенка принимает повивальная бабка, одна из родственниц или соседка. При рождении мальчика над дверями дома еще недавно вывешивали лук с тремя стрелами и красный платок, при рождении девочки — только красный платок.

Маньчжурская колыбель сохраняет древнейшую традиционную форму и по своему устройству близка к эвенкийской колыбели енисейского типа. Айгуньские маньчжуры вешают на колыбель шкурку ежа и мед- вежью лапу для «предохранения» ребенка от злых духов. Для первенца колыбель дарит мать роженицы, иногда ее покупает или делает отец ребенка.

Через год после рождения ребенку дается имя. Обычно мальчик-первенец получает имя старшего сына старшего брата отца. Если такого родственника нет, то дают «сильное» имя, например айсинъ («золото»), монгун («серебро»), сылэ («железо») и т. д. По названию первой вещи, которую увидит или назовет мать сразу же после родов, дается еще второе, дополнительное имя («стол», «шкаф^ и др.). Это же имя дается последующим братьям. Таким образом, двойное имя старшего брата может быть «золотой шкаф», среднего — «серебряный шкаф», младшего — «железный шкаф» и т. д. Маньчжуры не дают мальчикам имена по названиям животных или растений, но имена девочек, образованные по тому же- принципу, могут быть: «золотой цветок», «серебряный цветок» и т. д. Имена выбирают люди, хорошо знающие родственные отношения членов рода, т. е. мо- кунъда («старейшины») или просто старики. Китаизированные маньчжуры дают детям чисто китайские имена. Если ребенок тяжело заболеет, ему дают новое имя того духа, который, по словам шамана, помог ему спасти ребенка. Пятимесячных детей начинают прикармливать чумизной кашицей, а с появлением первых зубов — дают обычную пищу. В четыре года ребенок уже ест за столиком на кане и хорошо владеет палочками. Кормят грудью до 5—6 лет и в исключительных случаях лет до 8. Детей раньше мыли очень редко. При заболевании оспой, ветрянкой, корью и краснухой детей изолировали и в знак этого на ворота усадьбы вешали одежду (тарга). В таких случаях ничем не лечили, а лишь приносили жертвы и молились духам. Отсутствие медицинской помощи, недоедание и антисанитария вызывали очень большую детскую смертность. Многие маньчжурки имели по 12 и более детей, но в редких семьях выживало по 5—6 детей.

Игрушки обычно представляют утварь или вещи, с которыми имеют дело взрослые. Мальчикам делают также луки, стрелы, мечи и копья^ девочкам — колыбель, кукол и т. п. Самым маленьким делают различные погремушки из ивняка. С 6—7 лет мальчиков отдают в школу. Девочек раньше не учили, но с этого возраста они должны были помогать матери. Девочки и женщины у маньчжуров никогда не уродовали ног бинтованием.

Брак еще недавно заключали по желанию родителей, старших родственников или опекунов. Теперь брак свободен, заключается по взаимному согласию и не требует больших расходов, как раньше. Обычный брачный возраст мужчин 18—20 лет, женщин — 16—18 лет. Предпочитаются браки между односельчанами. В деревнях браки с китайцами в отличие от города нечасты.

В прошлом при назначении дня свадьбы со сватьей посылали в дом невесты подарки — живого гуся и водку. Перед свадьбой, помимо тканей, украшений и водки, посылали от 2 до 8 свиней, баранов, гусей и пр., все в четном числе. В дом жениха невеста вступала, перешагнув через седло, лежащее на пороге, держа в руках фарфоровую банку с зерном и драгоценностями. Свадебный обряд начинали в юго-восточном углу двора, перед столом с жертвенными кушаньями (задняя часть барана, две чашки с мелко нарезанной бараниной и две чашки с густой просяной похлебкой), под рогожным навесом. Старик, считающийся наиболее удачливым, трижды читал молитву небу. При этом каждый раз отрезали пластик мяса, ложкой зачерпывали похлебку, палочками брали немного нарезанного мяса и бросали на крышу дома. Затем вся еда вносилась в дом, где жених и невеста выпивали из чашечек немного вина трижды, передавая их друг другу через сва- тей. Второй день свадьбы жена (сарганъ) должна была проводить сидя в полном молчании. На третий день к ней приходили все родственницы, умывали, одевали и причесывали ее. Рано утром посреди двора ставили стол с курениями небу и земле, а в юго-восточном углу двора — стол с курениями маньчжурским предкам. Молодая выходила со связкой дров из 9 поленьев, клала их на священный очаг, перед которым обычно поклонялись духу огня (или очага), и выполняла обряд приготовления пищи. Потом молодожены совершали по три коленопреклонения и по- девять земных поклонов перед столами с жертвенными курениями и перед семейным алтарем. В заключение молодожены также кланялись каждой табличке с именами предков мужа, его родителям и старшим родственникам.

В похоронном обряде маньчжуры наряду с заимствованием китайских обычаев сохраняют свои традиции. Умершему связывали ноги пеньковой веревкой, хоронили в «счастливый» день. Деревянный, расписной гроб, очень высокий, с двухскатной наклонной крышкой, по . форме отличен от китайского. Родственники оплакивают покойника и соблюдают траур. Если умерший принадлежал к старшему поколению, то все члены мокунь являлись на похороны в траурной одежде. Если покойник принадлежал к младшему поколению, то траурную одежду не надевали, за исключением случая самоубийства невестки вследствие грубого отношения со стороны родителей мужа. Траурная одежда (ехэнгэ этуку) белая, с неподрубленными полами. Поминки бывают на 7-й день, 14-й, 30-й и в годовщину смерти. Могильная насыпь (эйфу) круглая. Иногда у могилы ставят памятники — стелы из камня.

Религия

Религиозные верования маньчжуров представляют большой научный интерес, тем более, что из всех народов Дальнего Востока только они имеют свою собственную литературу по шаманизму (уетаи шаманского служения «Вэчэрэ мэтэрэ кооли битхэ», 1747 г.; рассказ шамана о похождениях во время камлания — «Саман куварани битхэ»; апокриф о добывании шаманской души умершего юноши Фянгу из царства мертвых — «Нишань самани битхэ» и др.). Шаманский пантеон включает значительное количество главных, «календарных» духов (энъдури), отраженных в шаманской иконографии и литературе. По мнению шаманистов, от воли духов зависит вся жизнь человека и его благополучие. Главным посредником между духами и людьми считается шаман (сама, саманъ) — избранник духов, который умеет обращаться с ними. Шаманы лечат больных, оказывают помощь в делах, предсказании будущего, поиске потерянных и украденных вещей, похоронах и проводах души покойного и др. В зависимости от выполнения определенных функций шаманы делятся на различные категории. Шаманят мужчины, женщины, юноши и девушки. Выделение профессиональной группы шаманов не уничтожило существовавшее издавна семейное шаманство. Остатки его можно наблюдать еще и теперь, например камлание с бубном рядовых сородичей — членов семьи в случае болезни одного из них и т. д. Основной атрибут шамана и любого камлания вообще — круглый бубен (имчен, унътунъ) диаметром 40—50 см, с узким деревянным ободом, обтянутым с наружной стороны кожей косули. Бьют в бубен тонкой деревянной колотушкой (имчен кизун), обернутой полоской цветной ткани, с лентами на одном конце. С помощью ударов в бубен и пения обращений и молитв шаман «вызывает» духов-помощников и «ведет переговоры» с главными духами. Шаманы имеют своеобразное облачение. Сложный головной убор-шапку (екса) с прикрепленными сверху нечетными изображениями птиц из меди (от 1 до 9) или железными рожками с бубенцами или колокольчиками и цветными лентами. Куртку из ткани, имеющуюся не всегда, украшают апплик&тивным орнаментом по плечам и верхним частям груди и спины, иногда дополняя вышивками на рукавах и круглым медным зеркалом (толи). Обязателен широкий кожаный пояс (сижа хушхун) с рядом длинных, конусообразных подвесок из железа и медных бубенцов. Юбка (хушхун) из красной или разноцветной ткани, с разрезами. Облачение маньчжурского шамана сходно с нанайским и также может состоять лишь из пояса и юбки. Для маньчжурского шаманизма характерно наличие домашнего алтаря в жилой комнате. При маньчжурской династии шаманизм был официальной религией, и в Пекине имелся большой шаманский храм. Шаманизм вместе с культом предков был очень развит и еще недавно широко распространен среди всех классов. В жизни крестьян он и сейчас еще играет некоторую роль.

Устное народное творчество маньчжуров изучено слабо. Песни маньчжуров в 1889—1890 гг. собирал А. О. Ивановский, а в 1908—1909 гг. — А. В. Гребенщиков, нашедший шаманские рукописи «Нишань самани битхэ». Замечательное эпическое сказание «Тэпталинь» («Маньчжурская Одиссея») было записано С. М. Широкогоровым в 1915 г. со слов старой сказительницы, вместе с другими произведениями народного творчества. Однако самобытный фольклор почти не развился в свою национальную литературу при наличии гигантской китайской литературы. Первые известные нам письменные образцы маньчжурской литературы — это китайские классические книги, переведенные на маньчжурский язык после усовершенствования маньчжурской письменности в 1632 г. Таким •образом, в XVIII в. было положено начало маньчжурской литературе, дальнейшее развитие которой шло довольно слабо ввиду преобладания переводов китайских книг. Вместе с тем именно эта особенность и определяет до сих пор огромную ценность маньчжурской литературы для китаеведения. Известный маньчжуровед И. Захаров в свое время обратил на это внимание, говоря, что маньчжуры учились только у китайцев и изучали только то, что Китай выработал в течение многовекового своего существования. Но вопреки установившемуся мнению маньчжурская литература не ограничивалась одними переводами с китайского. История, лингвистика, религия, поэзия и фольклор отражены в книгах маньчжурских авторов, относящихся к периоду XVIII—XX вв. Большинство этих работ не печаталось, а размножалось в рукописях. Это и привело к тому, что собственно маньчжурская литература до сих пор остается малоизученной. С XIX в. появляются маньчжурские авторы, пишущие на китайском языке. Из современных писателей Китая большой известностью пользуется прозаик и драматург маньчжур Jiao Шэ (Шу Шэ-юй).

Для изобразительного искусства маньчжуров характерна четкость рисунка (чаще растительного орнамента) и многокрасочность. Рисунок встречается на одежде и обуви, преимущественно женской, а также на костюме и атрибутах шамана. Декоративное искусство маньчжуров (аппликация, вышивка цветным шелком, орнамент) близко к общетунгусскому, но в нем заметно и сильное китайское влияние. Богато и разнообразно народное прикладное искусство. В жилище больше всего декорируют «ветроотбойные» доски крыши, переплеты (решетки) оконных рам, ворота и калитки. До последнего времени они заботливо украшались прорезным орнаментом, а концы и края досок отделывались резьбой. Эта своеобразная особенность архитектурного стиля имеет художественный характер, сохраняя типичные черты деревянной постройки. Переплеты оконных рам нередко отличаются тонкой резьбой. Орнамент применяют во внешней и внутренней отделке строений, а порой им украшают игрушки.

Все маньчжурские школы после революции 1911 г. были закрыты, но после образования КНР не только маньчжурские дети были охвачены школой, но в ряде городов открыты и начальные и средние национальные школы, в которых обучение ведется на китайском языке, а маньчжурский язык изучается в качестве самостоятельного предмета.

Уже с давних времен предки маньчжуров применяли такие замечательные лекарственные средства, как жэныпэнь (орхода) и панты (неокостеневшие рога изюбря и пятнистого оленя), которые затем прочно вошли в фармакопею Китая и прославились на весь мир.

Из среды маньчжурского народа вышел ряд ученых. Наиболее известны своими этнографическими работами Линь Цин, много путешествовавший по Китаю и написавший в 1839—1849 гг. шеститомный иллюстрированный труд, и Дунь Ли-чжэнь, в начале 1900-х годов выпустивший тоже на китайском языке чрезвычайно ценную для этнографов книгу << Яньцзин су йшицзи» — «Записки о пекинских праздниках за год»; в 1936 г. она вышла на английском языке. Крупнейшим ученым Китая являлся известный языковед проф. Ло Чан-пэй, директор Института языковедения АН КНР и главный редактор журнала «Китайский язык» («Чжунго юйвэнь»). В Институте по изучению языков национальных меньшинств КНР в числе научных работников есть маньчжуры, ведущие исследования в области маньчжурского языка. Археологические и этнографические материалы по маньчжурам имеются в краеведческих музеях в Харбине, Шэньяне, Чанчуне, в Пекине и др. 

Top
 
 

© Материалы, опубликованные на сайте, являются интеллектуальной собственностью и охраняются законодательством об авторском праве. Любое копирование, тиражирование, распространение
возможно только с предварительного разрешения правообладателя.
Информационный портал по Китаю проекта АБИРУС

Карта сайта   "ABIRUS" Project © All rights reserved
Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100 Яндекс цитирования