| Дун Чжуншу |
|---|
Родился: около 195 г. до н.э., Гуанчжуань, Китай.
Умер: около 115 г. до н.э., Гуанчжуань, Китай.
Основные труды: «Чжоу и» («Блистающая роса на «Веснах и осенях»).
ГЛАВНЫЕ ИДЕИ
Жизнь человека и общества управляется законами, установленными самим Небом.
Все в мире тесно взаимосвязано.
Небо создало человека для того, чтобы внести и поддерживать порядок в Поднебесной.
Император лично ответственен перед Небом за порядок в Поднебесной.
Все природные события, как естественные, так и, особенно, необычные, наделены космическим и социальным значением.
Дун Чжуншу сыграл ключевую роль в деле установления в Китае в период правления династии Хань (206 г. до н.э. – 220 г.) идеологического доминирования конфуцианства. Он стремился создать всеобъемлющую теорию, рационально объясняющую весь человеческий опыт. Иногда утверждают, что он оказал большее влияние на ход китайской истории, нежели на развитие мысли, то есть его собственная теория не столь уж глубока. Однако исследователи, придерживающиеся такой позиции, несколько искажают намерения самого Дун Чжуншу – единственно, к чему он стремился, так это к тому, чтобы заложить фундаментальные рациональные основания для определения смысла человеческой жизни и ее правильной, соответствующей естественному порядку вещей организации. Дун Чжуншу можно назвать и религиозным мыслителем, создавшим на основе классических писаний предпосылки религиозного синтеза.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ФИЛОСОФИИ ДУН ЧЖУНШУ
Большинство китайских мыслителей в целом соглашались, что Небо так или иначе повлияло на возникновение Поднебесной и продолжает играть роль в ее бытие, как и в жизни каждого человека. Однако никто из них не создал стройной системы теологии – им хватало нескольких идей, в особенности тех, что помогли им обосновать свою собственную теорию. Дун Чжуншу работал принципиально в другом направлении: вместо того чтобы обосновывать ссылками на волю Неба свою теорию природы человека, он использовал антропологические феномены для объяснения реализации воли Неба. Больше всего его занимали религиозные основания историософии.
Те, кто стремился изобразить его философом, часто забывают о том, что сам Дун Чжуншу был буквально одержим историей и теорией управления. Это неудивительно, если учесть, в какое время он жил. В 221 г. до н.э. тоталитарное государство Цинь, где господствовала легистская теория управления, победило остальные царства, создав новую, деспотичную империю. В 206 г. до н.э. она была уничтожена, но к тому времени китайцы уже стали свидетелями разрушения своего мира и цивилизации.
Правители и идеологи пришедшей на смену Цинь династии Хань пытались понять: что же получилось и почему? Падение циньской империи служило верным доказательством того, что все-таки есть в мире Бог и жива справедливость. Но если так, то почему же безжалостные циньцы вообще сумели овладеть всем Китаем? Эти вопросы мучили ханьского императора У-ди и он хотел получить на них основательные ответы.
Дун Чжуншу предложил эти ответы в трех меморандумах императору (датировать их точно не представляется возможным). Более полное обоснование теории Дун Чжуншу представлено в его сочинении «Чуньцю фаньлу». К сожалению, этот текст также не только не поддается точной датировке, но и не целиком аутентичен.
Главная цель Дун Чжуншу – открыть и изложить универсальные принципы, которые позволят не только в настоящем, но и в будущем установить прочный социополитический порядок. В отличие от современных мыслителей, предпочитающих исходить из неких абстрактных принципов построения общества, Дун Чжуншу вполне в духе китайской (и в особенности конфуцианской) традиции обращался прежде всего к культурному наследию, к опыту прошлого.
Он считал, что все необходимые принципы уже содержатся в одном из канонов – «Чуньцю фаньлу» (V в. до н.э.), обычно приписываемом Конфуцию. Кому-то может показаться странным, что Дун Чжуншу пытался извлечь столь важные принципы из весьма не подходящего для такой цели текста, представляющего собой краткую историческую хронику, в сжатой форме излагающую политические события давно не существующего царства Ли. Между тем он был не одинок – многие ханьские конфуцианцы именно в «Чунь цю» искали ответы на самые животрепещущие вопросы: не только потому, что она приписывалась самому Конфуцию, но и потому, что в ней (неявно) провозглашался принцип, который устраивал большинства, а именно, что Небо активно вмешивается в дела людей.
Дун Чжуншу пытался доказать это, показывая, что, подробно анализируя излагаемые в «Чунь цю» события, можно убедиться, что Небо постоянно вмешивается в ход истории, стремясь претворить в жизнь свой план. Впрочем, немало западных теологов утверждали, что Библия также является доказательством того, что Бог претворяет в истории свой план. Между тем не следует забывать, что идея Дун Чжуншу о том, что этот план записан именно в «Чунь цю», а не в гадательном тексте «И цзине», как считали многие философы в его время, была не столь уж банальна.
Искать ключ к истине в истории, особенно в историческом произведении, приписывается самому Конфуцию, - в этом и заключается истинно конфуцианский подход, согласно Дун Чжуншу.
ИДЕОЛОГИЯ ДУН ЧЖУНШУ
Мировоззрение Дун Чжуншу основано на теории конфуцианства, разработанной более ранними мыслителями, в частности Сюнь-цзы. Согласно этой теории, деятельность человека призвана привести к гармонии Небо и Землю. Небо рождает все вещи и наделяет людей начатками морали (эта идея принадлежит Мэн-цзы), а Земля вскармливает все и доводит до зрелости. Человек же должен завершить эту работу и создать в мире совершенство (путем исполнения ритуала и музыки). Образец для этого совершенства, однако, представлен самим Небом, а не создан человеком.
В этом Дун Чжуншу отходит от парадигмы, заданной Конфуцием: он обращается к натурфилософским теориям, принадлежащим кисти Цзоу Яня, который объяснял мир в терминах концепции «пяти элементов» (или пяти фаз, пяти космических сил – у син), аллегорически связанных с огнем, водой, землей, деревом и металлом. Кроме того, он использовал более древнюю концепцию сил инь и ян. Таким образом, он создал целую систему соответствий, или корреляций, согласно которой все вещи соответствуют той или иной категории из «пяти элементов», которая, таким образом, становится основой для мировой взаимосвязи.
К сожалению, в меморандумах, несомненно, принадлежащих Дун Чжуншу, теория «пяти элементов» не упоминается, да и в его главном сочинении она представлена в еще очень не разработанном виде. Сложная коррелятивная система «пяти элементов», связываемая обычно с именем Дун Чжуншу, на самом деле была разработана несколько позднее. Сам Дун Чжуншу только стремился показать, каким образом можно связать деятельность человека и замысел Неба, представить мир не как совокупность простых природных явлений, а как арену деятельности Неба, и тем самым наполнить смыслом человеческую жизнь. Вот почему он называл ян «благой небесной силой», а инь – «карающей небесной силой».
Главным для Дун Чжуншу был человек, которого он (как и все конфуцианцы) считал венцом природы по двум причинам: во-первых, потому, что он наделен сознанием и волей, сближающими его с Небом, а во-вторых, потому, что только люди способны к проявлению гуманности (жэнь), «долга-справедливости» (и) и мудрости (чжи), то есть главных, с точки зрения каждого конфуцианца, человеческих качеств.
Несмотря на свою чрезмерную по сравнению с предшественниками озабоченность космологией, Дун Чжуншу всегда подчеркивал, что человек «обладает ясными принципами…..человеческого общения» и что он изначально морален. Дун Чжуншу внес свой вклад в дискуссию между Мэн-цзы и Сюн-цзы по поводу природы человека: он соглашался с Мэн-цзы, что в человеке от рождения заложены начатки добродетели, однако истолковывал эту концепцию в теологическом ключе: «Когда Небо создавало Человека, оно вложило в него склонность к гуманности и справедливости…»
Однако Дун Чжуншу отклонялся от предложенной Мэн-цзы концепции природы человека:
Когда Мэн-цзы говорит, что человек по природе добр, он сравнивает его с низшими созданиями, вроде зверей и птиц. Я же оцениваю его с точки зрения высших существ, совершенно мудрых, и поэтому утверждаю, что он по природе не слишком-то добр.
Итак, Дун Чжуншу, как и Сюнь-цзы, считал, что сам по себе человек не может достичь совершенства, для этого он должен воспользоваться наследием совершенномудрых. Именно благодаря их деятельности (в частности, составлению Конфуцием «Чунь цю») люди и способны до конца реализовать заложенные в них Небом добродетели.
Мысль о том, что человек по природе не совсем добр, позволяла Дун Чжуншу легитимировать власть императора: ведь именно он «распоряжается так, чтобы природа человека достигла совершенства». Император же ориентируется в своих действиях природными явлениями, которые породило Небо (например, сменой четырех времен года).
В то же время история показывает, что Небо время от времени меняло свои идеалы, вот почему каждой великой династии (Ся, Шан и Чжоу) приходилось реформировать доставшиеся от предшественников социальные порядки и тем самым демонстрировать, что она действительно восприняла «мандат Неба», которым оно наделяет каждую новую династию. Отсюда естественно сделать вывод, что образец, который предлагает Небо, не единственен, что существуют три такие парадигмы. Вот почему каждый правитель должен пристально наблюдать за подаваемыми Небом сигналами в виде необычных природных явлений (эта концепция упоминается уже в одном из ранних ханьских императорских эдиктов).
Дун Чжуншу соединяет политические институты с космическими переменами, так что социальные перипетии отражаются гораздо выше, на других уровнях Вселенной. Иногда он замечает, что такие импульсы подхлестываются происходящими в результате человеческой активности нарушениями баланса иньского и янского ци (пневмы). Однако в целом такое «механическое» объяснение причин знамений противоречит главному тезису Дун Чжуншу о том, что Небо само активно вмешивается в ход человеческой жизни (и в социальные процессы), стремясь предупредить недостойных правителей, показывая им свое недовольство, а в крайнем случае передавая «мандат» на управление Поднебесной другой династии.
МЕСТО ДУН ЧЖУНШУ В ДУХОВНОМ НАСЛЕДИИ КИТАЯ
Несмотря на очевидные различия в философии Дун Чжуншу и Конфуция, он все же оставался подлинным конфуцианцем: невозможно отрицать, что его философия является логическим продолжением идей Мэн-цзы и Сюнь-цзы и базируется на «Чунь цю». Дун Чжуншу жил в эпоху, когда все были одержимы поиском универсальных исторических законов, что было чуждо как Мэн-цзы, как и Сюньц-зы. Чтобы проинтерпретировать в должном русле «Чунь цю», ему пришлось использовать различные идеи таких мыслителей, как Цзоу Янь и Мо-цзы, а также современные ему интерпретации «И цзина» и только что написанный труд «Хуай нань-цзы», отличающийся направленностью к даосскому мировоззрению.
Примечательно, что в трудах Дун Чжуншу почти не чувствуется влияния идей самого Лао-цзы (возможно потому, что первые ханьские императоры как раз были склонны к политическим теориям даосизма). Вот почему у нас есть основания утверждать, что Дун Чжуншу был все-таки, по сути, конфуцианцем. Но когда Дун Чжуншу убеждал императора У-ди основать академию наук с преимущественно конфуцианской программой исследований, он руководствовался отнюдь не соображениями идеологической выгоды. Не отвергая с порога неконфуцианские направления философии, - наоборот, он стремился извлечь из них здоровое ядро.
Дун Чжуншу полагал, что власть императора должна базироваться на самом солидном основании, на авторитете самого Неба, чья воля была зафиксирована в классических текстах, которые так ценили конфуцианцы.
Дун Чжуншу не ставил перед собой цели создать какую-то новую «ортодоксию», или «государственную идеологию», «государственную религию». Нет, он стремился, по сути, к тому же, что и Мэн-цзы, - убедить императоров-современников использовать этические и социальные принципы правления, завещанные мудрецами древности.
Учение Дун Чжуншу оказало сильное влияние на ханьских философов и позднейшие поколения конфуцианцев. Его понимание мира как космоса, в котором все взаимосвязано, постепенно стало достоянием всего китайского общества и одной из отличительных черт китайского мировоззрения как такового. Однако его утопическая идея о тесной связи космоса и политики побудила позднее некоторых идеологов и чиновников создать профетические тексты, в которых говорилось о том, что Небо якобы решило лишить династию Хань полномочий. Это привело не только к восстаниям (которые в конце концов и уничтожили империю Хань), но и к появлению религиозных сект, постепенно вошедших в даосскую традицию.
Расселл Керкланд
Ссылки
