Сокрушайте вражьи орды,
Гордо презирайте подлый страх.
Не бывало славы, равной вашей!
Жаль, седеют головы в боях.
Синь Цицэи {ок. 1150 г)
Обезумев от черной вести, больной правитель Тайваня судорожно метался по огромной роскошной кровати под шелковым пологом. Рыча как зверь, он в бессильной ярости изгрыз в кровь руки. Было от чего прийти в ярость! Его полководцы подняли мятеж, и к ним примкнул его старший сын и наследник Чжэн Цзин — виновник громкого семейного скандала! Дело в том, что Чжэн Цзин вступил в любовную связь с кормилицей младшего брата. По нормам конфуцианской этики эта женщина приходилась ему чем-то вроде мачехи. Кровосмесительный блуд налицо! Правитель в ярости приказал арестовать и казнить всех троих — сына, кормилицу и рожденного от них младенца — своего внука. Обрек на казнь и свою жену — за плохое воспитание сына. А последний вместо того, чтобы смириться с приговором отца, поднял против него войска, которыми командовал. Это же вопиющее нарушение принципа «сыновней почтительности» — краеугольного камня конфуцианской этики! Лежа в постели, правитель еще продолжал принимать верных ему чиновников. Тем не менее все понимали — это конец его владычества! Реальная власть с каждым днем все больше ускользала из его рук. Болезнь брала свое, и он все чаще и дольше впадал в забытье. Тогда перед его взором проходили картины недавнего прошлого. Яростные битвы. Дальние походы. Осады городов. Позор отступления. Интриги и предательство. Заговоры и казни. Морские сраже-,ния. Тайфуны и штормы. Тяжело умирать в тридцать восемь лет! Горько чувствовать, что ты предан помощниками, покинут соратниками! Когда смерть склонилась над его изголовьем, он видел искрящуюся от яркого солнца водную гладь и свой флот — корабли под знаменами грозного и прославленного Чжэн Чэнгуна. Так умер Коксинга — первый некоронованный «король Формозы», как его называли европейцы.
Это был необыкновенный человек. Будучи полукитайцем-полуяпонцем, он носил японское и китайские имена, а также две китайские фамилии, да к тому же получил европейское прозвище. Имел пять аристократических титулов. Сын бывшего пирата, он встал во главе гигантского военного флота и создал сильную армию. Пятнадцать лет он вел упорную войну на море и на суше с завоевателями Китая. Создал свое государство, изгнал голландских колонизаторов с Тайваня и основал собственную династию. Европейцы называли его Коксингой и «королем Формозы» (Тайваня).
Родился он в 1624г. в Японии, в Нагасаки. Мать его— дочь японского купца из рода Тогава дала ребенку первое — детское имя Фукумацу. В 1631 г., когда ему исполнилось семь лет, отец Чжэн Чжилун перевез его и мать в Фуцзянь. Здесь он получил классическое конфуцианское образование. Тогда его звали Чжэн Сэнь. По окончании школы юноша стал чжушэном, т.е. обладателем права на сдачу экзаменов для получения ученого звания. С началом маньчжурского завоевания Китая его отец приобрел огромный вес при дворе одного из минских правителей — Тан-ване, который пожаловал юноше фамилию минской династии Чжу и имя Чэнгун. Поэтому тот стал именовать себя «Господином с императорской фамилией» — Госинъе. Европейцы произносили это словосочетание как «Коксинга». Тан-ван признал его своим наследником и присвоил титул бо. Вскоре вчерашнему школяру было пожаловано звание «главнокомандующий-усмиритель». Так именовали заслуженных полководцев, восстанавливающих порядок на мятежных окраинах империи Мин.
Когда его отец Чжэн Чжилун в 1646 г. перешел на сторону завоевателей, сын публично осудил его. Дядя юноши Чжэн Хункуй помог ему бежать на остров Сямэнь. После- измены Чжэн Чжилуна войска и флот клана Чжэн остались под предводительством трех его братьев — родного Чжэн Хункуя и двоюродных — Чжэн Ляна и Чжэн Ци. Первый командовал сухопутными частями, а двое других — военными флотилиями, базировавшимися на островах Сямэнь и Цзиньмэнь. Чжэны не смогли защитить от маньчжуров свое родовое гнездо — имение и крепость Аньпинчжэнь, и бежали. Только мать Чжэн Чэнгуна отказалась бежать от врага и покончила с собой.
Так год Собаки (1646) стал для Чжэн Чэнгуна страшным годом. Он потерял отца, мать, трех братьев, своего государя. Враги захватили земли, поместья, дома и богатство его семьи. У клана Чжэн остались только торговые и боевые корабли, базы на островах, часть прежнего войска, на судах — моряки и воины. Но все это в руках его дядей. Потеряно многое, но сохранилась воля к борьбе и ненависть к «северным варварам» — завоевателям. Пойти в подчинение к своим дядям юноша не захотел и отправился в Гуандун для вербовки добровольцев в свой собственный отряд. Деньги для этого он взял из «кассы» вернувшегося из Японии торгового корабля отца. Так этот 24-летний баловень судьбы оказался в водовороте борьбы с завоевателями. Теперь вместо книги и кисти для письма в его руке меч.
Впервые отряд Чжэн Чэнгуна вступил в бой в начале марта 1647г. В 1647-1648 гг. его окрепшие войска овладели рядом городов на побережье фуцзяни, в том числе крупными торговыми центрами. Созданная им небольшая эскадра разрослась, и в его руках оказался боеспособный флот. В течение ряда лет Чжэн совершал нападения на цинские войска и гарнизоны на побережье Фуцзяни, восточной части Гуандуна и южного Чжэцзяна. Вооруженные силы его непрерывно росли. Несмотря на свою молодость, он уже вызывал у окружающих уважение. «Хотя Чжэн Чэнгуну было немного лет, но он обладал большими способностями в военных и гражданских делах и выделялся из всех своих братьев и дядей. Близкие и далекие — все стремились к нему» — сообщает авторитетный источник. Вскоре он стал признанным лидером патриотических сил на Юго-Востоке. Используя флот и помощь народных отрядов, боровшихся в тылу цинских войск на территории Фуцзяни, Чжэн Чэнгун в 1648 г. занял важный остров и порт Сямэнь и большинство уездов этой провинции. Его флот полностью господствовал у побережья.
Войска и флот Чжэна с каждым днем становились все сильнее, и лидеры других патриотических сил стремились примкнуть к нему. Однако его дяди медлили с присоединением к племяннику. Тогда последний сам пошел к ним. Однажды, воспользовавшись тем, что один из них спал беспробудным сном после очередного пира, Чжэн без боя захватил его корабли и заставил его военачальников, солдат и моряков повиноваться. На следующий день Чжэн мягко спросил у своего наконец протрезвившегося дяди: «Может быть, ты одолжишь мне свою армию?» Тот наконец опомнился, но дело уже было сделано.
Другой дядя Чжэна, потерпев сокрушительное поражение, был вынужден с остатками своих войск присоединиться к племяннику, потеряв всякую самостоятельность. После разгрома маньчжурами базы патриотов на архипелаге Чжоушань здешние войска и эскадры вместе с минским князем Лу-ваном, отказавшимся от титула временного правителя (цзяньго), подчинились Чжэну. Тем самым значительные силы сопротивления на Юго-Востоке оказались под командованием Чжэна. Его поддерживали и отряды, действовавшие в тылу цинских войск. Завоеватели и их пособники именовали Чжэна «пиратом», его флот и десант — «морскими бандитами», а отряды союзного ему ополчения на материке — «горными разбойниками». В 1,647-1649 гг. Чжэну удалось овладеть большей частью Фуцзяни, установить взаимодействие с очагами сопротивления на прибрежных островах и помочь освободить Гуанчжоу от завоевателей. Флот Чжэн Чэнгуна успешно действовал у побережья, надежно охраняя его от врага. Его войска в 1652 г. заняли почти весь юг Фуцзяни. Здесь и на прибрежных островах он, по сути, создал свое государство.
Закаленная в боях армия Чжэн Чэнгуна стала грозной силой в борьбе против маньчжуров. Она пользовалась активной поддержкой местного населения. Все это сплачивало армию — сложную по составу, разнородную по характеру отрядов, входивших в нее, объединявшую уроженцев разных провинций и областей. Под знамена Чжэн Чэнгуна стекались торговцы и моряки, лодочники и рыбаки, крестьяне и шэньши, ремесленники и интеллигенты. Военачальники и солдаты приходили к нему как из минских, так и цинских войск. К нему шли бойцы из местных ополчений. Чжэн Чэнгун не только принимал новобранцев, но много сил и времени тратил на их обучение, тренировку и воспитание, на их снабжение, вооружение и организацию. Всячески поощряя потенциальных союзников присоединяться к его армии, Чжэн прежде всего искал людей, опытных в военном деле. В 1652 г., когда к армии Чжэн Чэнгуна присоединились антиманьчжурские силы всего Юго-Восточного Китая, она насчитывала 170-200 тысяч воинов. Враги ее называли цифру в 270 тысяч человек.
В войсках Чжэна преобладала легкая пехота — пикинеры и лучники. В боях против маньчжурской конницы пехота ощетинивалась множеством длинных пик, имея на вооружении также мечи, сабли и кинжалы. От вражеских стрел пикинеров прикрывали воины со щитами-одинарными, «соединенными» и «плетеными». Во время обстрела применялось и «большое ватное одеяло». Важную роль играли стрелки — особенно искусные и меткие лучники. Помимо луков и арбалетов широко использовалось и огнестрельное оружие — японские мушкеты и аркебузы, в том числе трехствольные. Пехота применяла ядовитую дымовую завесу, именуемую «волчьим дымом». Артиллерия имела пушки европейского и китайского образцов. Тяжелая пехота состояла из вооруженных секирами латников, защищенных кольчугами, шлемами, железными масками, налокотниками и набедренниками. Одна кольчуга весила до 24 кг, поэтому латников набирали из особо сильных воинов. Их называли «железными людьми» или «тигровой гвардией», поскольку их доспехи раскрашивались красными и синими полосами. Таких воинов у Чжэн Чэнгуна насчитывалось не более 30 тысяч. Вся пехота была босоногой— даже военачальники ходили босиком, так как после дождя люди в обуви увязали в грязи. Ахиллесовой пятой армии Чжэн Чэнгуна была малочисленность конницы. В этом она заметно уступала маньчжурской. Поэтому войска Чжэна старались уклониться от встречи с цинской конницей, беречь свою живую силу и нападать на противника только превосходящими силами. Основной зоной действия сухопутных войск служили приморские районы, где они могли опереться на поддержку флота, островных баз и прибрежных крепостей. Во внутренних районах Юго-Востока его войскам помогали отряды местного ополчения.
В начале войны цинский флот был крайне слаб. Командиры не умели вести морской бой, многие страдали от морской болезни. Поэтому Чжэн долгое время предпочитал сражения на море, где он чувствовал свое превосходство. Его ударной силой был фуцзянь-ский флот. фуцзяньцы были лучшими мореходами в Китае, отличаясь прекрасным знанием моря и отвагой. Море притягивало к себе людей смелых и дерзких. Великий поэт Ду Фу (712-770) писал в свое время:
Хотел бы я, как истинный мужчина,
В просторы океана устремиться.
Желаю быть над водною пучиной!
Для этого и стоило родиться.
(Перевод О.Непомнина)
В состав эскадры Чжэна поначалу входило 30-40 кораблей. Число их постепенно росло: в 1655г. до 200-300, а позднее — нескольких тысяч. При подготовке похода на Нанкин было построено более 3 тыс. военных джонок. Фуцзяньский флот отличался хорошей маневренностью и высоким качеством вооружения. Корабли Чжэн Чэнгуна поражали своими большими размерами, прочностью каркаса, крепкими бортами и высокими мачтами. Такие суда, однако, были недостаточно устойчивы, что приводило к большим потерям во время ураганов, довольно частых у побережья Юго-Восточного Китая. Тайфуны были настоящим бедствием для фуцзяньского флота. У одних кораблей были узкое днище и широкая палуба. На ней устанавливались пушки европейского образца — «пушки рыжеволосых варваров». В безветрие корабль шел на веслах. У других судов были заостренные нос и корма. По бортам торчали острые на концах бамбуковые шесты, не позволяющие противнику подойти на близкое расстояние. Между ними располагались бойницы для стрельбы из пушек, аркебуз, мушкетов и луков. В морском бою широко применялись «греческий огонь», а также всевозможные пороховые огнеметы и аппараты. Флот Чжэна часто прибегал к таким приемам морского боя, как таран, абордаж и огневое нападение. Флот использовался при осаде и обороне крепостей, при высадке десанта, для прикрытия отступления сухопутных войск. На море Чжэн Чэнгун побеждал не только числом, но и умением. В знаменитом морском бою 1660 г. под Сямэнем у него было вдвое меньше кораблей, нежели у противника, — 400 против 800. Чжэн заставил врагов занять наветренные позиции и нанес им крупное поражение, пустив ко дну многие из цинских судов. В течение нескольких недель обломки кораблей и трупы врагов устилали окрестные берега.
Общие направления своей военной политики Чжэн вырабатывал на основе классических традиций китайского военного искусства. Для этого он изучал военные трактаты древности — «Сунь-цзы» и «У-цзы», ссылался на героев романа «Троецарствие», на Чжу Юаньчжана и других императоров династии Мин. Как главнокомандующий Чжэн Чэнгун для решения военных вопросов собирал военный совет, ценил мнение опытных и талантливых военачальников и умных советников. В сложных ситуациях он приглашал тех и других на обсуждение не только военных, но и гражданских вопросов. Чжэн Чэнгун широко применял принцип «наград и наказаний». Привлекая союзников, он осыпал их богатыми подарками. Обязательно поощряя отличившихся в бою, он не жалел средств для одаривания военачальников и солдат. После успешных боев награждал всех, кто участвовал в походе. Чжэн окружал заботой семьи убитых или раненых солдат. Перешедшие на его сторону военачальники уважали своего нового повелителя. Их поражало, что он ценил их и обеспечивал всем, не делая разницы между ними и собой.
Железной рукой Чжэн поддерживал дисциплину и боевой дух в своем войске и на флоте. В критических ситуациях он говорил окружающим: «Кто ослушается, тот будет казнен!» И все знали, что слово свое он сдержит. Чжэн был крайне вспыльчив, резок и крут на расправу. Еще в самом начале своей военной эпопеи он заявил:
«Если кто-нибудь будет мне перечить, сейчас же казню!» От своих соратников и подчиненных он требовал неукоснительного повиновения. Причем дело доходило до крайностей. Так, не только солдаты, но и военачальники Чжэна ходили босиком. Если же кто-либо надевал сапоги хотя бы на прием, его выгоняли и лишали наград.
Следуя китайской традиции, Чжэн Чэнгун насаждал в армии и на флоте строгую дисциплину и слепое повиновение. Все это вызывало у его подчиненных постоянное чувство страха. Военачальники боялись наказания не только за поражение в бою, но и за насилия над населением. Любое посягательство на имущество местных жителей Чжэн строго карал. Один военачальник, обиравший народ, был казнен, другой получил за это двадцать ударов палками. Особо запрещались грабежи и бесчинства в отношении прибрежного населения, а также изъятие рабочего скота и орудий труда у крестьян. Тем самым Чжэн стремился заручиться народной поддержкой.
Крайне дорожил он союзниками и «нейтралами». Когда ему предложили штурмовать город, признававший власть династии Мин, но не подчинявшийся ему лично, Чжэн заявил: «Для меня это неприемлемо!» В другой раз Чжэн отвечал: «Захватывать не следует. Выступишь против союзника — сделаешь его врагом». Чжэн Чэнгун принципиально не поднимал оружие против тех, кто не подчинялся ему, но признавал власть династии Мин. Однако он был беспощаден к тем, кто выступал против него под знаменами династии Цин. Дабы устрашить других и привести их к повиновению, он мог поголовно истребить всех мужчин и женщин в «непокорном» укреплении, разрушив его до основания.
Чжэн Чэнгун безжалостно убирал с дороги своих соперников. В то суровое время полководцы частенько убивали друг друга, чтобы завладеть войсками убитого, либо устранить потенциального изменника или слишком сильную фигуру в борьбе за власть, либо наказать явного предателя. Чжэн Чэнгун отправил на тот свет двух своих двоюродных дядей. Один из них был убит в лагере Чжэна. Правда, позднее утверждали, что это произошло без ведома племянника. Но где истина — не знает никто! Другой на заседании военного совета был приговорен к казни за поражение в бою, но попытался оспорить приговор. Тогда Чжэн Чэнгун, выхватив меч, обезглавил его. Выставив затем отрубленную голову дяди для обозрения, он заявил: «Я беспристрастен, невзирая на лица!»
Чжэн не знал пощады к врагам. Так, он приказал отрезать носы и уши у 4 тыс. пленных цинских солдат и в таком виде отпустить их обратно — к маньчжурам. По его приказу были утоплены в море двести пленных маньчжурских воинов. В борьбе с маньчжурами Чжэн избегал компромиссов. Он любил цитировать слова великого полководца периода Троецарствия Чжугэ Ляна: «Для двоих нас нет места на земле!» Зная, как его ненавидят в Пекине, он говорил:
«У Цинов кусок застревает в горле при воспоминании обо мне». Враги за голову этого «мятежного лжеправителя на море» назначили высокую награду. Позднее они разрыли и осквернили все могилы рода Чжэн, что считалось страшной местью для традиционного китайца. Маньчжуры неоднократно пытались склонить его к капитуляции, угрожали арестом и казнью его отца, но всякий раз получали отказ.
Готовясь к походу на запад, он в конце 1652 г. согласился вести переговоры с маньчжурами. При этом он требовал передать под его управление Фуцзянь и признать его «данником» наравне с правителями Вьетнама и Кореи. Переговоры с Пекином длились целый год и обеспечили войскам Чжэна необходимую передышку. Только тогда завоеватели поняли, что этот «пират» и не думал прекращать борьбу и только водил их за нос. К этому времени накопив достаточно сил для нового наступления, Чжэн прервал переговоры. На рекомендации своего отца, находившегося в плену, капитулировать перед врагом Чжэн дал решительный отказ. Получив ультиматум из Пекина, Чжэн Чэнгун не согласился сложить оружие даже под угрозой казни отца, братьев и уничтожения всего рода Чжэн.
Вне всякого сомнения, Чжэн считал себя носителем великой исторической миссии. Когда его флот попал в бурю, он в ритуальной одежде вышел на палубу и обратился к Небу с такими словами: «Я возглавил армию и освобождаю Китай. Если воля Неба существует, то пусть духи разберутся, топить ли мои корабли!» Однако тайфун нанес огромный урон: более ста кораблей потонуло, погибло около 8 тыс. человек, в том числе три сына Чжэн Чэнгуна. Современники пытались объяснить это вмешательством потусторонних сил.
Будучи верноподданным монархистом Чжэн Чэнгун формально поддерживал представителей династии Мин как «законных» претендентов на престол. Постоянно говоря о «реставрации» этой династии, он даже свою основную базу — остров Сямэнь переименовал в Сымин («Думать о Минах»). Позднее Тайвань он назвал Дунду Минцзин («Восточная столица династии Мин»). В южной части Фуцзяни и на прибрежных островах Чжэн Чэнгун, по сути, создал самостоятельное государство. Главной задачей Чжэна было освобождение Китая от маньчжурских завоевателей и реставрация династии Мин. Ее основатель — Чжу Юаньчжан стал объектом особого поклонения. В государстве Чжэна поначалу сохранился девиз правления Лунъу, принадлежавший покойному Тан-вану. Сам же Чжэн Чэнгун довольствовался званием «главнокомандующий-усмиритель» и не присвоил себе титул царя или императора.
Подняв в 1646 г. знамя борьбы за восстановление династии Мин, дяди Чжэна признали главой династии минского князя Лу-вана (Чжу Ихай), носившего титул «временного правителя» Китая. Патриоты, обосновавшиеся на архипелаге Чжоушань, отказались его признать и принять у себя. Сей «монарх без трона» скитался без пристанища на своем корабле, прозванном «плавучим дворцом». Тогда дяди Чжэна решили взять Лу-вана под свою опеку. Они перевезли его к себе в Фуцзянь, приняв при этом особые предосторожности. Дело в том, что Чжэн Чжилун из Пекина уже предлагал им арестовать Лу-вана и с этим трофеем перейти в лагерь завоевателей. Боясь, что маньчжуры сами захватят его, дяди пошли на хитрость. Во время переезда князю пришлось распроститься со своим «плавучим дворцом» и спрятаться на обычном корабле. В его же «плавучем дворце» и в его же одеждах находился двойник из представителей национальных меньшинств Китая. Охране был дан приказ: «В случае нападения цинских войск — удушить и выдать противнику!» Тем не менее Лу-вана благополучно доставили в Фуцзянь, где Чжэны создали ему временную резиденцию. От своих дядей Чжэн Чэнгун и получил «в наследство» Лу-вана, с которым обходился жестко и бесцеремонно. Сей «временный правитель» влачил при нем жалкое существование, порой страдая от голода и холода. Его бывшие подданные, дабы не вызывать подозрений у Чжэн Чэнгуна, не осмеливались приходить к Лу-вану на прием. Сам же князь, находившийся в семье Чжэна на правах приживалы, потихоньку спивался и вскоре был вынужден отказаться от титула «временный правитель государства». Несмотря на все уговоры, Чжэн категорически отказывался признать верховенство «князя-скитальца».
В 1648 г. Чжэн Чэнгун признал власть минского Гуй-вана (Чжу Юлан), обосновавшегося на юго-западе Китая, принял девиз правления Юнли и в ответ получил от последнего минского правителя титул хоу. Вскоре Гуй-ван пожаловал ему титул гун, затем цзюньван, и, наконец, титул ван, прислав Чжэну золотую печать с титулом Яньпин-ван. Тот хранил ее, но не воспользовался ею ни разу, предпочитая свой старый титул «главнокомандующий-усмиритель». Почему же Чжэн отверг власть того, кто находился у него под боком, и признал государем князя, живущего далеко-далеко? Он явно не хотел иметь над собой верховную власть, которую другие могли бы использовать против него самого. Лу-ван в роли правителя легко мог стать орудием интриг и заговоров для устранения Чжэна от реальной власти. В этом плане Гуй-ван был для него совершенно безопасен и поэтому приемлем. Видимо, по той же самой причине спившийся Лу-ван был позднее утоплен в море по приказу наследников Чжэна. Феодальные историки Китая давали Чжэну различные оценки. Одни считали его покорным исполнителем воли Гуй-вана — последнего минского государя. Другие видели в нем узурпатора, лишь прикрывавшегося именем южноминского императора. Третьи оценивали его как мудрого политика, помогавшего восстановлению династии Мин.
Как же внешне выглядел этот крупный политик, полководец и патриот, ставший впоследствии национальным героем Китая? Нам не известны прижизненные описания его внешности, а также само его изображение. Современные же тайваньские художники все же создали его облик на картине и в скульптуре. В первом случае перед нами стоит коренастый человек плотного телосложения. Гордая посадка головы. Полное, несколько одутловатое лицо с надменным и строгим выражением. Властная осанка. Правая рука покоится на чиновном поясе-обруче с яшмовой инкрустацией. Поверх дорогих узорных лат накинут сине-зеленый халат. На голове черный убор минского полководца с двумя ярусами инкрустированных яшмой позолоченных обручей — верхним тонким простым и нижним массивным фигурным. Примерно тот же облик передан и в раскрашенной скульптуре полководца. Здесь Чжэн изображен сидящим. Внешность более идеализирована. Небольшие усы и клинообразная бородка. Строгое выражение лица. Одет в парадное одеяние цвета морской волны с крупными императорскими драконами. Того же цвета головной убор минского чиновника. Левая рука на поясе-обруче.
Для Чжэна как правителя главным было соблюдение этических норм, т.е. верность конфуцианским традициям. Своим поведением Чжэн хотел показать, что он «благородный человек» — цзюньцзы, для которого превыше всего преданность династии, верность дому Мин. Он не стал узурпатором трона, похитителем власти законного монарха, не провозгласил себя ни ваном, ни императором. Всячески демонстрируя свою скромность и отсутствие чрезмерных претензий, он остался истинным «конфуцианским военачальником» (жуцзян), «полководцем-усмирителем». Обладая реальной властью, Чжэн даже не присвоил себе титул «временный правитель государства» (цзяньго), оставаясь как бы «местоблюстителем» минского престола. Как истинный конфуцианец, Чжэн придавал огромное значение соблюдению положенных обрядов и ритуалов. С большим размахом подобные церемонии проводились им даже на войне — во время походов, когда каждый день и час были на счету. Причем такого рода мероприятия могли длиться четыре дня и более. Современник дал такую картину: «Остановились... и совершили жертвоприношения Небу. Все корабли были собраны в круг. Знамена, снаряжение и парадная одежда — все было красного цвета и издали походило на пламя... Были совершены жертвоприношения духам земли, а также гор, рек, водоемов и морей. Все были в черном и издали напоминали цвет туши... В праздничных одеждах принесли жертвы Тайцзу (Чжу Юаньчжану. — Авт.), а затем, надев траурные одежды, принесли жертвы покойному императору (Чжу Юцзяню, повесившемуся в 1644 г. — Авт.). Все были в белом и издали напоминали снег. Когда жертвоприношения были окончены, трижды прокричали „Великий государь!" Военачальники и войска проливали слезы».
Чжэн Чэнгун требовал неукоснительного соблюдения законов, невзирая на лица. Последнее вызвало недовольство части его приближенных, предлагавших смягчить строгость законов. Отвергнув эти просьбы, Чжэн заявил: «Если прежде всего давать послабления, то со злоупотреблениями невозможно будет справиться!» Правитель был предельно строг в случае должностных преступлений чиновников и военных. Самым распространенным видом наказаний в таких случаях была смертная казнь. Лишь только раз Чжэн отступил от этого правила, и чиновник-взяточник был бит плетьми и выгнан со службы. Когда один из чиновников был уличен в хищении казенного зерна, Чжэн Чэнгун приговорил к смертной казни не только казнокрада, но и всех членов его семьи. Однажды слуга цинского военачальника отрубил своему господину голову и поднес ее Чжэн Чэнгуну. Тот приказал казнить слугу, заявив: «Если рабы убивают своих хозяев, значит, в Поднебесной царит беззаконие!» В другом случае, казнив раба за убийство господина, он щедро одарил семью казненного. И еще пример. Чжэн приказал выдать богатые подарки семье казненного им военачальника, сказав: «В государстве нет частных законов, но я осмеливаюсь оказывать частные милости». Однако, будучи самовластным правителем, Чжэн шел и на нарушение закона. Однажды его помощник согласно закону собирался казнить провинившегося, а Чжэн пытался воспрепятствовать этому. Когда же помощник упрекнул правителя в несоблюдении юридических норм, тот приказал арестовать слишком законопослушного подчиненного.
С невероятной строгостью и жестокостью Чжэн Чэнгун оберегал частное имущество своих «подданных». Независимо от стоимости украденного вора обязательно казнили. Могли сразу же отсечь голову за порубку всего лишь одного ствола чужого бамбука. Страх перед неотвратимостью наказания был столь велик, что сохранился и после падения государства Чжэнов на Тайване. Еще долгое время после этого в магазинах и лавках товары хранились под открытым небом, и их не осмеливались украсть. Очень строго Чжэн Чэнгун карал нарушителей семейной морали. Неверных жен топили в море, а их любовников забивали палками до смерти. В религиозных вопросах, как и основная масса китайцев, правитель был достаточно мягок и либерален. Сам он не следовал религии отца, принявшего христианское крещение, и оставался ревностным конфуцианцем. В отношении же европейских миссионеров он проявлял достаточную терпимость. Например, разрешил построить католическую церковь на Сямэне напротив своей резиденции. Доминиканский монах, хорошо его знавший, писал: «Хотя он и происходил из христианской семьи, не верил ни в Бога, ни даже в силы ада».
Чжэн был отважным человеком, но как полководец рисковал своей жизнью только в самые критические моменты. Так, он лично руководил обороной Хайчэна, считая его ключевым пунктом. Когда цинская артиллерия разрушила городскую стену и враг ринулся на штурм, Чжэн со своим войском находился в самом опасном месте. Он заявил окружающим, что смерть неизбежна, но почетнее погибнуть на боевом посту. В критических ситуациях он не терял присутствия духа.
В колеснице со знаменем
рвется вперед,
То обратно, то влево,
то вправо берет...
Ждет он действий
своих воевод, —
Обстановка тут примет
какой оборот?
Сыма Сянжу (179-119 гг. до н.э.)
(Перевод А.Адалис)
В Китае с глубокой древности высоко ценился полководческий талант. Примером был знаменитый стратег древности Чжугэ Лян (181-234), о котором великий поэт Ду Фу писал так:
Нет цены заслугам полководца
И его высокому уму —
Мудрый план Восьми расположении
Будет жить как памятник ему.
(Перевод А.Гитовича)
Был ли Чжэн Чэнгун выдающимся стратегом? Обладал ли он видением всего театра военных действий? Мыслил ли он во всекитайском масштабе? Обладал ли даром стратегического предвидения? Увы, на все эти вопросы нельзя дать положительных ответов. Чжэн Чэнгун жил в бурную эпоху крестьянской войны и маньчжурского завоевания. Эта грозная стихия породила целую плеяду талантливых полководцев, таких, как Ли Цзычэн, Чжан Сяньчжун, Ли Го, УСаньгуй, Ли Динго и др. Это были полководцы всекитайского масштаба. Что же касается Чжэн Чэнгуна, то его армия вела бои узкопровинциального характера — в границах Фуцзяни и лишь отчасти Гуандуна. В ходе антиманьчжурской войны при жизни Чжэн Чэнгуна произошло два массовых контрнаступления войск патриотов на позиции завоевателей. Первое имело место в 1648-1649 гг., а второе — в 1652-1654 гг. Ни в том, ни в другом случае войска и флот Чжэна, по сути, не вышли за пределы своей провинции. Оба раза он не принял участия в общем наступлении. Вместо объединения с войсками патриотов Юго-Запада, совместного наступления и захвата Цзяннани он многие годы потратил на операции местного значения. Последнее оказалось на руку завоевателям, и уже к 1657 г. время для общего «похода на Север» было упущено.
Десять лет (1646-1656) Чжэн Чэнгун потратил на операции сугубо провинциального масштаба — в границах Фуцзяни. Борьба здесь шла за два крупных города — Цюаньчжоу и Чжанчжоу. Неудачные осады сменялись захватом городов, а затем их утратой. Победы чередовались с поражениями. Так, провалом окончилась осада г. фучжоу — столицы Фуцзяни в 1656г. После поражений войска Чжэна всякий раз отступали на свою базу — остров Сямэнь. А затем отсюда вновь переходили в наступление. Тем самым Чжэн позволил врагу на десять лет сковать силы патриотов действиями на побережье одной провинции. И только в 1657 г., поняв бесперспективность своей прежней тактики, Чжэн начал «поход на Север». Его войска и флот вторглись в провинцию Чжэцзян, овладев крупными городами Вэньчжоу и Тайчжоу. В конце своей жизни он решился на дальний поход—экспедицию 1659г. в долину Янцзы. Однако в отличие от других полководцев за ним стояла не только армия, но и флот. По сути, Чжэн Чэнгун был «земноводным», или «протеем», переходившим с суши на море и обратно. Причем на море он господствовал очень долго.
Тогда почти все «самостоятельные» полководцы крайне ревниво относились к успеху и славе своих соперников. Чаще всего они не желали объединять свои войска с другими или идти на выручку им. Таким же был и Чжэн Чэнгун. Взять хотя бы его взаимоотношения с Чжан Минчжэнем — главой другого, северного центра антицинского сопротивления. Последний базировался на архипелаге Чжоушань и имел стойкую поддержку на материке — со стороны патриотов Цзянсу и Чжэцзяна. По логике вещей, имея общего грозного врага, Чжэн Чэнгун и Чжан Минчжэнь являлись естественными союзниками. Однако они видели друг в друге соперника, за что обоим пришлось дорого заплатить. В свое время Чжан Минчжэнь разгромил войска и эскадры одного из дядей Чжэн Чэнгуна. Затем в 1651 г. цинские силы захватили архипелаг Чжоушань, и «северяне» лишились своей морской базы. Их лидер был вынужден присоединиться к «южанам». Весной 1654г. Чжэн Чэнгун послал его на разведку боем в устье Янцзы, дав ему сто кораблей и 20 тысяч солдат и моряков. Эти силы — по тем временам весьма ограниченные — должны были отвлечь на себя цинские войска и тем самым обеспечить благоприятные условия для операций «южан» в Фуцзяни.
Между тем «второстепенная» операция в Цзянсу с самого начала пошла не так, как запланировал Чжэн Чэнгун. Чжан Минчжэню сопутствовал крупный успех благодаря поддержке «северян» на материке. Его флот увеличился в десять раз — до тысячи кораблей. Разведка боем переросла в крупное наступление, которое могло завершиться захватом Нанкина. Овладевший Южной столицей как бы получал право «восстановить эпоху процветания», т.е. речь шла о воссоздании империи Мин и реставрации павшей династии. Между тем осуществить эти «великие планы» стремился сам Чжэн Чэнгун. Когда сигнальные огни Чжан Минчжэня уже были видны с крепостных стен Нанкина, глава «южан» не пришел на помощь к слишком удачливому сопернику, чтобы общими усилиями одержать победу. Более того, он приказал ему срочно вернуться в Сямэнь, сорвав успешно начатое наступление. Войска и флот Чжан Минчжэня были деморализованы этим приказом. Многие его воины не захотели возвращаться в Сямэнь. Тем самым резко обострилось не только противостояние «северян» и «южан», но и вражда между их вождями.
Чжан Минчжэнь не вернулся в лагерь Чжэна, а обосновался на островах у берегов Цзянсу и Чжэцзяна. Здесь он вскоре умер при невыясненных обстоятельствах. По одной из версий, он был отравлен. Перед смертью глава «северян» приказал своим войскам перейти под командование не Чжэн Чэнгуна, а другого полководца-патриота. В итоге лагерь «северян» потерпел поражение, был резко ослаблен, а с ним соответственно и общий антицинский фронт. Удачный момент для захвата Нанкина был упущен. Чжэн Чэнгун потерял авторитет среди «северян». За это ему позднее пришлось заплатить собственным поражением при следующей попытке овладеть Южной столицей. Ответственность за поражение патриотов в Цзянсу в 1654 г. во многом легла на Чжэн Чэнгуна, равно как и подозрение в отравлении опасного соперника.
Только через три года — с начала 1658 г. Чжэн Чэнгун начал подготовку к своему походу на Нанкин. Для этого он построил более 3 тысяч военных кораблей и собрал 170-тысячное войско. Перед походом он с большой помпой объявил, что намерен продемонстрировать «великую верность», распространить в Поднебесной «великую справедливость», дабы возродить «великое дело». Чжэн Чэнгун рассчитывал укрепиться в долине Янцзы и тем самым расчленить цинскую территорию на две части. Выходом к Великому каналу он намеревался создать угрозу Пекину. Оправившись от удара страшного тайфуна, флот Чжэна только в июле 1659 г. вновь двинулся к устью Янцзы. Однако этот «северный поход» уже заранее был обречен на провал. Удобное время для наступления в долине Янцзы было упущено. К этому времени маньчжуры и их пособники одержали полную победу на материке. Были сметены последние очаги сопротивления на Юго-Западе. Победители спешно перебрасывали высвободившиеся здесь цинские войска в долину Янцзы для разгрома сил Чжэн Чэнгуна. Не поддержав наступление 1654г. и потеряв затем еще почти четыре или пять лет, последний сам оказался в положении Чжан Минчжэня.
Поначалу казалось, что в 1659 г. патриотам сопутствует успех. Чжэн Чэнгун занял Чжэньцзян — город на стыке Великого канала и Янцзы. Одновременно сухопутное войско его союзника Чжан Хуанъ-яня, овладев городом Уси, развернуло широкое наступление в провинции Аньхуэй. Потопив флот противника, Чжэн Чэнгун вплотную подошел к Нанкину. Появление его войск у стен Южной столицы вызвало панику в Пекине. Напуганные цинские сановники стали поговаривать о перенесении столицы в Маньчжурию. Успех патриотов грозил отрезать южные провинции от государства Цин. Чжэн Чэнгун дал цинскому командованию в Нанкине время для размышления, надеясь овладеть городом без штурма. Между тем он настолько уверовал в успех, что утратил бдительность. Его лагерь не был подготовлен к неожиданной атаке осажденных. Более того. В день своего рождения Чжэн устроил грандиозный пир, его участники сняли латы и перепились. Воспользовавшись беспечностью Чжэна, цинский гарнизон нанес неожиданный удар по пирующим и вынудил их снять осаду. На помощь цинскому гарнизону подошли посланные из Пекина столичные войска. Наступление на Нанкин 1659 г. захлебнулось. Армии Чжэна грозил полный разгром. Незадачливому полководцу пришлось посадить свои войска на корабли и вернуться ни с чем в Сямэнь. В погоню за ним были посланы все наличные военно-морские силы Цинской империи. И здесь Чжэн Чэнгун отыгрался за свою неудачу на суше. В 1660 г. под Сямэнем в гигантском морском сражении он разгромил вражескую армаду, вдвое превосходившую его флот.
Провал похода в долину Янцзы красноречиво свидетельствовал о коренном переломе в войне. На суше хозяином положения стала династия Цин. Ее войска разгромили все очаги сопротивления на материке, кроме Юго-Востока, где еще сражались союзные Чжэн Чэнгуну отряды. Собственные же его силы были вытеснены победителями на острова Сямэнь и Цзиньмэнь. Однако они не могли служить надежной базой. Чжэн пока еще господствовал на море. Однако и здесь цинская сторона быстро укрепляла свои позиции, развернув массовое строительство боевых судов. На помощь цинскому флоту пришли голландские корабли Ост-Индской компании. Дабы изолировать Чжэн Чэнгуна и лишить его поддержки со стороны населения прибрежных провинций, завоеватели в 1661 г. осуществили «выселение с приморья». Миллионы людей из прибрежной широкой полосы безжалостно сгонялись во внутренние районы. Людям запрещалось выходить в море. Маньчжуры надеялись таким образом обессилить Чжэна и принудить его к капитуляции. Быстро таяли и вооруженные силы Чжэн Чэнгуна. В старые добрые времена его армия насчитывала до 270 тыс. человек, теперь же — в девять раз меньше. Сознавая бесперспективность дальнейшей борьбы против маньчжуров на материке, Чжэн Чэнгун принял следующий план действий — оставить материк, сохранив за собой две базы — Сямэнь и Цзиньмэнь, переправиться через пролив, изгнать голландцев с Тайваня, обосноваться на острове, превратив его в основную базу затяжной войны против завоевателей. «Бросок» на Тайвань был сугубо вынужденной мерой. Приближался неминуемый разгром. В целях самосохранения ему надо было уйти от этой печальной участи.
В апреле 1661 г. в Тайваньский пролив вышла армада из 8 тыс. судов — военных, десантных, грузовых и иных джонок. В их числе было 900 боевых кораблей. На отвоевание Тайваня Чжэн Чэнгун вел около 30 тыс. воинов. Перебросив на Тайвань почти все свои силы с материка, он оставил крупные гарнизоны лишь на двух укрепленных островах у берегов Фуцзяни — Сямэне и Цзиньмэне. В мае 1661 г. флот Чжэна высадил на Тайване десант — 25 тыс. воинов. Потопив часть голландских кораблей и взяв без боя форт Провидение, китайцы осадили форт Зеландия. Здесь на Тайване Чжэн получил известие о казни отца, братьев и других родственников, арестованных в Пекине.
Многократное превосходство сил позволило Чжэну не спешить с разгромом голландцев, а предложить им мировую, или компромисс: «Земля эта издавна принадлежит нам, и следует возвратить ее нам. А свои драгоценности возьмите с собой, сколько хотите, и уезжайте!» Гарнизон Зеландии отчаянно сопротивлялся. Осада продолжалась более семи месяцев. И только в феврале 1662г. голландцы во главе с губернатором Тайваня Ф.Койетом сдались. Подписав акт о капитуляции, они покинули остров. Чжэн Чэнгун дал им возможность забрать все имущество, запастись водой и продовольствием и подобру-поздорову убраться на Яву. Колониальное господство Ост-Индской компании рухнуло. Чжэн Чэнгун оказался владыкой огромного острова, чье население приветствовало освободителей. Здесь Чжэн воссоздал свое «царство», утраченное на материке.
Поскольку тайваньское государство формально считалось частью империи Мин, остров был переименован в «Восточную столицу династии Мин» (Дунду Минцзин). Между тем последний законный минский император Гуй-ван (Чжу Юлан) в 1662 г, был казнен У Саньгуем в главном городе Юньнани — Куньмине, а Лу-вана Чжэн не хотел признавать. Поэтому на острове никто не был провозглашен императором, временным правителем или регентом. Им управлял «главнокомандующий-усмиритель», который со своими помощниками совершали верноподданнический ритуал перед пустующим троном. Так возникла «монархия без монарха» — курьез, редко встречающийся в мировой истории. Как только историки не называли Тайваньское царство — «пиратское государство Коксинги», «независимое владение», «самостоятельное государство патриотов», «база для борьбы с завоевателями». Вся власть на острове принадлежала «главнокомандующему-усмирителю» Чжэн Чэнгуну. Европейцы именовали его «королем Формозы». Будучи правителем Тайваньского «царства», он так и не взошел на трон, а умер «в чине» полководца. После его смерти на острове двадцать лет правили его наследники — сын и внук. Таким образом Чжэн фактически стал основателем новой династии.
После захвата маньчжурами Юньнани в 1662 г. и разгрома патриотических сил на материке государство Чжэнов на Тайване стало последним оплотом антицинской борьбы. Чжэны всячески обустраивали свое «царство». Была проведена административная реформа, сформирован чиновный аппарат. Земли компании, или «королевские поля», перешли в казенную собственность. Армию Чжэн Чэнгун перевел на самообеспечение, создав военные поселения, где солдаты совмещали занятие воинским делом с сельским хозяйством. Чжэны начали чеканить собственную монету. Чжэн Чэнгун всемерно укреплял свои армию и флот, надеясь вернуться на материк. Готовился им и еще один заморский поход — на Филиппины против испанского владычества. Здесь испанские колонизаторы периодически устраивали массовую резню китайских переселенцев (хуацяо). В 1603 г. погибло около 25 тысяч, а в 1639-1640 гг. — 20 тысяч китайцев. Узнав о планах Чжэна, испанцы в 1662 г. сознательно спровоцировали восстание хуацяо и потопили его в крови, чтобы лишить поддержки армию и флот Чжэн Чэнгуна. Снаряжая военную экспедицию на Лусон, Чжэн намеревался отомстить за эти зверства, ликвидировать здесь испанское владычество, расширить за счет Филиппин свое «царство» и создать новую тыловую базу на случай потери Тайваня. Однако внезапная болезнь и смерть правителя помешали осуществлению этих планов.
Как мы уже говорили, Чжэн восстановил против себя своих полководцев, которые, воспользовавшись его болезнью, подняли мятеж. К ним присоединился его старший сын Чжэн Цзин. Чжэн Чэнгун умирал в бессильной ярости, сознавая крушение всех своих планов. Хотел изгнать «северных варваров» из Поднебесной. Хотел возродить империю Мин и старую династию. Хотел въехать в Нанкин победителем. Хотел восстановить господство своего рода в фуцзяни. Хотел отомстить за казнь отца и братьев, за смерть матери, за разорение родного гнезда. Ничего из этого не сбылось. Более того, от его армии осталась малая часть. Его вытеснили с материка на полудикий остров в море. Его союзник по борьбе Чжан Хуанъянь перед смертью сказал: «Умер отец — не смог похоронить, гибнет государство — не смог спасти, умираю с чувством неискупленной вины!» С такими же чувствами уходил из жизни и Чжэн Чэнгун — «король Формозы».
Перед нами прошла вся жизнь этого человека. Сын всемогущего вельможи, интеллигент-конфуцианец, наследник трона династии Мин — военачальник и флотоводец, властитель, основатель династии Чжэнов, борец против колонизаторов, создатель Тайваньского «царства», -в историю Китая он вошел как национальный герой и кумир тайваньских китайцев.
При жизни воеводам уваженье
И титулы князей удельных — им.
А после смерти — жертвоприношенья,
Плывет в кумирнях благовонный дым.
Ван Шичжэнь (1526-1590)
(Перевод Л.Белова)
Нам осталось кратко сказать о дальнейшей судьбе Тайваньского «царства» и династии Чжэнов. После смерти ее основателя военачальники попытались сделать правителем брата покойного. Однако в борьбе за власть победил его старший сын Чжэн Цзин, правивший до 1681 г. Во время «войны трех князей-данников» (1673-1681) его армия и флот приняли активное участие в боевых действиях на материке. Война окончилась поражением антиманьчжурской коалиции и истощением сил государства Чжэнов. Чжэн Цзину наследовал его сын Чжэн Кэцзан, но последнего задушили под тем предлогом, что он рожден от наложницы, а на престол возвели малолетнего Чжэн Кэшуана. Внутренние распри привели к упадку, и государство не могло противостоять нашествию огромного цинского флота и армии. Лишь на архипелаге Пэнху патриоты героически сражались целую неделю, потеряв 12 тыс. бойцов. Осенью 1683 г. Тайваньское государство и династия Чжэнов прекратили свое существование практически без борьбы. Тем самым завершилось маньчжурское завоевание Китая, начатое в 1644г. На острове была установлена власть завоевателей. Многие патриоты, не одно десятилетие сражавшиеся с «северными варварами», не желая подчиняться им, кончили жизнь самоубийством. Другие ушли в горы. Третьи уплыли в далекую Кампучию. Для всех их победа маньчжуров обернулась личной трагедией. Словно о них писал в свое время выдающийся поэт средневековья Ван Вэй (701-761):
Унять ли печаль
полководцев умелых?
Смягчить ли гнев
гуансийских голов?
Не перечесть
ваших подвигов смелых,
Ваших больших
и малых боев.
(Перевод О.Непомнина)
