НОВЫЕ ИГРОКИ БОЛЬШОЙ ИГРЫ Jaswant Singh
http://www.project-syndicate.org/commentary/singh6/Russian
НЬЮ-ДЕЛИ. В настоящее время в Южной Азии разворачиваются две «большие игры». На западе Афганистан ‑ и то, что Генри Киссинджер называет «исламистскими джихадистами» ‑ бросают вызов международному порядку. На востоке большое количество китайских войск вошло на удерживаемую Пакистаном территорию высокогорной твердыни Кашмира Каракорум в живописном районе Гилгит-Балтистана недалеко от ледникового поля боя Сиачен, где Индия и Пакистан противостоят друг другу.
Сенге Хасан Серинг из Скарду, директор Национального конгресса Гилгит-Балтистана, считает, что в настоящее время число китайской народно-освободительной армии «может составлять более 11000 человек» и что также развернуты «дополнительные строительные силы НОАК». Именно здесь Китай сейчас инвестирует «миллиарды долларов в такие мегапроекты, как скоростные автострады, тоннели, нефтепроводы и газопроводы». Это, по словам Серинга, «конечно, не является следствием какого-либо бьющего через край альтруизма».
Китайцы говорят, что некоторое количество их войск находятся в Пакистане вследствие «наводнений» другого рода, которых в этой части Кашмира и в остальной части Пакистана было очень много. Сильные муссонные дожди в этом году создали хаос в этой области, разрывая дорожное сообщение, смывая мосты и оставляя более полумиллиона человек без крова в этих горах ‑ без «жилья, сельскохозяйственных угодий, движимого имущества» или даже «кладбищ». Все это значительно больше того, что свалилось на многие тысячи людей в регионе Хунзы, которые в январе потеряли все вследствие ливней, которые уничтожили несколько деревень и создали крайне нестабильное искусственное озеро.
Сейчас старая «Большая игра» Редьярда Киплинга приобретает новых участников. Вместо экспансионистской русской империи, противостоящей имперской Великобритании, сейчас выступает Китай, жаждущий земли, воды и сырья, который демонстрирует свою силу, посягая на гималайские редуты и бросая прямой вызов Индии.
Вторжение Китая подтверждает древнюю стратегическую аксиому, что «география является реальным определяющим фактором истории» ‑ и, как результат, также внешней политики и политики безопасности. Роберт Каплан мудро замечает, что «индийская география состоит из истории вторжений с северо-западного направления», и «стратегические задачи Индии по-прежнему связаны с этим фактом», который объясняет, почему Афганистан, с точки зрения Индии, связан с историей субконтинента и, таким образом, с нашим будущим.
Кроме того, это объясняет существование «органической связи Индии с Центральной Азией», ключ к этой связи лежит в Гималаях, где в настоящее время сосредоточено соперничество Индии и Китая. К счастью, по крайней мере в настоящее время, это соперничество является гораздо менее эмоциональным, чем индийско-пакистанские отношения, которые не возникают из исторических претензий.
Китайский порыв заключается в выходе за пределы истории своей страны и, таким образом, собственной географии Китая. Напористый и относительно стабильный Китай, кажется, должен расширяться, чтобы сдерживаемое внутреннее давление не разорвало его на части. Сильная и стабильная Индия, с другой стороны, всегда будет державой, стремящейся сохранить свой статус-кво.
Последнее состязание между Индией и Китаем нужно оценить именно на этом фоне. Несколько тысяч войск НОАК бесспорно размещены на перевале Кунджераб на границе Синьцзян для защиты Каракорумского шоссе, которое солдаты НОАК ремонтируют сейчас в нескольких местах. Дороги, в конце концов, являются важным звеном в поисках Китая прямого доступа к Аравийскому морю. Но это также индийская территория, на которой находится препятствие, поскольку регион сейчас является жертвой медленного стяжательства Китая, при попустительстве Пакистана, как добровольного сообщника.
Несмотря на исторически сложившиеся территориальные претензии Индии в регионе, Китай определяет эту область как «спорную», описание, которое он уже начал распространять на весь индийский штат Джамму и Кашмир. Такой словесный обман, чтобы скрыть стратегическую цель, был заметен и прежде. Действительно, несколько лет назад, запланированный визит командира НОАК военного округа Ланьчжоу в индийский Ладакх был отменен на том основании, что Пакистан выразил протест ‑ подразумевая, что Пакистан имел законное право на этот регион.
Было бы ошибкой полагать, что огромное увеличение торговли между Индией и Китаем, которая в настоящее время составляет более 60 миллиардов долларов США в год (Китай сегодня является самым крупным торговым партнером Индии), должно привести к улучшению двусторонних отношений. Даже в то время как торговля увеличивается, Китай пытается ограничить Индию в значительно укороченных сухопутных и морских границах через так называемые «струны жемчужной политики».
Эти усилия, чтобы окружить Индию с моря стратегическим расположением военно-морских баз от Хайнань на востоке до Гвадара на западе, и с суши, поддерживая фиктивные претензии Пакистана, которые подрывают территориальную целостность Индии, выводит «Большую игру» на новый и более опасный уровень. В действительности, клещи Афганистана и Гилгит / Балтистана представляют серьезную угрозу государственности Индии после обретения независимости.
Более того, разворачивающаяся сейчас борьба на вершине мира может также определить, будет ли это «азиатский век» или «китайский век».
Джасвант Сингх – бывший министр иностранных дел, министр финансов и министр обороны Индии, в настоящее время член оппозиции в парламенте Индии.
