Жилой дом и планировка усадьбы хуэй немногим отличаются от распространенных в каждой местности у их соседей-китайцев. Общая черта жилого дома всех хуэй — каркасно-столбовая конструкция дома, безрас- порная, не несущая конструкция крыши, значительный свес крыши по внутреннему фасаду. В прошлом обязательным было выведение всех окон и дверей по внутреннему или торцовым фасадам. Наружный фасад, даже если дом выходил прямо на улицу и он составлял как бы часть ограды, оставлялся глухим. В северо-западных районах долго сохранялся дом без потолочного перекрытия, с закрытыми сырцовым кирпичом боковыми фасадами. Крыша почти плоская; для придания впечатления загнутости кверху ее продольного края под верхним навесом выложен ряд кирпичей. Стоки образуются черепицей. Черепицей покрыт часто и конек.
Особенностью жилого и общественного строительства считается соединение частей каркаса «в замок», т. е. без металлических скреп. Это относится и к храмовому строительству. Даже резной ажурный деревянный минарет мечетей строится почти «без металла». Культовые здания хуэй больше всего напоминают китайские (дворцы, парковые сооружения и т. д.).
По внутреннему оборудованию дом хуэй отличается от китайского. Прежде всего, казалось бы однотипный с китайским кан на деле оказывается более древним по конструкции (иногда сохраняется кан — «коробка», т. е. не имеющий дымо- и жароотвода; закладка топлива в таком кане производится снаружи дома). «Калориферный» кан у хуэй редок.
Старинные дома хуэй имели более четко выделенную женскую половину. В убранстве комнат заметно выделяется мусульманская специфика: литографии священных мест, мужской лубок, фарфоровая или металлическая утварь с орнаментальной строкой из Корана, выполненной арабской вязью, и др. Священные арабские надписи прежде были и в средней части матицы внутри дома. Но есть и такие специфические черты, как любовь к особым коврам, которые называются «кашгарскими», к разнообразным предметам, украшенным рукоделием хозяек, — вышивками с благожелательным орнаментом: плодов граната — пожелания обильного мужского потомства, летучих мышей — пожелания счастья и богатства, а главное — различных растений, связанных с благожелательной символикой или реалистичных.
В кухне также можно подметить характерные черты, связанные с общими всем мусульманам особенностями пищи. К ним принадлежит большое разнообразие приспособлений для обработки овощей. Обязателен казан для варки и тушения овощей и другой пищи в растительных маслах. Имеются специальные приспособления для варки на пару. В отличие от применяемых китайцами решот, это казан, в который опускается до половины его высоты плоская с множеством отверстий «крышка», на которой провариваются кушания, приготовляемые на пару. Особый казан имеется обычно для плова (блюдо тюркской кухни, у китайцев не распространенное).
В пище хуэй обычно прежде всего строго соблюдается общий для всех мусульман запрет на свиное мясо и жир. Хуэй не едят мясо многих животных. У разных групп запреты могут быть различны. Например, у северной группы запретно мясо верблюдов и ослов. У южной группы такого запрета нет. Практически используются в пищу баранье мясо и жир, говядина, мясо домашней птицы: кур (в праздничном меню оно заменяет баранину и иногда предпочитается ей), уток, гусей. Рыбу используют в пищу, но предпочтительно свежую (квашеную — только у южной группы).
Предпочтительны растительные масла: кунжутное, конопляное, под- «олнечное, для кондитерских изделий — маковое. Лапша и другие виды мучных изделий и особенно сластей — пирожков, лепешек и др. — составляют гордость кухни хуэй. Основное место в пище все же занимают овощи; приготовление овощей ведется с учетом их вкуса, цвета и «редкости в сезоне» (ценится, например, первая редиска ранней весной, свежая капуста зимой и т. д.). В пище значительную долю составляют фрукты в свежем, сушеном и консервированном виде.
Из напитков, кроме разнообразных сортов чая, в ходу квасы и прохладительное питье из кислого молока. Следует отметить, что хуэй и прежде употребляли в пищу кислое молоко. Сейчас использование молока внедрилось у них повсеместно. Пьют чай с молоком, едят молочный суп и т. д.
У хуэй, как и у всех мусульман, в пищу в качестве приправы используется много перца. Острые приправы приготовляются из растительного уксуса, соевого соуса, а у хуэй южной группы (особенно у хайнаньских) и из квашеной рыбы, подобно вьетнамскому нюокмам или индонезийской приправе типа кярри.
Женская одежда очень разнообразна у отдельных групп. Так, южные хуэй по одежде ближе к гуандунским китайцам или к местному чжуан- скому населению. У хуэй западных одежда и особенно головной убор выдает их длительный контакт с ицзу. Одежда северных хуэй также различна в каждом из их подразделений. Так, у шэньсийских хуэй ряд деталей одежды и общий облик праздничного женского костюма близок к маньчжурским. Полный женский костюм хуэй шэньсийской группы состоит из нательной короткой распашной нижней кофты, штанов с широкой мотней на гашнике; калошки штанов заправляются в носки ж прибинтовываются расшитыми узкими лентами на середине икры ног; верхней кофты распашной, застегиваемой под правой рукой, украшенной широким кантом по всей поле, с петельной застежкой; матерчатых носков с расшитым задником и наружной щекой (подошва у носков стеганая) и матерчатых туфель на высокой подошве, состоящей из нескольких обшитых тканью слоев картона. Особый интерес представляют туфли невесты, «каблук» которых занимает среднюю часть подошвы.
У женщин хуэй провинций Нинся и Ганьсу в большем ходу халат или безрукавка, по покрою близкая к шэньсийской верхней кофте, но с клапанообразной правой полой; застегивать ее можно и по правому боку и, подогнув клапан* посредине спереди. Головным убором женщин прежде служила чаще всего головная накидка. У женщин в Ганьсу штаны делаются прямокройные, и носят их навыпуск; низ калошек штанов богато украшен вышивкой или кантом из ленты. Отличаются и туфли. Будничные туфли с менее высокой подошвой, но и они расшитые. К свадьбе невеста должна вышить себе заготовки туфель и сшить туфли; они делаются на высокой подошве со скосом от трети ее длины к носку, а носок туфли украшается выпуклой вышивкой бабочки с усиками-кистыо, спускающейся книзу.
Мужской костюм также несколько различен у разных групп хуэй. Старинный мужской костюм — черного или синего цвета, состоит из тех же частей, что и женский, но покрой его иной: прямозастежная куртка, безрукавка и прямого покроя штаны с широкой мотней и сужающимися калошками. Вместо подвязок, как и у китайцев, короткие обмотки, повязываемые по щиколотке. Носки матерчатые, сшивные, но без вышивки. Матерчатые туфли раньше делались на подошве, укрепленной кожей и подковкой.
В настоящее время костюм хуэй значительно меняется. У мужчин распространение получает городской, полувоенный и «кадровый» костюм; у женщин все более входят в быт трикотажные изделия (и белье и костюмы) и готовые платья. Примечательно, что шэньсийский костюм, приспособленный к потребностям трудящихся, стал образцом
покроя рабочей одежды. Общим элементом одежды мужчин хуэй теперь стала белая (очень редко черная) шапочка, а у женщин — черная или белая глухая капюшонообразная головная накидка.
Семья
Почти повсеместно у хуэй (кроме приморских южных, не занятых в земледелии) господствовала патриархальная большая семья. Число членов многих семей хуэй в Шэньси достигало 30 и более. Во главе такой семьи стоял старейший мужчина, распоряжавшийся работами мужчин, хозяйством и внешними отношениями семьи. Формально он прежде считался неограниченным главой в семье, и все его распоряжения должны были исполняться беспрекословно. Фактически же в среде хуэй женщина пользовалась общественным авторитетом внутри семьи, а иногда и в общине. Жена главы семьи распоряжалась женскими работами по дому и в «ближнем хозяйстве». Как правило, до середины 1940-х годов женщины в поле и на производстве не работали. В ведении жены главы семьи были кладовые продуктов, идущих на питание семьи, распределение запасов сырья женских домашних промыслов и др. Деньги, заработанные мужчиной даже в период отходничества, шли в общую кассу; средства, заработанные женщинами от продажи вышивки и т. п., оставались в их пользовании. Расход этих личных денег лишь иногда доверялся старшей женщине семьи. Таковы, например, коллективные женские траты на устройство родственных гостеваний в период «Малого Хайда» (Хайд-фитра). У хуэй женщина не носила паранджи (обычай, заимствованный другими мусульманскими народами от иранцев или от узбеков); у них не был распространен и обычай бинтования ног; иногда представители аристократии, не считаясь с общественным мнением, подвергали этой процедуре девочек в своих семьях, но это считалось нарушением норм ислама. Строго соблюдалось в северной группе хуэй стягивание груди, распространенное прежде и у других народов севера Восточной Азии.
Если у мужчин хуэй исследователи единодушно считают характерной чертой энергичность и деловитость, стремление к тому, чтобы идти в ногу со временем, то женщины характеризуются как носительницы традиций. Это прежде всего относится к семейному быту, кругу воспитания и брачным нормам. Несмотря на известную самостоятельность, большую часть жизни женщины проводили прежде на женской половине. Раньше, чем у других соседних народов, «невесту» — девочку стремились оградить от игр с остальными детьми и особенно с мальчиками.
Круг воспитания девочки включал домоводство, вышивание (качество вышивальщицы демонстрировалось в подарках родным будущего мужа и ему самому после сговора), рисование настенного лубка, навыки приготовления пищи, некоторые сведения по личной гигиене и т. д. За немногими исключениями девочки были лишены школьного образования. Лишь в крупных городах богатые семьи финансировали женскую школу. Преподавание в этих школах вели женщины. Женщины хуэй строго соблюдали национальную и земляческую эндогамию: брак с нехуэй считался позором, а наложничеству предпочитали смерть, и свидетельства об этом очень часты и литературе о восстаниях хуэй.
Распад больших семей, проходивший иногда совсем недавно (например, во время аграрной реформы в северных районах страны в 1947 г.), ослабил традиционные межсемейные связи и расширил межнациональные браки. В больших семьях брак хуэй оформлялся только как религиозный акт. В сельских местностях у северной группы цикл брачной обрядности был общемусульманского типа; в городах у всех групп обрядность по внешнему оформлению во многом близка к китайской. Близка и вся обрядность жизненного цикла, кроме похоронного обряда, который оформляется и проводится «по-мусульмански»: захоронение производится в нише, выбираемой на высоте половины человеческого роста в западной стенке могилы. Тело покойного кладут головой к северу, лицом к западу (в сторону Мекки и находящегося там священного* камня — каабы).
Из других обрядов жизненного цикла своеобразно наречение одновременно двумя именами. На третий или на седьмой день ребенок, получает мусульманское имя; обычно наречение именем производит мулла. Прозвище или имя общекитайского типа дается родными (родителями ребенка или родными матери). Иногда имя меняется после проведения обряда обрезания (суннети), который воспринимался как включение мальчика в общину верующих (т. е. как своеобразная инициация, и как таковая в старину проводилась в возрасте 9 или даже 13 лет).
Семейные отношения у хуэй постепенно меняются. Равенство членов семьи перед законом и в обществе не могло не отразиться на внутрисемейных отношениях. Сейчас у хуэй господствует малая моногамная семья. Хотя отец и сейчас стремится расселить сыновей с их семьями в непосредственной близости к его дому или кругу родственников по мужской линии, теперь характер расселения членов прежней большой семьи диктуется производственными и общественными интересами.
Женщины хуэй участвуют в общественном труде на полях, в государственных мастерских ковроткачества (новое для хуэй производство), швейных и обувных мастерских (обувь будничная предпочтительно матерчатая). Огромную роль играют женщины в культурно-просветительной и политико-воспитательной работе.
В строительстве новых отношений в семье большую роль играет совместное обучение детей в школах.
Верования
Хуэй исповедуют ислам, т. е. веруют в единого незримого бога — Аллаха, пророком которого и посредником между ним и людьми, по их верованиям, оыл Мухаммед. Считается, что Мухаммед был последним, кто слышал «глас Аллаха» и что именно «воля Аллаха» изложена пророком в священной книге мусульман — Коране.5 Среди хуэй преобладают сунниты, т. е. признающие второй главной священной книгой Сунну. Правоверный ислам с первых лет своего существования включал различные течения — вероучения проповедников (имамов). Из этих ортодоксальных вероучений среди хуэй распространены учение имама Ханифэ и имама Шафи. Но большинства хуэй северной группы издавна причисляло себя к последователям имама Аазама (XVI в.), проповедником учения которого был и его внук — Аппак-ходжа (могила его в нескольких километрах от г. Кашгара считается священным местом паломничества).
Кроме ортодоксального ислама, широкое бытование имели секты ислама. Иногда они возникали на почве чисто догматических разногласий. У хуэй, которые сами называют себя лао хуэйхуэй, т. е. почтенные, или ортодоксальные, мусульмане, до наших дней дошли секты да двуар и се деуар (дословно: «большой» и «малый» размах рук в обрядовом благодарственном поклоне при обращении к Аллаху).
Но иногда религиозные разногласия принимали острый характер, были ярким выражением классовой борьбы в самой религиозной общине. Таким было столкновение между сторонниками «Старого учения» и «Нового учения». Подобно ересям, возникавшим в XVIII—XIX вв. во многих странах Азии — Индонезии, Иране, Ираке и др., «Новое учение» возникло как реакция крестьянства на захват феодально-помещичьей верхушкой власти в религиозной общине (обществе в целом), как борьба против «развращенной аристократии», против «погрязшего в грехе и осквернении веры» старого духовенства. Проповедь «очищения веры», более строгого соблюдения предписаний ислама, уже в начале XIX в. дополняется идеями об обязательности труда, о мирном сближении между людьми (и мирном обращении «неверных» в мусульманство), о «покорности» властям в немусульманских странах. Эти идеи выражали интересы новых слоев ремесленников и отчасти — купечества.
Хотя хуэй считаются ортодоксальными, или наиболее фанатически настроенными, но из 18 общемусульманских празднеств они отмечают по существу три: Молид Набави — день рождения Мухаммеда, Хайд- эльфитр, или Се-Эрди («Малый Хайд»), и Хайд-элъ-Курбан, или Да-Эрди («Большой Хайд»).6
В отличие от других групп хуэй, северные хуэй празднуют с наибольшей пышностью Малый Хайд. Ему предшествует тридцатидневный пост—У раза. В этот период едят только два раза в сутки: после вечернего моления (намаза шаму) в сумерки и утром, за час до рассвета. В современных условиях постятся только те, кто не участвует в производстве. Прежде же существовал запрет держать пост детям (девочкам до 9 лет, мальчикам до обрезания) и «нечистым женщинам» (в период месячных и родов).
В ночь завершения поста в мечети велось длительное моление (от вечернего намаза до полуночи). Утреннее моление в большинстве случаев проводилось под открытым небом. Главный священнослужитель мечети провозглашает разрешение от поста. После моления собираются пожертвования на религиозные нужды. По возвращении домой проводится домашнее моление, после которого приступают к обряду гостевания (прежде в течение трех дней, теперь в зависимости от условий производства). По всем домам общины идут с приветствиями сперва мальчики (их принято было не только угощать, но и одаривать деньгами), затем взрослые мужчины и наконец почтенные мужи и старцы.7 Гостевание женщин шло отдельно, и взаимные посещения могли совершаться в течение месяца после завершения поста.
Курбану также предшествовал прежде пост, но в полной мере (от одного до трех месяцев) этот пост держали очень немногие и раньше. В день Большого Хайда было принято приносить жертву, закалывая барана. Это было очень разорительно для трудящихся, особенно в районах неразвитого животноводства. Особенностью обрядов трапезы в этот день и является преобладание мясных блюд. Курбан-Хайд празднуют более пышно хуэй южной группы.
Из религиозных обязанностей, которые мужчине-верующему предписано было соблюдать всю жизнь (и не только соблюдать самому, но и следить за тем, как выполняют «религиозный долг» соседи), главных было пять: учиться, выполнять ежедневные пятиразовые моления и омовения, вносить пожертвования и религиозные налоги, поститься и совершать хадж — паломничество к святым местам. В полной мере свое значение (хотя и с новым осмыслением) сохранили три первые. Хадж — путешествие к святым местам — также соблюдается до настоящего времени.
Из других местных религиозных празднеств следует упомянуть «день святых — покровителей ремесел» (эти святые и дни празднеств были в Китае общими у исповедующих разные религии, но по традиции занимающихся одинаковым ремеслом).
Торжественные дни отмечались прежде лишь молением, обрядовой трапезой и гостеванием.
Народное искусство
Ислам резко ограничивал допустимые для ерующих зрелища. Запрет отражался и на изобразительном искусстве. Запрещалось изображение живых существ. Считалось, что глаза изображаемых животных и человека «вбирают» в себя частичку души художника. Поэтому женский лубок основным сюжетом имел благожелательные рисунки цветов или композиции из геометрических линий. Мужской лубок, построенный на принципе каллиграфии, был криптографическим: рисунок, выполненный в форме каллиграфического витиеватого иероглифа, содержал многократно повторенные мусульманские формулы (запрещенные в императорском Китае). Театральные постановки, танцы, цирк были под запретом.
Запрет не распространялся на сказителей. Уличные сказители, исполнявшие под аккомпанемент «трехструнника», или скрипки хуцинь, или даже оркестра из хуцинь, бубна и зурны, отаринные героические поэмы или отрывки из эпоса или песни на злобу дня, всегда были желанными участниками празднеств и собирали много слушателей. При этом и эпос и злободневные песни не были простым заимствованием литературных образцов.
Так, поэма о подавлении восстания излагалась от имени восставших и воспевала их подвиги. Порой сказитель не скрывал, что он является певцом народа и его обличение эксплуататоров и корыстного духовенства вызывало недовольство власть имущих. Реже всего в публичном исполнении встречались лирические песни, песни о женской тяжкой доле и др. В общинах были нередко и свои постоянные сказители. В их репертуаре преобладали сказки и волшебные истории. Сюжеты сказок пока известны нам лишь по северной группе хуэй. В значительной мере это сказки общие по сюжету со сказками соседних земледельческих народов. В сказке сильны мотивы борьбы против социальной несправедливости (побеждает умный и скромный бедняк, глупый и жадный эксплуататор- богач погибает, чванливый чиновник опозорен, жадный и безбожный мулла наказан) и особенно резко звучит антиклерикальная нота. В волшебных историях часто действуют оборотни, злые духи, чуждые исламу образы «духов деревьев» и т. д. Исследование народного творчества (как устного, так и изобразительного) показывает, что ислам у хуэй, особенно западных, тесно переплетается с доисламскими верованиями — буддистскими или даже с древними анимистическими представлениями.
Медицина
Народная медицина у хуэй в значительной мере построена на психотерапии с учетом их верований. В своей лекарственной части она примыкает к китайской народной медицине. Многие десятилетия разрабатывая приемы воздействия на больного наговорами, аму- летами (с зашитой в них «целительно-молитвенной» формулой), порошками из пепла «целительной» молитвенной записи и т. д., наряду с чистым знахарством и прямым обманом верующего, врачи хуэй научились применять внушение, самогипноз, нервный толчок и другие средства. Имеется четыре специально хуэйских госпиталя (в том числе госпиталь в Шанхае; к врачебному коллективу его часто обращаются мусульмане, прибывшие в КНР из других стран, если они нуждаются в медицинской помощи). Большое врачебное значение придается спорту, в котором хуэй принимают активное участие.
Просвещение
Выше упомянуто, что учение было прежде одной из пяти «основных обязанностей» мужчины. В настоящее время учатся все: дети, юношество, взрослые мужчины и женщины. У хуэй сохранились и религиозные школы. Помимо специальных учебных заведений, где готовятся кадры духовенства, имеется мусульманский научно-исследовательский институт в Пекине, где изучаются история ислама, история культуры хуэй.
В настоящее время осуществляется переход хуэй на путунхуа (общекитайский язык) и замена арабской письменности единой латинизированной фонетической системой. Если раньше литература их была разобщена по трем главным группам или в основном представлена произведениями религиозной тематики, то теперь развиваются новые для хуэй жанры литературы: лирическая поэзия и своя, пока еще не слишком обширная, драматургия, так как театр давно уже не запретное зрелище.
Кроме Нинся-Хуэйского автономного района, в КНР имеются два автономных округа: Линься-Хуйэский в провинции Ганьсу (создан в ноябре 1956 г.) и Чанцзы-Хуэйский в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (создан в июле 1954 г.). Имеется также 9 автономий в размере уездов: в провинции Хубэй — Мэнцуньский и Дачанский, в провинции Юньнань — Юнцзяньский и Синьдяньский, в провинции Ганьсу — Чжанцзячуаньский, в провинции Цинхай — Вэйюаньский и Хуалунский, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе — Янциский, а также Вэйнин- ский хуэй-мяо-ицзуский в провинции Гуйчжоу.
