Источник - http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/china.htm
РУССКО-КИТАЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XVIII ВЕКЕ
ТОМ III
1727-1729
№ 142
1731 г. не ранее июня 24 *. — Экстракт документов по расследованию деятельности посланника С. Л. Владиславича-Рагузинского иркутским вице-губернатором А. И. Жолобовым
(* — Датируется по упоминанию числа в тексте)
/л. 231/ Марта ... (Число не вписано; следует: 3-го) дня сего 1731 году в письме от генерала и кавалера графа Павла Ивановича Ягушинского к статскому советнику Алексею Жолобову (См. док. № 139) написано:
Обноситца здесь слух, что нынешнее разграничение с китайцы не в пользу российскую. И некоторые места, которыми подданные ея императорского величества, тамошних пограничных мест жители, пользовались и промыслы имели, отошли в сторону китайскую. И чтоб ему, Жолобову, в Тобольске розведать подлинно и спросить тамошних знающих людей, коликое число из российской стороны и в каких урочищах и на каком разстоянии отошло, и какие в тех местах российские подданные промыслы имели, и прислать ту ведомость в Сенат без умедления. И, приедучи в-Ыркуцк, подлинно о всем прислать известие и чертеж со описанием, також тамошние российские подданныя преж сего, до разграничения прежняго Федора Головина, по Амуру сколь далече и до которых мест для своих промыслов проходили, и какие и на которых местах острошки и зимовья построены были. О том, розведав, прислать известие.
И сего июня 24 дня оной Жолобов письмом своим объявляет (См. док. № 140 от 28 апреля 1731 г., полученный адресатом 24 июня 1731 г.), что де о пограничных делах тобольские жители, сколько отошло от Российской империи в китайскую сторону, не ведают, а другия хотя и розговаривают, что многое отошло, только без основания, и утвердитьца невозможно, однакож что сыскал, то при доношении сообщил в Сенат (Имеется в виду, письмо Жолобова Ягужинскому от 28 апреля 1731 г. (док. № 140)), а имянно:
Как де услышал иллирической граф, что нерчинской ясачной збор весьма умалился, то прислал в губернскую канцелярию х князю Долгорукову промеморию (См. док. № 114. Л. 213, 214), в которой объявил:
Известно де ему учинилось о недоборе ясаку города Нерчинска, а из Нерчинского уезду ясачных людей в китайскую сторону не отошло ничего, и положена /л. 231об./ граница с немалым овонтажем к Российской империи, и чтоб ясак збирать без недобору.
Другую Глазунов сообщил к Измайлову в-Ыркуцк, видя свою явную вину, бутто он границу вел по скаскам пограничных жителей, о чем Измайлов з Глазуновым, не имея указу, и следствие и сыск произвели.
А губернатор князь Долгорукой против промемории Рагузинскова определил во все пограничныя городы указами, чтоб прислали подлинное известие: [406] что из Российской империи отошло в китайскую сторону. И по тем указом из-Ыркуцкой правинции следствие прислано и допросами немногие показали, что из российской стороны в китайскую отошло езду дни по 3 и по 2, и по полу-3, и соляныя озера, а при разграничении никаких сказок Глазунову не подавали, и из других городов, а имянно ис Красноярска, из Енисейска, ис Кузнецка присланы, однако на оном за подлинно он не утверждаетца. А по прибытии де в-Ыркуцк отправит афицера и дворянина, и геодезиста, и толмачей, и с начала границы до окончания описав и зделав чертеж со описанием, в которых местах сколько как ясашных, так и удобных мест отошло в китайскую сторону и которые не разграничены какие удобные места, в Сенат будет репортовать и в-Ыностранную колегию сообщит.
А в присланных от него, Жолобова, копиях с промемории и ведомостей (См. док. № 114. Л. 131-211) о помянутых границах показано:
В 728 году, ноября 11 дня в Тобольскую канцелярию в промемории за руками графа Владиславича и секретаря Глазунова написано:
Понеже де Походная посольская канцелярия известилась, что в Тобольскую канцелярию писал красноярской воевода Кулебакин, бутто по нынешнему разграничению с китайцы /л. 232/ несколько ясачных иноземцов, которые ясак платили в российскую сторону, остались за мунгальскою границею, а в российской стороне от Мунгал ничего не прибыло, чего ради в Походную канцелярию от пограничного камисара, комнатного стольника Колычова, которой на правую сторону от Кяхты до Красноярского уезду и до контайшина владения земли с китайцы граничил, взята ведомость (Там же. Л. 134-139), в которой написал:
Красноярского де и Енисейского ведомства ясачных иноземцов-однособольников, которыя в давнех годех закочевав, жили в мунгальской стороне, а в российскую сторону платили некоторые по одному соболю с человека, а другие с улусу по нескольку соболей, всего таковых осталось по нынешнему разграничению в мунгальской стороне 103 человека и два улуса, ясаку с них збиралось по 6 сороков по 9 соболей. А в российскую сторону ясаку прибыло Енисейского ведомства в Удинском остроге с ясачных иноземцов, с выходцов мунгальских, которые по нынешнему разграничению остались в российской стороне, а прежде платили в Мунгальскую землю по одному соболю, таковых 235 человек, с них имеет быть в зборе по 5 сороков по 35 соболей. И против того перешло в мунгальскую сторону излишних только 14 соболей.
По ево ж, Колычова, другой ведомости написано, что в Кузнецком дистрикте по нынешнему разграничению Россия ни одного соболя не утратила и за мунгальскою границею никто из однособольников не остался.
Да по ведомости ж, присланной от тункинского камисара Портнягина, при Иркуцком дистрикте в отписке показано, что по нынешнему разграничению камисара Колычова убыло ясашных однособольников, которые остались за мунгальскою границею, 75 человек, а мунгальских однособольников осталось за границею российскою 20 человек. /л. 232об./
Итого по разграничение Колычова от Селенгинского дистрикта на западную сторону до контайшина владенья убыло в мунгальскую сторону однособольников 69 соболей.
И на восточную сторону, в Селенгинском и Нерчинском уездах, по разграниченью секретаря Глазунова урянхов-однособольников ни одного не было и в мунгальскую сторону ясачников никого не отдано, токмо в ясак вновь прибыло.
По ведомости за рукою селенгинского камисара Чечеткина, в Селенгинском дистрикте прибыло ясачников Табунуцкого рода, с которых собираетца по одному соболю или по рублю, 174 человека. [407]
По ведомости ж нерчинского камисара Ипатьева, по нынешнему разграничению прибыло Гунова роду ясачников 50 человек, которые платят по 2 соболя. Итого 100 соболей.
Всего в Селенгинском и Нерчинском дистриктах прибыло 224 человека, ясаку с них 274 соболя, а по нынешнему разграничению на правую сторону убыло 69 соболей и затем прибыло в российскую сторону 205 соболей. И чтоб тот ясак в провинциах собирать и с тех, которые платили Мунгалом, в казну. А которые за границею мунгальскою остались однособольники, с тех по силе мирного трактата ясаку не спрашивать, и за границу для збору не посылать.
И ноября ж 12 да 20 чисел (1728 г. — Сост.) по приговором губернатора князя Долгорукова и вице-губернатора Болтина (См. док. № 114. (см. легенду). Л. 139 об. — 143 об.) посланы в Енисейск, в Красноярск, в-Ыркуцк, в Кузнецк, в Нерчинск к воеводам указы, велено /л. 233/ в Табольск прислать ведомость: по нынешнему разграничению камисара Колычова и секретаря Глазунова подлинно ль против поданной ис Посольской походной канцелярии ведомости ясачных платежных людей в Мунгальскую землицу из Российской империи убыло или больше, також и из Мунгальской землицы в Российскую империю то ль число прибыло, и что они напреж сего до оного разграничения в российское владение платили ясаку, порознь по улусам и родам, и кто имяны, и которых улусов и родов порознь же, також и из Мунгальской землицы в росийское владение что ясачных людей вновь прибыло и по чему те ясачники напреж сего в китайское владение ясаку платили, потом до сего разграничения те мунгальского владения прибылыя ясатчики в российское владение ясаку что плачивали, и из росиской стороны промышленики и ясачные зборщики в мунгальскую сторону для звериных и других промыслов до нынешняго разграничения до которых мест хаживали, и ныне те места и промыслы в российской ли стороне остались или в мунгальской, и буде в мунгальской, то вместо тех промыслов из мунгальской стороны в российскую сторону какие промысла и урочища прибыли ль, и против прежняго с прибылью ль или с убылью, буде с убылью, в каком где разстоянии например верстами или езду по тамошнему обыкновению днями.
А в присланных же ведомостях в Тобольск ис помянутых городов показано:
Из Кузнецка от Петра Нефедьева марта 7 дня 1729 году (Отписка П. Нефедьева от 24 декабря 1728 г., поданная в Сибирскую губернскую канцелярию 7марта 1729 г. (Там же. Л. 144-144 об.)), /л. 233об./ ясачных людей Кузнецкого ведомства убылых из российской стороны в мунгальскую сторону по нынешнему разграничению камисара Колычова и секретаря Глазунова платежем нет и из мунгальской стороны в российское владение ясачных людей Кузнецкого ведомства ни в которых родах вновь прибылых не имеетца.
Из Енисейска от Григорья Опухтина марта ж 24 дня (Там же (см. легенду). Л. 165-166), взяты з границы от мунгальского тайши, от Кунбека Батура, на Мунгальскую землю ведомства Удинского острогу Косоцкого улусу князьца Керсеня 30 человек, до разграниченья в российскую сторону ясаку платили 36 соболей, кочевье имели в Мунгальской земле около Косогола-озера, а в Мунгальскую землю ясак платили ль, неведомо.
Да по скаскам зборщиков Удинского ведомства, разных ясашных волостей ясашные иноземцы, которые ясак платят в российскую сторону по 6 и по 5, и по 4, и по 3, и по 2 и по 1 соболю, а в Мунгальскую землю до разграничения платили по 1 соболю, всего з 235 человек, с которых в тое землю збиралось 5 сороков 35 соболей, а с вышеписанными 30 человеки 265 человек, ясаку с них збиралось в год в российскую сторону 25 сороков 20 соболей, а в Мунгальскую землю з 235 человек 5 сороков 35 соболей. А из Мунгальской [408] землицы в российское владение вновь в прибыль ясачных людей никого не явилось. /л.234/ И Енисейского уезду ясашные иноземцы ясак платили в одну росийскую сторону, а в мунгальскую не платили.
Из-Ыркуцка от Михаила Измайлова октября 15 дня того ж году:
По ведомости ис Тункинского острогу от пограничного дозорщика Михалева и управителя Елезова по разграничению стольника Колычева ис Тункинского (В тексте описка:Тукинского) острогу убыло ясашных соетов Иркицкого роду платежных 75, подросков 5, всего 80 человек. Оные иноземцы в российскую сторону до нынешняго разграничения ясаку платили по одному соболю, а в мунгальскую сторону по 5 соболей. А из мунгальской стороны в российское владение вновь иноземцов не прибыло, а в российской стороне осталось однособольников, которые платили в Мунгалы по 5 соболей, 20 человек.
По ведомости из Селенгинска, ясачных людей в мунгальскую сторону из Селенгинского присудствия никого в отдаче не было, а до сего де разграничения были из российской стороны беглецы ясашные, брацкие иноземцы 7 тайшей и протчия 1, бежали в мунгальскую сторону после полномочного посла Федора Головина, а по нынешнему трактату предложены вечному забвению и уступлены в китайское владение. /л. 234об./
А по справке в Селенгинской земской канцелярии с выходными ясачными имянными окладами, книгами, в прошлом 7197 году (1689 г.) в выходе было у 7 тайшей улусных их людей 1038 человек (Напротив на полях слева: В том числе 173 человека, окладу с них было по соболю, а платили рогатым скатом и лошадьми, 51 человек платили по соболю, а достальные не платили за скудостию) и содержалися при Селенгинску по 7200 год (1692 г.). А в оном 7200 году ис-под Селенгинска бежали в Мунгальскую землицу с улусными своими людьми всего 641 человек. А по ясашным книгам 200 году, осталых от побегу 251 человек, да до побегу от голоду померло 140 человек. В 7197 же году в выходе оных табунуцких людей при Исаи Батур Окине-зайсаном (Так в тексте; по-видимому, следует: зайсане) 2 было зайсанов и шуленегу их улусных людей 813 человек, в том числе ясашных плательщиков-однособольников 352 человека да за скудостию неплатежных 461 человек, и содержалися при Селенгинску до 7200 году. А во оном 200 году до ясашного платежа бежало их в Мунгальскую землицу 200 человек да от голоду померло 417 человек, от побегу осталось при Селенгинску 196 человек и платили в ясак за соболи деньгами и зверьми разными.
Да в ведении в Походную посольскую канцелярию китайской экспедиции от агента Лоренца Ланга написано:
В скаске де табунуцкого зайсана Шаридалия Окинина объявлено, в 200 де году во втором побеге бежало оных же табунуцких людей з Баргузинского кочевья тайша Зап Ирденекий с товарыщи и с улусными людьми 400. Они ж увезли с собою сильно отца ево, Окин Батур-зайсана, шуленгу Темдека, ясаулу Мункутую с улусными их людьми 200. Итого 600 человек. И окроме вышеписанных 173 человек, в бытность ево, Савы Владиславича, вновь выходцов никого не имеетца. /л. 235/
Об урочищах.
По показанию соета Иркицкого роду шуленги Цанжкирика Бижиргнева с товарыщи да Заектова роду тунгуса зайсана, прежде нынешняго разграничения для соболиных и всяких звериных промыслов хаживали по Уре да по Улогону речкам, да по рекам же вершинам по двум, Кекетам и по Бурулу, и по [409] Эленкую, по Мундукуль. А оныя урочища по нынешнему разграничению остались в мунгальской стороне. От нынешней постановленной границы разстояния тех урочищ отдано в Мунгальскую землю по их езду один день и полднища в обе стороны.
По показанию ж Цонголова роду тайши Лупсана, в прошлых де давних годех кочевали они, тайша с улусными своими людьми, от Селенгинска за Чикою-рекою вверх по Улиге и по Арукидуре, Охазе и по Чиктаю, по Кирану и по Буре рекам, и по Гилану-озеру до Буринских песков. А ныне оне остались в мунгальской стороне, а разстоянием те урочищи в длину в летнее время скорою ездою день. И вместо того из мунгальской стороны ничего не прибыло.
По показанию селенгинских служилого Андрея Кибалина, посацкого Павла Савельевых:
В прошлом 706 году ходили они с товарыщи из Селенгинска за Чикой-речку вверх по Катанце реке, по Иринским и по Мезенским и до Каринской вершины в мунгальскую сторону для промыслов соболиных и протчих. А по нынешней постановленной границы оныя урочища остались в мунгальской стороне. В длину по хребтом до означенных вершин зимних дней ходу с нартами 3 недели, а в широту по 1 и по 2 дни. А другая де промышленики во оныя урочища никто не хаживали. /л. 235об./
По показанию селенгинского служилого человека Ивана Рязанова: Нерчинския де тунгунския зайсаны и шуленги от 15 родов секретарю посольства Глазунову письменно предъявляли, по нынешнему де разграничению при прежнем зело с прибылью, а коликое де число разстояния во оных урочищах верст или езду дней, в тех скасках объявили ль, о том он, Рязанов, неизвестен. А в оных де урочищах в промыслу бывают звери: соболи, лисицы, рыси, рассомаки, волки, медведи и сохатыя изюбри. Також и кочевных мест довольно. Из-Ыркуцка от него ж, Измайлова, во второй отписке в 730 году (Отписка М. П. Измайлова от 14 октября 1730 г. (док. № 114. (см. легенду). Л. 205-210)) показано: Из Нерчинска де от управителя Ипатьева хоть ведомости в присылке и были, однакож явились необстоятельны. И для того послан был нарочно пограничной дозорщик Михалев да салдат Долгов, которые и возвратились и о пограничных делах объявили ведомость, учиненную нерчинским управителем Литвинцовым и им, Михалевым, и скаски тамошних ясашных иноземцов, которые при той отписке в Тобольск и посланы.
А в ведомости по разграничение секретаря Глазунова показано:
В 1730 году, в апреле месяце в скасках нерчинских ясашных тунгусов разных 15 родов зайсанов, шуленеги есаулов с товарыщи (Там же (см. легенду). Л. 175-196 об.) показано, при нынешнем разграничении с секретарем Глазуновым были по границе зайсаны, шуленги и есаулы 14 человек, которые зайсаны, шуленги и есаулы все письменно подтвердили, что Глазунову о прибылых урочищах от мунгальской стороны внутрь Российской империи никакого письменного известия и с родами своими не подавывали. /л. 236/ Из них же, зайсанов, шуленг и есаулов, 2 рода в скасках показали ж, что ясашных платежных людей из Российской империи в мунгальскую сторону по нынешнему разграничению ни одного человека не отдано и из мунгальской стороны никого не прибыло. А протчия сказали, а имянно Сартуцкого роду зайсан Интуну, по нынешнему разграничению имеетца в ево, Интунове, роду из Мунгальской землицы 2 человека, которые вышли в 726 году, в апреле месяце, а в китайское владение по чему ясаку платили, не знает. А из ево роду в Мунгальскую землицу ни одного человека не отдано.
А два рода (Напротив на полях слева: Челкагирского и Баликагирского родов) показали, что напреж сего до нынешняго разграничения кочевали они и промыслы имели диких коней, волков, тарбаганов, зеренов на [410] урочище Чюноша Вардачи, а имянно от новопоставленого нынешняго знаку, от урочища Цаган-Ола например езду до Чюношова Рдачи поперег в зимнее время до Далая-озера езду день, а от половины Далая в длину от ево караула до караула ж Абагайту езду день же, а до другова караула, Чиндаит Туруку, в длину езду день же. А те урочища, половина Далая-озера, преж сего были в Российской империи, а по нынешнему разграничению отошли все в Мунгальскую землицу, а вместо их из мунгальской стороны в российскую сторону никаких промыслов и урочищ не прибыло.
Один зайсан (Напротив на полях слева: роду Почигорского) сказал, что по нынешнему разграничению из мунгальской стороны никаких промыслов и урочищ в российскую сторону не прибыло и из российской не убыло. /л. 236об./
Один же зайсан (Напротив на полях слева: роду Баликагирского) сказал, стоял де он кочевьем с родом своим на урочищах вверх реками до Усть-Доролгою, а вниз до Шанарх на российской земле. А до нынешняго разграничения граница была по разграничению графа Головина на урочище реки Курулюну, а имянно: до половина реки Курулюна была земля Российской империи, а другая половина была мунгальского владения до нынешней новопоставленной границы. От мояку Оботу до реки Курулюна например езду попорег 3 дни, а в длину от Курулюна вниз с урочища от сопок Озету и от Ботоготу до Далая-озера езду день, а вверх по Курулюну ж сколько езду будет, не знает. Да при тех же урочищах имеетца небольшая речка Улза, пала в озеро Тарей, которое озеро имеется в Российской империи. И вместо тех урочищ из мунгальской стороны в российскую сторону никаких промыслов и урочищ не прибыло.
Один зайсан (Напротив на полях слева: роду Баягирского) сказал, преж сего и ныне кочуют они на урочищах вниз по Шилке по правой стороне на Куенге да на Курлыче реках, которые ныне в российской стороне. Из мунгальской стороны никаких промыслов и урочищ не прибыло.
2 шуленга (Напротив на полях слева: рода Намякинского) сказали, кочевье де они преж сего имели на урочище Цаган-Нор озере, которое де до нынешняго разграничения было в Российской империи, до Далая-озера, а подле того озера Цаган-Нора имелись соляныя 2 озера, Чоноша Вардачи да Бусуту-Нур. А по нынешнему разграничению те урочища остались в мунгальской стороне. Езду от новопоставленой границы до Далая-озера например поперег от мояку Чиндант Туруну пол-2 дни, а от Далая наниз до караулу Цаган-Ола в длину день, а вверх до караулу ж Могдига день же. А от того Далая-озера наперед сего было заграничено половина /л. 237/ и до Курулюну-реки была река (Так в тексте. По-видимому, описка; следует: земля) Российской империи. А вместо тех земель из мунгальской в российскую сторону ничего не заграничено.
6 зайсана и 2 шуленга (Напротив на полях слева: родов: Гунова, Намясинского. [...] земского, [Л]уникирского, [...] артуцкого, Долотцкого, [...] конурского, Гунова. (Лист подшит так, что тенетна полях полностью прочесть невозможно)) сказали, прежде сего и ныне кочуют они на реке Иле и вниз по оному до Батуру-Кошуну, и по речкам в вершинах Урову и по Газимору, и по Ингодинским вершинам п[о] абеим сторонам вверх до урочища до Хорин Карагуну, и по Киринским вершинам, и вверх по Ингоде, по Чикою и по Аргуне-рекам, и по Агинским вершинам. И оные места остались в российской стороне. А по нынешнему разграничению из мунгальской стороны никаких промыслов и урочищ в российскую сторону не прибыло.
Один зайсан (Напротив на полях слева: роду Уляцкого) сказал, преж сего качевал на урочищах Карале на [411] Борсе и на Усть-Барзи и на Турге реках, и на Шаранае-хрепте по ключам, который до нынешняго разграничения были в Российской империи. А по нынешнему разграничению те урочища остались в Мунгальской землице. Езду от новопоставленой границы от маяку Мокизеге до Курулюн-реки летним времянем 2 дни, а в длину от Макизегею до маяку Чиндан Туруку вниз по Курулюну день, а вверх до Курулюну до маяку до Оботу полдни. Да при тех же урочищах имеютца соляныя 2 озера. А к Российской империи из Мунгальской землицы против тех урочищ ничего не разграничено.
Один шуленга (Напротив на полях слева: Луникирского роду) сказал, ныне кочует он на Уце, Хакыру, на Тырым, на Тарбаязиту речках. Ате урочища во владении Российской империи. А прежде сего хаживал он на облаву на урочища, на Умыкей, Даркиту на реку (Так в тексте; следует: на Умыкей, Даркиту на речках, которые...) речках, которые бегут с Улзинского хрепта, а пали /л. 237об./ в Онон-реку, и до нынешняго разграничения были во владении Российской империи, а ныне де заграничена в мунгальскую сторону. Езду от нынешней границы, от поставленного мояку Чилбиринского со Станового хрепта поперег до Курулюну например летним времянем по 3, а в длину вверх от Онона-реки до Балзикана 2 дни, а вниз до Киры-реки до маяку Киринского день, а з Билзикана вверх по Онону ж и до Курулюнского хрепта например пол-2 дни. А из мунгальской стороны против тех урочищ в российскую сторону ничего не заграничено.
Один зайсан (Напротив на полях слева: Лукинирского роду) сказал, хаживал де он и ныне промышляет по Чикою и по Онону рекам, которые были в российской стороне, а ныне по разграничению остались в Мунгальской землице. И по нынешнему ж разграничению от ево караулу езду с урочища Алтака-речки до Курулюна поперег летним времянем пол-3 дни, а в длину от урочища Мурин-Кошуну до урочища ж до караулу Баяна-Дарги 3 дни. А против оных урочищ из Мунгальской землицы ничего не заграничено.
Да в поданных скасках в Нерчинскую канцелярию с полкового двора да из ратуши нерчинских обывателей объявлено, хаживали де они из Нерчинска по соль на дальныя соляныя озера, которые преж сего были во владении Российской империи, а от ближняго соляного озера, которое имеетца и поныне в российской стороне, до помянутых дальных озер езду налехке летним времянем один, а телегами 2 дни. А от нынешней границы разстояния до тех озер например 5 сотных 80 верст. И по нынешнему разграничению те озера остались в мунгальской стороне.
РГАДА. Ф. Сенат. Кн. 729. Л. 231-237об. Подлинник.
Комментарии
1. О 7 тайшах см.: РКО в XVIII в. Т. 2. С. 382-385, 411-425; коммент. 147 и 156. С. 780, 781.
2. Об Окине-зайсане см.: Там же. С. по указателю; здесь: коммент. 2 к док. № 41.
