Источник - http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/china.htm
РУССКО-КИТАЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XIX ВЕКЕ
ТОМ I
1803-1807
№ 250
1806 г. не ранее января 12 *. — Проект письма посла Ю. Л. Головкина правительству Цинской империи о нарушении ургинскими пограничными правителями Юндендоржем и Фухаем ранее установленного церемониала приема русских посольств и с изложением переговоров в Урге
(* — Датируется по письму Ю. Л. Головкина ургинским пограничным правителям об отправлении курьера в Пекине, см. док. № 249)
/л. 28/ Проэкт письма к министрам.
Великих Азиатских стран императора, монарха самовластнейшаго, настоящаго богдойскаго и китайскаго хана превосходительным господам ближним министрам и государственных дел управителям.
Небезизвестно вашим превосходительствам, что его императорское величество всепресветлейший державнейший великий государь император Александр Павлович, самодержец всероссийский, мой всемилостивейший государь, соблаговолил отправить меня, своего действительнаго тайнаго советника и сенатора, к его богдоханскому величеству в качестве чрезвычайнаго и полномочнаго посла с своею любительною грамотою как для поздравления его богдоханова величества с восприятия наследственнаго Китайскаго государства правления и сообщения его величества о вступлении всемилостивейшаго государя моего в правительство Российской империи, и притом для вящшаго разпространения и утверждения между высокими державами издревле благополучно существующей дружбы и согласия.
При столь важном назначении первейшим для себя благополучием вменяю я предстать пред лице его богдоханова величества, неусыпно стараясь во всех случаях с должною /л. 28об./ точностию исполнять все то, что благоугодно было его богдоханову величеству повелеть и сим повиновением соделаться достойным щастия узреть великую его особу, стараться приехать к назначенному числу для исполнения возложеннаго препоручения. Сколь же искренно было рвение мое к исполнению воли его богдоханова величества ваши превосходительства усмореть изволите из следующего.
Отправясь на границу в срок, назначенной письмом ургинских пограничных правителей, вана и амбаня, Похвальнаго щастливаго 9 года средней зимней луны писанным (См. док. № 47), узнал я потом, что требуете вы убавление свиты, при мне находившейся. Тем более сожалел я сего, что составление оной относилось единственно к предпочитанию его императорскаго величества, великаго государя моего, к его богдоханскому величеству, но удостоверясь, что убавление сие его величеству угодно, я повиновался.
Вскоре потом следовали (В тексте: следовал) различныя требования от пограничных ургинских управителей, вана и амбаня, о церемониале, о сообщении копии с грамоты, описи о подарках и прочем. Но как требования сии разнствовали от данных мне высочайших точных предписаний следовать во всех случаях примерам моих предместников (Подчеркнуто в тексте), я старался оныя отклонять. Переписываясь с ваном и амбанем довольно долго, посылал я к ним, наконец, перваго секретаря посольства камер-юнкера Байкова с объяснениями /л. 29/ на все те их предложении, коих принять мне было невозможно, и чтоб подать им несомненное доказательство желания моего истребить предстоящия недоумения, согласился я держаться во всех случаях церемониалу, которой наблюдаем был моими (В тексте: моим) [393] предместниками, несмотря на права и изключения, которыя давало мне преимущественное мое звание.
К сугубому моему удовольствию уведомлен я был наконец, что его богдоханово величество милостивою своею апробациею удостоил все предложенныя мною пункты и позволил мне во всем следовать принятым (В тексте: принять) издревле обрядам.
Протекшее в обсылке и переписке время и приближившийся срок моего в столицу прибытия понудили меня поспешить отъездом с границы, в сем случае как и в прочих, следуя единому побуждению доказать рвение мое к исполнению воли его богдоханова величества, я согласился на все меры, предложенныя мне мунгальскими чиновниками, меня сопровождавшими, для ускорения и облегчения последовавшей (Так в тексте) посольства до Урги, и в истинне сего ссылаюсь я на собственное их свидетельство.
Прибыв в Ургу, предложено мне было начать свидание с ваном и амбанем, и хотя имел я право отклонить сие предложение, но при сем случае оказал я снисхождение и, жертвуя всеми личными преимуществами, первый был на свидании у вана./л. 29об./
Назавтре прислан был ко мне от вана и амбани чиновник с приглашением на празник по высочайшему его богдоханова величества повелению изготовленный, и не предварил меня нимало о каковом-либо особенном обряде, но довольствовался единственно объяснением, учиненным ему первым секретарем посольства, что при сем случае последую (В тексте:но следую) я примеру предместников моих, которыя за подобную сей милость благодарили, стоя на ногах, кланялись три раза, пили за здравие его богдоханова величества.
Обещаясь довести объяснение сие до сведения своих начальников, чиновник тот возвратился.
Не получа от вана и амбаня никакого на оное возражения, отправился я к ним в назначенный час, и тут внезапно требовали от меня, чтоб я, стоя на коленях, кланялся трижды по трижды пред возженною жертвенницею, объявляя мне, что при сем случае не могу я следовать прежним примерам.
Но понеже отдалился бы я тогда вовся не токмо от данных мне высочайших предписаний, но даже и от самой воли его богдоханова величества, утверждающей точное исполнение прежних обрядов, объявил я г[осподам] вану и амбаню, что коленоприклонение чинить я инако не могу, как при щастливом узрении великой особы его богдоханова величества. Все представления мои остались тщетны, и я с огорчением возвратился, не возпользуясь сею его милостию. /л. 30/
На другой день присылали ко мне вторично г[оспо]да ван и амбань чиновников с требованием решительнаго ответа о согласии моем на предложенную мне церемонию.
Я отказался от оной, ссылался на принятыя обряды, на коих единственно основаны данныя от великаго государя моего предписания и точное исполнение коих утверждено ныне волею его богдоханова величества.
Требовали от меня тогда, чтоб подтверждение сего отказа прислал я с своими чиновниками, что мною и исполнено было, но как они до вана допущены не были, я обязанностию себе поставил изготовить письмо, в коем все причины, мною здесь изъясненные, помещены были и которое секретарями моими доставлено.
При сем свидании с ними ван и амбань объявили, что в силу новаго закона его богдоханова величества они требуют, чтобы посол оному повиновался и предложенное коленоприклонение исполнил, и так как он званием и чином [394] превосходнее предместников своих, то должен он и отступить от прежних обрядов.
Я принимаю с должным повиновением объявленный мне новый сей закон, но поелику по существу своему отменяет он прежния обряды, мне единым правилом служащия, не могу я приступить к исполнению онаго без особенного /л. 30об./ на то высочайшего соизволения, которое не премину я испросить.
Но во избежание, поколику возможно, затруднений впредь встретиться могущих, и медленности отдаленностию навлекаемых, я ныне долгом себе поставляю заблаговремянно осведомиться о всех тех отменах в церемониальных обрядах, кои до российско-императорских посольств относятся, дабы составить твердыя и ясныя правила, основанныя, сколько возможно, на прежде постановленных обрядах и соответственные как дружелюбным чувствам его богдыханову величеству к всероссийскому императору, так и величию его, коими вы могли руководствоваться как нынешнее, так и предбудущия великия и малыя посольства.
С сим-то поручением отправляю я вручителя сего перваго секретаря посольства камер-юнкера Байкова, коему в силу данной мне полной мочи, доверяю я принять от ваших превосходительств все предложения по сему предмету и доставить вам объяснения, кои вы от него потребуете, прося вас дать ему полную веру во всем том, что он от имяни моего вам доносить будет.
Исполняя сим одну из обязанностей моих остается еще важнейшее для меня оправдать себя в медленности, навлеченной неожидаемым сим случаем, который отдаляет исполнение возложеннаго его императорским величеством на меня дела. Довольно бы, казалось, представляемых мною обстоятельств и собственной справедливости вашей, на которую я смело полагаюсь, чтобы уважить причины, оправдающия меня пред его богдохановым /л. 31/ величеством. Но ценя высокия его милости свыше всего, я прошу благосклоннаго представительства (Так в тексте) ваших превосходительств и вашего в сем случае вспомоществования, которое прииму я с совершенною благодарностию.
Под текстом заверено: Граф Головкин.
На л. 28 над текстом: К реляции посла гр[афа] Головкина от 19 февраля 1806-го, № 1 (См. док. № 297).
АВПРИ, ф. СПб. Главный архив, 1-7, on. 6,1805 г., д. № 1-а, п. 27, л. 28-31. Заверенная копия.
Запись в журнале Посольской канцелярии. — Там же, п. 41, л. 371 об. — 378.
