Источник - http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/china.htm
РУССКО-КИТАЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В XIX ВЕКЕ
ТОМ I
1803-1807
ПРИЛОЖЕНИЕ II
Ю. А. ГОЛОВКИН
(биографический очерк) (1)
Ю. А. Головкин (1763-19 янв. 1846) — правнук первого в России канцлера Гавриила Ивановича Головкина (1660-1734), принадлежавшего к старинному русскому дворянскому роду (2); в 1718-1734 гг., (то есть до конца жизни) возглавлял Коллегию иностранных дел 1. В это время между Россией и Китаем (в настоящем томе мы обращаем внимание на деятельность Г. И. Головкина, связанную с Китаем) имели место активные межгосударственные отношения. Так, в 1719 г. в Пекин было направлено посольство во главе с капитаном лейб-гвардии Преображенского полка Львом Васильевичем Измайловым, который имел звание чрезвычайного посланника 2. В 1725 г. в Цинскую империю отправляется посольство графа (3) С. Л. Владиславича-Рагузинского, заключившего в 1728 г. русско-китайский Кяхтинский договор 3. Через несколько лет из Китая в Россию прибыли два посольства (до этого в 1712 г. в России побывало посольство Тулишэня), и, таким образом, Россия стала первым европейским государством, которое посетили послы из Поднебесной империи.
Своим графским титулом род Головкиных обязан Гавриилу Ивановичу. По случаю присвоения этого титула ему был вручен в 1710 г. диплом, констатирующий заслуги награждаемого и заканчивающийся словами: ”...во свидетельство сей нашей к помянутому нам вернолюбезному графу Гаврилу Ивановичу Головкину милости и достойнаго возвышения прилагаем нашу и Всероссийскаго нашего царствия печать, при подписании нашей царской руки” 4. Г. И. Головкин был очень близок к Петру I, пользовался его безграничным доверием (так как еще в период правления Софьи держал его сторону) (4) и получил от него большие поместья (5), в том числе Каменный остров в Петербурге (6). После смерти Петра он не потерял своего высокого положения: в 1726-1730 гг. являлся членом Верховного тайного совета, а в 1731 г. назначен кабинет-министром. Кавалер орденов св. Андрея Первозванного, Белого Орла и Прусского Великодушия искусный царедворец, владелец обширных поместий в областях России и Украины, богатейшего московского двора в Земляном городе, прекрасного дома около Троицкого собора на Петербургской стороне и, как уже говорилось выше, Каменного острова в Петербурге, Г. И. Головкин прожил долгую и весьма благополучную жизнь 5.
Старший его сын, Иван Гаврилович (1687-1734), действительный тайный советник, сенатор (1728), состоял на дипломатической службе, некоторое время был послом в Голландии (1725-1728); возвратившись в Россию, ”вел скромный образ жизни в тени двора” 6. И. Г. Головкин был женат на дочери сибирского губернатора князя М. П. Гагарина, который летом 1721 г. за лихоимство и злоупотребления по службе был повешен напротив здания Сената, а его огромные богатства конфискованы. Иван Гаврилович умер 5 января 1734 г. за несколько дней до смерти своего отца 7.
Несчастными оказались судьбы другого сына и одной из дочерей Г. И. Головкина. Младший сын, Михаил Гаврилович (1699-1755) (7), граф, сенатор (с 1730), впоследствии вице-канцлер по внутренним делам (1740-1741), кабинет-министр во время регентства Анны Леопольдовны, был женат на Екатерине Ивановне Ромодановской, единственной дочери ”князя-кесаря” Ивана Федоровича Ромодановского и двоюродной сестре императрицы Анны Ивановны (8). В 1741 г. Михаил Гаврилович после дворцового переворота был приговорен Сенатом к смертной казни (9), замененной императрицей Елизаветой Петровной ссылкой в отдаленный сибирский острог Германг (Среднеколымск) [846] (10), а имущество его было конфисковано (11). В это далекое пустынное зимовье добровольно отправилась с ним и его жена, прожившая там вместе с мужем 14 лет (12). Михаил Гаврилович умер 20 ноября 1755 г. (13) По разрешению императрицы Елизаветы Петровны тело его было перевезено вдовой в Москву и погребено в Георгиевском монастыре 8.
Дочь Г.И. Головкина, Анна Гавриловна (14) (в первом браке за генерал-прокурором Сената графом Павлом Ивановичем Ягужинским, во втором - за графом Михаилом Петровичем Бестужевым-Рюминым), была гофмейстриной (до 1722), статс-дамой (с 1725). За участие в так называемом ”Лопухинском деле” (1743) (15) была публично подвергнута наказанию кнутом, урезанию языка и ссылке в Якутск, где и скончалась (16) около 1750 г. 9
Средний сын Гавриила Ивановича, Александр Гаврилович (1688-1760), сенатор (1723); родоначальник так называемой заграничной ветви Головкиных, дед Юрия Александровича Головкина, действительный тайный советник (с 10 июня 1727), в ранней молодости (с 1704) вместе с братом Иваном обучался за границей, жил в Лейпциге, Берлине, Париже (17), возвратился в Россию в 1707 г. Отец привлекал его к дипломатической переписке 10. А. Г. Головкин служил посланником в Берлине (1723-1727) (18) и Париже (1727-1731) (19), затем был послом в Гааге (1731-1759). За время своей дипломатической деятельности он заключил несколько договоров с иностранными государствами, скрепленных потом его отцом, канцлером Г. И. Головкиным 11. В общей сложности он состоял посланником при разных иностранных дворах в течение 49 лет. В числе его друзей был Ж. Ж. Руссо 12. По мнению П. В. Долгорукова, ”из всего семейства Головкиных гр. Александр был, конечно, самый выдающийся. Он был одним из наиболее ловких дипломатов своего времени, человек замечательно умный и серьезный и один из самых цивилизованных русских той эпохи” 13. Помимо дипломатической деятельности А. Г. Головкин вел переписку с немецкими учеными, которые приглашались в Петербург для работы во вновь созданной Академии наук.
Опасаясь участи брата Михаила и сестры Анны, Александр Гаврилович остался за границей навсегда (о чем уже говорилось выше), утвердил в своей семье протестантскую веру, сохранив себе, сыновьям и внукам подданство России. Опасения его оказались напрасными (20), так как он и его потомки продолжали пользоваться принадлежащими им в России поместьями и доходами с них 14. Женой Александра Гавриловича (с 1715) была австрийская графиня Екатерина Дона, подарившая мужу 25 детей, из которых только четверо сыновей и одна дочь достигли зрелого возраста: Иван, русский посланник в Данциге; Петр, морской офицер, позднее действительный статский советник; Гавриил, генерал голландской службы (21); Александр — отец Юрия Александровича Головкина; Мария (1728-1797), жена графа Фридриха-Павла Камеке (ум. в 1769).
Александр Александрович Головкин был, что называется, ”оригиналом”. Он окончил курс учения в Голландии, но решил, что ничего из этой учебы не усвоил. Придя к такому заключению, Александр Александрович вновь самостоятельно проштудировал материал всего курса, на что ушло еще несколько лет. Эти занятия приучили его к сидячему образу жизни и привили любовь к размышлениям. В 1761 г. он принес присягу швейцарским властям в Берне (его отец, Александр Гаврилович, к этому времени скончался в Гааге) и поселился в своем замке Монна, отдавая все свое время научным занятиям и семье. Женой Александра Александровича и, следовательно, матерью Юрия Александровича Головкина была баронесса Вильгельмина-Юстина фон-Монгейм, дочь профессора Иоганна Лоренца фон-Монгейма. С 1796 г. она состояла во втором браке за герцогом д’Айен, принявшим вскоре титул герцога Ноайль; умерла в 1824 г.
В 1765 г. прусский король Фридрих II пригласил А. А. Головкина на [847] должность ”директора спектаклей” (22). Однако это занятие, видимо, вскоре ему надоело и через два года он уезжает в Париж, чтобы ”насладиться вновь приобретенной свободой”. Являясь поклонником Руссо, он применял его рекомендации для воспитания своих детей: будущего русского посла в Китае Юрия и дочери Амалии (23).
Дети А. А. Головкина получили прекрасное образование. Особое внимание уделялось их физическому воспитанию: по утрам холодные ванны, питание исключительно молоком и овощами (24). Скончался граф А. А. Головкин 5 августа 1781 г. в Пасси близ Парижа 15. По другим сведениям, он умер в Париже около 1782 г. 16
Юрий Александрович Головкин родился в Лозанне 4 декабря 1762 г. 17, по другим сведениям, в 1749 г., без указания места рождения 18. Во время правления Екатерины II по ее приглашению Юрий Александрович вернулся в Россию, по-видимому, вместе со своим дядей Гавриилом Александровичем и его сыновьями Алексеем, Федором, Петром и Гавриилом 19. По другим сведениям, Ю. А. Головкин в 1783 г. вернулся в Россию вместе со своими двоюродными братьями Федором (25) и Петром-Людвигом-Фридрихом. Решение о возвращении на родину было принято потому, что из-за вероисповедания (Юрий Александрович был реформатом) всякая карьера во Франции для него была закрыта. Таким образом, после 50-летнего отсутствия на родине кого-либо из так называемой заграничной ветви рода Головкиных, ее молодой представитель возвратился в Россию, практически не зная родного языка и имея лишь небольшие владения. Императрица Екатерина II утвердила за ним право владения всеми имениями (это касалось и приехавших с ним его двоюродных братьев) 20.
Вскоре после возвращения на родину Ю. А. Головкин был зачислен прапорщиком в Преображенский полк 21. С 1785 г. он камер-юнкер, затем камергер, сенатор (с 1796), президент Коммерц-коллегии (1800-1807) и обер-церемониймейстер двора (1800), действительный тайный советник (1804) член Государственного совета 22. 12 марта 1799 г. Ю. А. Головкин и другие потомки А.Г. Головкина получили наследственное право быть кавалерами ордена св. Иоанна Иерусалимского, поскольку по женскому колену графов Дона они происходили от мальтийского гроссмейстера Раймонда-дю-Бюи 23.
В 1801-1803 гг. Ю. А. Головкин вместе с другими высокопоставленными лицами государства присутствовал в Сенате при разборе дел, выражая по ним свое мнение 24.
29 декабря 1804 г. в связи с предстоящим назначением Ю. А. Головкина главой посольства в Цинскую империю, он отправил товарищу министра иностранных дел А. А. Чарторыйскому письмо с просьбой ходатайствовать перед императором Александром I о присвоении ему чина действительного тайного советника и придворного звания обершталмейстера. Присвоение чина действительного тайного советника было ему когда-то обещано, а потом отсрочено по той причине, что Ю. А. Головкин в то время не находился на государственной службе. В этом письме Головкин перечисляет свои ”прежние труды”: ”составление двух больших общих тарифов, а также двух тарифов — одного для Астрахани, другого для Оренбурга, — снабженных приложениями и достойных представления государю, хотя они и не были ему представлены; заведование расчетами с Англией в 1801 и разгрузка секвестрованных английских кораблей — операция, коей я сберег государству существенные суммы и избавил [оное] от бесконечных хлопот” 25.
Незадолго до своего официального назначения послом Головкин вновь обратился к Чарторыйскому (Записка от 9 февраля 1805 г) с личной просьбой — способствовать тому, чтобы император оказал ему милость: дал ”высочайшее утверждение завещанию” на имя его жены и пожаловал ”чин обер-шталмейстера, трижды даваемый при дворе людям моложе его, назначавшимся на [848] важные поручения”. А в конце добавил, что ”полагается при сем случае со стыдливою и почтительною доверенностью на средства и вспомоществования, кои его императорскому величеству угодно будет ему предоставить” 26.
15 февраля 1805 г. Александр I назначил Ю. А. Головкина чрезвычайными полномочным послом в Цинскую империю 27, а 16 февраля того же года издал рескрипт о назначении Головкина послом. В этом рескрипте император дал также указание Государственной Коллегии иностранных дел выдать послу ”на подъем 35.000 рублей и двугодовое жалованье, и столовое содержание, полагая всего по 50.000 рублей на год” 28. В середине февраля 1805 г. А. А. Чарторыйский сообщил Головкину, ”что его императорское величество, назначив его своим послом в Китай, соблаговолило установить ему жалование в 20.000 рублей в год и 30.000 рублей серебром на стол. Его сиятельство граф Головкин получит также 35.000 рублей на подготовку к сей поездке и прогоны на все его экипажи вплоть до нашей границы” 29. Расходы на весь штат посольства составили 506.498 руб. 30
Головкин являлся родственником А. А. Чарторыйского и был назначен послом, как пишет Вагин, по его настоянию 31.
Ю. А. Головкину, который являлся президентом Коммерц-коллегии (1800- 1807 гг.) в связи с назначением его чрезвычайным и полномочным послом в Китай был предоставлен отпуск на 2 года 32.
Многочисленное русское посольство, состоящее из 242 человек, с ценными подарками (26) было отправлено в Китай под официальным предлогом — поздравить императора Юн Яня со вступлением на престол (которое состоялось в 1796 г.) и сообщить о вступлении на российский престол императора Александра I 33. Фактически же целью посольства было дипломатическим путем решить ряд вопросов русско-китайских отношений: прежде всего о торговле не только в Бухтарме, ”где естьли пожелают китайцы, учредить ярмонку или такую же слободу, какая существует на Кяхте, но и по всей Иртышской линии”, об открытии торга в Кантоне и на Желтом море, о судоходстве по Амуру, а также о разграничении территорий, которые остались неразграниченными, ”о присылке взаимнаго посольства”, о пропуске русской миссии в Кабул и др. 34 Головкину также поручалось провести инспектирование сибирских губерний и проверить деятельность сибирского генерал-губернатора И. О. Селифонтова 35. Одновременно с посольством была отправлена очередная смена Российской духовной миссии в Пекине.
Следует отметить добросовестность, с которой Ю. А. Головкин готовился к выполнению возложенной на него миссии. По его просьбе была проведена подборка копий архивных документов о русско-китайских отношениях в XVII- XVIII вв. Копии были сняты Московским главным архивом Коллегии иностранных дел и Иркутской губернской канцелярией в 1804-1805 гг. и присланы в Коллегию иностранных дел и в канцелярию Ю. А. Головкина (27).
В результате ознакомления с полученными документами 10 мая 1805 г. Ю. А. Головкин представил на имя А. А. Чарторыйского ”Записку о реке Амуре”, в которой изложил собранные им сведения о русско-китайском разграничении в этом районе и высказал свое мнение о ненадобности требовать у цинского правительства уступки всей реки, ограничившись лишь пространством между pp. Зеей и Удой 36.
Головкин также принимал участие в подготовке к отправлению в Китай (через Англию и Португалию) трех иезуитов 37, посланных туда, чтобы попытаться склонить цинское правительство к доброжелательному приему русского посольства. В своем письме иезуитам (январь 1805 г.; датировано временем подготовки иезуитов к отправлению) он дает указания, как им действовать по прибытии в Гуанчжоу:
”Прилагаемое [письмо] предназначено иезуитам, отправляющимся в Китай в качестве миссионеров. О их местопребывании можно узнать у отца [849] Стрикленда, иезуита, живущего по адресу — Лондон, Поленд стрит, Оксфорд роуд, № 11. Им должно наказать, чтоб по прибытии в Кантон они отправили бы уведомляющее письмо, форма коего была им дана здесь, к отцу Пуаро в Пекин, не иначе как с уверенностью, что оное попадет к нему не будучи распечатано. В противном случае предпочтительнее будет уничтожить сие письмо, ограничившись сообщением ему о прибытии миссионеров и поручив ему просто добиться для них разрешения приехать в Пекин. Ежели сии путешественники уже покинули Англию, прилагаемое письмо может быть уничтожено. Их экспедиция одобрена и покровительствуема правительством” 38.
Первая группа посольства состояла из 8 отделений; первое отправилось в путь 10-го, второе 15-го, а третье — 17-го мая 1805 г. Остальные пять отделений выступили одно за другим с интервалом в 2-3 дня (28). При этом путь первых трех отделений лежал через Тобольск, а остальных через Ишим и Иртыш 39.
Как сообщается в документе 40, Головкин отправился в путь в одном из последних отделений ”около 4 сего июля” 1805 г. Однако в Камер-фурьерском журнале (29) дается более точная дата. В нем сказано, что Головкин откланялся императору в Каменно-островском дворце по случаю отъезда в Китай 6 июля 1805 г. 41 Стало быть Головкин выехал из С.-Петербурга не ранее этой даты.
При своем проезде через Москву посол, не удовлетворившись собранным материалом по истории русско-китайских отношений, заказал директору МГА МИД Н. Н. Бантышу-Каменскому снять копии с ряда привлекших его внимание источников (30).
Дорога и дорожные приключения посольства очень подробно и красочно описаны его участниками — Вигелем и Мартыновым, поэтому мы здесь не будем касаться этой темы. Отметим только, что находясь в пути, Головкин продолжал детально изучать все, что имело отношение к поставленным перед посольством задачам.
Так, из Казани он установил переписку с инспектором Сибирской линии генерал-майором Н. И. Лавровым. В своем запросе от 30 июля 1805 г. 42 он просил сообщить ему подробно о положении дел с торговлей в Бухтарме. В ответ на запрос Лавров составил записку о состоянии русско-китайской торговли в подведомственном ему районе и о положении на границе в связи с предстоящим посольством в Цинскую империю. Записка была направлена им в адрес сибирского генерал-губернатора И. О. Селифонтова 43. Одновременно он послал Головкину письмо, высказав собственное мнение относительно перспектив открытия торговли с Китаем в Бухтарме 44, и записку о положении на русско-китайской границе45.
Сведения, сообщенные Лавровым, содержали много ценных и интересных фактов, что отметил Головкин в своем письме генерал-майору от 26 августа 1805 г. 46
После двухмесячного путешествия посол прибыл в Иркутск и начал подготовку к переезду в Кяхту, о чем 13 сентября 1805 г. послал реляцию императору Александру I 47. Пока посольство готовилось в дальнейший путь, Головкин запросил у губернской канцелярии материалы по истории русско-китайских отношений, имеющиеся в ее распоряжении 48. А для сбора дополнительных сведений об Амуре и русско-китайской границе отправил в сентябре из Иркутска в Кяхту второго секретаря посольства Ламберта 49. В это же время (14 сентября 1805) посол поручил полковнику Довре провести работу по сличению всех карт русско-китайской границы 50.
5 октября 1805 г. в 5 часов дня Ю. А. Головкин прибыл в Троицкосавскую крепость на русско-китайской границе, где ”был встречен иррегулярнаго братскаго войска при знаменах 200 человек рядовых казаков, при их атаманах и других старшинах, не доезжая же крепости за 8 верст, при капитане драгунами [850] и казаками, следующими при его сиятельстве в Пекин, и иррегулярнаго войска Троицкосавской дистанции отряженными казаками при хорунжем. При въезде же в крепость во извесчание прибытия его сиятельства, зделано было 30 пушечных вымпелов и напоследок, при входе его в квартиру, встречен был всеми чиновниками” 51.
Отсюда 17 октября 1805 г. Ю. А. Головкин отправил императору Александру I реляцию о результатах изучения проблемы разграничения с Китаем и о своих затруднениях, могущих возникнуть в случае обсуждения на предстоящих переговорах с цинской стороной вопроса об ”Удском пространстве” 52. К ней была приложена записка относительно вопроса о разграничении с Китаем с предложением о предполагаемом прохождении линии границы в районе реки Уды 53. По мнению Головкина, этот документ мог служить в качестве дополнения к тому, который он представил А. А. Чарторыйскому еще в Петербурге перед своим отъездом 54.
В Кяхте посольство задержалось на целых два с половиной месяца. Это было связано с перепиской и переговорами с ургинскими пограничными правителями, а также с перепиской Сената и Лифаньюаня относительно требования цинской стороны сократить свиту посольства, отказа принять вместе с посольством очередную смену Российской духовной миссии и по другим вопросам.
Пока шли переговоры, Ю. А. Головкин (в середине декабря 1805) составил большой и интересный документ — ”План переговоров с китайским правительством в соответствии с данной послу графу Головкину инструкцией от 8 июля 1805 г.” (под грифом ”секретно”) с анализом дипломатических методов, при помощи которых можно было бы достигнуть главных задач, поставленных перед посольством. Столь большую задержку при составлении плана переговоров Головкин объясняет тем, что, получив инструкцию в день отъезда из Петербурга, он должен был все время своей поездки отдавать инспектированию сибирских губерний, и только во время пребывания в Троицкосавском форте он смог собрать все необходимые сведения для составления этого документа 55.
Наконец переговоры с ургинскими пограничными правителями были закончены, и 20 декабря 1805 г. посольство вступило на территорию Цинской империи. Вот как описывает это событие в своем рапорте (от 25 декабря 1805) уполномоченный Коллегии иностранных дел в Кяхте А. И. Соколов.
В этот день в 11 часов российский посол, прибыв на кяхтинский форпост, ”со всеми назначенными в Пекин кавалерами и чиновниками в своих екипажах следовал в церковь, где, отдав должное всевышнему господу богу молебствие, выступил оттуда в препровождении предшествующих до 200 иррегулярнаго братскаго войска при знаменах, им пожалованных, казаков, за которыми на верховой лошади следовал и сам посланник, будучи замыкаем отрядом при одном офицере драгунов с обнаженными палашами”. Пока посольство следовало через форпост заграницу, было сделано 30 пушечных залпов и 20 ружейных выстрелов. В Маймайчэне Ю. А. Головкин был приглашен в помещение, расположенное рядом с кумирней (около квартиры цзаргучи), ”где был приготовлен по обыкновению китайскому чай и столы с фруктами”. После короткого отдыха посольство доехало до первой монгольской станции Дзан Модо, что в 20 верстах от Кяхты, где и сделало первую остановку на территории Цинской империи 56.
В Ургу российское посольство прибыло 2 января 1806 г. 57 Здесь Ю. А. Головкин вновь вел продолжительные и бесплодные переговоры с пограничными правителями, которые настаивали на том, чтобы русский посол исполнил в Урге церемонию ”коутоу” в благодарность за пир, который был в честь его прибытия пожалован от лица китайского императора (см. коммент. 1 к док. № 180). Посол ответил категорическим отказом и посольство вынуждено было покинуть Ургу 58. [851]
Возвратился Головкин в Троицкосавск с частью своей свиты 11 февраля 1806 г., вторая часть посольства прибыла 15-го, а третья — 17-го числа того же месяца 59. Здесь Головкина встречали с такой же торжественностью, как и провожали в Китай. 23 февраля Головкин отбыл в Иркутск, откуда отправил секретаря Байкова с донесением в Петербург 60.
Действия Ю. А. Головкина в Урге рассматривал Чрезвычайный министерский комитет и нашел их правильными 61. Александр I рескриптом от 15 мая 62 и Сенат в своем послании в Лифаньюань от того же 15 мая 1806 г. полностью оправдали действия русского посла: ”граф Головкин выполнил в точности данныя ему наставления и мы похваляем твердость, с какою он отказался от поступка, с званием его не совместнаго” 63.
Неудача посольства Головкина не привела к разрыву дипломатических и торговых отношений России с Китаем (31). В это время в провинции Шаньси и в северной части провинции Чжили в результате восьмилетнего неурожая начался сильный голод, и пекинское правительство, опасаясь волнений, обратилось к русским пограничным властям с просьбой разрешить вывоз хлеба из России. Головкин, считая, что отказ ”китайцы могут счесть за злость и враждебность к ним России”, добился разрешения на ввоз и доставку хлеба в Чжанцзякоу 64.
В Иркутске Ю. А. Головкин должен был остаться на некоторое время (32). Это было связано с тем, что во всеподданнейшем докладе Чрезвычайного министерского комитета от 2 мая 1806 г. было предложено и Сенатом 14 мая того же года принято решение оставить графа Головкина в Сибири в звании полномочного и чрезвычайного посла, пока не будет окончена переписка российского и китайского правительств относительно возвращения посольства, ареста российских кораблей в Гуанчжоу, а также отправления очередной Российской духовной миссии в Пекин 65. 8 мая 1806 г. последовал рескрипт Александра I об оставлении Ю. А. Головкина в Сибири в звании полномочного и чрезвычайного посла66.
Находясь в Иркутске после возвращения посольства, Ю. А. Головкин составил и направил на имя Александра I интересные документы: Реляцию о перспективах развития русско-китайских отношений (от 19 февраля 1806 г.) 67, реляцию о принципах отношений с цинской империей и о подготовке проекта развития Сибири (от 26 июля 1806 г.) 68, а также ”План военного устройства Сибири, собственными средствами достигаемого” (от 1 августа 1806 г.) 69 и др.
Большое значение для изучения Сибири имела деятельность Головкина, связанная с организацией научных экспедиций, проект которых был им самим составлен, а также инструкция к нему (1806 г.). 70
Как уже говорилось выше, помимо дипломатической миссии Александр I поручил Ю. А. Головкину провести всестороннюю проверку (по пути следования посольства) деятельности сибирской администрации, в том числе и генерал-губернатора Сибири Селифонтова, что и было со всей ответственностью выполнено послом. При отъезде из С.-Петербурга ему был вручен документ под названием ”Секретный рескрипт графу Головкину: обратить внимание на управление и разобрать все действия настоящего генерал-губернатора Селифонтова, который к удивлению государя императора, по доходящим известиям, употребляет во зло его доверие и поступает вопреки данных ему предписаний и наставлений, к угнетению Сибири различными злоупотреблениями” 71. Ревизия, проведенная послом, всколыхнула спокойную местную жизнь и, естественно, не способствовала установлению нормальных деловых отношений Ю. А. Головкина с генерал-губернатором Сибири и кяхтинским купечеством.
Как пишет Подушкин, эта ревизия ”открыванием и поголовным истреблением” всех встречаемых Головкиным на пути злоупотреблений взволновала всю Сибирь. Еще начиная с Нижнего Новгорода, посол успел восстановить против себя ”целое кяхтинское купечество, которое, бог знает, какими [852] путями пронюхало или почуяло о поручении между прочим графу домогаться в Пекине согласия Китая на открытие торговли в Бухтарме, и, как свойственно всем монополистам, подняло тревогу на всю Сибирь. Генерал-губернатор Селифонтов и все его сотрудники по управлению этим незримым краем, в свою очередь, также были возмущены мимоездной ревизией ”ученых столичных гостей”, из которых большая часть даже не знала, а остальная гнушалась русским языком, и конечною целью этой ревизии, тайною только для той бумаги, которой она была вверена. Начальник кяхтинской таможни Вонифантьев, сколько ни старался угодить посольству, не угодил, и, имея важные причины к желанию удержать за собою свое приятное место, возсгал против графа Головкина всеми своими силами и связями в Май-май-чене и в С.-Петербурге” 72. Мало того, считает далее Подушкин, но даже ”бедная слободка, впереди Кяхты, служившая доселе мирным притоном всех бродяг и посредников тайной мены товаров и занимавшаяся в часы досуга безмятежною передачею на обе стороны вестей и домашних сплетен обеих дружественных империй, — и та, подпав бог весть за что, неумолимому правосудию графа Головкина, приговорившего ее к истреблению, подняла вой на его посольство и объявила ему битву насмерть” 73.
Александр I дал положительную оценку этой стороне деятельности Ю. А. Головкина. В высочайшем указе от 8 мая 1806 г. говорится: ”Граф Юрий Александрович! Получив в свое время донесения Ваши по обозрению губерний, на пути Вашем лежащих, и особенно Сибирских, с удовольствием из них я видел деятельное усердие, с коим Вы вникали на месте в разныя части губернскаго управления, сколько краткость времени Вам дозволяла. Находя для себя приятным отдать Вам сию справедливость, я принял в надлежащее уважение виды, Вами представленные по разным отделениям губернскаго благоустройства. На чиновников, Вами одобренных, обращено особенное внимание. К пресечению злоупотреблений, Вами замеченных, постановлены нужныя меры. Министр внутренних дел сообщит Вам подробнее о сделанных по сему распоряжениях. Возобновляю признательность мою за отличное усердие и труды, по сей части Вами понесенные, пребывая Вам всегда благосклонный. Майя 8” 74.
В феврале 1807 г. Александр I разрешил Ю. А. Головкину представить список лиц, находящихся в ссылке в Сибири, каких он полагает достойными прощения. Вскоре в ”Санкт-Петербургских ведомостях” по этому поводу была помещена заметка следующего содержания: ”В имянном его императорскаго величества указе, объявленном Сенату господином действительным тайным советником, министром юстиции и кавалером князем Петром Васильевичем Лопухиным минувшаго марта в 16-й день, изображено: что по прилагаемому при оном представлению действительнаго тайнаго советника, сенатора графа Головкина, обозревавшаго Сибирская губернии..., и по засвидетельствованию местнаго начальства о добром поведении сосланных по лишении чинов и дворянства за разныя преступления в Сибирь на поселение, его императорское величество всемилостивейше дозволяет бывшему дворянину Ивану Вышеславцову... переселиться по изъявленному им желанию со всем его семейством в город Красноярск, где жена его имеет родственников...” 75.
Находясь в Сибири, Ю. А. Головкин принимал активное участие в решении различных вопросов, касающихся 9-й Российской духовной миссии. Так, например, на пост ее начальника он рекомендовал Н. Я. Бичурина вместо ранее назначенного архимандрита Аполлоса. Головкин поручил также переводчику посольства Игумнову составить план организации в Иркутске ”Военно-гражданской школы” монгольского и маньчжурского языков вместо школы японского языка (план осуществлен не был). 76
Из Сибири Ю. А. Головкин и все его посольство было отозвано в Петербург рескриптом Александра I от 20 августа 1806 г.; 77 в ноябре посол вместе со всей [853] свитой выехал из Иркутска 78. Возвращалось посольство также тремя группами; некоторые из числа свиты уехали в Петербург еще летом.
После неудачной миссии и возвращения в Петербург Ю. А. Головкин некоторое время не занимал ответственных постов. В 1807 г. ”Головкин” - по высочайшему указу уволен от должности президента Коммерц-коллегии и повелено ему находится при Коллегии иностранных дел до определения к должности, с дозволением отправиться в чужие края до излечения от болезни” 79 в 1808 г. императрица Мария Федоровна поручила Головкину подготовить женитьбу великой княжны Екатерины Павловны с Георгием Ольденбургским80. Однако уже в 1813 г. он был ”употреблен по особым высочайшим поручениям”; в том же году пожалован кавалером ордена св. Владимира 2-й степени; в 1814 г. определен чрезвычайным посланником и полномочным министром при Вюртембергском дворе; в 1819 г. ”высочайше поведено ему исправлять должность чрезвычайного посланника и полномочного министра в Вене на время отсутствия бывшего там посланника графа Стакельберга. Определен там же в этом звании”; в 1820 г. ”по высочайшему указу уволен от должности обер-церемониймейстера, с оставлением при нем орденских знаков, этому званию присвоенных” В 1822 г. по высочайшему указу Головкин был ”уволен от звания посланника при венском дворе”; в 1831 г. ”всемилостивейше пожалован в обер-камергеры ко двору его императорского величества. По сему случаю определено не считать его в ведомстве Коллегии иностранных дел” 81.
В 1826 г. Николай I назначил Ю. А. Головкина членом Верховного уголовного суда над декабристами, учрежденного императорским манифестом от 1 июня 1826 г. в составе 72 человек из особо доверенных и приближенных к императору лиц. 7 июня из числа членов Верховного уголовного суда была избрана особая Ревизионная комиссия в количестве 9 человек, в нее вошел и Ю. А. Головкин. Комиссия заседала 8-9 июня в комендантском доме в Петропавловской крепости, выполняя лишь пустые формальности, ибо расправа над декабристами уже была предрешена. Декабристы не были извещены об окончании следствия, которое производила Следственная комиссия под председательством А. И. Татищева, образованная 17 декабря 1825 г. Декабрист С. П. Трубецкой вспоминал: ”... подали мне мой мундир и повели в комендантский дом; в комнате, в которую ввели меня, я нашел новые лица, сидевшие за круглым столом: посредине — гр. Головкин по правую руку — кн. С. Н. Салтыков (пред ним лежала толстая связка бумаг), по левую руку графа — сенатор Баранов и Бенкендорф — немного от всех поодаль” 82. В записках декабриста А. М. Муравьева читаем: ”При входе (на заседание Ревизионного комитета. — И. М., А. Т.) всякий поражался изменением большей части лиц. На месте Татищева сидел гр. Головкин, вместо кн. Галицына кн. Куракин и т.д. Из членов комитета (т.е. Следственного комитета. — И. М., А. Т.) находился один граф Бенкендорф” 83. Только один из членов Верховного уголовного суда — Н. С. Мордвинов проявил мужество и высказался против смертной казни, подав особое мнение 84.
В 1831 г. Ю. А. Головкин был назначен членом Государственного совета по департаменту законов и обер-камергером 85; через несколько лет он исполняет щекотливые обязанности обер-камергера при свадьбе великой княжны Марии Николаевны, дочери императора Николая I, с герцогом Максимилианом Лейхтенбергским 86. С 1834 г. граф Юрий Александрович Головкин являлся почетным членом С.-Петербургского университета 87. В конце служебной деятельности (в 1834) Головкин совершенно неожиданно ”вследствие разговора с императором Николаем Павловичем об английских университетах, был назначен попечителем Харьковского учебного округа” и находился на этой должности до последних своих дней 88.
Современники оставили о Ю. А. Головкине свои воспоминания (впрочем, немногочисленные). Так, князь П. В. Долгоруков пишет: ”Граф Юрий Александрович был тоже порядочный хвастун; это был настоящий тип салоннаго [854] кавалера восемнадцатого столетия. Высокаго роста, стройный, он в девяностолетний возраст держал себя, как человек пятидесяти лет; каждое утро он совершал прогулку по Невскому проспекту и каждый вечер посещал гостиныя, любезничал с дамами и ухаживал за всеми мужчинами, имевшими влияния при Дворе. Возвратившись в Россию, когда ему было четырнадцать лет (Так в тексте) от роду, он никогда не научился как следует говорить по-русски” 89, (перевод с франц. яз. Крюкова С. Н.)
Несколько иным предстает Ю. А. Головкин в записках другого известного мемуариста того времени: ”Много толковали о графе Головкине, которого (Стратинович. — И. М., А. Т.) признает одним из остроумнейших и образованнейших людей в России, и выхвалял его дипломатические способности, которые были причиною назначения его послом в Китай. Между прочим, Стратинович, описывая некоторые черты характера графа Головкина, рассказывал, что он не может равнодушно слышать трех русских пословиц: 1) ”Все божье да царское”, 2) ”Хоть не рад, да готов” и 3) ”Без вины виноват”; а насчет наших дельцов, или почитаемых такими, отзывается, что все они состоят из людей, которые хотят и не умеют, или умеют и не хотят, или не хотят и не умеют: но что таких, которые бы хотели и умели, он еще не встречал (подчеркнуто в тексте — И. М., А. Т.). Любопытно его замечание насчет некоторых особ известного круга. ”Они, — утверждает граф Головкин, — при всех добрых своих качествах, имеют такие недостатки, которые уничтожают эти качества; например, много говорят и мало знают; много проживают и мало имеют доходов; много о себе думают, а мало значат” 90.
Язвительный мемуарист Ф. Ф. Вигель, характеризуя Ю. А. Головкина как поверхностного, пустого человека, оставил такой внешний его портрет: ”...человек весьма высокого роста, величав, осанист, с большим орлиным носом, умными глазами и медоточивым языком: появление его должно было производить почтительный страх, доверенность и любовь”. А говоря о неудаче посла и посольства, Вигель делает вывод: ”Что за беда для России, если Головкин не попал в Пекин? Ведь там он тоже ровно ничего не мог бы сделать; а о брошенном понапрасну миллионе (на расходы для посольства. — И. М., А. Т.) надобно было думать прежде” 91.
Головкин был женат на фрейлине двора Екатерины II графине Екатерине Львовне Нарышкиной (1767-1820); похоронена в Благовещенской усыпальнице Александро-Невской лавры92. Единственная их дочь, Наталья Юрьевна, родившаяся в 1782 г., была замужем за тайным советником князем Александром Николаевичем Салтыковым (1775-1837). Являясь последней и единственной представительницей рода Головкиных, она получила право (по положению Комитета министров, ”высочайше” утвержденному 6 апреля 1846 г.) именоваться княгиней Салтыковой-Головкиной. Ю. А. Головкин незадолго до своей смерти учредил заповедное имение (”майорат”) из 8000 душ крестьян, на владельцев которого возложил обязанность присоединять к их собственной фамилии фамилию Головкин. Владельцами имения были потомки Н. Ю. Салтыковой-Головкиной: первый из них — ее сын Алексей Александрович Салтыков, предводитель дворянства Курской губернии, а самый последний (с 1891) — Юрий Николаевич Хвощинский (род. в 1877), прямой потомок Н. Ю. Салтыковой-Головкиной в 4-м колене 93.
Ю. А. Головкин владел родовым имением Константиново Полтавской губернии 94. Графам Головкиным на Украине принадлежало также село Журавка. В ”Ведомости какие местности состояли во владении за гетманом Скоропадским и за кем с которого года и по чему находятся” указано: ”Полку Нежинского ... Журавка, село из 90 дворов, за графом Головкиным по грамоте, а якого рода не значится” 95. По-видимому, Ю. А. Головкин совместно с А. В. Суворовым владел (селом?) Ундолом во Владимирской губернии, и Суворов имел намерение купить его целиком для своей дочери, что видно из его [855] письма Н. А. Суворовой и Д. И. Хвостову, где он говорит о количестве принадлежащих Головкину душ. 96
Юрий Александрович Головкин умер 21 января 1846 г. в Харькове 97. С его смертью пресеклась графская ветвь фамилии Головкиных (33).
Имеющиеся в нашем распоряжении материалы не позволили нарисовать подробный образ Ю. А. Головкина, сказать о его способностях и уровне образования. Однако исследование хода подготовки российской миссии в Китай дает возможность сделать вывод, что Ю. А. Головкин принадлежал к числу крупных государственных деятелей России конца XVIII — начала XIX вв.
Сестра Ю. А. Головкина — Амалия была замужем за Местролем д’Арюфас 98. Жила она в замке Вюльеран близ Лозанны, умерла в 1855 г. 99
Известно, где в России в конце XIX в. хранился семейный архив Головкиных. В предисловии к сборнику документов ”Из бумаг Ю. А. Головкина” сказано, что документы, включенные в книгу, заимствованы из богатого семейными бумагами архива села Красная Пахра (Моск. губ. Подольского уезда)” 100. Однако среди личных фондов, хранящихся в государственных архивах, указанные материалы нами не обнаружены.
По сведениям С. Боннэ, часть архива Головкиных в начале XIX в. находилась в Швейцарии в замке Монна под Лозанной, которым тогда владел один из потомков канцлера Г. И. Головкина (фамилия его не указана). С. Боннэ, который воспользовался документами этого семейного архива для написания предисловия к книге Ф. Г. Головкина, сообщает, что в свое время небольшие выдержки из этих документов были опубликованы женевским писателем Люсьеном Перей, но он не указывает ни названия книги, ни ее выходных данных. В том же замке имелось несколько портретов представителей этой фамилии: канцлера Г. И. Головкина, Ф. Г. Головкина, Ю. А. Головкина и герцогини Ноайль (жена Александра Александровича Головкина). В семье Ю. А. Головкина хранился портрет его прадеда канцлера Г. И. Головкина кисти Ивана Никитина, 1720-х годов. В 1925 г. этот портрет поступил в Третьяковскую галерею из Румянцевского музея (собр. кн. Е. А. Салтыковой-Головкиной, внучки Ю. А. Головкина) 101.
Дополнительные сведения о Ю. А. Головкине можно почерпнуть в следующих архивных и печатных материалах:
1. Письмо Ю. А. Головкина графу Андрею Кирилловичу Разумовскому (1795). — РГАДА, ф. Дипломатический отдел, оп. 1, д. № 600.
Письмо князя Александра Ипсиланти к послу в Вене графу Юрию Головкину. — Там же, д. № . 644.
2. Письмо графа Головкина. 1831 г. // РГИА, ф. Документы, собранные заведующим Общим архивом Министерства иностранных дел Г. В. Есиповым, оп. 1, д. № 369; Препроводительная бумага за подписью графа Ю. А. Головкина (1800) — Там же, д. № 389.
3. Головкины. Родословная графов. // РГИА СПб., ф. А. А. Савельев, оп. 1, д. № 83, л. 1.
4. Письмо князя Ал. Голицина к Ю. А. Головкину от 8 января 1806 г. // ПФ ИВ РАН, ф. 7, № 37/4, л. 1-2 об.
5. Булгаков А. Я. Отрывок из записок старого дипломата. // Биографические записки. — 1858. Т. 1, № 10. — Стб. 291 -306: № 11.- Стб. 323-331; то же. Отд. отт. М., 1858. Автор охватывает период 1804-1855 гг. Имеются сведения о Ю. А. Головкине.
6. Бутенев А. П. Воспоминания [Пер. с неизд. франц. рукописи] // Русский архив. — 1881. — Кн. 3, № 5. — С. 5-84; 1883. — Кн. 1. № 1. — С. 5-63. Имеются сведения о Ю. А. Головкине.
7. Гогендорп Д. И. Из записок графа Гогендорпа [Пер. с франц.] Послесловие П. Б[артенева]. Русский архив. — 1888. — Кн. 3. № 9. — С. 108-119. Имеются краткие сведения о посольстве Ю. А. Головкина в Китай.
8. Губастов К. А. Графы Головкины. Дополнение и исправление их родословной росписи. //Летопись Историко-родословного общества в Москве. — 1905. — Вып. 3. — Отд. 3. — С. 3-4.
Исправление поколенной росписи графов Головкиных, помещенной в труде А. Б. Лобанова- Ростовского.
9. Калениченко И. О. Поездка из Санктпетербурга в местечко Константиново, принадлежащее гр. Ю...А. Г... Харьков. — 1836. — сент. 12. - Сын отечества. — 1836. — Ч. 182. — № 50. — С. 203- 220. То же. - Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений. — 1838. — Т. 11. — № 44. О дорожных впечатлениях; описание имения графа Г. И. Головкина в Полтавской губернии (дом, усадьба, окрестности). [856]
10. Кривцов В. Н. Путь к Великой стене, с. 70-71, 89-118, 130-131.
11. Любимов С. В. Русские титулованные роды, принявшие иностранное подданство // Летопись Историко-родословного общества в Москве. — 1912. — Вып. 2. — С. 29-36.
Поколенные росписи выехавших за границу: графов Головкиных (4 чел., XVIII-XIX вв.).
12. Михайлов М. М. По какому случаю построен Певческий мост (Отрывок из воспоминаний) // Исторический вестник”. — 1888. — Т. 31. № 1. — С. 174-179. Поправки: № 3, с. 759. О конце 30-х годов, о графе Ю. А. Головкине, об истории постройки моста.
13. Тьебо Б. Записки. / Пер. с франц. - ”Русская старина”. — 1877. — Т. 20. № 11. — С. 507-522; 1878. — Т. 23. — № 11. — С. 477-498; № 12. — С. 575-592; другая публикация: ”Русский архив”, 1901. — Кн. 1. — Вып. 3 (с сокращ.). Имеются сведения о встречах автора в Берлине с дедом Юрия Александровича, А. Г. Головкиным и его семьей.
Комментарии
1. О графе Юрии Александровиче Головкине в нашей историографии нет ни одной специальной работы, хотя его имя хорошо известно специалистам, занимающимся изучением России и, в частности, истории русско-китайских отношений. Сведений о нем нет даже в таких фундаментальных трудах, как ”Император Александр I" Н. К Шильдера и ”Словаре достопамятных людей Русской земли” Д. Н. Бантыш-Каменского. О российском после в Китай нам известен лишь один небольшой популярно-исторический очерк С. Н. Шубинского (1834-1913). Автор использовал воспоминания о Ю. А. Головкине, встретившиеся ему в исторических журналах и сборниках, но не дает на них ссылок (см.:Шубинский С. Н. Последний граф Головкин // Исторические очерки и рассказы. — Таллин-М., 1994. — С. 541-554. Для написания биографического очерка о Ю. А. Головкине нами использованы отрывочные сведения, имеющиеся в различных публикациях, а также архивные материалы.
2. "В портфеле Миллера значится, — пишет генеалог А. Б. Лобанов-Ростовский, — что Головкины произошли от выехавшего из Волыни в 1485 г. шляхтича Ивана Кишукумовича Головкина, который в 1512 г. был боярином у Дмитровского удельного князя Юрия Ивановича, сына великого князя Ивана Васильевича, и в 1513 г. получил многия поместья"(Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, т.1, с. 16). Внук Ивана Кишукумовича, Евфимий Дмитриевич (в иноках Евстафий), монах Троицко-Сергиева монастыря, участвовал в избрании на трон Бориса Годунова на Земском соборе в 1598 г. Интересно отметить, что Евстафий Головкин занимался иконописью. Так, в 1591 г. для церкви Сергия в Троицком подворье Московского Кремля им была скопирована в несколько уменьшенном размере монастырская икона Сергия в житии. Эта икона была написана по особому заказу и украшена серебряным окладом. На серебряных пластинках выгравированы надписи к сценам жития, а на рамке — надпись: ”Лета 7099 (1591) сии образъ писанъ на чюдотворцева раке на Сергиеве, а писал и окладывал троецкой Сергиева монастыря келар Еустафьище Головкин моляся... по отцу и преподобному чудотворцу Сергию о государе царе великом князе Федоре Ивановиче всея Русии о его благоверной царице великой княгине Ирине и о их царском благородном чадородии" (Брюсова В. Г. Деяния Сергия Радонежского в зримых образах житийных икон // Сергий Радонежский. — М., 1991. — С. 445; после с. 416 помещена репродукция этой иконы).
Однако, судя по генеалогическим таблицам, основателем рода Головкиных считается племянник Евфимия Дмитриевича, Родион Дмитриевич, помещик Алексинского уезда Тульской губернии (1-я пол. XVII в.). Сын Родиона Дмитриевича, Семен Родионович, был женат на Акулине Ивановне Раевской, родной сестре Прасковии Ивановны (по мужу Леонтьевой), дочь которой Анна Львовна (по мужу Нарышкина) была матерью царицы Натальи Кирилловны. Сын Семена Родионовича, Иван Семенович, окольничий (1689) и боярин (1692), был крестным отцом Натальи Кирилловны и ее двоюродным дядей. Сын Ивана Семеновича, упомянутый Гавриил Иванович Головкин, был, следовательно, троюродным братом Наталии Кирилловны и троюродным дядей ее сыну — Петру I (РГИА, ф. А. А. Савельев, on. 1, д. № . 83, л. 1; Лобанов-Ростовский А. Б. Русская [945]родословная книга, т.1, с. 16). Другой историк о роде Головкиных пишет: "Род Головкиных не принадлежал к старинному боярству, и они своим появлением среди русской знати обязаны, как и Матвеев, родству с Нарышкиным. Первым знатным лицом из Головкиных был боярин Иван Семенович Головкин, имевший за собой только 5 крестьянских дворов, но оставивший после своей смерти сыну своему, Гавриилу Ивановичу (род. 1660 г., ум. 1734 г.) довольно значительное состояние” {Карпович E. // . Замечательные богатства, с. 82).
Головкин Г.И. был приближен ко двору еще при Алексее Михайловиче. Как сообщает Д. Н. Бантыш-Каменский, ”Царь Алексей Михайлович на смертном одре завещал ему (Ф. А. Головину. — И. М., А. Т.) (вместе с Нарышкиным, Прозоровским и Головкиным) хранить юнаго царевича Петра, яко зеницу ока (1676)" (Бантыш-Каменский Д. Н. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов: В 4 т. — [М.], 1991. — Ч. 1. — С. 1-2. Репринтное воспроизведение издания 1840 г.).
3. К концу XVII в. некогда самый почетный титул в России ”князь" утратил свою прежнюю важность и как бы взамен его появился новый почетный дворянский титул ”граф", с пожалованием которого жаловалось большое состояние. При Петре I появились графские титулы, различавшиеся по их пожалованию — были графы Российской империи и графы ”Священной Римской империи”, а потом появились графы или иноземцы, вступавшие с таким титулом в русское подданство, или же получавшие его уже после того от различных влиятельных особ, или же без достаточного на то права пользовавшиеся этим титулом. Первым графом в России был фельдмаршал генерал-адмирал, боярин и посольских дел президент Федор Алексеевич Головин (1660-1706), затем гвардейской бомбардирской роты поручик Александр Данилович Меншиков (1673-1729), а после него Гавриил Иванович Головкин. Однако все трое не были ”русскими” графами. Так, например, Головкину титул был пожалован в 1707 г. императором ”Священной Римской империи" Иосифом I (1678-1711). Основание на право получения этого титула представлялось русским правительством. Первым собственно русским графом в 1706 г. стал фельдмаршал Борис Петрович Шереметев (1642-1719), а Г. И. Головкин получил графский титул от Петра I в 1709 г. (Карнович Е. П. Родовые прозвания и титулы в России и слияние иноземцев с русскими. — М., 1991. — С. 194-196).
4. Головкин Г. И. был участником Великого посольства Петра I за границу в 1697 г. и вместе с царем работал на верфях в Саардаме (Новый энциклопедический словарь. — СПб., б. г. — Т. 13. — С. 954). В 1988 г. в небольшом голландском городке Заандаме (Саардаме), расположенном близ Амстердама, был открыт Дом-музей Петра I. Участница этого события заведующая сектором ”Дворец Меншикова” Государственного Эрмитажа Н. В. Калязина пишет: ”Но не только Дом-музей Петра I свидетельство чувств уважения и дружбы голландцев к русским. Совсем рядом с центральной улицей города расположен так называемый ”русский квартал". Все улицы в нем, застроенные новыми муниципальными типовыми кирпичными домами, носят русские имена: Петра Великого, Головкина (подчеркнуто нами. — И. М., А. Т.), Меншикова, Языкова, Пушкина, Льва Толстого. Посреди каждой из них стоят памятники, посвященные тем, в честь кого улицы названы" (Калязина Н. В. Над бедной хижиной сей... Дом-музей Петра I в Заандаме // Нева. — 1991. — № . 5. — с. 203-207). Правда, из текста неясно, о каком Головкине идет речь, но скорее всего о Г.И. Головкине.
На свадьбе Петра I с Екатериной Алексеевной 19 февраля 1712 г. в Санкт-Петербурге в доме царя ”за круглым столом под первым балдахином (сидели. — И. М., А. Т.) его царское величество, а по правую руку [...], а потом сидели аглинской посол Витварт, польской министр граф Фицгум, российской министр великой канцлер граф Головкин [...]. Под другим балдахинем ее величество государыня царица Екатерина Алексеевна [...], по левую руку [...] канцлера графа Головкина жена [...].
У ее величества государыни царицы Екатерины Алексеевны форшейдером был Михайло Головкин (РГАДА, ф. Исторические и церемониальные дела, оп. 1, 1710-1713 гг., д. № . 166 — Журнал или дневная записка походу государя Петра I с войсками и флотом противу турков и шведов)”. Всего на свадьбе было 7 ”полат” с гостями.
5. Карнович Е. П. называет и другие источники увеличения богатства Г. И. Головкина. Он пишет: ”Богатство свое граф Гавриил Иванович увеличивал и нечестными путями, так как он по делу гетмана Мазепы, начавшемуся вследствие доноса Кочубея и Искры о замышляемой гетманом измене, взял с него порядочную взятку" (Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 82).
6. Граф Г. И. Головкин стал первым владельцем Каменного острова в 1704 г. по устному повелению Петра I. Он сделал очень много для его благоустройства, истратив на это большие суммы. Недавно был найден ”Межевой план Каменного острова 1746 г.” (и описание к нему автора — подпоручика Никиты Строева), который позволил установить юридическое закрепление острова по именному указу Петра II за канцлером Г. И. Головкиным в вечное и потомственное владение с 13 ноября 1727 г. В 1734 г. по завещанию Г. И. Головкина владельцем острова стал его сын граф А. Г. Головкин. Но, поскольку последний жил за границей, дела по управлению островом вел его брат — Михаил Головкин, который, однако, после раскрытия дворцового заговора попал на скамью подсудимых и был сослан в Сибирь (о нем подробнее см. ниже). А. Г. Головкину, брату государственного преступника, было небезопасно возвращаться в Россию. Он навсегда остался в Гааге, а остров продал. Купчая на Каменный остров была оформлена в 1746 г. в Берлине ка имя жены канцлера А. П. Бестужева-Рюмина — А. И. Бестужевой-Рюминой (урожденной Беттингер), чтобы на случай возможных гонений, ссылок и конфискаций, что впоследствии и произошло, часть имущества осталась у семьи; а утверждена купчая в Петербурге в 1747 г. (Витязева В. Л. Каменный остров. — Л., 1991. — С 12, 14, 234). Впоследствии, в 1830-е гг. за тремя островами: Елагиным, Крестовским и Каменным закрепилось название ”Острова”, как имя собственное (там же, с. 7).
7. Год его рождения дается по-разному: 1705 г. (Боннэ С. Головкины, с. 25; Советский энциклопедический словарь. — М., 1979. — С. 321), 1701 г. (РГИА С.-Петербурга, ф. A. A. Савельев, on. 1, д. № 83, л. 10); Волков указывает 1699 г. (Волков Н. Е. Двор русских императоров в его прошлом и настоящем. — СПб., 1900. — Ч.З. — С. 172). В 1712 г. М. Г. Головкин был отправлен учиться за границу, в 1722 г. назначен послом в Берлин (Новый энциклопедический словарь, т. 13, с. 955).
8. В свадебном поезде Петр I ехал верхом перед каретой молодых с маршальским жезлом в руке, ”а когда пили за здоровье новобрачных, то сам разносил вино" (Волков Н. Е. О Двор русских императоров, ч. 3, с. 219).
9. Сначала 1,5 месяца М. Г. Головкин содержался в Петропавловской крепости. Оттуда (очень больной, он был положен в сани) 19 января 1742 г. отправлен в ссылку (Бантыш-Каменский Д. Н. Словарь достопамятных людей русской земли. — М., 1836. — Ч. 2. — С. 151).
10. Карнович местом ссылки М. Головкина называет Собачий Острог (Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 82).
11. Поскольку граф М. Г. Головкин не оставил после себя потомства, принадлежавшие ему деревни после конфискации частично были розданы другим лицам, а часть их поступила в казенное ведомство. В этих деревнях считалось 25000 душ крестьян и находились они в плодороднейших губерниях (Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 82). Подробнее о земельных владениях М. Головкина см.: Алефиренко П. К. Крупное вотчинное хозяйство графа М. Г. Головкина в России первой половины XVIII в. Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1959 г. — М., 1961.
12. Ф. Г. Сафронов считает, что Е. И. Головкина прожила в ссылке с мужем более 20 лет: М. Головкин был приговорен к смертной казни в 1742 г., прибыл вместе с женой в Среднеколымск, вероятно, в 1743 г., а умер в 1766 г. (Сафронов Ф. Г. Ссылка в Восточную Сибирь в первой половине XVIII в. — Ссылка и каторга в Сибири (XVIII — начало XX в.). — Новосибирск, 1975. — С. 33-34).
13. Д. Н. Бантыш-Каменский сообщает, что тело своего мужа Е. И. Головкина предала земле в сенях своей хижины; ”беспрестанно возсылала мольбы к Всевышнему на том месте, где драгоценный для нее покоился прах; читала псалтырь при тусклом свете лампады, наполненной рыбьим жиром; не хотела разлучаться с супругом и по смерти его. Когда радостная весть (разрешение императрицы перевезти тело в Москву – И. М., А. Т.) достигла отдаленного Березова (так указано место ссылки. — И. М., А. Т.), она сопутствовала гробу своего мужа до самой столицы, и там, в старости маститой, лишась уже зрения, но сохраняя свежую память, рассказывая с живостью о великих деяниях Петра I, в том самом доме, где он посещал счастливейшую чету (под строкой примечание: ”Дом сей находится на Никитской улице”. — И. М., А. Т.) — кончила 20мая 1791 года дни свои, ознаменованные верностию и добродетелию” (Бантыш-Каменский Д. Н. Словарь достопамятных людей. — М., 1836. — Ч. II. — С. 119-120). Екатерина II пожаловала ей несколько тысяч душ, возвратила звание статс-дамы Высочайшего Двора. Похоронена Е. И. Головкина в Москве в церкви Знамения пресвятой Богородицы в Андрониевом монастыре. Д. Н. Бантыш-Каменский уточняет место захоронения М. Г. Головкина: летняя церковь Георгиевского монастыря, позади правого пилона. До 1812 г. здесь стояло надгробие, уничтоженное вместе со многими другими во время отступления французов из Москвы (там же, с. 119-120, 151).
14. У Гавриилы Ивановича было еще две дочери: Наталья Гавриловна (1689-1726), замужем за генерал-аншефом Иваном Федоровичем Барятинским и Анастасия Гавриловна, жена князя Никиты Юрьевича Трубецкого (Боннэ С. Головкины, с. 32,34). Анастасия Гавриловна была первой женой Трубецкого, а второй — Анна Даниловна Хераскова, рожденная княгиня Друцкая. Н. Ю. Трубецкой (1700-1768) один из богатейших людей своего времени, генерал-прокурор в царствование Елизаветы Петровны, ”был, по рассказам современников, человек непостоянный, подобострастный, коварный, жестоко обращавшийся с подсудимыми и собственноручно бивавшим их. Жестокосердие его доходило до того, что он, в комиссии для суда над Остерманом и Минихом, подал голос о колесовании и четвертовании их живыми. Он без вины гнал зятя (надо: шурина. — И. М., А. Т.) своего графа (Михаила Гавриловича. — И. М., А. Т.) Головкина и засудил его, в чем на смертном одре каялся вдове изгнанника” (Пыляев М. И. Старая Москва. — Москва, 1991. Гл. 15. — С. 20).
15. О существе этого дела более столетия ничего не было известно, и только в 1860-х гг. историкам стали доступны материалы следствия и суда над семейством Лопухиных, А. Г. Бестужевой-Рюминой и другими лицами, имевшими отношение к этому политическому процессу. И тогда стало совершенно ясно, что такого ”заговора" не существовало, а это был клубок интриг — дворцовых, внешнеполитических, семейных и любовных, который привел к трагической развязке (Смолкин В. Послесловие // Карнович Е. П. Пагуба: Исторический роман. — М., 1990. — С. 193).
16. В 1828 г. ее могилу отыскал декабрист Александр Александрович Бестужев (Марлинский), который в 1827 г. был отправлен в Якутск на поселение. В письме к братьям 16 августа 1828 г. он писал: ”Я отыскал здесь могилу графини Анны Гавриловны Бестужевой, сестры графа Головкина, которая здесь кончила изгнанническую жизнь свою, быв сослана из ревности императрицей Елизаветой, высечена кнутом и с урезанным языком. Ее помнила одна старуха и рассказывала, что она была хороша собой, ходила всегда под покрывалом и едва слышно говорила. Делала много добра, я было нашел следы ее бумаг и бумаг ее брата, но застал их (о вандалы!) на стене под краской” (Русский вестник.-1870. — Т. 87. — С 240, цит. по: Писатели-декабристы в воспоминаниях современников. — М., 1980. — Т. 1. — С. 211-212 и примеч. на с. 407). Более подробно о ”заговоре", дальнейшей судьбе лиц, к нему причастных — Н. Ф. Лопухиной, А. Г. Головкиной и других, см.: — Русская старина — 1874. — Т. 11. — Сент. — С. 1-42; окт. — С. 191-235; Кадровый Е. П.Пагуба).
17. В письме к семиградскому коменданту генералу Людевикусу Рабутину содержится просьба ”благоволить" и ”вспоможение учинить” детям Гавриила Ивановича Головкина — дворянам Ивану и Александру, направляющимся для обучения во Францию и ”по случаю” заехавших в ”Семиградскую землю” (РГАДА, ф. 159 — Приказные дела новой разборки, оп. 2 — Посольский приказ, ч. 3, д. 4990. — 1704 г. февраль. Черновик на 2 л.). Автор письма не указан. Возможно, оно написано от имени Посольского приказа.
18. А. Г. Головкин за это время также выполнил многочисленные недипломатические поручения Петра I (РГАДА, ф. 142 Царские подлинные письма, оп. № . 3, д. № 198. — Письмо Петра I посланнику в Берлине графу Головкину (Александру Гавриловичу. — И. М., А. Т.) о покупке и присылке часов из Дрездена. 31 дек. 1713 г. (дата письма). Д. № .203 (1715); 206 (б/г); 207 (1716-1718) — Письма Петра I в Берлин посланнику гр. Головкину о присылке мастеров художественнной росписи, табачного дела, мастеров математических приборов, керамистов и ткачей, о присылке образцов их работы и условиях их работы в России; 208 — тоже ему же о договоренности с франц. мастерами шелкового дела (1716); 209 (1716); 213 (1718) — ему же о прибытии мастеров в Россию водным путем; 214 (1718); 215 (1719); 217 (1720); 218 (1720); 219 (1720); 220 — зашифрованные письма тому же Головкину (1721); 221 (1721); 222 (1721) — по разным другим вопросам).
Сегодняшние петербуржцы, любуясь и гордясь достопримечательностями своего города, испытывают чувство благодарности к. А. Г. Головкину. В одной из передач ”Радио России” 27 сентября 1991 г. сообщалось из С.-Петербурга о том, что посол России в Голландии А. Г. Головкин по поручению своего правительства заказал голландским мастерам изготовление курантов, которые доныне украшают собор Петропавловской крепости. В настоящее время куранты реставрируются и через год, как ожидается, будут ”исполнять” российский гимн, написанный композитором Андреем Петровым.
19. Имеется указ из Верховного тайного совета от 5 октября 1727 г. об отпуске из Камер-коллегии 48000 руб. для выдачи кн. Борису Куракину и графу Александру Головкину, назначенным полномочными министрами на конгресс в Камбаре (Баранов П. И. Опись высочайшим указам и повелениям, хранящимся в С.-Петербургском сенатском архиве за XVIII век. — СПб., 1875. — Т. 2. 1725-1740. — С. 89). В указе от 14 мая 1729 г. говорится об отпуске из Камер-коллегии 24000 руб. на содержание назначенным во Францию на конгресс в Суасоне графу Александру Головкину и состоящим при нем дворянам и канцелярским служителям (там же, с. 189).
20. 24 июля 1744 г. последовал именной указ о возвращении действительному тайному советнику и чрезвычайному послу в Голландии графу Александру Головкину собственных его денег 5700 р., заарестованных в доме сестры его Анны Бестужевой-Рюминой (Баранов П. И. Опись высочайшим указам и повелениям. — СПб., 1878. — Т. III. 1740-1762. — С. 152).
21. Гавриил Александрович Головкин, действительный статский советник (ум. 1787), был женат (с 1750) на Екатерине Александровне (1733-1821 в Париже), рожденной графине Шуваловой. (Русский некрополь в чужих краях. Вып. I. Париж и его окрестности. — Пт, 1915. — С. 22; Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, т.1, с. 162). М. А. Цявловский сообщает, ссылаясь на Заверина, что во флигиле московского дома жены Г. И. Головкина родился А. С. Пушкин. Он пишет: "Л. Заверин считает, что A. C. Пушкин родился в принадлежащем Скворцову флигеле во дворе Головкиной (ныне Бауманская ул. д. 57) 26 мая 1799 г. (Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина, 1799-1826 // Сост. М. А. Цявловский. 2-е изд. — Л., 1991. — С. 18, 639, 720).
У него был сын Петр (1769-1821), граф, камер-юнкер (с 1793), егермейстер, действительный камергер (1 января 1797), кавалер ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Адрес-календарь на 1805 г., с. 56). В 1800 г. указом императора Павла I ”по случаю сделанных им издержек при проезде великой княгини Александры Павловны сверх положенной на то суммы вдвое, отставлен от должности; вновь принят 14 ноября 1800 г.” (Волков Н. Е. Двор русских императоров. — СПб., 1900. — Ч. 4. — С. 189). У Г. А. Головкина была еще дочь Елизавета (1792-1820) и сын Алексей (РГИА, ф. 2188, A. A. Савельев, оп. 1, д. № 83, л. 1). Алексей Гаврилович был последним представителем так называемой русской ветви Головкиных, не был женат (а его сестра Елизавета не вышла замуж), предположительно умер в 1823 г., коллекционировал картины, статуи, камни и пр. Как сообщает С. Боннэ, вся его коллекция погибла во время пожара при занятии Москвы французами (Боннэ С. Головкины, с. 24, 25). По-видимому, се же какая-то часть этой коллекции была спасена, так как в 1826 г. был опубликован список вещей для продажи из 427 наименований (украшения, картины, эстампы, книги), принадлежавших покойному А. Г. Головкину (Реэстр вещам, оставшимся в доме покойного графа Алексея Гавриловича Головкина и подлежащим ныне к аукционной продаже, 1826 года, марта дня. — М., 1826). Точная дата распродажи не указана.
22. Как утверждает С. Боннэ, в замке Монна в Швейцарии хранилась переписка Александра Александровича Головкина и Фридриха II (Боннэ С. Головкины, с. 56).
23. Свой метод воспитания дочери A. A. Головкин изложил в брошюре ”Мои мысли о воспитании женщин или основы проекта воспитания моей дочери" (Боннэ С., Головкины, с. 56).
24. Надо сказать, что такое воспитание дало свои плоды: граф Юрий Александрович прожил долгую жизнь и до конца своих дней имел прекрасное здоровье, а его сестра Амалия дожила до 89 лет.
25. Головкин Федор Гаврилович (1766-1823), граф, камер-юнкер при дворе Екатерины II, затем генерал-адъютант Н. И. Салтыкова, посол в Неаполе, с 1796 по 1799 г. — церемониймейстер при дворе Павла I, автор книги ”Двор и царствование Павла I:. Портреты, воспоминания и анекдоты. — М., 1912.
26. В общем списке подарков, составленном в феврале 1805 г., перечислены дорогие художественные изделия русских императорских заводов (фарфор, зеркала), меха, ткани, мебельные гарнитуры и пр. (АВПРИ, ф. СПб., Главный архив 1-7, 1805 г., оп. 6, д. № 1-а, п. 6, л. 59-60). Ценность этих подарков состояла главным образом в их стоимости. Но наряду с этим, во многом обычном подборе богато оформленных вещей, было специально подготовлено собрание материалов об истории России: хронологическая таблица царствований от Рюрика до Александра I (параллельно указывались китайские императоры за этот период), родословная российских и китайских императоров, перечень исторических событий с эпохи Петра I до правления Александра I (там же, п. 16, л. 44 об.-48, 124-127). Посол также должен был преподнести: изображение портретов русских великих князей и царей, коллекцию серебряных медалей о памятных исторических событиях России (опись коллекции — там же, п. 16, л. 21-24 об.), миниатюрную копию монумента Петра 1, виды Петербурга и Москвы и др. К переписке канцелярии министра иностранных дел приложен красочный рисунок черной лаковой кареты, заказанной для богдыхана, на дверцах ее — надпись на китайском и русском языках: ”Дружба и согласие между двумя государствами составляет благоденствие народа” (там же, п. 16, л. 153).
27. Подавляющая часть этих материалов была сдана обратно в Московский главный архив КИД. Сохранилась обширная переписка о приеме и сдаче их между Коллегией иностранных дел, Ю. А. Головкиным, секретарями посольства Л. С. Байковым, А. М. Доброславским и директором архива H. H. Бантыш-Каменским (август-декабрь 1806 г.), а также подлинные реестры выданных из архива документов (АВПРИ, ф. СПб. Главный архив, 1-7, 1805 г., оп. 6, д. 1-а, п. 1, л. 135-139; п. 19, л. 33, 76; п. 21, л. 25-28, 70-70 об.; переписка Ю. А. Головкина с сибирским генерал-губернатором И. О. Селифонтовым о выдаче документов — там же, п. 21, л. 101-102).
28. Вторая группа посольства также состояла из 8 отделений; первое выступило в путь в начале июня 1805 г., а за ним последовали без задержки и все остальные. Эти отделения составляли тяжелый обоз, который вез драгоценные вещи и подарки (см. док. № 108). Третья группа посольства состояла из трех отделений, в одном из которых ехал Головкин. Первое отделение отправилось в первых числах июля, а вслед за ним отправились и два других отделения (см. док. № 126).
29. В Камер-фурьерский журнал ”записывались все приемы и выезды как царя, так и царицы, и все времяпровождение их величеств во дворцах. Журналы эти велись в трех экземплярах: один каждое утро клался на письменный стол императора в запечатанном конверте; второй экземпляр, также запечатанный, посылался министру двора; третий же хранился в особом железном ящике у камер-фурьера. Они считались весьма секретными” (Мосолов А. А. При дворе последнего императора: Записки начальника канцлерами министра двора. — СПб., 1992. — С. 45).
30. Головкину едва ли не первому довелось стать читателем тогда еще рукописного труда Н. H. Бантыш-Каменского ”Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государством произходивших" (вышло под загл.: Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами с 1619 по 1792 год. — Казань, 1882). Труд этот он оценил по достоинству и в своем письме выразил автору благодарность (см. док. № 127).
31. И в последующие годы политика российского правительства по отношению к Цинской империи оставалась дружественной, о чем свидетельствует письмо Азиатского департамента Министерства иностранных дел начальнику Российской духовной миссии в Пекине от 14 апреля 1833 г.: ”Главная и постоянная цель Российского министерства в отношении к Китаю есть политическая и торговая; первая состоит в сохранении и укреплении дружественных с Китаем связей, как с государством, с коим мы граничим на столь значительном протяжении; вторая заключается в распространении и развитии торговых наших с китайцами отношений для пользы отечественной промышленности и взаимных выгод” (АВПРИ, ф. Главный архив, 1-5,1823 г., д. № 1, п. 9, ч.1, л. 150, цит. по: Хохлов А. Н. Торговля — приоритетное направление политики России в отношении цинского Китая // И не распалась связь времен.., с. 197).
32. В это время генерал-губернатор Сибири Селифонтов был уже смещен со своего поста и на его место (3 марта 1806 г.) был назначен И. Б. Пестель, которому министр иностранных дел А. Я. Будберг советовал ”в случае медленного выезда графа Головкина из Сибири” оставлять ”без действия внушения и распоряжения его, могущия относиться до пограничных и внутренних дел вашего начальства, под благовидными предлогами и не разглашая о неудовольствии высочайшего двора на графа Головкина, ибо все сие сообщается для единственного вашего сведения" (см. док. № 420 ).
33. Двоюродные братья Ю. А. Головкина не имели детей (Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 83)
Комментарии
1. PKO в XVIII в. т.2., с. 556.
2. Скачков П. Е. Очерки истории русского китаеведения, с. 31-32; РКО в XVIII в., т.1. см. по указателю.
3. См.: РКО в XVIII в., т.2.
4. Лакиер А. Б. Русская геральдика. - М., 1990. — С. 349. Герб графов Головкиных помещен в Общем Гербовнике дворянских родов Всероссийской империи (т.1, с. 16). Девиз у их герба: dedit heac insignia virtus, то есть: доблесть дала эти отличия (Лакиер А. Б. Русская геральдика, с. 348, 354).
5. Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. — СПб., 1837. Ч. П. Канцлеры. — С. 1, 37; Бантыш-Коменский Д. Н. Словарь достопамятных людей русской земли, с. 124-148; Молева Н. Земля и годы. — М., 1990. - С. 114.
6. Бонна С. Головкины // Головкин Ф.Г. Двор и царствование Павла I: Портреты, воспоминания и анекдоты. — М., 1912. — С. 240; Отечественная история, с. 584.
7. Боннэ С. Головкины, с. 24; Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, с. 162; Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 109-110.
8. Хмыров М. Д. Графиня Екатерина Ивановна Головкина и ее время (1701-1791). Исторический очерк по архивным документам. — СПб., 1867. — С. 1, 63, 233.
9. Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников, с. 37; Волков Н. Е. Двор русских императоров, ч.4, с. 166; Отечественная история, с. 584.
10. Подробнее см.: Бантыш-Каменский Д. Н. Словарь достопамятных людей, Ч. 2, с. 120-124.
11. См.: РГИА РФ, ф. 548, on. 1, д. 4; Боннэ С. Головкины, с. 40; Научное наследство. / Т. 14. Василий Никитич Татищев: Записки: Письма. 1717-1750 г. — М., 1990. — С. 419.
12. Бантыш-Каменский Д. Н. Деяния знаменитых полководцев и министров, служивших в царствование государя императора Петра Великого. — Ч. 2. — М., 1896. — С. 124.
13. Memoires du prince Dolgoroukov. - Geneve, 1867.-T. l.-C. 115.
14. Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 83.
15. Боннэ С. Головкины, с. 56.
16. Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, т. 1, с. 163; Андерсон В. М. Русский некрополь в чужих краях, с. 23.
17. Лобанов-Ростовский А. Б. Русская родословная книга, с. 162-163.
18. Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 88.
19. Там же, с. 88.
20. Боннэ С. Головкины, с. 63.
21. Чичерин А. К. История лейб-гвардии Преображенского полка. 1683-1883, т. 4, с. 70.
22. Боннэ С. Головкины, с. 65; Волков Н. Е. Двор русских императоров, ч. 4, с. 165.
23. Лобанов-Ростовский А. Б. Родословная книга, т.1, с. 162-163; Отечественная история, с. 584.
24. Опись документов и дел, хранящихся в Сенатском архиве. — Т. 3. Апрель 1801-1803 гг. — СПб., 1910, № 133, 155, 157, 160, 233, 245, 256.
25. См. док. № 52.
26. См. док. № 61.
27. См. док. № 64.
28. Там же.
29. См. док. № 65.
30. См. док. № 78.
31. Вагин В. Н. Посольство графа Головкина в Китай, с. 135.
32. РГАДА, ф. Коммерц-коллегия, оп. 3, д. № 1825, л. 1-69; д. № 1945, л. 1-2, д. № 1922, л. 1-35.
33. См. док. № 54, 131.
34. См. док. № 53, 56, 105, 130, 131.
35. См. док. № 130; Баснин В. Н. О посольстве в Китай графа Головкина, с. 24.
36. См. док. № 93.
37. См. док. № 56.
38. Перевод Н. Б. Зубкова с подлинника, с автографа Ю. А. Головкина. Подлинник, автограф Ю. А. Головкина — АВПРИ, ф. СПб., Главный архив, 1-7, 1805 г., д. № 1-а, п. 2, л. 3.
39. См. док. № 91.
40. См. док. № 126.
41. Камер-фурьерский церемониальный журнал. Июль — декабрь 1805 г. СПб, 1904, с. 23.
42. См. док. № 141.
43. См. док. № 146.
44. См. док. № 149.
45. См. док. № 150.
46. См. док. № 151.
47. См. док. № 160.
48. Переписка об этом с сибирским генерал-губернатором И. О. Селифонтовым — АВПРИ, ф. СПб. Главный архив, 1-7, 1805 г., п. 21, л. 101-102.
49. См. док. № 166.
50. Батин В. Н. О посольстве в Китай графа Головкина, с. 86.
51. См. док. № 185.
52. См. док. № 190.
53. См. док. № 192.
54. См. док. № 93.
55. См. док. № 235.
56. См. док. № 241.
57. См. док. № 212.
58. См. док. № 212, 259, 260, 297.
59. См. док. № 294.
60. См. док. № 297.
61. ВПР, т. 3. М., 1963, с. 269-270, примеч. 183.
62. См. док. № 368.
63. См. док. № 367.
64. См. док. № 385.
65. См. док. № 358.
66. См. док. № 362.
67. См. док. № 299.
68. См. док. № 405.
69. См. док. № 409.
70. Проект экспедиции для описания Станового и Яблонового хребта (граница с Китаем) и инструкция ей, составленью гр. Головкиным. 1806 г. Подлинник на франц. яз. (РГИА СПб., ф. 139 - Попечитель Петерб. учебн. округа, on. 1, д. № 171, л. 91-141); ”Докладная записка об обеспечении экспедиции, составленная Ю. Головкиным. 5 июня 1806.” Подлинник. Яз. не указан (там же, д. № 196, л. 44-45); ”Проект создания экспедиции для описания Камчатки и Курильских островов, составленный гр. Ю. Головкиным. 11 апреля 1806 г.” Подлинник на франц. яз. (РГИА СПб., ф. 139 — Попечитель Петерб. учебн. округа, on. 1, д. № 175, л. 7-24); ”Обеспечение экспедиции на Курилы. Июнь 1806” (там же, д. № 176, л. 19-45).
71. Баснин В. Н. О посольстве в Китай, с. 24.
72. Восточная Сибирь, с. 136, 137.
73. Там же, с. 137.
74. Санктпетербургский журнал. 1806 г., № VII, месяц июль, с. 19-20.
75. Санкт-Петербургские Ведомости, 1807 г., № 27, вторник, апрель 2-го дня.
76. Баснин В. Н. О посольстве графа Головкина, с. 98-99.
77. См. док. № 419.
78. См. док. № 442.
79. АВПРИ, ф. Дела личного состава и хозяйственные дела, Формулярные списки, оп. 464, д. № 959, л. 7.
80. Из бумаг Ю. А. Головкина, с. 2.
81. АВПРИ, ф. Дела личного состава и хозяйственные дела. Формулярные списки, оп. 464, д. № 959, л. 7-9 об.
82. Трубецкой С. П. Материалы о жизни и революционной деятельности. — Т.1. Идеологические документы, воспоминания, письма, заметки. — Иркутск, 1983. — С. 278.
83. Записки А. М. Муравьева. Мой журнал // Мемуары декабристов, с. 230.
84. Эйдельман Н. Я. Обреченный отряд. - М., 1987. — С. 163, 165.
85. Из бумаг графа Ю. А. Головкина, с. 2.
86. Боннэ С., Головкины, с. 76.
87. Императорский С.-Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существования: Историческая записка, составленная по поручению Совета Университета ординарным профессором по кафедре истории Востока В. В. Григорьевым. — СПб., 1870. — С. 5.
88. Карнович Е. П. Замечательные богатства, с. 83.
89. Memoires du prince P. Dolgoroukov, т. 1, с. 116.
90. Жихарев С. П. Записки современника, с. 163-164.
91. См. Приложение № 1(1), с. 766-767.
92. Русская старина. -1871. — Т. 4, С. 391; Петербургский некрополь. — СПб., 1912. — Т. 1. С. 636; Исторические кладбища Петербурга. СПб., 1933, с. 173.
93. Лобанов-Ростовский А. Б. Родословная книга, с. 163-164.
94. Боннэ С. Головкины, с. 73.
95. РГАДА, ф. Дела об Украине, оп. 1, д. № 52, д.7.
96. Суворов А. В. Письма, с. 228,627.
97. АВПРИ, ф. Дела личного состава и хозяйственные дела. Формулярные списки, оп. 464, д. № 959, л. 11.
98. Лобанов-Ростовский А. Б. Родословная книга, т.1, с. 164.
99. Боннэ С. Головкины, с. 50, 56, 58.
100100. Из бумаг Ю. А. Головкина, с. 1.
101. Государственная Третьяковская галерея, с. 331-332. Портреты Головкиных см. также: РГАДА, ф. Белокуров С. А., оп. 2, д. № 21, фотоснимки с портретов Г. И. Головкина, Ю. А. Головкина и др. (из коллекции Салтыковой-Головкиной).
